Вечер в деревне с Пашневым

Жаркий летний день. А, вернее, уже вечер. Окно открыто, ветерок колышет занавески. Перед окном стоит стол. За ним что-то пишет Георгий. Кипы бумаг разложены перед ним. Что в них, в тех бумагах? Воспоминания, зарисовки, старые заметки? Как много всего накопилось за эти годы. Да…годы… Время…оно подарило много интересных встреч, поездок и путешествий, много ярких впечатлений и событий. И все здесь…на бумаге. Эх, время…сколько оно всего нам дарит… Время… Это то, чего у нас в избытке…и чего нам всегда не хватает… Время…оно дарит нам само себя…и само себя у нас забирает. А так много нужно еще всего сделать… закончить когда-то начатое и отложенное на потом, разобраться с этой кипой бумаг, найти слова, которые ускользали от тебя раньше. Как много дел.

Но в городе все еще душно. И жарко от еще не остывшего от солнца асфальта. Сквозь открытое окно в комнату проникают звуки улицы: шум машин, звук их клаксонов. Доносится какая-то музыка из соседнего окна. Дети что-то кричат во дворе. На уровне крыш стремительно носятся по кругу с пронзительным свистом ласточки.

Я позвал Георгия, заставив его оторваться от тех бумаг на столе. Он выглянул в окно и увидел меня, стоящего внизу.

Здравствуйте, Георгий. Как Вы поживаете, литературного добра наживаете? Вы позволите мне ненадолго отвлечь Вас от работы? Тогда спускайтесь вниз. Нас ждет короткое, но очень интересное путешествие. Ну, что, готовы отложить работу на пару часиков и побывать на природе? Я знаю, что природу Вы любите и понимаете. Поэтому наша прогулка, я в этом уверен, Вам придется по душе. Хорошо? Ну, тогда - в путь.

Наши шаги по московской мостовой стали звучать уже чуть глуше. Под ногами был уже не асфальт, а песок. Мы оказались в маленькой белорусской деревушке. Мы шли по пустынной улице, в небе горел закат, вокруг тишина, только шорох листвы под легкими крыльями ветра. Мы идем медленно, не торопясь, до заката еще час. Есть время и поговорить. Вообще-то, я пригласил Вас сюда, чтобы дать послушать эту тишину, полюбоваться великолепными красками заката, вдохнуть чистый воздух.

Хотя вкратце расскажу о своей деревне. Она возникла здесь, на стыке Лепельского и Чашникского районов в девятнадцатом веке. Местный пан проиграл эту землю в карты. И ее затем выкупили несколько крестьянских семей из-под Пеневяжиса (это город в Литве). Потом они переехали сюда и основали две небольшие деревни. Первые и Вторые Слядневичи.(Ударение на «я») Обрабатывали окрестные поля, которыми тогда уже владели. Они вплоть до последнего времени смогли даже сохранить свой язык. Я помню из своего детства, как бабушка разговаривала на литовском дома или со своими соседками. Во Вторых Слядневичах, где жили мои предки, стояло в свое время тринадцать домов. По рассказам родителей и бабушек я имею представление о бытовом укладе того времени. Да и сам много времени провел здесь в детстве. Люблю приезжать сюда и сейчас, когда этой деревни, по сути, уже нет в живых.

Да, опустела она. Постепенно все меньше оставалось жилых хат. Их хозяева находили новый приют, да вот только не всегда в этой жизни. Последней оставалась наша хата. Дед умер почти пятнадцать лет назад. Бабушка жила одна. А родители мои живут рядом, в двух километрах, на центральной колхозной усадьбе. Так что каждый день бывали у бабушки. Здесь содержалось все хозяйство, огороды опять же.

Но прошлой осенью родители забрали бабушку к себе. И деревня совсем опустела. Вот мы идем сейчас, а вокруг такая тишина… Что-то в ней не так? Да, как и прежде, доносятся из садов голоса птиц, шумит листва на ветру… Но нет уже людских голосов, не раздается собачий лай, не перекрикиваются петухи, даже шума тракторов нет. Тишина.

Тишина в садах, тишина внутри домов. Люди покинули эту деревню. Вот так вот смотришь порой по телевизору какую-нибудь передачу типа «Клуба путешественников», где рассказывается о каком-то давно опустевшем древнем городе, об исчезнувшей цивилизации. И думаешь, что такое случается и сейчас. Сколько мест на земле, из которых уходят люди, переселяются в лучшие миры.

А я очень люблю эту уже ставшую безмолвным прошлым деревню. Отсюда пошел наш род. Здесь мои корни. На местном кладбище похоронены мои предки. А вот и наша хата. Хотя у меня в кармане лежит ключ, но входить не будем. Не надо на сегодня грустных воспоминаний. Вот, напротив наш сад. Он уже порос густой травой, зарос одуванчиками. Мы проходим под уже начинающими дичать яблонями, а парашютики одуванчиков поднимаются в воздух вслед за нами. Уже покосился забор, кусты и бурьян сужают дорогу. Хотя, стойте…как пахнет жасмин около дома. Сколько себя помню, он рос тут, под окном нашей хаты. Как он дурманил, когда ты еще подростком засыпал вечером подле открытого окна. Как потом сквозь листву этого куста жасмина и сирени пробивались первые утренние лучи. Как спешил с дедом на луг, косить траву. Как потом с исчезновением росы возвращался к полудню домой. Вот огромная береза. Под ней колонка с водой. А раньше колодец был внизу, за домом, в овраге. Вода чистая, холодная. Пьешь ее в летнюю жару, а от ее холода аж переносицу сводит… Да никто уж не пьет из того колодца. Обвалился сруб, да вокруг трава по самый пояс. Некому ее косить. И не для кого.

Бывая у своих родителей, я всегда нахожу возможность навестить эту деревушку. Прогуляться по ней, по ее окрестностям. А приезжая на каникулы во время учебы в институте, я брал с собой собак, запихивал в карман пару завернутых в газету бутербродов, и уходил бродить по окрестным полям да лесам. Иногда до самого вечера.
 
И теперь я люблю постоять вечером за околицей, посмотреть на закат. Вот и сейчас мы с Вами этим и займемся – будем смотреть на закат, любоваться красками и пением птиц. А кстати, вот и соловей подал свой голос. Сейчас ему отзовется другой, вон из тех кустов. Откуда я знаю? Ну, как же мне это не знать, это же моя деревня.

Мы медленно выходим из деревни. Хотя, постойте, я прихвачу из машины термос с кофе. Вот деревня уже позади. Мы выходим на чуть приметную тропу-дорожку. Вот она идет между березками, огибает куст рябины. И уводит нас дальше. Если спуститься с холма, то мы уткнемся в ручей. Раньше через него был перекинут мосток. Да сейчас уж нет его. За ручьем еще один холм, густо поросший лесом. За ним торфяные болота. Вон там, внизу, мы с дедом косили…раньше. Теперь лес наступает, захватывает луг в свои объятия. А вот в этом уголке была дорога. Да и в те старые времена она была узкой, окруженной со всех сторон ольхой. Ветви деревьев смыкались вверху, образуя тоннель. Даже в солнечный день там всегда было темно, как вечером. И прохладно, рядом тек ручей. А теперь та дорога нехожена, заросла, и даже не видно, где ее начало. Скрыл ее лес.

Мы с Вами сейчас стоим на холме. Закат занимается. Вокруг нас разбросаны старые валуны. Некоторые уже совсем вросли в землю. А может, вырастают из нее. Потрогаешь камень рукой – он теплый, нагретый солнцем. А вот этот камень мне всегда напоминал чьи-то глаза. Не правда, похоже ведь? Сколько помнят эти камни. Проползшую когда-то по ним ящерицу, проплывавшие над ними облака, звезды в ночном небе, летний дождь. Они помнят тепло босых ног маленького мальчика-пастушка, что сидел здесь когда-то, тьму веков назад, поглаживая за ухом своего друга-щенка и посматривая за пасущимися коровами. Эти камни запомнят прикосновение наших рук. Расскажут потом другим, что мы здесь были. Что был этот красивый закат, что пели соловьи, что в небе чертил белую полосу самолет.

Раздался голос кукушки. Почему-то мне он всегда кажется каким-то печальным. Поэтому мы и не будем загадывать на него… Кукушка не умолкала. С противоположной стороны ей ответила другая. На пару они уже накуковали раз сто, не меньше. Ну, что ж, чем больше, тем лучше…

А вот вдруг из леса донесся какой-то шум. Кто-то невидимый пробирался сквозь кусты. И вот в том месте, где раньше начиналась лесная дорожка, из лесу вышел молодой олень. Он остановился в нерешительности и довольно долго стоял так, пристально нас рассматривая. Смотрите, какие у него рожки, сантиметров двадцать пять, не меньше. А острые какие. Вдруг что-то напугало этого олененка. Он прыгнул в сторону и опять замер. Потом он издал короткий трубный звук, потом еще и еще. И так несколько раз. Его прерывистый рев чем-то был похож на собачий лай. И мне показалось, что тем самым он как бы хотел прогнать нас, сказать нам, кто здесь хозяин. Поняв тщетность своих попыток, он бросился в лес. Мы еще долго слышали, как он мычит, с громким шумом продираясь сквозь чащу. Эхо его голоса разносилось вокруг, ударяясь и отскакивая от стены леса за ручьем.

Красивый, однако. А меня его появление и не удивляет вовсе. Зверей здесь разных много. Вот в этом ручье, что перед нами, к примеру, живут бобры. На торфянике, что с противоположной стороны холма, можно и выдру встретить. Тут и лоси есть. Вот несколько лет назад забавный случай был. Весной выгнали коров пастись, вот на это самое место, где мы сейчас стоим. А из лесу, с той стороны ручья вышел лось, да и давай голос подавать, коров к себе звать. Вот картина была: лось им мычит, а коровы с холма ему отвечают. Так «поговорили» они о своем немного, да лось и побрел дальше.

Кабанов тут много. Вон, пожни все изрыты, а это совсем рядом с деревней. А вот как-то рубили мы с батей дрова в ближайшем ольшанике, а тут мимо нас выводок кабанов пробежал, самка со своими полосатыми поросятами. Те визжат так забавно, и бегут за своей мамкой. Мы-то немного перепугались. Ведь в таких ситуациях хищник, оберегая своих детенышей, может и на человека бросится. Так случилось и с моей бабушкой. В юности ей порвал ногу дикий кабан, когда она в лесу ягоды собирала. Шрам на ноге на всю жизнь остался. О лисах и зайцах я уже не говорю. Идешь порой зимой с водой от колонки, а заяц какой-нибудь прямо так и чешет по деревенской улице, переполошив всех собак.

Волков одно время было много. Лет шестнадцать назад у нас лайка была. Джулькой звали. Пошли мы как-то в лес по грибы, и собаку, как водится, с собой взяли. А та и пропала куда-то. Вот только что рядом крутилась – и вот, нету ее. Вернулась только на третий день. А потом через определенное время ощенилась. А щенята – ну прям волчата, не иначе. Здоровые такие, глаза с желтизной. Нет таких глаз у собак. Волки это были. Да и охотничий инстинкт в них крепко сидел. Пройдет какая курица мимо – так и нет больше курицы, сцапают в момент. Ну, точно волки.

А еще вот случай с волками был такой. Лет десять назад. До того их развелось, что аж страшно. Так эти волки повадились в нашу деревню по ночам ходить. Пытались подкоп под сарай сделать. Вот если бы мне кто сказал, что они такое могут сделать, то не поверил бы. Ей-богу. А тут сам видел. А еще в тот год они перегрызли всех собак в деревне. Доставали их из будок прямо во дворах. И нашу Джульку тоже. А у нее той зимой щеняток пара была. Так вот собака наша, чтобы спасти их, сама к волкам вышла. Перепрыгнула через метровый забор и ушла со двора. Там они ее и загрызли, метрах в пяти от сарая, под яблоней. Такие вот страсти. А щенят мы потом на веранде держали. От греха подальше и для их же безопасности. Да и сам я с волками нос к носу встречался раз шесть или семь. А однажды и с целой стаей. Зимой, да на пустынной дороге в паре километрах от деревни. Но это уже отдельная история. Расскажу как-нибудь при случае. Только напомните…

Закат тем временем разгорался на славу. Краски такие яркие, густые и сочные. Солнце уже спряталось за горизонт и посылало оттуда свои последние лучи на легкие облачка. Лучи, преломляясь в потоках воздуха, окрашивали облака в желтый, оранжевый и лиловые цвета. Даже след самолета, который раньше был белый, теперь стал розовым. Небо над закатом меняло свой цвет с бледно-голубого и до темно-синего, постепенно переходя в более тусклый оттенок. Мы еще долго стояли, любуясь переливами красок. Вокруг начали уже летать комары. Стало немного прохладней. Закат догорал, и мы двинулись обратно в деревню. Опять подала голос кукушка. Когда она кукует, то кажется, что она всегда далеко-далеко от тебя. Ее голос эхом разносился окрест. А вот в овраге снова запел соловей. Интересно, а научимся ли мы со временем понимать, о чем он поет?

Закат угольками отражался в окнах заколоченных хат. И что удивительно, войдя в деревню, мы почувствовали, что стало немного теплее. В деревне никого не было. Даже ветер стих. Может, было теплее от нагретого за день песка деревенской улицы? А может, это было тепло из прошлого, из воспоминаний детства? Может, это тепло человеческих душ? И оно каким-то непостижимым образом сохраняется, подчиняясь своим законам? Законам добра и веры, законам судьбы и законам памяти. За ответом на этот вопрос не надо ведь далеко ходить. Ответ здесь, рядом. Раздвинь руками стебли травы, ответ там. Подними упавшее яблоко в саду – в нем ответ. Оглянись на закат, и ответ перед тобой. Достань из кармана ключ от старой хаты – в руках твоих ответ.

Так мы и вернулись в деревню. Но рано еще расставаться. Мы сейчас поедем к моим родителям. Мать уже, наверно, подоила корову. Отведаем теплого парного молока.

Я поворачиваю ключ зажигания, оживает мотор, вспыхивают светом фары. Мы возвращаемся. Следом поднимается пыль. Впереди из темноты появляются деревья, молчаливые хаты.

Вот мы и приехали. Здесь живут мои родители. В доме еще жарко и немного душновато. Так что давайте посидим на крыльце, досмотрим закат. На улице свежо, и хорошо дышится. Сейчас я вынесу крынку молока и кружки…а вот еще и краюху хлеба черного прихватил. Нет ничего лучше, чем черный хлеб с молоком. Ну, как, вкусно?

Закат. Он скоро догорит. Уже сгущаются сумерки. Небо постепенно расцвечивается звездами. Тишина стала потихоньку оживать. Слышно, как в доме гремит посудой мать… доносятся звуки телевизора… где-то раздалось тарахтение мотоцикла… ему вслед залаяла собака… в сарае переступает с ноги на ногу наша лошадь.

Мы все еще сидим и смотрим на закат. Небо выше становится все темнее и темнее. Закат уже тонкой линией прижимается к горизонту. С неба сорвалась звезда. Упала… Вы не успели загадать желание? Я тоже не успел… Ах, да, пора уже. Я Вас немного провожу…

Шаги потихоньку замирали вдали. Некоторое время спустя они эхом отозвались на лестничном марше. Сейчас Вы отворите дверь и вернетесь к своему столу. Ветер по-прежнему колышет занавески. Городские шумы стали тише. Ласточки уже угомонились. Двор засыпает. Вы берете в руку лист бумаги, читаете. Возвращаются старые образы и воспоминания. И все становится ясно и понятно, находятся нужные слова, и все выстраивается в правильный порядок. Все хорошо. Все так, как и должно быть.

Я возвращаюсь домой. За мной тихо скрипнула калитка. Я опять присел на крыльцо. От заката осталась совсем тоненькая полоска. Скоро и она исчезнет. С неба опять упала звезда. И на сей раз я успел загадать желание.

И вот оно:
Я желаю всем счастья и мира. Доброго пути и надежного приюта. Пусть каждый закат рождает не печаль, а радость тому, что на смену ему придет новый рассвет. Пусть кукушка не умолкает, считая наши годы. Пусть в нашей жизни будет больше тепла.
Теперь и всегда.






Фотографии иллюстрирующие этот рассказ можно посмотреть в моем фотоальбоме на Рамблере: http://foto.rambler.ru/users/ivanborovsky/sunset/