Стечение обстоятельств. гл. 1

Если все граждане одновременно решат достигнуть своей цели, пересекутся и параллельные прямые.

Часть 1

Если мысль о том, что соседу еще хуже, тебя уже не успокаивает, значит тебе по-настоящему плохо.

Глава 1
Одесса год 1904. Июнь.

Только белое! – категорично заявила Анна Павловна, всей своей массой наступая на портниху. – Это все-таки первый бал!
Пусть мадам посмотрит парижские журналы, - масса портнихи ничуть не уступала массе заказчицы, и отступать она не собиралась. – Это бал у генерал-губернатора, а не вечеринка курсисток! Смотрите! – она швырнула на стол кипу французских модных журналов. - Смотрите, и если увидите белое, проверьте, что это не пижама! Нет, это ж надо такое придумать! Вы ей еще фату наденьте и табличку повесьте «на выданье»!
А что плохого? – удивилась Анна Павловна. - Девочка имеет право на хорошего жениха. Умница, красавица, приданое хорошее, что еще надо?
Мама, - тихонько попросила Лиза, багровая от смущения.
Что мама? Если б твой отец поменьше увлекался новомодными идеями, я нашла бы тебе такого жениха… Голощековы умерли бы от зависти! Но мы же теперь с имения денег не берем, мы с мужиками панибратничаем! Может, он и тебя решил из дворянского дома в избу отдать?
Мама, - чуть слышно повторила стройная молоденькая блондинка, почти девочка, в скромном шелковом платье, белом в мелкий фиалковый букетик.
Социалист, - разбушевалась Анна Павловна, временно забыв о белом цвете. – Сперва устрой жизнь единственной дочери, а потом хоть сам в плуг впрягайся!
Таки что мы шьем, - не выдержала портниха, - революцию? Мадам, давайте определяться! У меня модное ателье, а не марксистский кружок! Мы делаем красиво, или мы митингуем?
Может быть розовое, мадам Берже? – робко предложила Лиза, чуть касаясь пальцами небрежно брошенного на кресло бледно-розового муара.
Мадмуазель имеет вкус, - немедленно защебетала портниха, ловко набросив на плечи девушки выбранный ею материал. – Смотрите, разве не прелесть, - мадам Берже уже тащила Лизу к огромному зеркалу.- Просто райская птичка! Что скажете, мадам Вальнецкая? Картинка, чтоб мне пропасть, картинка! Принцесса!
«Чтоб тебе и правда пропасть, - с досадой думала Анна Павловна, знавшая модную одесскую портниху мадам Берже еще в те времена, когда она звалась мамзель Ивасюк и приторговывала на привозе самогоном. – Ну где это видано, молоденькую девушку в такую поганую тряпку одеть. Это ж только для портовых девок! Ну, раскудахталась, сглазит мне девочку!»
Месье Левонский привез это из Парижа для графини Менжинской, но только из уважения к Вашему семейству и вашей тетушке Анастасии Александровне лично…
Если моя тетушка увидит свою внучку в таком наряде, свидетельствовать свое почтение мадам Анастасии Вы будете над крышкой ее гроба, прости господи! - Анна Павловна торопливо перекрестилась. – В Москве такое приличные девушки не носят, я Вам говорю!
Мы будем шить как в Париже и Лондоне, мадам, - парировала Берже-Ивасюк. - Как в Москве пусть Вам шьет Изя с Пересыпи. Он в Одессе последние лет сто главный по салопам! Все купчишки у него одеваются. Модист, милости просим! Адресок нарисовать?
Если б твой отец не вбил себе в голову бредовую идею народовластия и не пошел брататься с мужиками, никто не посмел бы послать твою мать на Пересыпь! – снова завелась Анна Павловна. - Вы еще мне Жмеринку порекомендуйте, мадам Сима!
Ой, ну мы опять не шьем, а делаем революцию! – портниха сняла с плеч Лизоньки розовый муар и тут же распахнула перед девушкой серо-голубой атлас. – Может так? Мадам, мы выдаем Вашу девочку замуж или читаем под столом Карла Маркса? Если пустить по плечам косую оборку, получится как у мадмуазель Полины, а она в моем платье с первого же бала вернулась генеральской невестой! Сейчас в Ницце отдыхает с мужем. Вам нравится Ницца, мадмуазель Лиза?

***

Горохов проснулся в ощущении предчувствия событий. Как-то сразу сообразив, что понимание может придти только на грани реальности, он попытался удержать шаткое состояние полусна. Подсознание, если мы даем ему слово, говорит с нами не словами, а образами, трактовать которые каждый волен по своему усмотрению. Того, кто умеет сложить единую картину из тысячи цветных фрагментов, называют человеком с хорошей интуицией… Только интуиция, по большому счету, тут совсем ни при чем, все дело в навыке отделения желаемого от действительного. Горохов хоть и поверил в силу обстоятельств в существование магии, в остальном был прожженным реалистом. Так что его диалог с подсознанием в то утро оказался на редкость продуктивным.
В качестве подсказки Вадим Игоревич получил следующие картинки:
1. Жену Светлану, приплясывавшую посреди эскимосского чума, почему-то сооруженного из бамбука. Всей одежды на Светке была только пышная юбка из какой-то соломы и три гирлянды бус из допотопных фарфоровых изоляторов, в просторечье именуемых пробками. Ноги новоявленной туземки были до колен вымазаны чем-то черно-белым, в чем Горохов, приглядевшись, опознал птичий помет. Светка выглядела весьма довольной и, мило улыбаясь, делала мужу ручкой недвусмысленные прощальные жесты.
2. Алису, по всем правилам игравшую в теннис с огромным безголовым индюком на Уимблдонском турнире. Хвост индюка был выдержан в зелено-черных тонах, на здоровенных красных лапах красовались настоящие золотые шпоры. Ракетку он прижимал крылом и управлялся с ней весьма ловко. Алиса хоть и имела дело с безголовым противником, была невозмутима, отыграла пару подач и, кажется, даже выиграла сет. Горохов порадовался успехам дочери, хотя его, в отличие от Алисы, немного смущал недокомплект в индюке. Впрочем, отсутствующая индюшачья голова довольно быстро отыскалась – в этом матче она использовалась в качестве мяча, а, значит, хоть и нетрадиционно, но присутствовала.
3. Лика в позе васнецовской Аленушки, восседавшая на краю собственной ванны, до краев наполненной однодолларовыми купюрами. Деньги шевелились как живые, не меньше сотни президентов Линкольнов нагло подмигивали Горохову из зеленовато-серых овалов, демонстрируя самое доброжелательное к нему отношение. Анжелика, напротив, была равнодушно-задумчива и на Вадима Игоревича не обращала никакого внимания, будто его и не было вовсе.
Горохов призадумался и закодированную зловредной интуицией информацию без особого труда расшифровал.
1. За Светку можно не беспокоиться. Дерьмо, хоть и птичье, наверняка гарантирует золото и богатство. А что в непривычном для русского человека образе нарисовалось… Ну, может, ее папуас хранит деньги в местной валюте. Ракушки там всякие, стеклянные бусины, мумие, золотые скорлупки, зайчики ангорские, пуговицы деревянные… Главное, чтоб Светлана своего аборигена в короткие сроки не обанкротила, и не пришлось за ее подвиги рассчитываться кровными рубликами, которые молитвами подлого компаньона изрядно поиссякли. Впрочем, учитывая неизбежную экономию на солярии, бассейне и норковых манто, у туземца были шансы продержаться на плаву хоть некоторое время.
2. Алиса попала в историю, недоступную пониманию, но, похоже, чувствует себя вполне уверенно. Что нельзя было сказать о самом Горохове, выбитом из колеи необъяснимым исчезновением дочери посредством превращения ее в черного кота и отлета через форточку. Однако судя по тому, что головы Алисины оппоненты уже почти лишились, судьба девочки тоже особых опасений не вызывала. Впрочем, беспокойся не беспокойся, хоть как-то вклиниться в происходящее с дочерью Вадим Игоревич возможности не видел, так как магией не владел, а без колдовства здесь наверняка не обошлось. Переживать о том, что изменить нельзя, было не в правилах Горохова, так что мысль об Алисе пришлось оставить.
3. Лике требуется немедленная помощь. Целая ванна бумажных денег наверняка предвещает прорву неприятностей. Это ж кошмарный сон: тысяч десять баксов по рублю, как на паперти собирала. Вадик, подъем!
Горохов отковырял себя от кровати и, кряхтя, направился в ванну. Помятая небритая физиономия, замаячившая в зеркале, больше подошла бы привокзальному бомжу, чем относительно преуспевающему бизнесмену. Эту трезвую мысль подтвердил и сочувственный взгляд Лики, возникший где-то в глубине души Вадима Игоревича, и укоризненные глаза следователя Горбули, в упор смотревшие из недр грязного умывальника. Горохов понял, что за последние дни допился до чертиков и взгляды со стороны прогнал. Собственного позора было вполне достаточно, совсем необязательно было делить его с друзьями и официальными лицами. С самим собой сподручнее было воевать один на один. Вадим Игоревич тяжело вздохнул и приступил к боевым действиям. Несколько мешало отсутствие опыта подобной борьбы, в запой Горохов ушел впервые в жизни, поэтому первой мыслью было обращение за советом к специалисту. Будучи профессионалом в своей области, Вадим Игоревич не относил квалифицированную помощь к свидетелям и третьим лицам, просто оплаченная услуга. Он выдвинулся из ванной и занялся разборкой сваленной у двери прессы. В том, что все московские газеты пухнут от рекламы наркологов, Игоревич был уверен. К сожалению, подписку Горохов оформлял до начала своих приключений. Ангажированные им журналы содержали только курсы валют, проценты банковских вкладов и биржевые новости. Из медицинских новостей предлагались только сауна с досугом и аборты в день обращения, что для стремящегося к новой жизни Вадима Игоревича было несколько неактуально. Рекламу специалиста по запоям удалось обнаружить только через полчаса поисков. В газету с объявлением были завернуты Светкины модные босоножки, которые она с мая месяца безрезультатно несла в обувную мастерскую. Впервые в жизни помянув жену добрым словом, Горохов направился к телефону. От звонка к наркологу его спас не иначе как ангел-хранитель, объявившийся в тот день в образе господина Прунчака, с которым Вадим Игоревич в незапамятные времена пару лет кряду делил школьную парту.
Прунчак немедленно вник в суть проблемы и решительно отверг идею с наркологом, так как считал, что вреда от рекламных борцов с зеленым змием куда больше, чем пользы. Соображения свои он изложил в форме непечатной, так что повторять их мы здесь не будем. Скажем лишь то, что Горохов на слово поверил школьному приятелю, бывшему уже лет десять практикующим хирургом, и согласился на народную терапию. Первым шагом, по мнению Прунчака, была та самая сауна, от которой Горохов опрометчиво отказался чуть раньше.
- С досугом? – поинтересовался воспрявший духом Вадим Игоревич.
- Без разврата обойдешься, алкоголик, - отрезал добропорядочный Прунчак, допускавший досуг только в проверенных местах, а именно дома и на работе, последнее желательно в ночную смену.
- Бытовой пьяница, - вяло возразил Горохов, проявив некоторые познания в затронутом вопросе.

***

- Пошли, - Инсилай подошел к Варваре и взял ее за руку. – Постарайся не потеряться.
Для страховки он колдовал словом, взглядом и свободной рукой. Волшебница почувствовала, что ее ноги погружаются в каменный пол, как в болото.
- Ты ж говорил, пойдем наверх, - удивилась она.
- Я передумал, - не говорить же ей, что вверх просто не получается. Как и направо, и налево, будто замуровали. Он колдовал по слабейшему вектору сопротивления, куда получится…
- Что еще за фокусы? – возмутилась волшебница. – Нам надо наверх, к Локи! Что ты забыл под землей?
- Ящеричную пещеру. Да помолчи ты, ради бога! В этой чертовой крепости сплошные экраны! Не прорваться!
Но они все-таки прорвались. Камни чавкнули напоследок и, расколовшись на глыбы, выпустили волшебников из ловушки. Варвара ахнула, оказавшись в каменном дожде. Инсилай поднял руку и камнепад остановил.
- Ну, теперь дай бог ноги, – прошептал Илай и слегка подтолкнул вперед свою спутницу. - Бежим!
Чувство опасности было так велико, что Варвара забыла даже про больную ногу. Они бежали по темному коридору, не разбирая дороги. По счастью стражи на пути не попалось.
- Направо, - скомандовал Инсилай, краем глаза заметивший там подобие пещеры. – Прячься!
- Нас найдут, - с трудом переводя дыхание прошептала Варвара. – Надо отбежать подальше, пока есть силы…
- А они у тебя есть? – усомнился Илай. – Что-то не похоже.
- На твой век хватит, пошли!
- Давай без геройства. Ты посидишь здесь, я схожу на разведку.
- Ни за что. Мы потеряемся.
- Десять минут назад тебя это не очень волновало, - между делом напомнил Инсилай.
- Я тоже передумала, – усмехнулась волшебница.
- Ну, просто ветряная Геба, - проворчал Инсилай. – Сплошной сквозняк желаний. Если б нас тут не ловили на всех углах, мне б даже понравилось.
- Я пойду с тобой, – безапелляционно заявила Варвара.
- Конечно, но в другой раз.
- Тебя поймают.
- Ну, в этом случае у тебя останется Локи. Не пропадешь.
- Что ты задумал?
- Где-то здесь должен быть переход в Бэсснию. Тоже не сахар, конечно, но по сравнению с Ваурией - санаторий. К тому же оттуда, если верить местным сведениям, можно перебраться в пограничные измерения.
- Ты хочешь бросить Локи в крепости?
- Не вижу необходимости умирать всем коллективом.
- И ты сможешь так запросто уйти, оставив Локи умирать? – ужаснулась Варвара.
- Ушел бы, да не отпустят, - неохотно буркнул волшебник. – Куда я уйду с таким украшением? – он чуть повел плечом. – Да и не поможет мне это. Наверняка у Сэтха с Тауром договор о выдаче беглых рабов.
- Тогда зачем тебе переход?
- Я ж уже говорил тебе, - потерял терпение Инсилай, - хором петь хорошо, а умирать – глупо. Если тебе удастся уйти отсюда, у меня одной заботой будет меньше!
- Никуда не пойду.
- Пойду – не пойду… Ты мне надоела со своими капризами. Сядь и жди. Никакой самодеятельности! Даже если я попадусь – ни звука. В одиночку у тебя будет еще хоть какой-то шанс на спасение. Если поймают нас обоих – безнадежно.
- То, что право колдовства осталось у тебя, еще не значит, что ты самый-самый-самый! Прекрати командовать!
- Не буду, - усмехнулся он и, отступив назад, исчез в темноте коридора.

***

Поиски Киры Синг начал от противного, то есть, как и советовал Таур, пройдя ее маршрут пространственных перемещений в обратном порядке. Бэсснию он пропустил, хоть она и значилась в его списке первой. Не было там Киры, в этом он был уверен.
Второй числилась Москва. Пришлось еще раз посетить Ликину квартиру. Синг сам не знал, что он там будет искать, но надеялся, что хоть какая-то подсказка там может обнаружиться. Откуда девчонке было знать, что ее так далеко занесет? Она ведь не думала, что попадет в такую свистопляску, значит при первой же возможности попытается вернуться в исходную точку. Может и вернулась уже, проверить не помешает.
Приземлился Синг четко. Как раз туда, где совсем недавно передал Кире кольцо магистра. И тут на него зарычали и завизжали. Бэсс даже присел от страха. Было чего испугаться: слюнявая собака, здоровая, как лошадь, стоя посреди комнаты, рычала, как дракон. Шерсть на ее холке стояла дыбом, налившиеся кровью глаза были совершенно ошалевшими и в любую минуту готовы были выпрыгнуть из орбит. Рядом с этим невменяемым чудовищем оглушительно визжала девчонка в невероятно красных джинсах. Нет, конечно, на ней было одето еще что-то, но экзотические штаны и душераздирающие звуки так поразили впечатлительного бэсса, что он видел и слышал только их. Впрочем нет, было еще озверевшее чудовище, плотоядно взиравшее на незваного гостя.
- Фу! – придя в себя, рявкнул волшебное слово Синг.
Собака шлепнулась на свою лысую задницу и запыхтела, как паровая машина. Слово, похоже, было совсем волшебным. Девчонка тоже замолчала и, попятившись к окну, плюхнулась на подоконник.
«Отлично», - порадовался про себя бэсс, но тут же понял, что поторопился. Зловредная девица махнула рукой, что-то звякнуло, и на полу начал материализовываться джинн. То есть может, конечно, и не джинн, но существо крупное и несомненно из другой реальности. Синг не стал рисковать и одним движением руки вышвырнул незнакомца туда, откуда тот пришел. Джинн исчез, почему-то оставив стойкий запах перегара.
- Здравствуйте! - спохватился бэсс, вспомнив о вежливости.
- Что это было? Ты кто? – она немедленно засыпала его вопросами, недоуменно глядя на растекшуюся под ее ногами лужу. – Это уже Америка? А Тинка где?
- Почему Америка, - растерялся Синг, и, видно заразившись от Софки страстью к вопросам без ответа, спросил, - а разве этот, из графина, он не с тобой?
- Из графина? Нет, не со мной.
«Сумасшедший, - поняла Софка, - главное его не нервировать».
- Батюшки, кого ж я в другой мир отправил? – занервничал бэсс.
«Домовой, - догадалась девочка, как следует разглядев лохматого человечка. – Матка Боска, куда меня занесло? Наверное, у меня сотрясение мозга или тут кино снимают».
- Синг, - бэсс протянул девочке волосатую ручонку с розовой ладошкой. Чарка, заметив его движение, снова зарычала. Бэсс попятился. – Хорошая собачка…
Собачка в его сюсюканье не поверила и зарычала еще воинственнее.
«Нет здесь никакой Киры, - тоскливо подумал Синг, осторожно отступая к двери, - такой грохот стоит… Только глухой не услышит, только ленивый не выйдет. Где ее искать? Ума не приложу. Нет, я, честное слово, удивляюсь. Что б магистр после своей Дали так в любовь заигрался? Столько времени в безутешных вдовцах по гарему бродил, и тут на тебе, люблю, не могу, хочу… Определенно, метаморфоза не обошлась без магии. Думаю, император сам себе головную боль наколдовал и не заметил. Начал с заклинания на девчонку, а потом сам же в свои сети и попался. Зеркальный эффект сработал. Ну, в следующий раз думать будет, прежде чем на любовь ворожить».
Он уже почти убрался из комнаты подальше от нервной собаки и голосистой девчонки, но вдруг обнаружил в дверях еще одно действующее лицо. Хорошенькая, по-мультипликационному стройная девушка, опершись плечом о косяк, замерла в дверном проеме, с интересом рассматривая бэсса.
- Лика! – обрадовавшись знакомому лицу, заголосила Софка, - Это ж какая-то беда! Этот лохматый у тебя графин уже украл! А где Тинка? Ты его знаешь?
- Едва ли мы знакомы, - любезно подсказал бэсс растерявшейся в первый момент Анжелике. - И не крал я здесь ничего. Просто вернул на место. Но если это Ваше имущество, я могу…
- Не надо, - придя в себя, холодно отрезала Лика, не дослушав вежливого бэсса, - лично у меня ничего не пропадало.
- Ага, - пробормотал Синг, чувствуя себя из рук вон.
Особенно нервировала здоровая собака, так и пышущая агрессией. Впрочем, хрупкая красивая девушка, застывшая в дверном проеме, неприязнь излучала не меньшую. Горластая девчонка тоже своим расположением не баловала, но она не шла ни в какое сравнение с первыми двумя.
- Что желаем? – Лика прокурорским взглядом уставилась на Синга. - Не это, случайно? – она жестом фокусника извлекла на всеобщее обозрение шкатулку, оброненную Кирой. - Следы заметаем?
- Ну, что Вы, барышня. Я ничего не заметаю. А ларчик Ваш впервые вижу, - на голубом глазу солгал бэсс, с первого взгляда узнавший ларчик магистра.
- Понятно, - Лика даже не сделала вид, что поверила. - А в моей квартире мы просто гуляем. Так Вас понимать? Где Кира, чебурашка безухий?!
- Почему безухий, - растерялся Синг и обеими руками схватился за свои розовые ушки, - очень даже ухий, тьфу ты, напасть, с ушами!
- Плевать я хотела на твои уши! – Анжелика была уверена, что хоть что-то о таинственном исчезновении подруги Синг наверняка знает, уж очень суетится, чтоб быть ни при чем. - Я тебя спрашиваю, где Кира? Софка, отойди от него, он мне не нравится! Еще исчезнешь, как Кирка, бесследно. Вера Абрамовна нас без суда и следствия расстреляет!
Бэсс насторожился, упоминание об исчезновении Киры подтверждало, что он идет верной дорогой, хотя здесь, похоже, тоже ничего толком не знают. Дорога опасна, судя по наличию там какой-то грозной Веры Абрамовны, склонной к суду Линча: на опыте общения с довольно склочной женой своего брата Синг давно усвоил, что дамочка с дурным характером порой может произвести разрушений куда больше, чем некоторые уравновешенные волшебники.
- Еще чего! – возмутилась Софка и, не задумываясь, перешла в атаку. - Чарка, фас! – она ткнула пальцем в сторону бэсса.
Доберманша «фасу» была не обучена, но настроение хозяйки уловила и Синга с ног свалила, мощной грудью прижав к полу тщедушного бэсса. Лика ахнула от неожиданности, Синг с перепугу заблажил бабьим визгом, Чарка на всякий случай гавкнула басом и покосилась на Софку: «Я все правильно делаю?»
И тут, как назло, заколотили в дверь. Все временно притихли, даже доберманша. Потом, бросив поверженного бэсса посреди комнаты, собака гигантскими прыжками рванула к двери и начала облаивать ее с бешеным энтузиазмом.
- Анжелика Варфоломеевна! – взывали из-за дверей. - Откройте!
- Иду, - вздохнула Лика, немедленно признав в незваном посетителе капитана Горбулю. - Да не ломитесь Вы так, дверь снесете!
«Тебя мне здесь не хватало, - с досадой думала девушка. - Интересно, он сегодня настоящий приперся или опять какое-нибудь нечто пожаловало? И как он среагирует на бэсса?»
Лика покосилась на беснующуюся Чарку и легкомысленно открыла дверь. Доберманша, вдохновленная благословлением хозяйки на войну, вырвавшись на лестничную площадку, немедленно атаковала Горбулю, прижав к стенке бравого капитана. Горбуля вытаращил глаза, охнул, потерял дар речи, а заодно свой берет и рыжую папку. Горохов, маячивший где-то у лестницы, замер, как мраморный монумент, хорошо помня, что собаки, как правило, кидаются на движущиеся мишени. Насчет того, что стоять надо молча, он ничего не припомнил и тихонько воззвал к Лике.
- Ликуня, Ваша собачка сейчас господина следователя или сожрет, или покалечит… Вы б приняли меры.
- Она не кусается, - успокоила подоспевшая Софка, - только рычит.
- Вы мне заплатите за.., - частично обрел дар речи Горбуля. Что заплатите уже вымолвил, за что – не надумал.
- Я заплачу? – немедленно возмутилась Анжелика. - Не дождетесь! Не надо было ко мне в дверь ломиться, как шайка омоновцев!
- Уберите животное! - взвыл капитан. - Это нападение на сотрудника при исполнении!
- И что Вы здесь исполняете? – усмехнулась Лика. - Хор мальчиков? Какого черта? Я вас не вызывала. В отделении свои серенады пойте!
- Он заявил, что на вас напали в вашей квартире, - Горбуля ненавидящим взором буравил Вадима Игоревича.
- По-моему, это на Вас напали, - справедливо заметила Софка и, смилостивившись, отозвала собаку. - Чара, ко мне!
Доберманша с сожалением (отошла от) бросила (?) капитана, не отказав себе в удовольствии рыкнуть на прощание.
- У вас кричали, - извиняющимся голосом пролопотал Горохов, - а мне видение было, я думал у вас проблемы.
- Ну, теперь у нас точно проблемы, правда, без видений, - проворчала Лика. - Так, капитан, если вас все-таки не покусали, говорите, что надо, и идите с миром.
- Развели зверинец! – удостоверившись, что собака отошла на безопасное расстояние, разворчался Горбуля, поднимая с пола берет и папку. - Скоро крокодилов начнут в ваннах держать! Совсем с ума посходили, сперва разведут черт знает кого, а потом строчат жалобы друг на друга: кто-то под чужой дверью пописал, кому-то штаны порвали, у кого-то просто аллергия...
- Так. У Вас аллергия, штаны или пописали? – потеряла терпение Анжелика, опасавшаяся, что на шум забредет бэсс, которого капитан наверняка не переживет. – Выкладывайте, что хотели.
- У меня заявление от господина Горохова о Вашей, между прочим, пропаже, Анжелика Варфоломеевна.
- Вы меня видите? – терпеливо спросила Лика.
- А как же.
- Значит, пишите – нашлась. И мне расписочку, пожалуйста, что Вас не покусали, не описали и штаны вам не порвали. А то вас в соседнем подъезде кто-нибудь набросится, а вы потом ущерб на нашу собачку спишите. Не пойдет! Пишите, что претензий не имеете!
- А я имею! – осмелел от отсутствия водворенной в квартиру Чарки Горбуля. - Массу претензий имею к Вашему приятелю Горохову! У него что ни день, так что-то пропадает! То дочь, то жена, то любовница! И он нет, чтоб самостоятельно разобраться со своими видениями, сразу бегом в милицию! Скоро по каждой скрепке будет протокол составлять! Караул! Разбой! Украли!
- Любовницу украли? – Софка округлила глаза. - Тю! И пошто?
- Выражения выбирайте, здесь ребенок! – возмутилась Лика. - Мало ли у кого что пропадает?
- Вы вот своих детей, Анжелика Варфоломеевна, не имеете, потому не в курсе, что нынешние дети про это самое, что Вы в выражения записали, больше нас с вами знают. Так что не надо мне про ребенка!
- Я не ребенок, - возмутилась Софка, - у меня паспорт есть!
- Ну вот, у нее паспорт есть, - эхом повторил Горбуля, - а Вы к словам придираетесь. Предвзято Вы ко мне относитесь, Анжелика Варфоломеевна… Значит, у нас, выходит, опять все нашлись?
- Алиса вернулась? – обрадовалась Лика.
- Пока нет, - вздохнул Горохов, - и Светка в вигваме осталась.
- В каком вигваме? – удивилась Анжелика.
- Из бамбука, на Канарах вся в гуано и трансформаторах, – довольно путано объяснил Вадим Игоревич.
- Вигвам из бамбука? – переспросила Софка. - Сила… Иде вы бероте?
- Марш отсюда, - Лика без особых церемоний загнала Софку в квартиру и воззрилась на следователя. – Что-то я не поняла, кто у Вас нашелся. Все как раз таки потерялись, если я ничего не путаю.
- Путаете! – на сей раз обрадовался Горбуля. - Вы вот точно нашлись, своими глазами вижу. И девочка с Вами…
Ответить Лика не успела, за дверью что-то рухнуло, раздались вопли Софки, рык доберманши и визгливо-нервное лопотание бэсса.
- У Вас гости? – заинтересовался любопытный капитан.
- Вы ж сами видели, племянница из Одессы приехала, - Анжелика решила не очень отступать от истины.
- С племянником? – невинно уточнил капитан.
- С чего Вы взяли? – удивилась Лика.
- Там мужской голос, - проявил детективную сметку Горбуля.
- Это радио, - отрезала Лика. – У Вас все?
- Куда полез? – на весь дом заголосила вдруг Софка. - Ишь расхозяйничался! Ты здесь никто и звать тебя никак. А ну, положь на место, пока не убила!
- Детектив передают! – догадался капитан. - Смотри-ка, опять начали радиопостановки пускать. А по-русски уже и по радио говорить разучились, это ж по какому каналу теперь «положь» литературная форма?
- Не знаю, - буркнула Лика. Ей не терпелось вернуться в квартиру, но останавливало то, что следом наверняка попытается просочиться любознательный Горбуля.
- Я взгляну кто там такой знаток великого и могучего?- следователь не замедлил подтвердить подозрения хозяйки. - Бороться надо за чистоту родного языка! За державу обидно.
- Только по ордеру, - рассеянно ответила девушка, занятая собственными мыслями.
- Что за глупости? – возмутился следователь. – Какой еще ордер, чтоб частоту канала узнать? Хватит в шпионов играть! У нас сейчас даже Би Би Си не глушат!
- Это потому, что они на правильном русском говорят, - буркнула Лика и, изловчившись, скользнула за дверь, оставив борца за чистоту русского языка на лестничной площадке.

***

По коридору волшебник пробирался медленно, почти наощупь. Было так темно, что даже Инсилай, прекрасно ориентировавшийся во мраке, ничего не видел в двух шагах от себя. Больше всего на свете в эту минуту ему не хотелось нарваться на патруль. Чем может закончиться для него эта встреча, он очень хорошо представлял. Сытый по уши ваурским гостеприимством, Илай так накрутил себя сознанием грядущих неприятностей, что глагол «красться» описывал его действия куда лучше, нежели мог это сделать глагол «идти».
«Вот кого я здесь боюсь? - оторвавшись от размышлений о нависших над ним проблемах, с брезгливым отвращением думал волшебник. - Сам не знаю, но боюсь, это точно! Крепко меня Арси напугал, по пустому коридору как по линии огня передвигаюсь. Каждый шорох готов придушить, как личного врага. Все неправильно делаю. Надо было отсидеться где-нибудь в уголке, пока первый шухер не утих, а не по крепости шляться, датчиками и стражей напичканной. Это ж форменное самоубийство в этой поганой стране так на неприятности нарываться!»
Знать бы еще, где эта пещера, из-за которой я сейчас так старательно дергаю за хвост бога по неприятностям. Учитывая, что мне она нужна как зайцу стоп-сигнал - все равно с клеймом не выпустит, - очень интеллектуальное занятие. Ладно, Варвару, как ни крути, все равно надо отсюда вытаскивать, будем искать. Локи то ли будет, то ли нет, а с меня ответственность за обделенного колдовством ближнего никто не снимал и вряд ли снимет. Хотя, если по-хорошему, мне за все и всех отвечать в этой истории порядком надоело. Ну ладно, за Локи-то я, допустим, добровольно пошел к Тауру сдаваться, а дальше… ну, дальше меня уже никто не спрашивал, что я хочу, а что не очень. Избили за всех сразу - и на галеры. Опять вру, Арсик мне еще на полпути обратный билет предлагал, а что я от него отказался, так это сам дурак. Не носился бы с идиотскими идеями о долге и чести, не пришлось бы Локи меня отсюда выковыривать. Своим ходом выбрался бы без особых усилий, и до клейма бы не дошло.
Тоже мне борец за справедливость - с цепью на шее и клеймом раба во всю лопатку… И чего меня на подвиги понесло? А ведь опять заносит, хоть и имею опыт. Знаю, что добрые дела мне противопоказаны, и снова лезу со своей помощью, когда не просят. Все, последняя гастроль. Варвара, если разобраться, тоже мой учитель… в известном смысле, конечно. Втравил ее Локи в эту историю из-за меня, я и отвечу, раз он в отсутствии, но это уж точно в последний раз. Хватит с меня этого вселенского благородства, оно мне регулярно боком выходит»
И тут произошло то, чего Инсилай и опасался. Они увидели друг друга одновременно, беглец и стражник. Их взгляды встретились, и в точке пересечения вспыхнула на мгновение тень Наири, отраженная реальность богини смерти. Последнее предупреждение. Рука Инсилая рванулась вперед помимо его воли. Он едва удержался от магического нападения и, вовремя вспомнив про всевидящего Аргуса, ограничился ударом танцующего паука, простеньким, но верным: при минимуме негативных ощущений два часа отдыха оглушенному охраннику были гарантированы. И снова мелькнула тень смерти. Илай отшатнулся, холодея от дурных предчувствий. Чуть выше и чуть левее… он понял, что в последний момент рука его дрогнула, и второй шейный позвонок охранника треснул, как стеклянный.
«Смерть Христова». Он не хотел убивать, то, что случилось, говорило лишь о том, что волшебник в его сознании переиграл человека. Страшное дело, колдовство нанесло физический удар. Обошлось без магии, но покойник был налицо, и Инсилай-человек ни на секунду не желал его смерти. Досада и сожаление. Ситуация выскальзывала из-под контроля. Яркая вспышка мелькнула перед глазами, ослепив на мгновение. Магия наступала, гигантскими шагами отвоевывая потерянные было позиции. Этого нельзя было допустить, это была дорога к Тауру.
Илай отвлекся от внешних врагов и сосредоточился на враге внутреннем. Собственно, это и не враг был вовсе, а второе я, решившее очень некстати проявить самостоятельность, но слишком дорого могло сейчас обойтись его вмешательство. Волшебник был сильнее, но сила его, увы, была под контролем Таура. Над Илаем-человеком магистр власти не имел. Миг борьбы замер и растянулся во времени. Магия дралась с реальностью, и обе силы были почти равновелики.
Инсилай не видел второго стражника, но отчетливо ощущал его присутствие. С ним тоже нужно было что-то решать. Пути было только два: оглушить или прикончить. Целая вечность, отделяющая жизнь от смерти, прошла между двумя ударами пульса. Реальность дрогнула, время пошло…
Илай был слишком занят войной с самим собой. Он свернул шею караульному, почти не задумываясь. Знал, что враг, пощаженный тобой сегодня, почти наверняка убьет тебя завтра. Ведь он будет в неоплатном долгу.., а в этом случае, как правило, убивают кредитора. Что ж еще делать, если не в состоянии отдать долг чести? Только убить… Вот тамплиеры, например, не догадались простить долги Филиппу Красивому, за что и поплатились на кострах инквизиции…
Инсилай склонился над убитыми. Мечи и кинжалы. На ощупь слишком хороши, чтоб быть настоящими. Просканировать бы, но магия отменяется. Да нет, откуда у этих мелких сошек настоящее оружие, если оно в крепости наперечет. И вообще, тут все так призрачно, что и сами стражники вполне могут оказаться фантомами. Спасительная мысль. Не велик грех - убить чужое волшебство…
Идти надо, Варвара - девушка шустрая. Лишний час без присмотра - и греха не оберешься. Теперь, когда на руках волшебника была кровь, он уже не особо осторожничал. Эту черту между реальностью жизни и смерти нужно преодолеть лишь однажды, когда заступаешь за нее, каждый новый шаг дается легче предыдущего. Илай знал это по своей чародейской практике. Имея за спиной два трупа, о душе заботиться было поздновато. Утверждение Локи о том, что смерть врага не убийство, а победа, было, мягко говоря, спорным.
Впрочем, на данном этапе это большого значения не имело. Рубикон был перейден, терять было нечего. Если кому-то еще не повезет оказаться на его пути.., их судьба уже предопределена смертью предыдущих ораторов.
Дальнейшее его путешествие, по счастью, обошлось без крови. Стража или спала по укромным уголкам, или вовсе отсутствовала. Собственно, как выяснилось, и охранять-то в этом коридоре было особо нечего. Он вел не к входу в пещеру, а к каменной галерее над ней. Прыгнуть с пятиметровой высоты на увенчанные острыми, как мечи, гребнями панцири боевых ящеров Инсилаю не пришло бы в голову, даже если б за ним гнался табун диких единорогов. Копошащиеся в пещере чудовища внушали животный ужас.
Убедившись в том, что выхода нет (трюк с прыжком был по зубам только самоубийце), волшебник отступил назад, утешая себя мыслью о том, что отрицательный результат, если не очень привередничать, тоже результат.
Бредя под нависшими над головой каменными сводами, Илай все больше склонялся к мысли о волшебстве.
«Это, конечно, риск, но разве менее опасно болтаться по крепости в поисках выхода? - идея побега через ящеричную пещеру после личного знакомства с четвероногими воинами уже не казалась ему легко исполнимой. – Меня не пропустят, а Варвара не пройдет. Тут или дрессировщик нужен, или документ, Тауром подписанный. У нас ни того, ни другого: вообще ничего, кроме Варвариных капризов, потерявшегося Локи, моего клейма и двух трупов. Сматываться надо, пока Магистр снова моим воспитанием заняться не надумал. Да и в отсутствии он, судя по флагам. Момент, вообще-то, самый подходящий: Арси деморализован, из бэсса боец, как из ваты кочерга, а остальные – разгильдяи. Авось пронесет.
Мне и нужно-то на все про все пару мгновений. Почему бы дежурному наблюдателю в нужный момент не моргнуть? Тут я с Варварой шнырь сразу в муравьишку, таракашку, мышку, наконец… И пулей из крепости, из-под ока государева… Море-океан - тоже переход, по собственному опыту знаю. Ну и черт с ним, что выбросит в пространство. По мне так лучше в космос, чем к Тауру под ноги… А если стражник моргать откажется? Тоже дело поправимое. Стукнуть по темечку посильнее, и моргнет, как миленький, на сутки-двое»