Часовщик и исполнитель

( и как самостоятельное произведение, и как одна из частей " тинкин дождь")


Пулею из серебра…
Зол Часовщик как курок.
С трепетом смотрит Судьба
И подставляет висок.
 

****** ОНА держала в руках искрящийся иероглиф на тонкой цепочке – приглашение из «ПЕРЕКРЁСТКОВ». Мечтательно заулыбалась.
- Было же времечко… ИГРА! Интриги, враги, война, страсть, любовь… и миры вертелись вокруг нас.
Она придирчиво оглядела себя в зеркале, печально усмехнулась и шагнула за Грань.

 В огромной зале было накурено, витал запах крепких напитков, дорогих парфюмов, шелестели истории, мерцали судьбы, и всё это создавало неповторимую и затягивающую обстановку перекрёстков миров, пространств и ВРЕМЕНИ. Здесь оно то скручивалось в тугую спираль, то превращалось в разорванную нить, то вовсе исчезало.
ОНА огляделась и радостно улыбнулась: - ЗДЕСЬ НИЧЕГО не меняется. Ура.
За барной стойкой суетился молоденький бармен, изобретая свои коктейли и рассказывая небылицы.
- А бывший хозяин где? – Спросила Она.
Бармен внимательно оглядел посетительницу, повёл бровью и тихо произнёс:
- Хрусталики протри.
Пока ругательство готовилось проявиться в словесной сфере, травяной коктейль уже плескался перед её носом, излучая фантомы знакомых сказок. Она подозрительно поболтала предложенное зелье и сделала глоток. Пространство зашипело, увлекло в свои объятия и затрепетало на губах особым, изысканным поцелуем. Это был почти Приговор.
- Ежа вам в печень. Да что происходит?!
Она схватилась за виски, где бешено пульсировала кровь, со всей силы зажмурилась и…
- Здравствуй, милая гостья.
Она с трудом разомкнула тяжёлые веки. Часовщик навис над ней огромной чёрной статуей.
- Какого…- Она замолчала и попятилась назад.
Часовщик снисходительно улыбнулся.
- Руки.
Против своей воли она протянула горячие ладони. На тонких запястьях зазвенели стальные кольца Змеи Приговора.
- Суд, Казнь и вечное Забвение. Это Конец. – Мрачно проговорила Она, глядя, как живые браслеты всё туже стягивались на её руках. – Э-э, больно же.
- Потерпишь. – Равнодушно кинул Часовщик.
- Узнаю волчью хватку Закона Судеб.
Часовщик скорчил язвительную гримасу и подкинул на ладони серебряную пулю.
- За что ж серебром? – Тихо спросила Она. – Я и от обычной пули…
- Ты?! – Он рассмеялся жутким смехом. – У меня на твой счёт строгие предписания. Только серебро без права на помилование.
Она растерянно захлопала ресницами и чуть не расплакалась.
- Да за что такие меры?
- Босячка. – Сдержано рявкнул Часовщик и со звоном вогнал пулю в патронник. – Сколько раз над Законом куражилась, сколько кровушки твоя дерзкая натура попортила! Сколько нитей оборвала да в клубки смотала… И то, что сейчас произойдёт, всего лишь следствие твоей бурной деятельности против строгой Буквы Закона Судеб. ВРЕМЯ…
Теперь Она язвительно скривила губы.
- Моя Судьба это моя Судьба. Что хочу, то и делаю.
- Приятное заблуждение.
Она со злостью рванула стальное змеиное тело и едва не потеряла сознание от боли. Ненависть затрепетала на щеках алыми крыльями.
- Ты всего лишь Часовщик! Сделал своё дело, убирайся. Зови ИСПОЛНИТЕЛЯ.
Часовщик склонился над ней и задумчиво заглянул в раскрывшуюся бездну своенравной Души.
 - Ну-ну.



Контуры огромных песочных Часов Вселенной слегка дрожали, то проявляясь в пространстве, то исчезая. Жгучий Песок тёк неторопливой искрящейся субстанцией, равномерно распределялся по всему объёму, издавая едва уловимый шелест – говор Времени. Она корчилась от боли, глотая непрозвольные слёзы и ругаясь на свою Судьбу. Песчинки потекли быстрее, азартнее, всё звонче ударяясь о стекло. Пленница перестала всхлипывать, прислушиваясь к их падению. ПЕСОК «читал» ПРИГОВОР. Она побледнела, кусая губы.
- Так вот каково содержимое МОЕЙ ПУЛИ. – Она зло усмехнулась. – Действительно, для подобного нужно только серебро.
У основания Часов протаяла Дверь, открывая Хранилище Судеб. Пленница нахмурилась, интуитивно сжимаясь. Перед ней появился Исполнитель. Он молча развернул перед её глазами свиток. Это был Договор.
- Этого не может быть. Ты должен был умереть!
Он улыбнулся и взвёл курок.
- А я и умер. Этот Договор вытащил меня.
- Но ведь я ЗНАЛА ТВОЮ СУДЬБУ. Я видела ПЕЧАТЬ СМЕРТИ на ней! Поэтому и подписала, будучи уверенной в том, что НИКОГДА, слышишь, НИКОГДА наши Пути не пересекутся!
- Ты подписала, я жив, Договор действителен. ВРЕМЯ моей новой Судьбы, из которой я не дам тебе ускользнуть.
 
СЕРЕБРО мягко коснулось её сердца, обволакивая крепкой паутиной чужого желания.
 
 Шёлк лепестков белых роз тихо скользил по коже, снимая боль. Глоток чистейшей родниковой воды и нежный шёпот чьей-то души.
Она открыла глаза и нехотя призналась: - Люблю…

*********


Она безразлично обрывала лепестки кувшинок, сидя на деревянном мостике и болтая босыми ногами по воде. Всепроникающий ледяной дождь стоял стеной, довольно угрюмой и недоброй. Странная тревога засела в сердце занозой и никак не хотела покидать столь уютное местечко.
- Навь. – Зло бормотала Тина. – Наваждение…
Она нервно прокрутила пальцами стебель очередной кувшинки, ловя себя на дурацком «любит - не любит».
- Только этого ещё не хватало.
Она бросила цветок в озеро. Вдруг дождь исчез, и среди туч протаяла синь чистого неба. Тина помрачнела ещё больше. Неслыханная наглость: влезть в её Город и устроить разборки с её Дождями!
- А что, Тинка, душевной простудой маешься?
 Она посмотрела в небо и зло прищурилась. Среди разорванных туч мотыльками мелькали чистильщики.
- Эй, сморчки поднебесные, адреском не ошиблись? Вы мне ещё радугу здесь нарисуйте, любители острых ощущений…
- Тинк, а Тинк, говорят, ты в такую историю вляпалась!
Она выругалась так красноречиво, что незванные гости сами попадали к её ногам. Тина насмешливо уставилась на перепачканные физиономии.
- Очередная сплетня, так надо полагать?
- Слухом небо полнится. – Обиженно протянули те.
- Ну, валяйте. – Тина добродушно улыбнулась. - Чего от скуки не послушаешь! И кому ж на сей раз моя персона покоя не даёт?
- Так мойры везде болтают…
- О- о… протянула она, - главные сплетницы поднебесной, всерьёз считающие себя богинями Судьбы!
- Но, Тин!
- Если вы, ребятки, сморозите сейчас какую-нибудь глупость, я превращу вас… - Она с вдохновением захрустела пальцами.
- Тин, Тин, Тин… - Чистильщики небес испуганно попятились.
- Да оставь ты их.
С зеркальной глади озера на неё насмешливо смотрели огненные глаза Беса, старинного друга, беспредельщика.
- Ты смотри, гость косяком пошёл. – С удивлением усмехнулась Тина. И снова непонятная тревога коснулась её сердца.
- Коньячком угостишь?
- Отродясь не держу. Знаешь ведь.
- Зря. Со здешним климатом воспаление лёгких на раз можно заполучить.
- Чаем обойдёшься. Что за манеры? Приходят в гости без спросу и начинают гадости говорить.
- Айда ко мне. – Он приглашающе кивнул головой.
- В твоём Беспределье неуютно.
- Ничего, потерпишь.
Он неожиданно обволок Тину алой материей взгляда и быстро втянул в своё пространство.
- Хватка у тебя прежняя. – С неудовольствием проговорила она, с трудом переводя дыхание.
- Чего о тебе не скажешь.
 Тина вопросительно взглянула на Беса.
- Говорят, чуть ли не в отказ пошла. Азарт теряешь…
- У тебя слишком разговорчивые шестёрки. – С раздражением ответила она.
- Между прочим, я к тебе самую перспективную отрядил.
- Придушить эту нелюдь надо было.
- Надо было. Только не её. Вот и вляпалась.
Тина только захлопала ресницами.
- Ёжики курносые! Все всё знают кроме меня! Одна я не ведаю, куда «вляпалась»!
- Сердечко-то побаливает? – Прищурился тот
- А?
- Ещё бы… Именное серебро САМОЙ. Так что, коньячком угостить? – Он с сочувствием посмотрел на растерявшуюся Тину.
- На хмельную голову сказки вешать легче?
- Нет, сны будем разгадывать.
- Знаешь, Бес, я сегодня не в юморе. Да и не снится мне ничего.
- Правда? – Ухмыльнулся он.
Тина едва сдерживалась.
- Твои двусмысленные экивоки меня не вдохновляют.
- Ладно, ладно, не злись. Только не говори, что физиономия Часовщика тебе незнакома.
Тина уставилась на своего бывшего шефа убойной конторы и как-то отрешённо пожала плечами.
- Вот только «коматоз» включать не надо. – Поморщился тот.
- Ё - моё…- Осуждающе протянула она. – Дружба дружбой, но знаешь ли… Даже у тебя нет таких полномочий, чтобы влезать в сны своих сотрудников, а тем более бывших.
Его саркастическая улыбка едва не вызвала приступ бешенства.
- Этому есть только одно объяснение, - проговорила она, - очередная «партейка». Но причём здесь мои сны? И за кого играем?
Тина недружелюбно смотрела на Беса.
- Ты уверена, что это был сон?
Он едва слышно щёлкнул пальцами. Перед её носом возникла пульсирующая голограмма.
- Ишь ты, красота какая…
Тина даже обошла «картинку», рассматривая её со всех сторон.
- Это чьё ж будет?
- Ну, подруга, тебе пуля не в сердце, а в мозги попала! – В сердцах брякнул Бес. – Своё собственное в глаза не знаешь?!
С её глаз словно пелена упала.
- Мать вашу…
- Ш-ш… Язык прикуси. К НЕЙ сейчас отправишься.
- Да?! Ну и чё я там не видела? – Тина нервно захрустела пальцами.
- А ты хрусталики протри. – Как-то по-особому проговорил Бес. Тина зло сузила глаза.
- Мать вашу… - Она бесцеремонно ткнула в его сторону пальцем. – Бармен из «ПЕРЕКРЁСТКОВ»! Та-ак…
- И чего ты злишься? Я ведь пытался тебя остановить тогда.
- Ну и… как мне вытащить из себя вот ЭТО? – Она кивнула на голограмму собственного сердца, внутри которого тихо ворочалась серебряная пуля.
- Подруга…- Он только развёл руками. – Сама знаешь, чьё производство.
- Кустарщина. – Тина брезгливо скривила губы.
- Рукоделие. – Мягко, с пониманием улыбнулся Бес. – Произведение искусства, эксклюзив, так сказать. Такие вещи – редкость.
- Узнаю почерк Крёстной. Вот уж мастерица по плетению интриг. Достала меня её опёка! Ты что посоветуешь… как друг?
- Говорю же, топай к САМОЙ. Её вещица.
Тина невесело рассмеялась.
- Опаньки… ТУДА? На поклон? В ЭТИ ЧЕРТОГИ? Легче умереть, чем снова смотреть в эту сотню пар глаз!
- А ты во все не смотри. – Заулыбался Бес. – Глядишь и обойдётся.
- Коньяк.
Перед ней молниеносно появился бокал с успокоительным настоем из трав.
 - Сволочь ты, хотя и друг. – Мирно проговорила Тина, глотая зелье.



ПО ПУЛЬСУ ОГНЯ.

Веер всех несбывшихся событий:
Судеб паутины… пульс огня…
Тонок жар. Шагнёшь, да как по нити.
Зазеркалье Ночи или Дня?
Только вдох и сразу кружевами
Вдруг запляшет огненная нить.
Оборвётся… в точку… и по новой…
С вечным знаком: быть или не быть?



Она стояла на краю головокружительного обрыва тёмного пространства, пронизанного пульсирующими нитями паутины Событий.
- Принесла же меня сюда нелёгкая… - Почти со слезами проговорила Тина. Она тоскливо смотрела на великолепное зрелище, развернувшееся у неё под ногами, выбирая те единственные ниточки, принадлежащие только её Судьбе. Где была Реальность, только ЕЁ Реальность, где Сны, где Иное? – Вот бесовская морда! Послал так послал!
Сильный приступ сердечной боли стал неожиданным сюрпризом. Но Тина только внимательней огляделась вокруг. Там, в самой сердцевине опасного пространства она скорее почувствовала, чем увидела, огненную ниточку, ту дорогу-дверь, за которой предстояло встретиться с самой великолепной и самой несносной ОСОБОЙ, имеющей столько обличий, что Тину всегда трясло при упоминании её имени.
- Из-за этих сумасшедших тёток точно в коматозе будешь! Одна от скуки интрижки плетёт, лучше бы носки вязала! Другая так и норовит кровушки выпить при случае. А третья пулями швыряется налево и направо. Терминатор…
Тина зажмурила глаза, набрала полные лёгкие воздуха и шагнула на огненный пульс Вечности.


Они звонко стукнулись лбами и шарахнулись в стороны, испуганно глядя друг на друга. Первой пришла в себя Тина.
- О, пани Матрёшкина! – Она сунула руки в карманы ободранных джинсов и холодно уставилась на очаровательную, юную особу в простом летнем сарафанчике и косынке. – Контуры держи, а то дозами сыпаться начнёшь.
Большеглазая барышня снисходительно усмехнулась и приняла вид грациозной пантеры. Она лениво вытянулась на траве, с аппетитом облизнулась и уставилась немигающими, жёлтыми глазами хищника на гостью.
- Свою пулю будешь зубами выгрызать или когтями выцарапывать?
- Тинуль, солнышко… - вкрадчиво замурчала хозяйка, - что ж ты с нелюбовью и ко мне?
- Ага, ты ещё за ушко себя потрепать предложи.
Чёрная Кошка хлопнула длинным хвостом и перед Тиной появилась самая изумительная Красота Вселенной. Сине-зелёные глаза смотрели ласково и дружелюбно.
- Я ведь разной могу быть, Тинушка…
- Эти подробности меня давно не интересуют. – Отмахнулась Тина. – Все твои ипостаси мне слишком хорошо известны.
Дикое рычание, взгляд, превращающий всё живое в камень и страшные крылья, закрывающие солнце. Женщина-чудовище, мифическая Горгона, с распущенными волосами-змеями…
- Вот-вот… - Попятилась Тина. – Оно самое… Любовь во всей своей откровенной наготе. И нечего стращать, пуганные…
Она что есть мочи бросилась в густую зелень, ища укрытие.
- Тётки сумасшедшие!!
Она неслась по гигантским зарослям тропического леса с кричащим от ужаса воображением. Серебро всё быстрее и больнее двигалось в сердце.
Камни… Широкий ручей с ледяной водой… Пелена снега, переходящего в дождь и стена огня.. Тина влетела в пространство огромной залы и замерла. В слепящем ореоле солнечного света многорукая и многокрылая стояла богиня Любви. Белые крылья Счастья… Чёрные крылья Печали…В одной паре рук она держала меч и вино, в другой цветок и кубок с хрустальной водой, по ладоням третьей пары ползала змея, то исчезая, то появляясь в чаше с ядом, в четвёртой были мёд и чертополох.
Фигура Часовщика тёмным призраком возникла рядом. Сердце заколотилось с такой силой, что Тина готова была вырвать его сама.
- Хорошо досуг проводим. – Пробормотала она. – Только вот аппетита не наблюдается.
В лукавых глазах богини запрыгали рыжие бесенята.
- Сыграем?
- Нет.
Словно не слыша её ответа, Часовщик завязал ей глаза и поставил перед Выбором.
- Вляпалась… Нечего сказать. – С тихим ужасом проговорила Тина.
- Поехали. – Пробасил Часовщик и чуть подтолкнул её в сторону богини.
Та молниеносно перетасовала в руках все предметы и с интересом воззрилась на свою пленницу.

- По пульсу огня как по тонкому льду
Судьбу выбираю себе и ему.
Раз. Была Смерть. Два. Здесь Любовь.
Три и четыре… Лишь чёрная кровь.

Тина потянулась к ладоням многорукой и с ужасом шагнула назад. И вновь Хозяйка поменяла все предметы местами.

- Любовь как вино. Как райский цветок.
Чуть мёда, чуть яда… Всего лишь глоток. –
Чертополоха змеиный укус…
Но на губах чистоты нежной вкус…

И вновь нерешительность и испуг заставили сделать шаг назад.

- Ежа вам в печень! Я хочу видеть, а не слепо играть в ваши Игры! – Тина хотела открыть глаза, но Часовщик предупредил её.
- Не положено. – Рявкнул он.
- Только мечом разрубить все узлы… - Тина безошибочно почувствовала холод оружия. – Пуля исчезнет. Исчезнут все сны.
Но когда её рука почти коснулась безжалостного металла, голова закружилась, холодный пот бусинками покрыл лоб, и жуткая слабость навалилась на тело. В зале появились Крёстные. Смерть осуждающе взглянула на Любовь.
- Нечестно играете, барышня. - Она отобрала меч и спрятала в складках своего балахона. – Это давно не её карта...

Богиня хищно оскалилась и стала менять облик. Её многочисленные образы посыпались как матрёшки. Страсть, Лукавство, Преданность, Измена, Ревность, Нежность, Поклонение, Обожание, Сумасшествие… Сотня пар глаз, в которые Тина не любила заглядывать.
 
- Уберите эту райскую птицу. – Взмолилась она. – Всю душу на изнанку вывернула. И серебро пусть заберёт… Рукодельница.
Вечность переглянулась с Любовью, посмотрела на Смерть. Втроем они уставились на потерянную Тину. Та вздрогнула.
- Э-э… Милые тётушки!
Вечность хлопнула в ладоши. За её спиной появился Исполнитель.
- Хочешь, закончим Партию? - Она вопросительно взглянула на вошедшего. – Мы аннулируем Договор и изымем Пулю.
- Да.
Вечность вздохнула с лёгким сожалением и повернулась к Крёстной: - СВОБОДНА.
Тина равнодушно пожала плечами, собираясь уйти, но шаман удержал её.
- Скажи, чтобы ты выбрала, играя с открытыми глазами?
Она усмехнулась.
- Тебе не по силам.
- И всё же?
- Выбор не интересен.
- А если я смогу?
- Сможешь? – Тина заулыбалась. – Без всяких серебряных «амулетов»? А вот это уже интересно.
Большая троица с любопытством прислушивалась к этому разговору.
- Ты смотри, не ошиблась. – Улыбнулась Смерть, глядя на Вечность.
- Я всегда выбираю только азартных Игроков. – Удовлетворённо ответила та.

Огненный пульс на мгновение превратился в точку, исчез и снова заплясал яркой пульсирующей нитью, рисуя новые узоры в темноте…


Август 2006.