Роман Филики Этерия Блог глава 11

Глава 11
Манипуляция

Игра и реальность… Точкой их соприкосновения является наше сознание. Там сходятся два мира - виртуальный и реальный, два мышления - игровое и повседневное, два сверкающих лезвия, отмеряющих и нарезающих собственные правила игры в Жизнь, или жизни в Игре.
И вот ты в экране, где полигоны* и упорядоченные конгломераты пикселей формируют картинки с разным сюжетом и финалом… Ты - то злобный демон, то - добрый виртуальный волшебник, успешный геймер или отпетый лузер, или же отважный защитник – бодигард**. Непонятно, что ты на самом деле делаешь - живешь в виртуале или играешь жизнью? И там, и там, к сожалению, ты уже не тот, за кого себя выдаешь. В тебе развиваются полный микс и последующая неправильная идентификация. Реальный мир становится с ног на голову, а мир виртуальный все сильней подчиняет твое сознание. То есть, происходит самое настоящее раздвоение координат, приоритетов и понятий. Так визуально-цифровая шизофрения может начать процесс неконтролируемого деления твоего сознания.
- А помнишь, как при первой нашей встрече ты назвался Ли Фо Брэнглом? – мне вспомнились слова Умай, сказанные утром.

Гелий:
Сегодня у меня только стрелковые лабиринты. Беззаботно инсталлировав себя в эту враждебную среду, я чувствую некий психологический дискомфорт. И это ощущение с каждым часом растет внутри меня все больше и больше. Возможно, что сейчас в моей психике происходят изменения не в лучшую сторону. Но весь вопрос – насколько меня это пугает, и стоит ли исправлять ситуацию?
А внутренний голос мне тем временем говорит: «Будь в Игре. Только тогда в твоих силах раздвинуть окружающий тебя горизонт на все четыре стороны. И возможность стать настоящим супергероем... Призови для этой цели весь свой игровой интеллект. В твоем деле лакмус крутизны – это взъерошенные волосы и дерзкая улыбка, а не «кожаная голова» и угрюмый взгляд, за что-то набычившегося на всю планету, примитивного «гоблина». Ведь в Игре к твоим услугам в качестве охотничьих трофеев - самые постмодерновые виртуальные твари. Разве ты не считаешь за хороший стимул - стать супергероем?..».
Я всегда слушаю его уговоры очень внимательно. И иногда это приносит несомненную пользу.
Однако Игру можно представить и в другом качестве. Пока эти пять уровней - это пять кругов приближения к аду. Или это водоворот, сливающий в свое ненасытное змеиное горло наши отвратительные помыслы, негодные поступки и заблудшие души… Для того, чтобы потом кто-то с экрана впитал в себя эту дикую жестокость, происходящую на фоне дизайна воздушных лунатических прогулок. Хорошо, что мы играем ночью, когда большинство неокрепших умов уже безмятежно спит.
«Киберграунд»… Жестокая битва и вселенский конкурс красоты, где я должен помочь Умай стать победительницей. Она несет в себе элемент состязательности, обмана и жестокой манипуляции. Все здесь было бы кроваво и ужасно, если бы не одно «ню». То есть весьма откровенные виды красоток.
На предыдущих пяти уровнях – иногда простые, или же необычайно сложные, почти гениальные головоломки, а также техногенные ловушки и демонические лабиринты. Меня окружают полчища тупых и злобных тварей, с которыми я должен расправиться. Там - идеальный баланс мерзостей и мер отмщения. При этом меня не покидает несомненное ощущение достоверности происходящего и соучастие в настоящем остросюжетном интерактивном приключении… В Игре есть, чем добавить мурашек на кожу. И на ней все подвинулись. Вдобавок, люди имеют ломовой приход от фантастической жестокости… Этот неподражаемый комиксный стрелковый угар вполне способен разрушить мозги пацифистов.
Без оглядки на мораль нарабатываешь очки, бонусы, кредиты, виртуальные деньги… Игра – не только разноплановый мир страстей, подлости и обмана. Но здесь имеют место и коварные эксперименты. И, как мне кажется, - я один из подопытных кроликов.
Визуальный интерфейс располагает к насилию. Тебя атакуют такие же искатели приключений. Со взглядом внутрь себя и полной отрешенностью на лицах. В Игре - эйфория и отчаяние вперемешку. Получаешь неслабые задания: вооружись автоматом, изрешети округу, ограбь банк и помоги своей принцессе выиграть конкурс красоты. Это вкратце. А если более длинно, то это семь (по общему числу уровней) весьма дурацких способов, чтобы сделать в итоге что-то хорошее.

Ли Фо Брэнгл
На моем экране - кнопка «Автозамена» для переворачивания страниц книги жизни на ее виртуальное подобие. Я жму ее каждый день… После этого – мое тунеллирование в Сеть, в Игру - где все иррационально и с фантастическими превращениями. Там неслабый «драйв», и я пытаюсь смотреть на себя со стороны…
В Игре я – двуногий зверь, иногда смело, а иногда неуклюже пересекающий ее лабиринты. Мои покрасневшие, встревоженные глаза напряженно изучают футуристическую округу и пытаются определить кратчайший и безопасный путь. Тем более, что игровой лабиринт мне часто неизвестен. Каждый шаг сопряжен с расчетом и риском, иногда мои физиологические параметры почти на пределе. Боязнь поражения удушливой волной сбивает дыхание, а ноги вязнут в зыбучем песке некой несформированной и скрывающую бездну, поверхности. Я боюсь провалить задание, и всегда наедине с игровыми джунглями и опасными программируемыми призраками…
Окружающий ландшафт, несмотря на кажущийся временами, безобидный и пасторальный покой, изучает мои возможности, чтобы классифицировать меня как хищника или же, как жертву. На меня уже открыт сезон охоты, и некто в сладострастном ожидании передергивает свой «винчестер». Патрон по невинную душу дослан, и этот, выбравший меня в качестве жертвы тип, любовно, специальной салфеткой протирает вспотевший от нетерпения прицел. Он смотрит в него во все глаза и ищет контуры бегущей мишени… Мой желанный и встревоженный силуэт…
Этот охотник за большими призами - неплохой стрелок, но сейчас его выдает блеск оптики. Очевидно, парень еще не освоил приемы нормальной маскировки. Или прежде охотился не на того зверя… Затаись и слушай пространство – тогда не будешь его трофеем. А еще лучше – зайти ему в тыл и разрядить в него всю обойму. Я ведь тоже при всеоружии. Здесь нет места гуманным конвенциям и правопорядку или обществам защиты чего-либо от кого-нибудь. Как нет шерифа, полиции и тюремных казематов. Один на один. Только самые общие договоренности и основополагающий принцип грубой силы. Брутфорс, основанный на технологиях и интеллекте.
 Бывают классические хищники и типичные жертвы. Граница между ними – как стена, или как пасть волка. Но бывает их симбиоз и всего поровну - это когда оказываешься в разрыве между двумя звеньями пищевой цепи. Тот, кто справа – может съесть меня, а того, кто слева – возможно, слопаю я сам. Или наоборот… Мы глядим друг на друга с неподдельным интересом… Хорошо, когда есть такой выбор…
- Привет, неудачник! Это я разрядил в тебя весь свой боезапас. Ты – в «дауне» и скоро покроешься плесенью. Чудно, значит одним хищником на моей зеленой лужайке меньше, ведь это моя лужайка. – Так я разговариваю с его отлетающей душой. Этот чудак-стрелок проморгал дыры в собственной защите, и теперь он «вне Игры». В подобных ситуациях за ошибки расплачиваются безжалостно и без предрассудков. Так я зарабатываю свои кредиты и бонусы.
Этот геймер отлежится, соберет свои кости, но больше не сунется. Я не желаю ему биологической смерти. Здесь другие приоритеты и иной процесс уничтожения - я красиво и технологично растоптал его на своем игровом поле. Его мышление и реакция еще не стали крепким скелетом и не затянуты в броню и супероружие.
Наша Игра многовариантна. Банки, улицы города, боевые лабиринты - все это объекты для виртуального нападения и для защиты. Я бегу и стреляю, стреляю и бегу… Фраги*, бонусы, кредиты и аптечки для поддержания жизни ждут меня в конце каждого лабиринта. Игра – это красивая дистанция и неплохие призы. Кругом вереницы призов и их соискателей, которых надо подчинить или уничтожить. В этой пищевой цепочке – мы в соответствии с собственным игровым IQ, - коэффициентом интеллекта. Здесь - почти как жестокая эстафета без правил – кого-то застрелить, что-то завоевать и от кого-то умчаться. Главное, добраться до финиша с хорошими баллами.
Несмотря на кажущийся индивидуализм данного пространства - я всегда не один, и пока мои мысли оценивают игровую ситуацию, эластичные черви чьих-то низменных помыслов быстро ползут в том же направлении. Своими липкими, отвратительными кольцами они пытаются запутать меня, затормозить мое продвижение по Игре. Виртуальный оскал цивилизации вновь и вновь заставляет мое сердце екать. Но шанс выжить и выиграть здесь имеет любой персонаж с динамичным мышлением и молниеносной обработкой клавиатуры.
Сейчас эра компьютерных маньяков, а значит и мое время. Я мгновенно погружаюсь в виртуальность и увлечен Игрою все больше и больше. Процесс этот, скорее всего, необратим. Компьютеру уже мало моих восторженных глаз и теперь он претендует на мысли и душу. Он пытается перехватить управление моим сознанием в тот момент, когда я не ожидаю нападения. Он явно действует по чьей-то указке… В своем стремлении он очень активен… Неведомая и влекущая сила, оживившая компьютер, подчиняет себе и прильнувших к нему людей. В результате этого они впадают в электронный транс с полным подчинением психики. Пользователи оказываются во власти некого притяжения, откровенно управляющего и манипулирующего ими. С развитием болезненной тяги к монитору и клавиатуре. Каждое «погружение» внутрь оставляет глубокий след в форме полной зависимости и неописуемого восторга перед самим электронным миром. А главное, перед Игрой, владеющей нами. Безоблачные дали, неограниченные информационные возможности и утоленная в виртуале жажда преступления иссушает наше подсознание…
Игра, как женщина - она любит неприкрытые симпатии и комплименты. Но жестоко карает измену, нелюбовь к себе и любые новшества, не связанные с ней. Она препятствует процессу самопознания, ибо то, что не связано с Игрою, не имеет особого права на жизнь. Ей проще иметь дело с однобоко зависимой толпой, чем с разносторонне образованными людьми. От нас при этом не требуется ничего — только поклонение. Таким образом, целые людские конгломераты превращаются почти в рабов. Я – тоже житель этой виртуальной «планеты» и связан с нею множеством проводов и каналов. Возможно, что это помогает мне в другой - реальной жизни. Пока я не жалуюсь на судьбу…

Гелий:
Два часа ночи. Компьютерный клуб «Киберграунд»... После стрелкового лабиринта мне предлагают ответить на некоторые вопросы. Но мои мозги сейчас в таком состоянии, что я не понимаю, что это – уровень Игры, или же - обязательный ночной тест? Я по ошибке принял уровень за тест и потерял кучу очков. Они ждали от меня жестокой реакции, но ее не последовало. Я опять не захотел убивать какого-то проворовавшегося типа, вроде отца Ферапонта, потому что человеческую жадность надо лечить другими методами. Теперь глаза Умай смотрят на меня с плохо маскируемой укоризной.
В подобных ситуациях я еще не раз ошибаюсь и теряю очки. У меня до сих пор серьезные проблемы с моралью, точнее, с ее несомненным наличием. Я не могу от нее избавиться и не хочу убивать всех подряд. Я привнес в киберпространство глаза Умай, то есть, несомненную красоту. И все восхищаются Интимоной. Я думал расцветить эту киберпланету… Пусть цветут все цветы! Но что я взамен извлекаю оттуда? Одни только мысли-монстры... Не простое состязание с ними будит во мне что-то нехорошее.
Болезни физические человеку даются в утешение – чтобы не так жалко было расставаться с этим прекрасным миром. Болезни психики, стресс или просто душевные недомогания мы несем себе сами путем избыточного контакта со зловещим психологическим дискомфортом. И это касается не только киберпространства. Отвратительные новости газет и телевидения вызывают не только возмущение, но и опасение повторения подобных несчастий с тобой. Шквал негатива подхватывает тебя и тащит из спокойной заводи домашнего уюта в места зловещих кораблекрушений. Ты вдруг понимаешь, что кругом бандиты, и ты должен защищаться. Чем больше читаешь или смотришь этой «грязи», тем больше бандитов. Когда подобной информации слишком много, то происходит переполнение негативом и выплескивание его наружу в не всегда безобидных формах. Происходит короткое замыкание, разрушение нравственных регуляторов, и тогда вполне возможно появление агрессии в реальной жизни. Тебя все больше начинает что-то «цеплять» в этой жизни. Там, где раньше ты в конфликтной ситуации ограничивался простым ругательством, - теперь достаешь пистолет или нож. От физической боли страдаешь ты сам. От твоей боли душевной окружающие могут пострадать в не меньшей степени. Хотя ты не ощущаешь ее, как боль. На твой взгляд – это просто окружающий мир встречает тебя в штыки. Он объединился, чтобы унизить и расправиться с тобой.
Но в плане морали, наверное, все поправимо. Все чаще у меня исчезает человеколюбивая логика и появляется виртуальная жестокость. Да и за что я должен любить всячески соперничающие со мной игровые персонажи? Они строят мне всевозможные пакости или просто хотят уничтожить меня. От меня ждут реакции - око за око, и кровь за кровь! Здесь жестокий мир, и я пытаюсь думать, что все его персонажи отвратительны. Разумеется, за исключением Интимоны.
«Самая кровавая виртуальная бойня все времен и народов» - я забыл этот девиз и сразу же поплатился. После сегодняшней ночи вся моя конструкция призовых баллов трещит по швам. Мне надо сделать выводы, иначе моя миссия в этой Игре завершится еще задолго до финала. Такого прокола мне больше не простят. Но я хочу спасти свою красоту - весь тот виртуальный мир, что выстроили мы с Умай. Поэтому я не дам повода глазам Интимоны для печали. У нее будет самый классный телохранитель. Теперь я пролью в Игре столько крови, сколько потребуется.
И я быстро набираю форму. Там, где я раньше зарабатывал баллы на интеллекте, теперь быстро «поднимаюсь на кровавой волне». В Игре меня уже принимают за «отморозка», хотя в тестах я, по-прежнему, человеколюбив и приятен в общении с окружающими.
Мы периодически возвращаемся к пройденным уровням. Я получаю новое задание – босс мафии в тюрьме, но его подельники хотят заткнуть ему рот. Они нанимают меня, и я выступаю в роли адвоката мафии. Выбор - насыпать в суп толченного стекла, организовать передозировку наркотой или прислать ему шелковый шнурок в конверте?..
Этой виртуальной шобле, озабоченных судьбой своего воровского бизнеса дегенератов, мне надо дать правильный совет. Им нужны гарантии. А экспериментаторы следят за моей реакцией… Я выбираю подкуп охраны и удушение босса в тюремной камере. Браво! Мой максимальный балл почти восстановлен.
Это зло – оно внутри нас в форме первобытных закладок, или же сугубо внешнее и наносное? К сожалению, этого я не знаю.
Научные вивисекторы подводят нас почти к грани нервного срыва. В результате чего остальные геймеры почти сбрендили. Сразу после Игры с ними стало невозможно общаться. У них наяву густой психоз, круто замешанный на виртуальной крови. Это же самое показывают и их тесты. А я пока держусь. И не потому что я какой-то особенный, а просто у меня есть своя небольшая тайна. Мне удается не озвереть в реальной жизни только за счет отношений с Умай, нашего секса и любовных переживаний. Все это, очищающим душем, подчистую смывает негатив. Когда тебе хорошо, о гадостях как-то не думается.
Впрочем, об этом Умай не знает – ведь она тоже участвует в эксперименте. Причем, на той - исследовательской стороне. А я держусь и не раскрываю секреты своей психологической устойчивости. Я боюсь, что эти психи-кулибины изменят условия своего научного мероприятия и тогда я, пусть даже на время, лишусь Умай. Но сегодня эти «врачи» после ночной смены, и им не до моего душевного здоровья.
Ночная изматывающая Игра… Она начинается в 23-00 и продолжается до семи утра. Восемь часов стрелкового марафона. С разного рода включениями – квестами, аркадами, стратегиями и бесконечными тестами. По условиям контракта - спать за четыре часа до Игры мы уже не имеем права. Они контролируют это электроникой. На моей руке браслет – напульсник, который фиксирует частоту сердечных сокращений. И они точно могут определить – спал я в запрещенном промежутке времени или нет. За нарушением следует обязательная дисквалификация на одну Игру. А это потеря баллов. За повторный проступок – удаление из Игры и штрафные санкции. А за час до Игры мы слушаем громкую музыку. Настолько громкую, что сосредоточиться на чем-либо другом, кроме навязанного нам пения и нот, совершенно невозможно. Этим они заранее подводят нас к порогу некой психологической усталости, к пределу расконцентрации внимания. С целью «подзарядки» нам предлагают пить якобы энергетические напитки. А я полагаю, что в этой жидкости психостимуляторы, корректоры сознания или наркота.
И я все больше убеждаюсь, что роль Игры – это эксперимент на манипуляцию сознанием. В один из моментов я ощутил себя настоящим телохранителем и выкинул распорядителя Игры в окно, хотя в другой ситуации, возможно, ограничился бы тривиальным мордобоем. В нашем эксперименте в одном ряду с опиатами и гипнозом оказались компьютеры и Интернет. Новейшие технологии поселяют в нас сомнение о привычных понятиях приличия, добра и зла. Смешанные чувства, гипертрофированные рассуждения, изменение представления о восприятии многих обыденных вещей – все это полный микс в моей голове.
А им чрезвычайно интересно, что в ней происходит. Проверить непосредственно они не могут, так как сканер чувств и мыслей пока не изобретен. Поэтому их методы исследования опосредствованные, через нашу реакцию на ту или иную игровую ситуацию, через тестирование. Они могут задавать вопросы прямо во время Игры.
Я все чаще воспринимаю происходящее на экране как реальность. Мой мозг подстраивается под виртуальное действо. При возникновении ситуации стрелкового или рукопашного боя в моем мозгу активизируются его когнитивные части. Они отвечают за внимание, речь, память и формируют целостное восприятие картинки. Они также управляют двигательной активностью. Исследования показывают, что эмоции в такие моменты у меня почти отсутствуют. Мой мозг подвергается самой настоящей агрессии, и сейчас я - биоробот. Игра – это привыкание к насилию, это тренажер для отключения собственных эмоций при появлении виртуальной опасности. Они точно также выключатся при агрессивном проявлении внешней среды, или же тех случаев, которые только могут показаться опасными.
Мы уже испытываем постоянную потребность в Игре, при этом на сознательном уровне понимая всю ее бесполезность в реальной жизни. Иногда в итоге это приводит к кошмарным противоречиям между «Я - виртуальным» и «Я - реальным». И вот пример.
По условиям контракта геймер, при выходе из клуба, получает газовый пистолет. Как бы, против хулиганов и озверевших поклонников. Ведь сейчас мы – популярные персонажи. В один из дней, когда мы поодиночке разбредались по своим домам, к нам на улице подходил один тип, одетый как бритоголовый наци. Черные очки, куртка и брюки цвета «хаки», и армейские ботинки. Он в довольно грубой форме что-то просил и демонстрировал признаки некой агрессивности. На мой взгляд, недостаточно отчетливо и неопасно для ответной жесткой реакции. Но это при условии, что восприятие у вас сейчас нормальное, и вы не вышли из игрового клуба… Это был массовый уличный тест наших экспериментаторов. И тут наше сознание сработало четко: «Мы в лабиринте улиц, и нам грозит опасность». Мы размышляли точно также, как и на недавнем игровом уровне. Ничего удивительного, что почти все геймеры без слов стали стрелять по «наци» из пистолета. Я не знаю, что за вонючий газ в тех патронах, но актерам в его «шкуре» пришлось несладко.
Я не стрелял в этого уличного «приставалу», потому что пока воспринимаю все адекватно. От избыточной агрессивности меня спасает природный стимулятор допамин, который синтезируется в вентральной покрышечной области мозга. Он – следствие моих непростых чувств к Умай и дает мне приподнятое настроение. У меня хорошая концентрация этой бодрящей «химии», поэтому я улыбнулся и «послал» приставучего типа куда подальше.
А потом была Игра без остановки на протяжении сорока восьми часов. Мы ничего не ели и поддерживали свой тонус только энергетической подкормкой. В этой роли выступал фирменный мазовый напиток «Зеленый черт». Скорее всего, в это бодрящее пойло наши научные гиены добавили амфетамины. Ведь они хотят окончательно порвать и раскурочить наши мозги. После столь продолжительной виртуальной стрельбы они вручили нам настоящие автоматы и отправили в бой. Против толпы, что-то злобно вопящих, стариков и детей, вооруженных вениками и мухобойками. Ни у кого не дрогнула рука. Мы не знали, что патроны холостые, потому что массовка падала, как - в самом деле - убиенная. Они все были облиты разведенным кетчупом. Многие из нас в первый момент даже заплакали, когда узнали, что весь расстрел случился понарошку. А я опять не стрелял, и ко мне присматриваются все пристальней.
«Ты продвинулся дальше остальных в виртуальной жестокости, но в реале до сих пор полностью адекватен. Это пугает научных гиен, потому что они не понимают - в чем твои проблемы?» - это меня спрашивает Умай.
Интересный вопрос. Хотя, на мой взгляд, проблемы как раз у тех, у кого их нет при нажатии на спусковой крючок.