Легко ли быть пенсионером?

На этот вопрос, немножко смешной и немножко грустный, Николай Николаевич пытался отвечать мужественно: не очень легко, но и не сверхтрудно. Да, уже не пробежишь по лестнице как школьник, и не съешь хорошего свиного шашлыка с перцем, врач запретил, но ведь уже и не надо вскакивать по звону будильника в шесть часов, чтобы не выспавшись идти на работу. Опять же, чем старше, тем с большим уважением к тебе относятся окружающие. По крайней мере, большинство. Так что пенсионный возраст, как постановил для себя Николай Николаевич - нормальный возраст. И даже по-своему хороший. Деньги вот, хоть и не работаешь, регулярно платят.
С денег всё и началось. Когда младшему внуку, который жил в далёком Абакане исполнилось десять, Николай Николаевич решил сделать ему подарок посерьёзнее. То есть, деньгами. И отправился в сберкассу.
С этого и началась долгая история. Сберкасса встретила Николая Николевича духом поистине банным: жарким, влажным и углекислотным. Вот только квасу с брусникой не полагалось. Николай Николаевич настроился на часовое ожидание в полуподвижной очереди, но на вопрос "Кто к контролёру последний?" услышал:
- А контролёр сегодня не принимает. У них компьютер сломался.
И Николай Николаевич пошёл в центральное отделение сбербанка.
Табличка "Приём переводов осуществляется вне очереди" оказалась наглым надувательством. Переводы в кассе не принимались совсем. То есть, вообще.
- Это вам в сберкассу надо, - сказала ленивая и равнодушная, как ящерица, кассирша.
В родной сберкассе Николай Николаевич уже побывал, а ехать в другой конец города в заведомо такую же длинную очередь ему не хотелось. Да, банк, несмотря на номинальную конкуренцию, оставался фактическим монополистом, и в эпоху более-менее окультуренного капитализма это чувствовалось в таком наплевательском отношении к клиенту.
Надо было что-то делать. И решение пришло. Николай Николаевич подошёл к стенду, на котором красовались фотографии руководства, прочитал имя "Гостюхина Надежда Степановна" под фотографией начальницы, запомнил лицо и отправился домой. В телефонной книге он отыскал соответствующий адрес и для проверки позвонил из автомата:
- А Надежда Степановна дома?
- Нет, мама будет вечером, - сказал в трубку детский голос.
Николай Николаевич был очень добр, поэтому решил не убивать Надежду Степановну, а ограничиться несмертельным ударом молотка по голове. Вечером, когда стемнело, он сообщил жене, что пойдёт подышит воздухом. Та с подозрением посмотрела на него, но останавливать не стала. В сарае Николай Николаевич раздобыл молоток и пошёл к дому начальницы банка, сравнивая себя с Раскольниковым. Возле дома жертвы, когда раздался собачий лай, он с досадой понял, что не позаботился о собаке. Пришлось возвращаться ни с чем.
Жена, которая с ещё большим подозрением смотрела на него после возвращения в абсолютно трезвом виде, страшно забеспокоилась, когда на следующий день он собрался в областной центр. Но съездить было просто необходимо для того, чтобы купить нервно-паралитический газ. В центре оказалось, что нервно-паралитического газа в магазинах не продают. Ситуация ещё более усложнилась.
Чтобы подарок не опоздал к внуку, Николай Николаевич отправил его почтовым переводом, а к проблеме с организацией банковского обслуживания населения решил подойти более основательно. Выяснив, что начальница ездит на работу и домой на своей машине, он стал следить за стоянкой возле банка и вскоре заметил, что иногда она выходит из банка довольно поздно. Очевидно, из-за авралов с работой. Ему стало даже жаль её, но своих товарищей пенсионеров было ещё жальче, и в один прекрасный вечер, когда засидевшаяся на работе Надежда Степановна в темноте пыталась открыть свою машину, он аккуратно оглушил её молотком и немедленно вызвал "Скорую помощь".
Пока начальница лежала в больнице, руководство банком временно легло на её заместителя, но обслуживание в сберкассе не улучшилось. Николай Николаевич с сожалением осознал, что принятых мер оказалось недостаточно.
Пришлось вновь ехать в центр. Там, встретив в парке школьника лет семи, Николай Николаевич улыбнулся ему и сказал:
- Мальчик! Ты писать умеешь?
- Да... - протянул испуганный мальчик.
- Тогда помоги дедушке письмо написать, а то дедушка старенький уже и слепой совсем.
Мальчик оказался добрым и понятливым. Он охотно написал под дедушкину диктовку: "Вы по-прежнему не хотите улучшить работу своих сберкасс". Дальше дедушка, чтобы не оставалось отпечатков пальцев, снял с письма ксерокопию в подвальчике, где девушка откатывала по сто копий в час и вряд ли запомнила бы старика в непримечательном сером пальто. Много их таких снимают ксерокопии: с документов, с квитанций, с рецептов...
Подкараулить заместителя начальницы оказалось легче, чем её саму. Заместитель любил рыбалку, где Николай Николаевич его и выследил, оглушил молотком и оставил записку.
Обнаружение записки вызвало переполох в городской милиции. Стало совершенно ясно, что в городе завёлся маньяк, который мстит руководителям сбербанка за плохое обслуживание. К очередному заму начальницы, которая всё ещё была на больничном, приставили милицейскую охрану. Будучи мужчиной полным, он страдал одышкой, а когда он осознал, что на него оходится маньяк, то выходил из дома и оглядывал улицу с совершенно серым лицом и полуоткрытым ртом. Николай Николаевич сам это видел.
В сберкассах города, тем временем, все сотрудники получили секретную инструкцию: макисмально вежливо общаться с клиентами, обслуживать их без малейших проволочек и тщательно отмечать самых недовольных: профессиональных скандалистов, которые обязательно бузят даже при идеальном сервисе. Обнаружив явную перемену к лучшему, Николай Николаевич почувствовал удовлетворение. Только одно беспокоило его: если вернутся старые беспорядки, сколько сил придётся потратить на их повторную ликвидацию? А ведь он уже не юноша.
И Николай Николаевич снова задумался над вопросом: легко ли быть пенсионером.


2006