Моя прошедшая любовь

Эти тоскливые закаты вечно будут встречать
Холодные рассветы,
А колючий снег, неминуемо растаяв, даст на нехоженной тропинке
Жизнь… ручейку из свеже-упоительной сиреневой влаги…
Я вновь научусь разглядывать прозрачную весну,
В ее красочном пении птиц
И монотонность серых дней моих
Опять станет тихой размеренностью…
А счастье, - эта долгожданная птица,
Вновь постучит как-то странно
В мое старое, и открытое теперь настежь окно
И не дождавшись моего ответа – само войдет…

Наступит время, и наконец, я разрушу сам,
Все то, что томило и держало
Я выдерну с корнем всё прошлое,
Некогда такое мучительное, горькое, глупое…
Больше я не буду слушать шепота ветра и
Мучительно вглядываться в тайну ускользающей ночи,
Пытаясь разглядеть давно забытый силуэт…

В шумном метро,
И на одинокой улочке,
Я больше не увижу твоих волос, - твоих глаз…
Все станет обычным, будничным, пресным – и,
Приятно безмятежным…
Время вновь станет моим другом:
Практичным, обязательным и точным. Ожидаемым.
Дела этого мира согреют мою больную душу жаром
Этих стремительных встреч и упоительных разговоров
Унося и растворяя меня в жизни шумного города,
В чьих-то приветливых и ласковых глазах…

В тот день, я буду словно сиять, и в беспечности чувств,
Совершенно не буду помнить того, былого..
Как больной, исцелившийся от недуга,
Уже совершенно не помнит прошлой боли…
Девушки будут вновь доверчиво улыбаться мне,
Рассказывая о вчерашнем кино, зовя вслед, а
Друзья будут опять беззаботны как дети,
Обнимая меня за плечи и,
Целуя горячо в губы. Заглядывая случайно в душу.
Мы уедем в глухой лес, и разожжем там костер,
чтобы согреть друг друга мечтой.
Радостью взглядов, и тишиной долгих бесед,
Разливая душистый чай из терпких трав…

Горечи от воспоминаний уже совсем не будет, нет..
Ведь в новой жизни – всё новое, свежее.
Дающее совершенную легкость дыхания
И, - твердую уверенность в нынешнем пути.

Лишь только иногда легкая ирония над собой,
Над тем смешным и наивным человечком из прошлого...

Тогда я не буду клясть этот непостоянный мир,
И женщин – в их несовершенстве…
Разве может художник или поэт, вдохновленный ясностью жизни -
Отвлекаться на пустоту и никчемность мыслей о суетном,
Ставшим теперь просто пыльным и забытым прошлым…

Ты же дорогая, не думай, что я любил тебя…
Я, увы, всегда любил лишь свою фантазию…
Я любил лишь картину, нарисованную моею же рукою:
Я любил ту, что была на этой картине -
Таинственную, скромную и так любимою мою
Незнакомку…
Частичку меня...

Ту самую,
Что осталась там…
В отражении моей души.
Я дарил себя, а ты всегда лишь молчала и смотрела…
Сверху вниз…
Может ты знала это?

Или вдруг случайно, поверила в то,
что я дарил себя – тебе…
Ведь и я, на мгновение, поверил в это.
Мгновение – ставшее для меня годами,
В бесконечную томительную вереницу дней и ночей...

У тебя было лишь твое тело,
А я полюбил то,
Чего не увидеть никогда глазами
Того, чего не было в тебе, увы…
Прости.
О, если бы ты имела то самое сердце, что я, глупец,
Придумал себе!
Ты бы бежала ко мне,
Ты бы ждала меня … звала …
И любила.
Ты растворилась бы в том самом мгновении …
Со мной…
Но ты – другая.

Я всегда любил лишь только ту,
Одну. Лишь она всегда была со мной.
Моя прошедшая любовь.