маргарита

ну почему я не маргарита, ну почему я еще никогда не летала на метле? я много раз посещала шабаши, но всегда отправлялась туда пешком, или, в крайнем случае, приезжала туда на такси.

и не раз меня сопровождал сатана, но обычно он бывал нетрезв и плохо держался на ногах, от него нестерпимо разило виски, ему не хватало галантности и тонкой сатанинской задумчивости, он сквернословил как сапожник, но все-таки бывал чертовски умен. на лбу у него светились капельки холодного пота, и дамы, особенно те, что невинны, были от него без ума. он был решителен и дерзок, но, в сущности, пуст, и я не раз сомневалась в нем - а вдруг, думалось мне, он вовсе не сатана, а мелкий и хитрый черт, занявший обманом чужое место. он мстил мне жестоко за эти сомнения, потому что пусть во время пиршеств я стояла в стороне и мечтала о своем мастере, я неизменно уходила домой с тем, с кем приходила. бутылки плевались шампанским, гости пили не из венецианских бокалов, а из бумажных стаканчиков, загорелые и смешливые, лопочущие на всех языках мира, грешницы черпали пластмассовыми ложками морские салаты, соседи лезли на стенку от новейшего в европе техно, wall street ломился от денег и простофиль, на балканах незамеченными тлели в сырой земле трупы, протяжно выли волки в русских лесах, и утром на погост с помпой везли олигархов.

когда, устав от жалоб соседей, на заре приходили разъяренные стражи закона, большой дом на зеленой шведской улице стоял одиночкой.

подполз по-пластунски високосный год, закатилась шестая сессия, и я поняла, что мастер мне уже не нужен, ведь я стала чувствовать себя слишком непринужденно на этих балах, хотя и не прилетела туда на метле ни разу, а только пешком или на такси, и мазалась лишь кремом chanel. я отдала ему мятые листы, но прощаться вовсе не стала, ведь когда уходят в никуда прощаться не принято. в волосы я заплела зеленую ленту, а вместо сережек надела крики висельников и убийц, но они уже не трогали меня, ведь фрида давно была прощена, и теперь прощать надо было меня, но этого бы никто не стал делать. а в горле все першило и першило от едкого дыма, и так, однажды поздней весной, я и породнилась с сатаной.