У меня в жизни была куча девчонок. Самых разных. Не подумайте, что я сексуальный маньяк, но и не святой. Просто я влюбчивый. Но каждый раз любовь кончалась одинаково. Я впадал в тоску, все надоедало, очередная подруга это чувствовала и, сказав на прощание какую-нибудь гадость, собирала свои пожитки и покидала мою квартиру. Некоторых я иногда встречал. Как правило, все были замужем и, в общем, довольны.
Вот так и последний случай. Собрав все свои платья и пузырьки лосьонов с шампунями, сказала на прощанье:
- Ты, Витюша, дурак и бездельник, - и удалилась.
Дурак и бездельник. Ладно, не скрою, я не трудяга, но дураком меня наградили впервые.
Я прилег на видавшую разные виды широкую софу и закурил сигарету. Я стал думать.
Мне 30 лет. Ничего особенного я в жизни не добился. Впрочем, может, и не добивался. Работал за зарплату, не больше. Семейная жизнь не привлекала. Все мои друзья переженились, потом поразводились, опять женились. Нет, это не для меня.
Так, перебирая в памяти всякие случаи из собственной практики, я незаметно подошел к этому вопросу. Чего мне надо?
И тут я вдруг вспомнил вот что.
Мне 15 лет. Последний учебный день перед долгожданными летними каникулами. Последний урок математики. Время ползет как черепаха, я сижу у окна и смотрю на улицу как железка на магнит. А наша старая зануда математичка все долдонит и долдонит: корни, степени, извлечения. Ох, кто бы извлек меня с корнем отсюда, я бы сел на свой новый велосипед, как надавил изо всех сил на педали, только ветер в ушах!
- Панкратов, ты опять не записываешь? Что ты в окне увидел? Окно знаний не принесет.
Я встал, согнувшись вопросительным знаком.
- Вера Аркадьевна, а девятый «А» уже отпустили с биологии, я видел,.. как они разбежались по домам как тараканы.
Она зло прищурилась.
- Панкратов, из тебя никогда ничего не выйдет, потому что твоя натура – натура бездельника и лоботряса. Садись!
Я сел и снова, уже нахально, уставился в окно.
И вижу. Букин из девятого «А» катит на своем желтом «Туристе» в спортивных трусах, кепон залихватский, морда счастливая. От его крутящихся спиц у меня в глазах зарябило. А тут в уши - корень квадратный! Я больше не выдержал. Сунул тетрадки и учебник в портфель, вскочил и – вон из класса!
Прибегаю домой, портфель – в угол, форму школьную в корзину, сам – в душ. Тоже – шорты, майку и кепку с козырьком. Велик под мышку и – вниз, на улицу. Сел и покатил.
Несусь по улице, сердце так и рвется от счастья. Думаю, никогда это лето не кончится.
Я встал с софы и пошел в кладовку. На стене висела рама. А колеса, завернутые в бумагу, - на шкафу.
На расстеленных по полу газетах я собирал велосипед. Я аккуратно все промыл в бензине, смазал автолом и правильно собрал. Сто лет не собирал велик, а тут все вспомнил. Все крутилось, чему крутиться, и все держалось, чему держаться. Теперь он, собранный и словно умытый, стоял, прислонившись к стене. Честное слово, я даже залюбовался на него.
Быстро приняв душ и отскоблив черноту смазки от рук, я надел синюю майку и синие шорты и, бережно подхватив велосипед, вышел из дома.
Я несся по улице, выжимая максимальную скорость. Только шум ветра, и чуть-чуть поскрипывала правая педаль. Впереди по тротуару шли две симпатичные девчонки лет по 20. Одна черненькая, другая беленькая. Я сбавил скорость. Мы поравнялись. Они заметили, что я еду рядом и смотрю на них. Черненькая что-то сказала беленькой, и они засмеялись. Я тоже улыбнулся и сказал им:
- Девчонки, а вы знаете, кто я такой?
Они снова засмеялись и посмотрели на меня с любопытством. Беленькая даже чуть нахмурилась, хотела вспомнить, в каком фильме она меня видела. А черненькая сказала со смехом:
- Нет, еще не знаем.
- Я – бездельник!
И тут как надавил на педали – и умчался, словно ветер. Это лето никогда не кончится, – я знаю.
ИЮЛЬ, 1985.
Велосипед
© Copyright: Евгений Донской, 2006
Свидетельство о публикации №206070900157
Свидетельство о публикации №206070900157
Рецензии
Комплекс Евгения Донского и... Велосипед
Под комплексом Евгения Донского я понимаю известные мне направления его творчества: молниеподобные (часто раблезианские) отзывы на произведения разноцветных авторов, нокаутную публицистику, весь список художественных рассказов: иногда открытых, как переломы, иногда «касательных», как нечаянный толчок плечом, но заставляющих искать скрытый смысл, который,возможно, не замышлялся автором (в чем я «тупо» сомневаюсь). И все это при отточеном художественном вкусе, легко узнаваемом авторском стиле, артезианской глубине и даже при «миленьких школярских недоработках», последние (создается впечатление) Евгений Донской умышленно оставляет в своих текстах, словно следует совету Антона Чехова (цитирую по памяти из письма брату Александру): «Дорогой Саша, ты слишком шлифуешь свои рассказы, оставляй в них некоторые неправильности, ведь они часто делают рассказ более искренним и живым».
Я не знаю о Евгении Донском почти ничего. Но осмелюсь допустить, что этот писатель слушал лекции выдающихся учителей кино, театра, живописи, музыки и литературы --возможно, во ВГИКЕ, возможно, в Питерском ИТМиК, возможно, в ГИТИСе,а может и кого-то Повыше; и не просто слушал, а впитывал в себя, обогащая свое творческое поле их полями. Одно скажу точно: Евгений Донской страстно стремится передать свои знания начинающим, особенно -- провинциальным писателям, которые никогда не услышат тех наставлений.
Крайне занятому человеку, читать Евгения Донского я не рекомендую. Его «письмо», способно затянуть в кипящий водоворот такой правды, которую, к сожалению, не каждый способен уяснить.
Остановлюсь (пока) на незатейливом «рассказике» «Велосипед". Этот рассказ заставил меня "добре" потоптаться около него.
Фабула поражает свой «наглой» простотой. Мужик стал недоволен собой. Одна из последних полужен ушла от него, обозвав бездельником, ведь он не рвался к звездам и был удовлетворен окружающей его тиной. Мужику стало одиноко и грустно. В голове возник с вопрос: чего мне надо от жизни? И вдруг ему вспомнился урок математики в школе: свое долгое смотрение в окно, «корни, степени, извлечения», про которые рассказывал старенькая учительница.
Вот это меня насторожило.
Юноша смотрит в окно. Заглядывать в глубины математических абстракций ему скучно. За окном интересней, там, как в глубине экрана, реальность, пышущая движением. Учительница делает ему странное замечание: «Ты бездельник. В окно ничего не увидишь».
Опять странно: почему это в окне ничего не увидишь? Ведь там -- «панорамное расширение зрения». И ровесник Букин "крупным планом" летит на велосипеде!
Герой Донского зло покидает класс. Дома берет велосипед, выходит на улицу и несется по ней так, что «сердце рвется от счастья» и кажется, что « это лето никогда не кончится».
Стоп, стоп: а от чего же у него "сердце рвется от счастья": от лета? от движения? от быстрой смены «картинок» и впечатлений?
...Позади неподвижный класс, сгорбленные, похожие один на другого одноклассники, типичная киноматематичка, и давно кем-то открытые «корни, степени и извлечения», которые можно изучить потом.
Контраст: застой класса и движение -- мелькание все новых и новых невиданных неповторимых образов, которые можно увидеть, только "войдя в окно"!
…И мужик вдруг рвет застой своей взрослой жизни: собирает тот самый юношеский велосипед (оказывается, он имеет руки, память, неуемные желания!), выезжает на улицу и кричит двум незнакомым девушкам: «Я бездельник!»
Бездельник -- это свободный от рутинной работы человек, напоминающий чем-то Бога, который устал после работы и вот уже миллиарды лет рассматривает "движуху" сотворенного мира. А раз так, то в этом крике слышится совсем иной набор слов: «Я свободен! Я счастлив! Я вижу движение материи!»
Так про что рассказ? Думается, что про счастье свободы, которое подано читателю тонко, художественно, не в лоб…
Олег Малашенко 21.01.2013 15:08 • Заявить о нарушении
Под комплексом Евгения Донского я понимаю известные мне направления его творчества: молниеподобные (часто раблезианские) отзывы на произведения разноцветных авторов, нокаутную публицистику, весь список художественных рассказов: иногда открытых, как переломы, иногда «касательных», как нечаянный толчок плечом, но заставляющих искать скрытый смысл, который,возможно, не замышлялся автором (в чем я «тупо» сомневаюсь). И все это при отточеном художественном вкусе, легко узнаваемом авторском стиле, артезианской глубине и даже при «миленьких школярских недоработках», последние (создается впечатление) Евгений Донской умышленно оставляет в своих текстах, словно следует совету Антона Чехова (цитирую по памяти из письма брату Александру): «Дорогой Саша, ты слишком шлифуешь свои рассказы, оставляй в них некоторые неправильности, ведь они часто делают рассказ более искренним и живым».
Я не знаю о Евгении Донском почти ничего. Но осмелюсь допустить, что этот писатель слушал лекции выдающихся учителей кино, театра, живописи, музыки и литературы --возможно, во ВГИКЕ, возможно, в Питерском ИТМиК, возможно, в ГИТИСе,а может и кого-то Повыше; и не просто слушал, а впитывал в себя, обогащая свое творческое поле их полями. Одно скажу точно: Евгений Донской страстно стремится передать свои знания начинающим, особенно -- провинциальным писателям, которые никогда не услышат тех наставлений.
Крайне занятому человеку, читать Евгения Донского я не рекомендую. Его «письмо», способно затянуть в кипящий водоворот такой правды, которую, к сожалению, не каждый способен уяснить.
Остановлюсь (пока) на незатейливом «рассказике» «Велосипед". Этот рассказ заставил меня "добре" потоптаться около него.
Фабула поражает свой «наглой» простотой. Мужик стал недоволен собой. Одна из последних полужен ушла от него, обозвав бездельником, ведь он не рвался к звездам и был удовлетворен окружающей его тиной. Мужику стало одиноко и грустно. В голове возник с вопрос: чего мне надо от жизни? И вдруг ему вспомнился урок математики в школе: свое долгое смотрение в окно, «корни, степени, извлечения», про которые рассказывал старенькая учительница.
Вот это меня насторожило.
Юноша смотрит в окно. Заглядывать в глубины математических абстракций ему скучно. За окном интересней, там, как в глубине экрана, реальность, пышущая движением. Учительница делает ему странное замечание: «Ты бездельник. В окно ничего не увидишь».
Опять странно: почему это в окне ничего не увидишь? Ведь там -- «панорамное расширение зрения». И ровесник Букин "крупным планом" летит на велосипеде!
Герой Донского зло покидает класс. Дома берет велосипед, выходит на улицу и несется по ней так, что «сердце рвется от счастья» и кажется, что « это лето никогда не кончится».
Стоп, стоп: а от чего же у него "сердце рвется от счастья": от лета? от движения? от быстрой смены «картинок» и впечатлений?
...Позади неподвижный класс, сгорбленные, похожие один на другого одноклассники, типичная киноматематичка, и давно кем-то открытые «корни, степени и извлечения», которые можно изучить потом.
Контраст: застой класса и движение -- мелькание все новых и новых невиданных неповторимых образов, которые можно увидеть, только "войдя в окно"!
…И мужик вдруг рвет застой своей взрослой жизни: собирает тот самый юношеский велосипед (оказывается, он имеет руки, память, неуемные желания!), выезжает на улицу и кричит двум незнакомым девушкам: «Я бездельник!»
Бездельник -- это свободный от рутинной работы человек, напоминающий чем-то Бога, который устал после работы и вот уже миллиарды лет рассматривает "движуху" сотворенного мира. А раз так, то в этом крике слышится совсем иной набор слов: «Я свободен! Я счастлив! Я вижу движение материи!»
Так про что рассказ? Думается, что про счастье свободы, которое подано читателю тонко, художественно, не в лоб…
Олег Малашенко 21.01.2013 15:08 • Заявить о нарушении
Спасибо, Олег, за вашу рецензию. Хочу только поправить по фактологии. Я никаких лекций не слушал и не впитывал, ибо имею только среднетехническое образование и курсы ассистентов кинооператора на Мосфильме...
А то, что свобода это начало всякого творчества, то несомненно. Иначе все превращается в протокольную запись оправданий...
Евгений Донской 18.01.2013 20:08 Заявить о нарушении
А то, что свобода это начало всякого творчества, то несомненно. Иначе все превращается в протокольную запись оправданий...
Евгений Донской 18.01.2013 20:08 Заявить о нарушении
Сократ не имел вообще никакого образорвания, не был даже членом такой престижной организации, как СП СССР, а генетику ловко подсек и многое другое?
Таланту никто не научит. талант --штука не понятная. Эйнштейн с Бором разводили по этому поводу руки и лыпали веками, как последние алкаши, которым вдруг дали хлебнуть коньяньку...
Олег Малашенко 18.01.2013 20:39 Заявить о нарушении
Таланту никто не научит. талант --штука не понятная. Эйнштейн с Бором разводили по этому поводу руки и лыпали веками, как последние алкаши, которым вдруг дали хлебнуть коньяньку...
Олег Малашенко 18.01.2013 20:39 Заявить о нарушении
На это произведение написано 17 рецензий, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.