Первая часть сценария Белая маска Смерти

 Первая часть.
 Белая маска Смерти.
 Сценарий телевизионного сериала «Убойная сила».
 
 
 Эпизод 1.
 День. Улица. У фонтана на скамейке сидят Дымов и Порохня. Солнце преломляется в струях фонтана и бросает блики на сидящих оперативников. Порохня время от времени прихлебывает из баночки «Колы»
 Порохня: завидую я тебе Николай! Видимо Ершов так благоволит к тебе, что дозволил пойти в отпуск, в столь прекрасное время года. Все дышит романтикой. Чем планируешь заняться?
 Дымов: Ну, для начала перечитаю Кун-цзу, схожу на выставку. Тут еще театр Кабуки приезжает….
 Порохня: (сморщившись) Фу, какой ты Коля прагматичный! Фу, какая тоска зеленая! Тут, понимаешь, травка зеленеет, ласточки с весной летят, сердце распахнуты для любви. А ты Коля в отпуске фигней заниматься вздумал. В общем так! Я твой друг и не позволю тебе превращаться в маску театра имени Кабучи, мир праху ею! У меня для тебя особая программа –пусть твое времяпровождение будет заполнено любовными страстями, а не поисками смысла жизни. Много ли твой Конфуций понимал в любви!? Китайцам –китаево, операм- оперативно. Организационные вопросы беру на себя. Как вон та тебе красотка? Сам вижу, что не очень, тем более, что вон та еще лучше. Хотя нет – одета вызывающе, и взгляд хищноватый – Она пожалуй более мне подойдет. Коля, глянь-ка! Вон эта вообще супер-пупер-перемена! Ну и повезло же тебе опять Николай! Я пошел действовать. А ты давай морально готовся (Дымов пытается что-то сказать, но Порохня останавливает его) Возражения не принимаются, против судьбы не уйдешь. Относить ко всему стойчески!
 Порохня догоняет девушку. У нее смуглая кожа, большие серо-зеленые глаза и вьющиеся темные волосы. Она не высокого роста, стройная, на вид ей чуть за 20 лет
 Порохня: Сударыня! Мне послало Вас само приведение. Ибо Вы и только Вы можете оказать существенную помощь одному человеку!
 (Девушка достает 10 рублей и подает их Порохне)
 Девушка: Столько хватит?
 Порохня: Вы само милосердие, но речь идет не о материальной помощи. А о помощи чисто духовно созерцательного плана, то есть способствованию в исцеление сердца уязвленного вашей красотой.
 Девушка: Скажите прямо вы пытаетесь ко мне клеиться? Сударь, Вам исходя из Вашего интеллекта, должно быть известно, что знакомиться на улицах – это «люветон»!
 Порохня: Вы просто чудо! При Вашей красоте еще и такие глубокие познания в области этикета! Но обращаюсь к Вам не собственной корысти, а во имя разнесчастного моего сотоварища. Вы только гляньте на него ( делает театральный жест в сторону сидящего на скамейке Дымова) Разве эта жертва Вашего обаяния не достойно жалости?
 Девушка: По его виду не скажешь, что он страдает….
 Порохня: За его нордически–бестрастной внешностью скрывается пылкая натура, духовно обогащенная всеми премудростями Востока. Я его знаю - если Вы откажетесь с ним познакомиться, он сделает себе харакири. Зрелище скажу я Вам ужасное. Вывалившиеся внутренности и море крови….
 Девушка: Ну, хорошо, хорошо. Если все, что Вы говорите соответствует истине….
 Порохня: Соответствует, соответствует! Орум перфюлёрум вэритас! (перевод с латинского: «устами младенца глаголет истина»)
 Девушка подходит к Дымову. Он встает со скамейки ей на встречу.
 Девушка: Здравствуй Николай
 Дымов: Здравствуй Алена!
 Порохня: Так Вы, что – знакомы!?
 Дымов: Это сестра моего школьного приятеля. Кстати, как он поживает?
 Алена: Неплохо. Он по-прежнему в антикварном магазине свой гешефт имеет. А Вы, что-то долго к нам в гости не заходите? Позабыли, знать про нас?
 Дымов: Да, как-то закрутился со своими делами. На личную жизнь совсем времени не остается. Сейчас вот в отпуск пошел, обещаю заглянуть к Вам в ближайшее время.
 Алена: Мы там же живем. Будем с Севой рады Вас видеть. А сейчас извините, мне на лекцию идти нужно. Досвиданья судари.
 Девушка удаляется, провожаемая долгим взглядом Дымова.
 Порохня: Я, значит, изгаляюсь, чудеса болтогонии выказываю, этакого Данко из себя корчу. А он оказывается с такими симпатюгами знаком и ни черта не предпринимает?
 Дымов: Что-то я действительно у Севки давно не был. Алена из маленькой девчонки вон какой красавицей сделалась, а я и не знал.
 Порохня: Ну так действуй! Судьба покровительствует молодым и рьяным. А не твоим замшелым китайским философам!
 
 Эпизод 2.
 Коля –Самурай сидит в своей комнате, убранное в японском стиле, на полу на корточках. На нем –кимано. На стенах развешены копии работ японских художников ( Хокусай, Утамору, Масанобу – гейши и пейзажи) На полочках вдоль стен –статуэтки, восточные вазы и книги. На почетном месте у стены доспехи для занятия «Кен-до» и «Дайсё» на подставке (мечи - катана и вакинзаси). Перед Дымовым стоит маленький столик. Он что-то пишет на нем кисточкой на бумаге, обмакивает её в тушь. Николай откладывает кисть и читает написанное вслух:
 «Подобно бабочке ночной.
 Стремлюсь в огонь любви.
 К чему беречь мне крылья?»
 Удовлетворенный кивает и прикалывает бумагу ширме находящей за его спиной. Видно, что надпись написана иероглифами. Раздается звонок в дверь. Николай открывает. На пороге стоит мужчина средних лет, явно с большого похмелья. Потрепанная одежда всклоченные, вьющиеся волосы с проседью, на щеках трехдневная щетина. Через лицо мужчины проходит белый шрам.
 Мужчина: Банзай-те вам сэнсэй! У меня до Вас небольшое дельце иметься.
 Дымов: Гость в дом – счастье в нем. Проходи соседушка.
 Мужчина: Во-во счастье! А у тебя рожа кислая.
 Дымов: Это я по другому поводу загружен. Проходи на кухню Радик.
Кухня вполне стандартная, без восточного декора. Радик садиться на табурет.
 Радик: А выпить у тебя Николай случайно не найдется? Только не твое противное сокэ, а что-нибудь отечественное –сивушное.
Коля достает из холодильника «Русскую водку», в банке огурчики, сыр и колбасу. Наблюдая за этим изобилием Радик, одобрительно кивает головой.
Николай разливает по стаканам водку. Не «чокаясь», они молча выпивают и закусывают. После не большой паузы Родик начинает говорить:
 Радик: Видишь какое дело…. Ты…, это, вот, возьми! ( Достает из внутреннего кармана куртки сверток и кладет его на стол перед Николаем)
 Дымов разворачивает сверток. Там находиться старинный кавказский кинжал. В самодельных ножнах с серебряной обкладкой рукояти
 Дымов: Ну за чем он мне?
 Радик: Ну я не знаю…. На стену его повесь или продашь кому-нибудь, твое дело. Только им колбасу резать не советую. В деле он побывал.
 Дымов: Оттуда?
 Радик: (утвердительно кивает) Оттуда!
 Дымов: Зарубки на рукояти я понимаю тоже не спроста?
 Радик: И это верно! Снайперы тоже свою удачу зарубками на прикладе отмечают.
 Дымов: Что же ты своего боевого товарища – в чужие руки?
 Радик: Муторно мне как-то Николаша, держать его у себя. Они паразиты ко мне по ночам глядят на меня глазами мертвыми и вопрошают: «Почто дескать гяур, ты нас на тот свет справадил. Ведь не мы а ты к нам непрошенным гостем явился и жизни лишил!» Понимаю, ведь, что вполне они заслужили участь свою делами кровавыми, да и одолел я их в честном бою, но все ровно тяжесть у меня на душе непонятная. От того пью я временами по-черному, чтобы голоса эти заглушить. Исходит от этого кинжала темная какая то энергия. Вот избавлюсь от него, авось полегчает. Возьми, а? Ты человек с понятиями, оружие опять же любишь и этика у тебя, япона- мать, самурайская есть! Пристрой его куда-нибудь Коля-сан.
(Берет бутылку и разливает водку по стаканом. Николай раздумывает)
 Радик: Ну что, за твое здоровье!
 (Пьет водку)
 - А хочешь расскажу, как этот тесак у меня оказался?
 Дымов: Да я ..., в общем-то не любопытный
 Радик: Все ровно поведаю. Воспоминания чего–то на меня нахлынули, поделиться хочу!
 Дымов: Ну тогда валяй.
 Радик: было это еще в ту, в первую войну. Сам же знаешь с кем… Неудачно дела у нас складывались, воевать то мы тогда еще путем не научились. А тут такое! Может все и к лучшему обошлось, кабы те кто повыше поумней да поопытней были. Я то, что, нижнее командное звено, мое дело приказы исполнять, вот и на свою жопу и наискался. Вообще, загнали нас мясо пушное, в засаду. Да и покрошили в капусту, с трех сторон. Меня то еще вначале выхлестнуло –снаряд вблизи разорвался, я с копыт долой. Очухался, когда все уже закончилось и боевики ребят моих раненых добивают. Надо мной тоже два «Казбека» стоят, гыркают, что-то по своему и документы мои рассматривают.
 Увидали, что я глаза открыл, один из них подскочил, ствол к груди приставил и орет « Вставай шакал, на хрен падаль из себя разыгрывать!». Встаю я значит а башка у меня пополам раскалывается, перед глаза и блики. Однако чую вроде, как цел, только все тело осколками посекло. Кругом тела моих парней в лужах крови лежат. И так мне тогда погано сделалось, что жить не захотелось. Вроде по моей вине они полегли, а я сука, еще живой! Кинулся я на башибузуков, думал прибьют – а нет! Врезали мне прикладом по больной голове и за ноги потащили. Затем везли долго связанного в машине. Где-то в горах в яму кинули. Я то думал к показательной казни меня готовят, потому сразу же не прикончили, все ждал, когда за меня возьмутся, от каждого шороха вздрагивал. Но время шло, а я все в яме сидел, как жилик хренов. Иногда даже жратву приносили и в яму ко мне бросали, словно псу. Почему меня помиловали, я и сам не знал – может меня моя фамилия татарская спасла, а может обменять на своего хотели? Как потом узнал…, целых полгода я в этой яме просидел. Грязный сделался, как черт, оброс, чирьи по всему телу пошли. Жрать хотел постоянно – кормили и то не часто. Тогда любой добычи был рад. Крыса там или жучок какой сверху свалиться – вот и еда. Влагу с камней слизывал. Однако же умом не тронулся! Хрен вам козлы горные, не сломать вам меня! Жизни лишить можете, а разума –никогда! Только мечтой о мести и держался, готовил себя к ней.
 А когда пришли за мной и извлекли на свет божий, понял я, что пришло время ей свершиться. Ибо у меня не было страха смерти. Гляжу я, это те двое, что меня тогда в плен взяли. Ведут себя беспечно, считают, что я совсем ослаб и духом упал. Покуражиться решили – «Никому ты гяур, нахрен не нужен. Сейчас тебя, как барана зарежем. Только могилу ты сам себе выкопать должен!» Один совсем близко от меня стоит, а на поясе у него –этот кинжал. Пистолет к моей голове приложил, страх в глазах увидеть хочет. Только я его руку то оттолкнул, кинжал из ножен выхватил и по горлу полоснул. Его же телом от пуль другого прикрылся, кинжал метнул, да так ловко получилось, что сразу же наповал. Трупы в яму скинул, где держали меня, да только ножны снять не догадался. Но кинжал не бросил, он вроди талисмана у меня стал. Когда до своих добрался, тогда и зарубки стал делать. Много чего было, что забыть бы рад, да не выходит. Ну, все Коля, что-то разболтался я сверх меры, пора и помолчать. Давай еще по стопарику и пойду я, пожалуй. Пристроишь кинжальчик- то? Может еще кому-нибудь послужит….
 Дымов: Ладно оставь. Там видно будет….
 
 Эпизод 3.
 Антикварный магазин. Стоит старинная мебель в стеклянных витринах – различные антикварные предметы, на стенах картины, иконы и часы. У входа дежурит охранник. Хозяин магазина Всеволод Розенштрахт, что-то объясняет продавцам. В руках у него английский каталог. Всеволод невысокого роста, полноватый, лысеющий брюнет в очках и с академической бородкой. Наличие жилетка с цепочкой придает ему вид дореволюционного приказчика. Заходит Дымов. Всеволод, увидав его радостно всплескивает руками и семенит навстречу.
 Сева: Николаша! Сколько лет, одна зима!
 Дымов: И тебе желаю здравствовать!
 Сева: (пожимая руку Дымова двумя руками, всем своим видом выражая бурную радость от встречи) Вспомнил таки своего старого приятеля! Аленка тут про тебя на днях говорила, что дескать в гости обещал зайти. Ты уж свое обещание, старик давай выполняй – негоже девушек обманывать. А сейчас по делу казенному или как? (Всеволод переходит на деловой тон)
 Дымов: И так и немножко по делу. Консультация нужна.
 Сева: Ну, тогда прошу пожаловать в мой кабинет.
Проходят в кабинет – маленькую комнатушку. Николай присаживается на стул, Сева садиться за стол.
 Дымов: (достает кинжал) Что ты думаешь об этом предмете?
 Сева: (принимая в руки оружие) Вешьдок? Расследуешь преступление?
 Дымов: Нет, я сейчас в отпуске. Приятель попросил реализовать.
 Сева: Кинжал явно кавказский. Судя по узору на рукоятке и клинке –черкеской работы. Приблизительно середина 19 века. Особую ценность не представляет. К тому же отсутствуют ножны и кто-то рукоять напильником попортил.
 (Раздается мелодия. Сева достает из кармана жилетки огромные старинные часы. Мелодия раздается извнутри часов. Он откидывает крышку.
 Сева: Ну вот скоро обед….
 Дымов: Хороший у тебя будильник
 Сева: (испытывает гордость) Ага, заценил! Это настоящий Брегет. Достался мне он в жутком состоянии, но ручки –то у меня золотые –талант не пропьешь. Отреставрировал, как надо, стали лучше новых (подает часы Дымову)
 Дымов: А, что это за красавица на крышке изображена?
 Сева: Да кто сейчас об этом знает? Прежний хозяин миниатюрный портретик заказал, чтобы не только стрелки наблюдать, но и любовь лицезреть.
 (Дымов возвращает часы и Сева возвращает их в карман жилетки.)
 Сева: По поводу кинжала…. Если хочешь могу точно определить места изготовления. Где-то у меня на витрине поясок есть с накладками. Вроде, там узор аналогичный
 Дымов: Вообще то не стоит….
 Сева: Пойдем, пойдем. Люблю все делать до конца.
Выходят в зал и подходят к витрине. У этой же витрине стоит верзила с задумчивым лицом, короткой стрижкой.
 Верзила: Ты хозяин лавки?
 Сева: да. Чего-нибудь желаете приобрести?
 Верзила: Ага! Для души чего-нибудь – икону там, самовар…. Чтобы эсклюзив был. Это что у тебя заточка?
 Сева: Эксклюзивный кавказский кинжал. Возможно принадлежал самому Шамилю.
 Верзила: Басаеву что ли?
 Сева: Нет деятелю середины 19века. Он тогда восстание против русского самодержавия поднял. Кавказские войны из истории помните?
 Верзила Не-а. А, что еще раньше воины там были?
 Сева: Были, но это еще до вашего рождения. В общем, кинжал редкий и старинный
 Верзила: А это что за насечки? Серебро что ли хотели соскоблить?
 Дымов: Это жизни человеческие.
 Верзила: Круто! И сколько за него просишь?
 Сева: К сожалению владелец не я, а этот человек – (показывает на Дымова)
 Верзила: А, что правда этим режиком того…? (проводит пальцем по горлу)
 Дымов: Кинжал не продается.
 Верзила: Да ты чё, мужик? Я тебя хорошие бабки за него дам, охренеешь!
 Дымов: Он нашему боевому офицеру принадлежал. Не хочу, кому попала отдавать.
 Верзила: Я ведь ни чё. Я это уважаю – у самого брателла сейчас там служит. Может, я ему подарок хочу сделать. Говори свою цену, не обижай.
 Дымов: (Задумался на некоторое время. Затем стало видно, что ему пришла какая то идея) Десять тысяч.
 Верзила: Слышь, что-то много просишь! Давай хоть за восемь, по штуке за зарубку?
 Дымов: Торговаться не стану.
 Верзила: Я погляжу, твердый ты фраер. Ладно десять, так десять! Сыч, (обращается к своему телохранителю, стоящему невдалеке) принеси мой кейс.
Телохранитель возвращается с кейсом. Верзила открывает его и начинает выкладывать пачки с Евро. У Дымова от неожиданности округляются глаза.
 Сева: А у меня к этому кинжалу еще подходящие ножны есть. Да и поясок найдется.
 Верзила: Давай тащи. Брать лучше комплектом. Ну, что братан, повезло тебе нынче ( обращается к Дымову) Цени мою щедрость. Миха Северянин если что захочет, денег не жалеет.
 Дымов: Могу я вас еще попросить об одной услуге.
 Северянин: Валяй. Я сегодня добрый.
 Дымов: Я хочу на ваши деньги кое-что прикупить. Как я погляжу, машина у вас вместительная, да люди крепкие. Помогите груз довести и выгрузить.
 Северянин: Но проблема! Люблю добрые дела делать – тусняк там для артистов, попу деньги на церковь, опять же кто с зоны откинулся….
 Возвращается Сева. Подает Северянину упаковку и оценочные листки с чеком. Шепчет на ухо Дымову:
 Сева: С тебя причитается. Коньяк мой любимый ты знаешь, а закуской я сам обеспечу….
 Когда машина с Северяниным и Дымовым отъезжает от антикварного магазина у его крыльца останавливается карета «скорой помощи»

 Эпизод 4.
 Лимузин Северянина набитый коробками и игрушками. Следом едет джип, так же заполненный товарами. Рядом с Северяниным сидит Дымов.
 Северянин: Ну, ты парень даешь! Куда тебе столько игрушек набрал? Детей, что ли столько много?
 Дымов: Порядочно будет. Но думаю, все ровно на всех не хватит.
 Северянин: А куда тебе три компьютера. У меня и то два в квартире стоит.
 Дымов: Про запас. Вдруг зависнут.
 Северянин: Себе хоть костюм приличный купил, да бабе своей шмоток – они это любят. Деньги то хоть остались?
 Дымов: Остались еще, кроме развлечений, детям еще и на более насущные проблемы деньги нужны. Ну все мы приехали, заворачивай сюда.
 Машина подъезжает у угрюмому зданию с надписью « Детский дом для детей инвалидов»
 Северянин: Так ты что это все сюда?
 Дымов: (передразнивая Северянина) Люблю добрые дела делать – тусняк там для брошенных детишек, голодным там деньги на пропитание, опять же, кто в больнице откинулся…. Ну что разгружаемся?
 
 Эпизод 5.
 В антикварный магазин входят люди в белых халатах. На лицах марлевые повязки, на руках перчатки. С удивлением продавцы и посетители
наблюдают приход врачей. Один из медиков встает посередине зала и заявляет:
 Медик: В городе возникла опасность эпидемиологического заражения. Как нам стало известно, в этом помещение побывал человек с опасной формой заболевания и мы должны здесь провести вакцинацию и дезинфекцию. Посетителей прошу срочно покинуть помещение. А персоналу мы поставим прививки.
 Посетители в панике выбегают из антикварного магазина. «Скорая помощь» тут же прикрывает вход. Два санитара протягивают красную ленточку поперек тратуара и вывешивают табличку « Вход запрещен. Инфекция». Оторопевшие продавцы и охранник покорно подставляют свои плечи под уколы. В это время из кабинета выходит Всеволод, стряхивая крошки с жилета.
 Сева: Что тут происходит, я спрашиваю?
 Медик: Разве о птичьем гриппе не слышали? Сейчас эта страшная болезнь передается людям и уже есть многочисленные жертвы. Мы должны вам сделать прививку.
 Сева: Вы мне зубы не заговаривайте! От какой Вы больницы и где ваши удостоверения. И почему вы начали с моего магазина?
 Медик: Мы из особой эпидемиологической службы с неограниченными правами. Что бы не вызывать преждевременную панику среди населения, средствах массовой информации приказано молчать. Но удостоверение и предписанье у меня есть. Только оно под халатом. Пройдемте в кабинет я вам его покажу.
 Медик и Сева идут в кабинет. Медик засовывает руку под халат и выхватывает пистолет с глушителем.
 Медик: Тихо фраер! Это ограбление. Быстро закатывай рукав, прививку будем делать.
 Сева бросается на преступника и срывает с него маску. При этом сильно бьет его ногой. Преступник падает, а Сева пытается нажать «тревожную кнопку» Раздается приглушенный выстрел. На пороге стоит другой преступник с пистолетом Он обращается к лежащему:
 - Не мог все нормально провернуть, Лепило?
 Лепила: Кто же знал, что он таким прытким оказался? А у тебя, что там Бомс?
 Бомс: Дрыхнут, как суслики. Берем побрякушки и сваливаем.
 Лепила выходит, а Бомс подходит к лежащему Севе. На груди Севы расплывается красное пятно. Он без сознания, но еще жив. Бомс стреляет ему в голову. Раздается мелодия. Бомс наклоняется и достает часы. Срывает их и выходит.

 Эпизод 5
 В коридоре в окружения детей стоит Дымов и заведующая «детского дома» В стороне у окна притулился Северянин. Дети галдят и радуются
сжимая новые игрушки. Заведующая пожилая женщина прикладывая руки к груди говорит:
 Заведующая: Спасибо Вам огромное! А я уж была совсем разочаровалась в людях. Какие они стали жестокими и безразличными к чужим страданиям. Но мир оказывается не без добрых людей. Поклон вам от всех нас, хороший вы наш человек. А деньги Ваши все до копеечки пойдут на лечение детей. Я сама лично прослежу.
 Дымов: Так ведь это же не моя инициатива! Подарки и деньги Вам просил передать этот товарищ (показывает на Северянина) Я все верно исполнил Михаил, простите чеевич?
 Северянин: Я…, это…, как его? Да не знаю я, как отца моего звать! Я сам с братаном из детдомовских буду! Зовите просто Мишей
 Дети: Спасибо Вам дядя Миша огромное! Приходите к нам еще пожалуйста!
 Дети окружают Северянина прижимаясь к нему со всех сторон. Он всхлипывает носом, глаза его увлажняются. Он окликает телохранителя:
 Северянин: Сыч, ты чего столбом стоишь!? Давай тащи сюда кейс.
 Эпизод 7.
 Дымов с пакетом в котором коробка с коньяком и конфетами едет на автобусе. Он проезжает мимо антикварного магазина. Дымов видит у магазина « скорую помощь» и с включенными мигалками милицейскую машину. Дымов выскакивает на следующей остановке и бежит к магазину. Милиционеры из оцепления узнав своего, кивают ему и пропускают. Из магазина выносят на носилках с прикрытым простыней тело и загружают в «скорую помощь». Карета тут же уезжает. Дымов пройдя во внутрь, застает там криминалистов из своего отдела милиции. Они обследуют магазин вместе с со своим начальником Ершовым.
 Ершов: А. Отпускник нарисовался. По работе что ли соскучился?
 Дымов: Что тут произошло товарищ полковник?
 Ершов: Вооруженное ограбление. Свидетелей в сознание приведут, только тогда и узнает, что тут произошло.
 Дымов: Жертвы есть?
 Ершов: Да владельца магазина в его кабинете стреляли. Контрольный выстрел сделали, но тот еще жив. Медики говорят, шансов ни каких. Крови много потерял, да и раны смертельные. Дымов ты куда? Там эксперты работают.
 Дымов уронив на пол пакет рванулся к знакомому кабинету и застывает на пороге. Порохня наклоняется над разорвавшим от падения пакетом из него потекла светлая жидкость. Он принюхивается.
 Порохня: Что-то клопами напахнуло. То ли кто-то дорогим коньяком швыряется. То ли в старой мебели насекомые завелись
 (Порохня подошел к Дымову)
 Порохня: Что, кто-то знакомый?
 Дымов: Друг детства. Хотел у него в гостях побывать и побываю на похоронах.
 
 Продолжение следует….
 В настоящее время уже существует вторая часть.
19.12.05 Люленков О.А.