Кашкулак, глава 1. Находка

От автора

Эта книга задумана, как художественный мистический роман, в котором, наряду с чистым вымыслом, мне хотелось бы задействовать реальные объекты, располагающиеся на территории Хакасии - Кашкулакскую пещеру, Большой Салбыкский курган и другие, с целью придать роману некоторую документальность, а заодно привлечь внимание читателей к этим памятникам многовековой человеческой культуры и к истории вообще.

***

Михалыч припарковал волгу около облезлого вагончика и заглушил двигатель. Толкнул дверь, впустив в кабину свежий степной воздух. Не вылезая, достал из портсигара беломорину, деловито размял ее пальцами, дунул в сердцевину и закурил. Потом, кряхтя, выбрался наружу и огляделся.

Неподалеку плевался черным дымом и натужно рычал бульдозер — выравнивал землю под будущую дорогу. Вокруг, насколько хватало глаз, простиралась желто-зеленая степь, ближе к горизонту плавно перетекающая в пологие холмы. К подножию одного из них прилепился небольшой поселок c ласковым названием Матюшино. К нему, петляя между покосившимися камнями-менгирами, вела старая грунтовая дорога. Вместо нее бригаде Михалыча предстояло построить новую, асфальтовую, накрепко припаяв поселок к федеральной трассе М-54. Никто не знал, почему скромный поселок удостоился такой чести. Может быть, какой-нибудь республиканский начальник облюбовал близлежащий берег Енисея для рыбалки, а, может быть, просто подошла очередь облагородить и этот участок территории. Истина Михалыча мало интересовала, главное было уложиться в сроки и получить свою законную премию.

Старенькие “командирские” Михалыча показывали половину седьмого вечера. Уже полчаса, как должен был появиться сменщик бульдозериста, но его машины не было видно даже на горизонте.

Михалыч чертыхнулся, ему совсем не хотелось тут задерживаться. С семи утра он мотался по делам, и ему уже не терпелось поскорее вернуться домой, поужинать, посмотреть новости и завалиться спать. Сюда же он заехал лишь для того, чтобы отвезти в город “безлошадного” бульдозериста Артема, двухдневка которого закончилась. Это не было прямой обязанностью Михалыча, просто, ему, как прорабу, все равно нужно было время от времени тут появляться, чтобы контролировать ход работ.

Бульдозер сделал крутой поворот, хищно фыркнул и замер. Сразу стало слышно стрекотание кузнечиков и щебетание носящихся по степи жаворонков. Из кабины высунулся Артем, приветственно махнул рукой и что-то крикнул, но налетевший ветерок отнес его слова в сторону.

Михалыч тоже махнул в ответ и, привалившись спиной к машине, придирчиво окинул взглядом участок, уже подготовленный к засыпке гравием. Геодезисты потрудились на совесть и обошли все более-менее высокие холмики, поэтому работы бульдозеру было не так уж и много. Через неделю уже можно делать обсыпку.

Михалыч снова посмотрел в сторону бульдозера. Артем стоял на подножке и отчаянно жестикулировал. Наверное, нужно было подойти.

— Ну, что там у тебя? — недовольно пробурчал Михалыч и, выплюнув окурок, побрел к бульдозеру.

Увидев, что Михалыч заметил его знаки, Артем спрыгнул на землю и, сделав несколько шагов навстречу прорабу, остановился.

— Здорово, Михалыч! — радостно приветствовал начальника Артем, когда тот подошел ближе, — Я сегодня утром на какую-то старую могилу напоролся. Копать дальше не стал, решил сначала тебе показать. Вдруг в таких случаях положено археологов вызывать?

— Не думаю, что нам тут археологи нужны, — хмуро отозвался Михалыч, — Давай, показывай, что ты там откопал.

Оставляя в глинистой почве глубокие отпечатки кирзовых сапог, Артем пошел вдоль гусеничных следов назад, за бульдозер. Михалыч покорно последовал за ним. Метров через пятьдесят Артем остановился и кивнул себе под ноги:

— Вот, смотри!

Там, куда указывал Артем, из земли торчали желтоватые кости. То, что они были человеческими, не было никакого сомнения — треснувший череп валялся тут же.

— Как удачно ты пласт снял, — подивился Михалыч, — Копнул бы чуть глубже и сгреб все!

— Да я бы и не заметил ничего, если бы не тот каменюка, — Артем показал в сторону лежащей поодаль каменной плиты, — Сверху никаких камней не было, только небольшой пригорок. Видать, могила совсем старая — камни попадали, да со временем их землей занесло. Вот я и подумал — раз она такая древняя, наверняка тут что-то ценное имеется...

— Ценное? — задумчиво повторил Михалыч и с сомнением ковырнул ботинком одну из костей, — Вряд ли. Там, где богатых хоронили, большой холм насыпали, а тут, говоришь, почти ничего и не было. А что до ценностей, так все эти могилы еще до нашей эры разграбили. Хотя, если археологи здесь пороются, то, наверняка, найдут какой-нибудь ржавый кинжал, только нам от этого никакой пользы. Если из-за каждой косточки археологов вызывать, то мы эту дорогу никогда не построим.

— Да, уж чего-чего, а костей тут хватает! — согласился Артем и обвел взглядом утыканную могильными камнями степь.

— Давай, равняй тут все, пока твой напарник не приехал, — вынес свой вердикт Михалыч.

— Сейчас, сделаем, — кивнул Артем и побрел обратно к бульдозеру.

Михалыч проводил Артема взглядом и присел на корточки. Вытащил из земли какую-то длинную кость, подковырнул ею череп и пригляделся. Трещину на нем, скорее всего, оставил бульдозер. Нижняя челюсть у черепа отсутствовала, а на оставшейся верхней все зубы были на удивление целыми. Видно, что здоровье у древних скифов было отменное — натуральная пища, постоянная физическая нагрузка, чистый, еще не отравленный цивилизацией, воздух…

Михалыч посмотрел на другие кости, в беспорядке торчащие из земли. Многие из них были переломаны или с трещинами. В анатомии Михалыч разбирался слабо, поэтому ему было сложно распознать, какая кость к какой части склета относится. Единственное, что Михалыч смог определить, так это несколько ребер и кусок позвоночника.

Михалыч еще немного поковырялся в земле, рассматривая скифские останки, и поднялся. С сожалением поглядел на свои облепленные глиной “саламандры” и замер — прямо у него между ступней из земли торчал странный предмет.

Михалыч осторожно поднял его и протер пальцем. Предмет оказался серповидной металлической пластинкой размером с пол-ладони. Тусклый желтоватый металл был весь испещрен рельефным узором — хитроумные завитки кружились вокруг двух сцепившихся в схватке зверей.

Вот тебе и не ценная могила! Михалыч хотел было крикнуть Артема, который уже забирался в кабину бульдозера, но вдруг передумал. Быстро достал из кармана носовой платок, завернул в него пластинку и спрятал в карман.

Взревел мотор.

Мысли Михалыча лихорадочно заметались. Правильно ли он поступает? Кто знает, что тут еще можно найти, кроме этой пластинки? Он помедлил еще секунду, а потом быстро и уверенно зашагал к автомобилю.

Пока Артем заравнивал могилу, Михалыч сидел в своей машине и рассматривал находку. Он помыл ее водой из фляжки и тщательно протер тряпкой.

Сложно было с ходу определить, из какого металла была отлита пластина, но Михалыч почему-то был уверен, что такая красота могла быть сделана только из золота. На концах пластинки имелось по одному отверстию. Наверное, когда-то ее подвешивали на грудь или пришивали прямо на одежду. Периметр был окантован растительным орнаментом — завитки из стеблей и листьев искусно переплетались, образуя строгий и гармоничный узор. В центре были изображены два сцепившихся в схватке крылатых зверя с хищными тигриными мордами. С обратной стороны пластинка была совершенно гладкая. Никаких надписей Михалыч не обнаружил. Да, кажется, у скифов и не было своей письменности.

Что теперь делать с этой пластинкой, Михалыч не знал. Отнести в музей и сказать, что нашел при прокладке дороги? Так затаскают по инстанциям — почему, мол, вовремя не доложил? А потому и не доложил, что припрутся археологи, и плакала тогда дорога! Уж как-нибудь обойдется мировая культура без этой находки — чай, не чаша Грааля! Пусть пока дома полежит, а там видно будет. Вон, говорят, один мужик откопал на своем огороде древнее захоронение, так до сих пор дожидается, когда археологи явятся. В общем, остался на пару лет без картошки и помидоров. Зато науке посодействовал!

Бульдозер умолк. Михалыч быстро завернул пластинку обратно в носовой платок и засунул ее на самое дно сумочки с документами.

Было уже почти восемь часов вечера, а напарник Артема так и не появился. Решили, что если он не приедет до девяти, то Михалыч отправится домой, а Артем останется здесь ночевать. Иначе, не успеешь глазом моргнуть, как деревенские мужики растащут бульдозер на запчасти.

Артем принес из вагончика примус и поставил греться чайник. Михалыч расстелил на земле телогрейку, которую на всякий случай всегда возил в багажнике, и прилег рядом. Хотел вздремнуть, но не получилось. Погода стала вдруг стремительно портиться. Горизонт заволокло тучами, налетел сильный ветер, поднялась пыль и закружилась по степи, увлекая за собой кустики сухой травы.

Пришлось забраться в машину. Артем уютно устроился на заднем сиденье за спиной Михалыча и взялся за ужин. Высыпал в большую металлическую миску три пакетика “Роллтона”, покрошил туда же пару сосисок и залил все кипятком.

— Так сытнее будет, — пояснил он, заботливо оборачивая миску полотенцем.

От запаха специй Михалыч еще сильнее заскучал по домашним котлетам, но от совместной трапезы отказался, только попоросил Артема заварить ему чая покрепче.

Время шло. Михалыч допил чай с завалевшейся в бардачке шоколадкой, а Артем благополучно прикончил лапшу и теперь, пытаясь развлечь себя и Михалыча, рассказывал байки из своей армейской жизни. Михалыч слушал его вполуха, поэтому даже не заметил, как Артем уснул. Лишь спустя какое-то время вдруг осознал, что сзади слышится уже не бойкий голос бульдозериста, а глухое размеренное сопение.

Погода продолжала портиться. Быстро темнело. Темные чернильные тучи подступили совсем близко, вот-вот должен был хлынуть ливень. Вдали уже вовсю сверкала молния, а раскаты грома невидимой жестяной бочкой беспрепятственно прокатывались по всей степи, заставляя, не успевших спрятаться людей, беззащитными букашками вжиматься в землю...

Вскоре дождь действительно забарабанил по корпусу автомобиля.

Михалыч нервничал. Если с напарником Артема случилось что-то серьезное, или он просто запил, то завтра придется срочно искать нового бульдозериста. Михалыч хотел было снова матюкнуться, но вдруг заметил вдалеке свет автомобильных фар. На душе сразу полегчало.
Было уже без пяти девять. Дождь разошелся вовсю, слившись с ветром воедино, он хлестал по стеклам с такой силой, словно собирался опрокинуть автомобиль. Молнии сверкали одна за другой, и рассерженное небо тут же отзывалось протяжным рыком.

С трудом прорезая толщу дождя светом фар, к вагончику подкатила “лада” бульдозериста. Из нее вынырнула скорчившаяся фигура и метнулась к волге. Михалыч торопливо открыл дверцу, и на соседнее сиденье плюхнулся долгожданный сменщик Артема — Андрей.

— Извини, Михалыч! — начал он сразу же оправдываться, вытирая ладонью мокрое от дождя лицо, — Поехали вчера с тестем на дачу, на его машине. Давно хотели крышу подлатать и, наконец, собрались. Проковырялись допоздна, заночевали. Утром он меня домой забросил, да с тещей обратно на дачу укатил. А я стал на работу собираться, хватился, а ключей от гаража нету. Видать, пока по крыше лазил, из кармана выпали. А запасные только у тестя... Пока я на дачу без машины смотался, да обратно в город, время и потерял. Да еще по дороге заглох. В общем, все наперекосяк сегодня! Я бы...

— Ладно, — хмуро прервал его Михалыч — отчитывать сейчас Андрея не было никакого желания, — Больше меня так не подводи! Сам видишь, по какой погодке нам теперь возвращаться...

— Да, погодку, как черт накликал! — поддакнул Андрей.

Михалыч обернулся. Артем по-прежнему спал. Гроза его ничуть не беспокоила.

— Артем, просыпайся! — потряс его за коленку Михалыч.

— Что? — встрепенулся тот и, выпучив глаза, уставился, на Андрея, очевидно, не сразу сообразив, где он находится.

— Вещи какие-нибудь из вагончика забирать будешь? — спросил Михалыч, уже понизив голос, — Ехать пора.

— Вещи? — сонно повторил Артем и рассеянно посмотрел на свою сумку и пустую миску, — Да нет, все при мне, можно ехать.

— Ну, пока, мужики! — взялся за ручку Андрей, — Простите, что задержал вас. Ей богу не специально!

— Ладно-ладно, — потеплел Михалыч, — Давай, не скучай тут. Удачи тебе!

***

До шоссе Михалыч ехал не торопясь, дорогу уже успело размыть, и он боялся забуксовать в какой-нибудь яме. Михалыч ехал, стиснув зубы, а в душе материл все на свете — в такую погоду словить молнию в корпус машины — пара пустяков. Один разряд и волга превратится в банку с копчеными шпротами...

Подпрыгивая на ухабах, кое-как добрались до асфальта. Шоссе словно вымерло. Михалыч с облегчением прибавил газу и погнал быстрее. Машина стрелой взлетала на пригорки и тут же резко ухала вниз, оставляя в солнечном сплетении от мгновенной невесомости легкую дрожь.

Гроза осталась где-то позади. Лишь гром все еще летел вдогонку, словно проклятия разгневанных степных богов.

Михалыч немного успокоился. Монотонный шум дождя и ровная асфальтовая дорога, погрузили Михалыча в странное полугипнотическое состояние. Казалось, что машина катится сама собой, а Михалыч всего лишь пассажир, руки которого почему-то сжимают баранку...

Словно на прощанье сверкнула молния. Михалыч вздрогнул. Но не от грома, который последовал сразу же за вспышкой, а от того, что он увидел в ее белом свете — красный треугольник на мокром асфальте и большой синий фургон за ним.

На полном ходу волга влетела в зад, стоящему у обочины камазу. Ни боли, ни страха Михалыч почувствовать не успел. Последнее, что он ощутил, это страшную силу, которая вырвала его из кресла и швырнула вперед, между красными зрачками камазовских стопсигналов...