возвращение к жизни

В комнате было темно и душно. Сквозь тюлевые шторы светил огромный фонарь, он обнажал комнату, наполняя ее разоблачающим в чем-то порочном неприятным светом.
По обклеенным какими-то простенькими обоями стенам ползли светло голубые полоски искусственного солнца.
На кровати лежали двое. И царившую в комнате тишину разрушало лишь чье-то усталое и медленное дыхание.
Она лежала на подушке, спихнув с себя одеяло и закатив глаза к потолку. Её лицо выражало довольную улыбку, а может скорее ухмылку.
Она не была совершенна: на лицо простая, обычная девушка, ничего примечательного, кроме вечно прищуренных, похотливых, зеленых, кошачьих глаз, светло-русые волосы до плеч, весьма худощавая фигура (скорее подходившая тринадцатилетней девчонке, чем девушке двадцати двух). Ее тоненькие пальцы вцепились в простыню и периодические комкали ткань в ладонях, а узенькие ноги тянулись к концу кровати. Её нельзя было назвать красоткой, супер сексуальной или «передовиком университета», но она в том, чем постоянно занималась, толк знала.
Он лежал рядом и боялся вдохнуть тот воздух, которым дышала она, боялся закрыть рукой глаза от режущего и отвратительного фонарного света, который обличал все ее прелести, боялся её саму, но, к сожалению, любил. Он тоже обычный, обычный тот, который готов ради таких как эта обычная, на всё. Лежал рядом и молчал, как всегда.
Она медленно повернула свой кошачий взгляд в его сторону, и он почувствовал как ледяной холод побежал по его телу. Она мягко как пантера, уже сытая, но все еще в состоянии экстаза от пойманной жертвы, подобралась поближе и положила голову ему на грудь. Его сердце колотилось с невероятной скоростью, оно было готово выпрыгнуть изнутри… Он вновь боялся этого…
Она лежала довольная, но с каждой секундой выражение её лица все больше и больше начало изображать гнев и раздражение, улыбка мгновенно сошла на нет и, она резко отдернула голову с его груди. «Сколько можно? Ты же знаешь, что я этого терпеть не могу!!! Зачем так сильно колотиться?!!!» А он как всегда молчал и биение его сердца, казалось, было готово достигнуть скорости света.
Она вскочила с кровати, сдернула с нее простыню и ушла на диван в зал.



«Да он говорит, что любит, но вы же знаете, что любовь для меня – это секс. Все бы хорошо, но вот его глупое сердце… Ну… Ха-Ха…» - уже весьма подвыпившая, рассказывала она своим подружкам.
Был чей-то день рождения, и праздновался он у них дома.
Он сидел один на кухне и старательно пытался сдержать себя от чего-то нехорошего. Помыв грязную посуду, он разложил салаты в новые чаши и понес все это в комнату. А там…она уже танцевала стриптиз на столе, все аплодировали и свистели. Он постарался сказать ей, чтобы она прекратила, но все было тщетно, и тогда перекинув ее через плечо, он понес в спальню. Посадил на кровать и посмотрел в глаза, которые были пусты не только от алкоголя, но и от того, что там … у нее внутри… в душе… ничего не было… там было только одно – пустота и похоть, и та равнодушная. Он смотрел на нее, а по щекам, по его гладко выбритым щекам текли слезы.
Он изо всех сил старался увидеть в ее глазах свет и тепло, но…

И вновь тишина. Лишь гнусный фонарь снова режет глаза и она… снова сжимает в руках простынь. Она не легла к нему на грудь. Потому что лежа на одной плоскости кровати она уже чувствовала стремительное биение его сердца, которое отдавалось во всем ее теле.
Ненависть колотила её внутренности. Она медленно поднялась с кровати и направив луч своего ничтонещадящего взгляда на него: «Интересно, оно когда-нибудь молчит? Постарайся хоть раз его заткнуть!!!» - проговорила она хрипящим от водки и сигарет голосом. Не взяв ничего, она оделась и ушла.

Нужно вновь попытаться вернуть себя обратно. Он набрал в ванну воды и окунулся с головой. Он лежал на дне с открытыми глазами и смотрел сквозь мутную воду в потолок.
Все мысли постепенно вымывались из головы и, казалось, уже пора… пора возвращаться к жизни… но он не вынырнул… А зачем?



Она, еще не протрезвевшая, брела по улицам ночного города, смотрела на сверкающий снег. Он блестел так неописуемо прекрасно, отражал искусственный фонарный свет с такой необыкновенной красотой. И казалось, вместо снега, шел серебряный дождь, мелкими осколочками сыпался на землю… А она этого всего не видела, не видела настоящей красоты, настоящей…
…имя которой – любовь.