Пыль на мне

я стоял в небольшой комнате, полностью залитой ярким божественным солнечным светом, проникающимся из соседней комнаты. Два выхода из этой комнаты расположены
в перпендикулярных стенах. Вдоль трех стен стоят огромные, растянувшиеся на всю широту и высоту стен, шкафы, странные шкафы со стеклянными дверьми. Они будто выдолблены из единого куска волшебного мрамора молочного цвета. Он состоит лишь из небольших ячеек, наполненных антикваром: переносными пепельницами, трубками и бензиновыми зажигалками. Эти вещи здесь собраны из разных эпох, из разных цивилизаций. Искусно вырезанные из слоновой кости китайскими мастерами, высеченными из дерева русских лесов, выплавленные из золота арабами. Они положены вглубь каждой ячейки, нет ни единой пылинки на них, и они смотрят на нас сквозь кристально чистые стеклянные двери.
Вокруг меня суетится мой брат, в футболке и джинсах, как и я, прикрикивая: «Бери, это всё бесплатно!». Он открывает дверцы то одного шкафа, то другого, и, придирчиво выбирая себе подарки, кладет их себе в левую руку. Я неуверенно открываю дверцу и выбираю себе небольшую оловянную пепельницу в виде бойца второй мировой. Его можно раскрыть и насыпать в него пепел и снова закрыть. Красиво. Я всё смелей и смелей присваиваю себе еще несколько предметов. Из гостиной медленно выходит пожилая женщина в белой блузке и белом пышном широком платье, на её голове седые, почти снежные волосы, закручены в тугой узел. Её глаза мудры и печальны, лицо сухое, старческое. Она приличная, воспитанная, консервативная, аккуратно сложила руки на животе.
Берите, сколько хотите ...я знаю: всё это мне вновь возвратится.
у четвертой стенки другой шкаф: обычный деревянный, покрытый такой же белой краской, которой покрыта вся комната. На его дверце несложный узор, идущий по периметру. Я рывком распахиваю дверцы, и я вижу два металлических штифта, торчащих из противоположной стенки. На них десятками весят одной блестящей массой золотые на одном, и серебряные - на другом штифте ожерелья и цепочки. Мой брат загребает по несколько штук ожерелье с обоих шестов. Но я остановился. Я осматриваю эту прекрасную комнату, наполненную драгоценностями и ярким светом божественным светом. Внизу небольшая БЕЛАЯ коробка, наполненная доверху уникальными, дорогими кольцами и браслетами. У её подножья лежат маленькие часы на длинной цепочке. Застывшее время.
Это комната - кусочек штиля в буре остального мира. Здесь всё замерло навечно. Я бросаю награбленное на пол. Сбылась моя мечта. Я так давно хотел остаться один на один с собой, обдумать себя и этот мир. . .Я прохожу в большую гостиную, обставленную кофейным столиком, диванчиком, простыми шкафами. Но всё это покрывает белое покрывало. Большое яркое окно. Огромное. Я не вижу, что за ним. Оттуда идет лишь свет. По бокам роскошные белые шелковые шторы. ОНА неподвижно стоит и смотрит в окно. Сбылась моя мечта. Я подхожу к ней.
Я хочу оставаться здесь вечно.. .мне нужно время...
у четвертой стенки другой шкаф: обычный деревянный, покрытый такой же белой краской, которой покрыта вся комната. На его дверце несложный узор, идущий по периметру. Я рывком распахиваю дверцы, и я вижу два металлических штифта, торчащих из противоположной стенки. На них десятками весят одной блестящей массой золотые на одном, и серебряные - на другом штифте ожерелья и цепочки. Мой брат загребает понесколько штук ожерелье с обоих шестов. Но я остановился. Я осматриваю этупрекрасную комнату, наполненную драгоценностями и ярким светом божественнымсветом. Внизу небольшая БЕЛАЯ коробка, наполненная доверху уникальными, дорогимикольцами и браслетами. У её подножья лежат маленькие часы на длинной цепочке. Застывшее время.
Это комната - кусочек штиля в буре остального мира. Здесь всё замерло навечно. Я бросаю награбленное на пол. Сбылась моя мечта. Я так давно хотел остаться один на один с собой, обдумать себя и этот мир. . .Я прохожу в большую гостиную, обставленную кофейным столиком, диванчиком, простыми шкафами. Но всё это покрывает белое покрывало. Большое яркое окно. Огромное. Я не вижу, что за ним. Оттуда идет лишь свет. По бокам роскошные белые шелковые шторы. ОНА неподвижно стоит и смотрит в окно. Сбылась моя мечта. Я подхожу к ней.
Я хочу оставаться здесь вечно.. .мне нужно время...
Вековая квартира и сейчас залита прекрасным божественным светом. Кладовая драгоценностей чиста и поныне: нет ни одной пылинки. Пустой дверной проем выходит в красивую большую белую гостиную. Всё это вечно. За окном сменяются века и тысячелетия, люди умирают и рождаются, дома рушатся и строятся. И мало кто знает, что у огромного окна навсегда замерли две фигуры: пожилая женщина, одетая в белое, и поседевший парень в выцветшей белой, белоснежной футболке и джинсах, выцветших до белизны от прекрасного божественного света...
маленькие часы на длинной цепочке. Застывшее время.
Это комната - кусочек штиля в буре остального мира. Здесь всё замерло навечно. Я бросаю награбленное на пол. Сбылась моя мечта. Я так давно хотел остаться один на один с собой, обдумать себя и этот мир. . .Я прохожу в большую гостиную, обставленную кофейным столиком, диванчиком, простыми шкафами. Но всё это покрывает белое покрывало. Большое яркое окно. Огромное. Я не вижу, что за ним. Оттуда идет лишь свет. По бокам роскошные белые шелковые шторы. ОНА неподвижно стоит и смотрит в окно. Сбылась моя мечта. Я подхожу к ней.
Я хочу оставаться здесь вечно.. .мне нужно время...
Вековая квартира и сейчас залита прекрасным божественным светом. Кладовая драгоценностей чиста и поныне: нет ни одной пылинки. Пустой дверной проем выходит в красивую большую белую гостиную. Всё это вечно. За окном сменяются века и тысячелетия, люди умирают и рождаются, дома рушатся и строятся. И мало кто знает, что у огромного окна навсегда замерли две фигуры: пожилая женщина, одетая в белое, и поседевший парень в выцветшей белой, белоснежной футболке и джинсах, выцветших до белизны от прекрасного божественного света...