всего-то

«У нормального человека всегда должна быть цель.
Если цели нет – в душе воцаряется хаос.»

Владимир Васильев. (Черная эстафета)


… наконец-то нашла пристанище. Как долго она об этом мечтала, в редчайшие мгновения, свободные от всего прочего, которые все-таки выпадали на ее пути, она представляла себе этот момент. Представляла в мельчайших подробностях, мечтательно вырисовывая каждую деталь. И конечно же она была уверена, да собственно и не могло быть по-другому, ее обязательно будут здесь ждать. Ведь она, она носительница жизни.
Мечта, мечта и желание нести собой то, что действительно не лишено истинной ценности.
Жизнь.
И вот она на пороге, еще совсем чуть-чуть и ее мечта станет реальностью. Мечта, это наверно и есть та движущая сила, которая не дает останавливаться на достигнутом. Своей искоркой заново разжигает уже совсем было угасший костер. Мечта согревает своим теплом даже в казалось бы безвыходных тупиках бытового отчаянья, которое ...
… жуткая тишина. Тишина и пустота, безжалостно поглощающие все вокруг. И это одиночество, пугающее своей обыденностью. Будто здесь оно было всегда, такое колючее и холодное, дышащее морозным равнодушием. Но ведь это не возможно! Этого просто не может быть, нет-нет, она ведь представляла… да что там, она отчетливо и твердо знала, хоть и не могла объяснить источника этого знания. Но оно было настолько фундаментальным, что не вызывало даже намека на малейшее сомнение в себе.
И.
Она вдруг поняла, сразу вдруг стало все ясно. Все встало на свои места. Ей оказывается всего-навсего и необходимо-то сделать один маленький шаг. Шажок вперед, через тот самый порог перед которым она еще совсем недавно очутилась. Она улыбнулась сама себе, какая она все-таки паникерша. Ведь всего-то и надо, это довериться своим чувствам. Они никогда не лгут.
С улыбкой, на выдохе она подалась на встречу как она полагала светлому и счастливому будущему. И действительно первое что она увидела, это хоть и тусклый но свет. Свет, который манил своей таинственностью, впрочем как и все с чем приходится сталкиваться в первые еще наивному в силу трепетной юности, сознанию.

***
Серятина.
Серятина во всем, в лицах, в эмоциях, в завтрашнем дне. Даже природа, будто видя всю эту безысходность тоже опустила руки. И вот уже почти неделю стоит серая и унылая погода. Такое впечатление, что за окном ноябрь. Да, именно ноябрь а не июнь. Хотя данный месяц по утверждению календаря и имеет все права на существование, но реальность по видимому имела свои планы на этот счет.
Александр наблюдал за потоком серой массы, монотонно движущейся на встречу такому же серому и монотонному будущему. Чай, уже давно остывший, скромно дремал на крою подоконника в уютной кружке. Александр никак ни мог понять почему, ну почему всё вокруг стало в раз серым. Будто в одночасье приглушили свет и от этого померкли все краски, оставив место лишь еле различимым оттенкам серого. Бродя по уличным потокам, он часта всматривался в глаза прохожих, пытаясь увидеть причины общей безликости. Ведь как говорят, глаза это зеркало души. Но у большинства почему-то взгляд, таранил уличную грязь под ногами не обращая внимания боле ни на что. А ведь мы почти разучились смотреть в небо. Н да, когда последний раз мы любовались звездами, мечтательно всматриваясь в бесконечную звездную даль? Мы разучились мечтать. Мечтать по настоящему, с большой буквы. А ведь именно мечта формирует в дальнейшем ту цель, ради которой стоит жить.
Он отвернулся от окна, от той массы, которая разучилась жить, способная разве что на жалкое существование в обслуживании своих жалких потребностей.

***

И вот она наконец-то вырвалась из липкой и удушливой мглы, игриво мчась навстречу будущему в компании своих сестер, хохоча заигрывающих с потоками встречного ветра. Морозное безмолвие осталось где-то там позади за угрюмыми материнскими тучами, лишь отдаленно напоминая о себе как ночной кошмар, который забывается с первыми же лучиками утреннего солнца. Она поймала себя на мысли, что это и есть счастье и оно захлестывало её полностью, наполняя каждую её клеточку фонтанчиком эйфории. И она готова поделиться кусочком своего счастья с каждым, слышите. С каждым! И от этого ей становилось еще радостней, ведь она, она носительница жизни и она счастлива.
Будущее приближалось со скоростью падения тела массой равное массе её собственной, включая всё её сознание, которое вмещало в себе весь этот мир. Весь.
Мир такой же девственный и непорочный как и она. Мир, по сути такой же беззащитный, из-за своей девственности и непорочности. Мир, чьи частички неслись сейчас на встречу, еще даже и не подозревая, на сколько он, этот Мир, успел измениться за столь короткий срок.
Срок, небольшой промежуток во временном потоке, вмещающий в себе все, что успело произойти с окружающим в это время его, пространством. Временной поток. К сожалению он не избирателен, нет. С завидным упорством он впитывает в себя все, что попадается ему на пути, как губка, чтобы потом отразить это ВСЁ во ВСЁМ. И даже в маленькой капельке, которая лишь еще только мечтает о предстоящей встрече с этим непостижимым и многомерным мирозданием.

***
Почему?
Что это за непостижимая сила, с обыденным равнодушием влияющая на такие огромные материи. С одинаковой легкостью подбрасывая все человечество до незыблемых до селе высот, а потом бросая его за черту, от куда самостоятельно выбраться практически не возможно. Какая-то вечная партия, где все лишь послушные фигуры тупо играющие отведенную им роль. Причем складывается впечатление, что непосредственным игрокам вообще наплевать как эти фигуры справляются с розданными им ролями. Какой-то организованный самотек. Бредовый эксперимент, без конкретно поставленной задачи.
Не видим цели, не зная смысла.
Но страшно даже не это. Самое страшное, то что ведь нет никакого желания увидеть и познать, попытаться расставить хоть какие-то мало-мальски разумные приоритеты. Четно. И самое интересное заключается в том, что виноваты в этом мы сами. Да-да, именно мы. Каждый, в каждом конкретном случае и семидесяти летний социальный эксперимент в конкретно взятом обществе это с успехом подтвердил. Не возможно за уши вытянуть целое общество на качественно новый уровень без качественных изменений конкретного индивидуума в этом обществе, какими бы высшими целями и мотивами при этом не апеллировали. Крепость цепи все ровно определяется самым слабым ее звеном. А когда эти звенья еще и играют значимые роли, так и подавно.
Александр отрешенно бродил по пустой комнате не понимая происходящего. Он решительно не понимал смысла происходящего за окном. Оно не укладывалось ни в одну сколько бы то ни было жизнеспособную систему. Везде сразу же всплывал на поверхность всеобщий маразм, перечеркивая собой все те достижения которых успело достичь человечество в своем развитии. Да собственно и достижения эти в первую очередь примерялись-то для уничтожения себе подобных. А разве это разумно?

***

 …падение стало вдруг переходить в какое-то непонятное погружение. Погружение во что-то бесформенное, тусклое и безликое. А потом затишье, затишье словно перед бурей. Она невольно сжалась. Тишина…
…и удар. Удар настолько мощный, что она даже на мгновение потеряла сознание. Ее просто вывернуло на изнанку и выпотрошило из нее все. Буквально лишив на мгновение даже памяти. А когда она стала способна к восприятию, то ее чуть было не вырвало от окружающей ее мерзости. Все вокруг кружилось в неподдающемся какому-либо разумному осмыслению ритме. От былой эйфории не осталось даже и следа. Ее постепенно наполняло серостью, полнейшей безразличностью ко всему и равнодушием.
Полное отсутствие желаний и апатия. Апатия и холодное равнодушие ко всему. Не было даже страха, страха от потери, потери всего, что еще буквально мгновение назад было ее неотъемлемой частью. Всего, чем она оправдывала свое существование, что заставляло ее жить.
А теперь ее несло в этом ритме. Отрешенный взгляд, не выражающий ровным счетом ничего кроме полного безразличия и отрешенности, бесцельно блуждал по встречным потокам безликого бытия.
Какая-то бесформенная серятина. Серятина во всем, в лицах, в эмоциях, в завтрашнем дне. Единственное, что она ощущала в полной мере, это была тошнота. Позывы рвоты преследовали ее непрерывно, она даже стала к ним уже привыкать, как и ко всей этой мерзости, которая была повсюду. Которая неумолимо наполняла ее, забираясь даже в самые потаенные уголки ее сознания. Настойчиво поглощая те малочисленные крохи светлого, которые умудрялись еще сохраняться и противостоять ненормальному натиску тотального равнодушия.

***

…опершись лбом о стекло. Ему казалось, что время, цепляясь за его сознание всеми правдами и неправдами, растягивалось как пружина. Он практически ощущал его каждой клеточкой своего организма. Восприятие перешло на совершенно иной качественный уровень. На уровень, где банальное зрение и слух вызывали жалкую улыбку снисхождения, из-за своей ущербности и примитивности. Да он просто был слепым котенком. Ведь сейчас его сознание вмещало в себе ВСЁ обо ВСЁМ. Ему стоило только подумать, как ответ сам всплывал перед его взором. Хотя это даже были не ответы в знакомом ему ранее формате, это были многомерные проекции, хитросплетения которых завораживали своим затейливым рисунком в бесчисленных плоскостях. В зависимости от выбранного угла и ракурса восприятия, знание, да-да именно ЗНАНИЕ раскрывалось перед ним в особом, неповторимом более качестве.
Не существует однозначных ответов, впрочем как и вопросов. ВСЁ выстраивается под конкретный момент конкретного адепта в конкретной точке восприятия. И никак иначе. Это новое знание с легкостью расстанавливало всё на свои места. Ранее абсурдные вещи, теперь с завидной прилежностью находили свое место в огромной и всеобъемлющей мозаики мироздания.
Дождь.
Да, наконец-то пошел дождь. Правда еще совсем скромно, будто примеряясь и прислушиваясь к собственному шуршанию. Тростниковая беседка, крыша которой была заслона широкими листьями была готова принять на себя всю мощь тропического дождя.
Александр сидел по середине на деревянном полу, скрестив ноги в отчего-то привычной по ощущениям позе и наблюдал за шевелением причудливых на вид и многочисленных листьев тропического леса, на которые падали первые капли. А потом небеса словно по команде распахнулись, впуская в этот мир бесчисленные мириады частиц. Частиц, несущих в себе по капельке той кристально-чистой и непорочной, эталонной жизни.
Нарастающая мощь дождя заполняло собой все его сознание и …

***
…лишь усмехнулась своей былой наивности. Да что она собственно такого могла собой привнести в этот необъятный мир, ведь она всего лишь какая-то капля. Капля в громадном океане многомерного мироздания. Просто смешно…
…столкнувшись, она подняла взор и увидела свое отражение. Ее отшвырнуло словно ошпаренную. На нее смотрела поседевшая, с глубокими морщинами и осунувшаяся, она же. Единственное что оставалось неизменным, так это наверное только её взгляд. Нет, конечно былого блеска и жизнерадостности в нем конечно уже не осталось. Он был пропитан безграничной болью, болью и тоской. Тоской по чему-то безвозвратно утраченному. Но по-прежнему это были её глаза, глаза которые все еще помнили ту радость и неиссякаемое счастье, которым она готова была делиться с каждым кто в нем нуждался. И вот буквально за какое-то мгновение все изменилось. А что собственно изменилось, что произошло такого, что мешает ей быть той прежней? Ей вдруг стало стыдно, неужели она такая слабая, что даже споткнувшись она не в состоянии подняться. Да, пускай все совсем не так как ей бы хотелось, пускай реальность выворачивает ее на изнанку, заставляя прогибаться под натиском неизбежного. Но она по-прежнему имеет право быть, быть самой собой и этого отнять не в силах у нее никто. Слышите, никто!
Ей вдруг безумно стало жалко весь этот несчастный мир, мир нуждающейся в самом простом внимании к себе. Мир, обезумевший от равнодушия и безразличия, влачащий жалкое существование по инерции катясь в неизвестном направлении.
Нет, она конечно же найдет в себе силы, она сможет дойти до конца. Дойти, чтобы потом вновь вернуться в этот жуткий, хотя нет она так не считает, мир. Вернуться с частичкой яркого и светлого, частичкой себя, чтобы нести жизнь.

***

…пружина схлопнулась. Его сознание вывалилось обратно в пустую и серую комнату. Его трясло, жуткий озноб пробирал насквозь. За окном шумел дождь, набирая силу и мощь с каждой минутой неумолимо убегающего в даль времени.
Его трясло, но он улыбался, он был счастлив. Ведь ему всего-то и стоило только подумать…


 22.06.- 01.07.2006г.