О седом джентльмене, сказавшем Бу!

Д.Д.
На старенькой посудине из Амстердама в Австрию,
А может и в Италию – откуда же мне знать –
Отправилась раз публика, и всякая и разная,
Круиз легкопрогулочный по морю совершать.
Судёнышко надраено и, верно, свежевымыто.
У капитана форма и зашита, и постирана,
И он встречает публику не очень именитую,
Но каждому он руку жмёт и держится трактирно.
«Пожалуйста, пожалуйста, входите, господа мои,
На судне моём лучшем будем проходить маршрут.
Продлится плаванье семь дней – ну небольшое плавание –
И в срок вернёмся в порт мы, то бишь снова будем тут»
И важные, и умные заходят господинчики,
И бродят всё во фраках и с моноклями в глазах.
Заходят так же барышни – кисейные корзиночки –
С домашними любимыми собачками в руках.
Заходят сюда фермеры, мышастые рабочие.
Заходят проститутки – тоже хочется в моря.
Заходят люди разные, и всякие, и прочие,
И капитан для понту стал у самого руля.
И вот на эту палубу, по трапу, что весь в трещинах,
Неспешно поднимается сердитый старый хрыч.
Обводит злобным взглядом всё, под нос бурчит: «Прелестненько», -
И пальцем всё он пробует, упёртый старый сыч.
Подходит к капитану он – тот в белом весь, парадном.
От табака рукою пожелтевшей хвать рукав.
И спрашивает старый дед крутого капитана:
«Ты мне скажи, молокосос, давно ли ты в морях?
И кожа у тебя, приятель, попросту зелёная,
И молоком испачкался – ну хоть бы вытер рот.
Уверен ли ты, желторотый, что твоя хреновая,
Хреновая посудина всамделе поплывёт?»
У дамочек был обморок и все собачки лаяли,
У всех господ аж сразу зачесались кулаки:
Вот морду бы хрычу набить – да больно был он старенький.
А проститутки поняли, что с ними моряки.
Почтенный джентльмен седой, нимало не смутившись,
Всю суматоху оглядел и просто буркнул: «Бу».
Отправился в каюту он и спать там завалился.
Он был спокойный человек и знал свою судьбу.