Улетаю на Венеру

- Улетаю на Венеру, – сказал однажды Том Уоллес, запросто так сказал.

В нашем статистическом бюро не было места шуткам, а уж романтике и подавно, поэтому подобное заявление тем утром надолго застопорило работу всего отдела. Все его сотрудники, на время забыв об обязанностях, стали сыпать известными им фактами из жизни Венеры, которые, как им казалось, могли бы пригодиться старине Тому, тогда как обычно занимались тем, что с гордостью выполняли возложенные на нас дядюшкой Сэмом обязанности по разного рода подсчетам и прогнозам. Ну скажите, разве можете вы спокойно выйти из дома, не узнав, что 40 % ваших соотечественников имели на завтрак ванильный йогурт вприкуску с биг-маком, и что риск попасть под цунами в Техасе составляет 1/1000000? Теперь, когда вы осознали, какая важная миссия возложена на нашу организацию, вы поймете, почему решение Тома вызвало такой шум. Именно Том выяснил недавно, что риск заражения вашей квартиры зелеными марсианскими тараканами составляет четверть от всех случаев и именно он, к тому же, определил, что остальные 60 % населения, что не съели биг-мака на завтрак, прекрасно обошлись суши, пахитос и пельменями. И вот теперь он решил наняться в разведывательную геологическую экспедицию простым чернорабочим.

- Это невозможно, Том. Ты знаешь, что большую часть суток там держится минусовая температура? – ужасался уроженец жаркой Африки Мик Аруба, картинно закатывая глаза к небу.
- Да, да, на Венере жуткие проблемы с искусственным климатом, – поддерживал его невысокий толстячок Билл Арнс, нервно дергая узел галстука. – Сезон дождей там длится пять месяцев!
- А еще в древних гробницах недавно обнаружили новый опасный вирус, против которого пока нет лекарства, – как бы к слову вставил Керк Льюис, оторвавшись от карты Антарктиды, вероятность заселения которой тропическими растениями занимала его ум несколько последних недель.
- Да что вы там со своими дождями и могилами! Говорят, в полете на столь большое расстояние человек испытывает такие перегрузки, что начинает потихоньку сходить с ума. Оглянуться не успеешь, как ты уже заперт в сумасшедшем доме. Его, говорят, там одним из первых построили, раньше базы для исследователей, – помахал перед носом Тома маркером, привлекая его внимание, Сэнди Тернер.

Том сидел на краешке стола, упираясь руками в его холодную пластиковую крышку. Веснушки, россыпью атаковавшие щеки, придавали ему совершенно мальчишеский вид, а пшеничного цвета свитер с высоким горлом делал его загар еще более пронзительным. Меня, его лучшего друга, всегда смущала эта его манера одеваться таким образом, я полагал, что в серьезном учреждении следует носить что-то более официальное. На это он всегда отвечал мне, что никак не может подобрать галстук, подходящий его веснушкам. Он всегда был шутником, что я мог одобрить только до известной степени. Сейчас Том не слушал мудрых советов, льющихся на него потоком со всех сторон, он, казалось, был где-то далеко отсюда, если не на Венере, то, по крайней мере, где-нибудь по дороге к Центральному парку. Наконец он усмехнулся и, соскочив со стола, воскликнул:

- Ну как вы не понимаете?! Я чувствую, что там мое место, я знаю, что нужен там!
- Не глупи, Том, разве некому больше рыть траншеи и копаться в пыльном ледяном песке? Чернорабочего можно заменить безо всяких проблем, а кем мы заменим тебя? – восклицал в ответ начальник отдела Кент Сименс, почти тыча пальцем в вязаную пшеничного цвета грудь Тома.
- Предлагаю его, – Том указал рукой в мою сторону.
- Том, ты же знаешь, что мне далеко до тебя, – попытался выкрутиться я.
- Пока еще нет, – усмехнулся Том, – вот когда я улечу…
- Но с чего ты взял, что тебе понравиться там? – вдруг спросил его Мик. – Когда моему прадеду предложили переселиться в Америку, он знал, что ему больше никогда не придется в поте лица пахать землю, чтобы прокормить свою большую семью, не придется умирать от разных болезней и страдать от невыносимой жары в соломенной хижине.
- Зато не знал, что придется полжизни простоять за пособием по безработице и жить в еще более забытом Богом месте, чем Африка, в негритянском квартале, – зло, но тихо сказал Том. Я его слышал, Мик нет.
- Что ты сказал? – переспросил он и, не дождавшись ответа, окончил мысль. – А что ты знаешь о Венере?
- Вы не поймете… Когда я увидел фотографии, которые привезли первые экспедиции, мне вдруг страстно захотелось очутиться там. Не знаю, может, в прошлой жизни я был венерианцем…
- Что за чушь ты городишь, Том? Какие еще венерианцы? – перебил его Сименс, непонимающе вглядываясь в его невероятно оживившееся лицо.
- Может белые, может зеленые, а то и синие… Не уговаривайте меня, друзья, не надо.
- Но Том… – слышалось со всех сторон.
- Я сделал здесь все, что мог. Нужно начать реализовывать себя в новом деле, иначе моя жизнь станет совсем уж никчемной.
- Но…
- Никаких но, не надо, – улыбаясь, остановил все наши дальнейшие препирательства Том. – Давайте займемся делом…

"Улетаю на Венеру" радостно сказал Том Уоллес, а нам почему-то было невесело. Он улетает, но мы ведь остаемся здесь.