Квадратный мир

 (навеяно длинными письмами моего нью-йоркского друга)

               Гретхен приехала в Нью-Йорк из крошечного городка на Среднем Западе, настолько крошечного, что его названия не отыскать ни на одной мало-мальски приличной карте. Ну разве не преступление красивой девушке губить свою молодость в таком захолустье! Ее отец с матерью держали бакалейную лавку (грубая проза жизни), Гретхен помогала им по мере сил. И хоть ежедневное пробуждение чуть свет ее почти не отягощало, все же хотелось чего-то большего. Она очень любила своих родителей и совершенно не боялась работы, даже физической, просто не чувствовала такое существование своим истинным призванием и единственным предназначением. Ей хотелось романтики, приключений, красивой любви, о которой она читала в книгах. Ну а в кого здесь можно влюбиться? В толстого Ларри, который живет в соседнем доме? Или в этого рыжего веснушчатого Томаса, что торчит под ее окнами всякий раз, когда она занимается вокалом? Нет уж! Она создана для лучшей участи, чем называться женой Томаса Пикса, стирать ему рубашки и обслуживать покупателей в родительской лавке.
               Гретхен окончила местную школу, создав себе репутацию серьезной добросовестной девушки, не лишенной математических способностей и логического мышления. Но на самом деле никакие науки ее не прельщали. Настоящей ее страстью было пение. Сколько раз, стоя перед зеркалом, она воображала себя примадонной в модном бродвейском шоу.
               Бродвей! Как маняще и далеко это звучит!
               

               В Нью-Йорке она жила уже почти полгода. В этом городе ей нравилось все. Она поселилась в Бруклине с подругой, которую приобрела сразу же по приезде, когда устраивалась официанткой в уличное кафе. Да, официанткой. Временно! Надо же на что-то жить, пока о ней не узнают на Бродвее и не пригласят в мюзикл! Ну а снимать квартиру на двоих - это не так скучно и, разумеется, дешевле.
               Подругу звали Мелани. У нее тоже была мечта. Она хотела сделать хорошую карьеру в семейном бизнесе, проще говоря, удачно выйти замуж, чтобы не сидеть всю жизнь в нищете. В момент знакомства с Гретхен, она как раз увольнялась из того самого уличного кафе, найдя себе более выгодное место продавщицы в отделе мужских костюмов. Именно там, верила она, ей суждено встретить своего если не принца, то уж во всяком случае, богатого интеллигентного молодого человека, не лишенного романтики, который влюбится в нее с первого взгляда и заберет в свой если не дворец, то уж во всяком случае, приличный дом с отоплением, несколькими комнатами и большими окнами, откуда открывается чудесный вид если не на залив с собственной яхтой, то уж по крайней мере, не на помойку бруклинских задворок.
               Мелани была невысокая, но стройная блондинка с грациозными чертами, мягкими формами и кошачьими глазами. Она часто повторяла фразу, услышанную когда-то от кого-то, что хороший бриллиант нуждается в достойной оправе. Под бриллиантом она, понятное дело, подразумевала себя. Мел исполнилось уже двадцать три года, а подходящей оправы она все еще не нашла. Не подумайте, однако, что она не нравилась мужчинам. Как раз наоборот. Они кружили над ней, словно мотыльки над источником света. И именно из-за этого обилия навязчивого внимания было трудно разглядеть, распознать того единственного, кому она по праву предоставит честь вырвать ее из объятий прозаичной действительности и осыпать ее жизнь благоухающими розами. И уж совершенно она не понимала Гретхен с ее принципами и стремлениями достичь всего лишь своими собственными стараниями, Гретхен, которая трудилась в кафе, убирая столы, потом трудилась дома, расширяя певческий диапазон и постоянно пополняя свой репертуар новыми песнями и партиями из разных мюзиклов, на которые они с Мел иногда выбирались по выходным. Для женщины, считала Мелани, главным достижением в жизни может стать только удачное замужество. Хоть она и любила долгими дождливыми вечерами слушать нежное пение Грет. В такие часы она предавалась сентиментальности, вспоминала свое детство, старенький покосившийся домик на берегу реки. Всю жизнь до недавнего времени она провела в Чикаго, и у нее никогда не было домика на берегу реки, но если бы таковой имелся, то в ее отсутствие наверняка стал бы старым и покосившимся. По крайней мере, ее воображение порою рисовало тихие сельские картины, маленькую девочку в окне, глядящую на то, как разбивается о стекло мелкий моросящий дождик. И тогда пара непрошеных слезинок слетала с ее пушистых ресниц, придавая изумрудным глазам необъяснимую прозрачность и глубину.

               Вы никогда не замечали, что в повествованиях при переходе от завязки к действию обычно употребляют фразы «как-то раз» или «однажды»? Пожалуй, я тоже не буду заниматься литературными изысканиями и начну со слов «как-то раз».
               Итак. Как-то раз Мелани вернулась домой и обнаружила сидящую на тахте с поджатыми ногами Гретхен. Вы скажете, что здесь нет ничего необычного, что девушки часто сидят на тахте с поджатыми ногами, потому что им так удобно. Но необычное тут все-же было. И Мелани это скорее почувствовала, чем увидела реально. Кроме того, у Гретхен было странное выражение лица: на нем была отображена вся палитра чувств, когда-либо переживаемая человечеством. Широко раскрытые глаза не мигая смотрели прямо перед собой, но было ощущение, что они видят нечто недоступное обычному человеку. При этом появление Мелани никак не отразилось на подруге, та была в абсолютном оцепенении. В другом случае Мел предположила бы самое худшее, но молодые здоровые девушки обычно так вот с бухты-барахты не умирают вдруг, тем более в положении сидя, обхватив руками колени, с тенью улыбки на губах.
               - Эй, дорогая, до сих пор я что-то не замечала у тебя склонности к медитации, - тихим вкрадчивым голосом нарушила тишину Мелани, медленно приближаясь к подруге и тревожно всматриваясь в ее глаза. - Что-то случилось?.. Расскажи мне... Говорят, это помогает, снимает стресс.
               - Да... я встретила, - пробормотала невнятно Гретхен. - Это просто чудо. Такого не бывает. Волшебство... Мел!.. Какое-то наваждение. Я боюсь, что сплю.
               - Так-так-так-так-так, - значительно сказала Мел, усаживаясь рядом. - Суть я уловила: ты встретила чудо, которого не бывает, и поэтому боишься проснуться. Все яснее ясного. А теперь давай по порядку. Начинай.
               - Мел, я, кажется, влюбилась! - на одном дыхании выпалила Гретхен суть дела.
               - Ну, я так и поняла. Однако ты забегаешь вперед и рассказываешь мне самый финал. Я же хотела бы послушать романтическую историю с самого начала. Сосредоточься. Я тебе помогу. Сегодня у тебя был выходной, и ты...
               - Да, и я решила немного подышать. Я купила себе мороженое, потом засмотрелась на новый рекламный плакат, знаешь, там через два квартала от нас поменяли рекламные щиты; ну, значит, засмотрелась я, и тут еще это мороженое... Вобщем, он меня чуть не сбил. Да нет, я в полном порядке! Он затормозил вовремя. Я сама была виновата. Он выскочил из машины, бледный, как мертвец, - до того испугался (другой бы мимо проехал). А мне было так неудобно, ведь я вся перепачкалась, мое мороженое выпало из рук - и прямо мне на плащ, представляешь! Он посадил меня в машину; я знаю, я не должна была садиться в машину к незнакомцу. Но все произошло так быстро! Кроме того, он мне представился. Потом сказал, что плащ нужно почистить немедленно, а то могут остаться пятна. Мы проехали пару кварталов, пока не нашли пункт химчистки, куда он тут же и отнес мой плащ. И, чтобы я не мерзла, пока его будут приводить в порядок, пригласил меня в кафе там же, за углом. Мы все время болтали и смеялись, он рассказывал всякие истории. А когда он расплачивался, я увидела случайно его бумажник, там была еще чековая книжка. Мел, он сказочно богат! Но ты знаешь, что для меня это не имеет никакого значения! У него такие глаза! Знаешь, Мел, я бы хотела стирать ему рубашки.
               Гретхен уткнулась лицом в плечо подруги и расплакалась.
               - Ну-ну, перестань киснуть, - Мелани обняла ее и погладила по голове, как маленькую. - Да, - добавила она в раздумье и как-бы размышляя вслух сама с собой, - видно, я не там искала все это время. Оказывается, нужно слоняться по улицам и бросаться под автомобили.
               Гретхен отняла заплаканное лицо от плеча подруги, в недоумении посмотрела на нее, и через несколько секунд обе уже хохотали, как сумасшедшие.
Мелани справедливо считала себя мудрой женщиной, разбирающейся во всякого рода житейских делах, тем более, амурных. А потому она просто обязана была как следует обо всем расспросить Гретхен и дать ей ряд инструкций, дабы предостеречь любимую подругу от всякого рода разочарований, которые, увы, нередко подстерегают молодых неопытных девушек в любви. В том, что тут не обошлось без стрел Амура, Мел поняла с первого взгляда. Итак, она приступила к расспросам.
               - Как его имя? Он не женат? Какой у него автомобиль? Вы договорились о встрече?
               - Генри. Нет. Красная. В субботу. - Своеобразно дала Гретхен ответ на этот блиц-опрос, но заметив на лице подруги недопонимание, поспешила разъяснить. - В том смысле, что его зовут Генри. Он не женат. В марках машин я ничего не понимаю, но цвета пока не путаю, поэтому все, что я могу сказать о его автомобиле, так это то, что он был красный, а номер я не догадалась запомнить. Он предложил мне встретиться, и мы договорились в субботу, в мой следующий выходной. Мне бы хотелось раньше, но я допоздна работаю и сильно устаю и, кроме того, как мне кажется, в такие дни ужасно выгляжу.
               - Ну ничего, если все пойдет хорошо и он действительно богат, как тебе показалось, то, возможно, ты очень скоро не будешь так убиваться на своей дурацкой работе, тебе она станет ни к чему, как впрочем, и любая другая, - изрекла Мелани с присущей ей долей здорового, как она считала, прагматизма.
               - Знаешь, Мел, - озабоченно сказала Гретхен, явно пропустив мимо ушей последнюю дельную гипотезу подруги. - Мне так стыдно. Я его обманула.
               - Ну ты даешь! С первого дня свои маленькие секреты? Какая прелесть! Ты умнее, чем я думала, и теперь тоже можешь считать себя мудрой женщиной и даже давать мне уроки.
               - Мел, я прошу тебя, перестань смеяться, все это очень серьезно. Я действительно его обманула. Я скрыла, что работаю официанткой в кафе. Я никакую работу не считаю унизительной, но официантка - это как-то...
               - Дорогая, ты говоришь глупости.
               - Но ведь ты сама отказалась там работать!
               - Да, отказалась, но совсем по другой причине, ты это прекрасно знаешь. А что касается твоей так называемой лжи, то, извини меня, но это просто смешно. Лучше расскажи мне о нем. Какой он?
               - Замечательный!
               - Ну, это я поняла, как только переступила порог дома. Послушай, я так проголодалась. Давай сходим в кафе перекусим, там ты мне все и расскажешь. А пока ничего не хочу слышать, собирайся, я приглашаю.
               Был чудный тихий вечер, какие бывают иногда ранней осенью, когда природа возвращает нам кусочек лета, чтобы мы успели вспомнить все самое лучшее, что оно щедро дарило нам, со всем попрощаться и приготовиться окунуться в дожди, сырость, холод. Такой короткий реванш, когда кажется странным, что это буйство красок сменится скоро свинцовым вечно моросящим небом, а город оденется в куртки, плащи и зонты.
                Кафе находилось недалеко, в конце квартала. В городах почему-то все находится недалеко. Мел наконец-то смогла утолить свой голод и свое любопытство, съев вполне съедобный ужин и выслушав удивительную историю об удивительном молодом человеке, в котором слишком много совершенства. И именно вот это удивительное совершенство невольно наводило на подозрения.
               - Так-так-так-так-так, - сделала умозаключение Мел. - Ты моя подруга, и я буду только рада, если он на самом деле такой, каким ты его описала. В любом случае, ты всегда можешь рассчитывать на мой совет и мою поддержку.
               - Спасибо, Мел, - растроганно сказала Гретхен и улыбнулась такой счастливой улыбкой, которая может быть достойна только, пожалуй, шекспировских лирических героинь.
               А Мелани, откинувшись на спинку стула, смотрела на нее так, как порой мамы смотрят на своих вдруг повзрослевших дочерей.

               После среды и четверга, как правило, всегда наступает пятница. А после пятницы неизбежно приходит суббота. Это не бред сумасшедшего, как вы наверняка подумали. Просто Гретхен ждала субботу, потому что на этот день было назначено ее свидание с Генри. А сегодня только пятница, рабочий день, это только у Мелани выходной.
               День был теплый и ясный; желающих быстро и дешево перекусить всегда много, поэтому работы у Гретхен было невпроворот. Она порхала от стола к столу, подавала, прибирала и не чувствовала усталости. Все ее мысли были направлены в завтра.
               Она как раз несла на подносе яичницу, предназначенную для пожилого джентльмена за третьим столиком, когда увидела проезжающий мимо красный автомобиль. Вот уже несколько дней она обращала внимание только красные автомобили. Вот и в этот раз она невольно остановилась и бросила взгляд на место водителя. Она чуть не вскрикнула. Это был Генри! Сомнений быть не могло! Он смеялся и оживленно беседовал с кем-то, кто сидел рядом. Гретхен хотела крикнуть ему, но, вспомнив о яичнице и своей должности официантки, вынуждена была не выдавать своего присутствия. И только сейчас она обратила внимание на того, кто сидел рядом с Генри. Это была... Мелани!!! И в руках она держала букет цветов. Подъезжая ближе к кафе, Мел выглянула в окно, и, увидев Грет, махнула ей рукой. Генри, похоже, не заметил этого знака. Но Гретхен было уже безразлично, заметил он ее или нет.
               Она не упала в обморок, как это часто делают героини женских романов, и не выронила поднос с яичницей. Она была крепкой, здоровой девушкой; ее сердце исправно качало кровь по сосудам с нужной скоростью и интенсивностью, и никакое, даже самое сильное волнение не могло нарушить красоту и размеренность линий ее кардиограммы. Но сказать, что она испытала огромное потрясение, значит, не сказать ничего.
               Грет отнесла за третий столик то, что должна была отнести, потом обслужила еще несколько столов. Но мир потерял для нее все краски, звуки и запахи. Когда же к ней вернулась способность думать и логически рассуждать, был уже вечер, а значит, конец рабочего дня. Завтра выходной. Но какое теперь это имеет значение! Ей не хотелось думать о Генри. Но Мел... И она попалась на удочку этому проходимцу с ангельской улыбкой. Надо срочно идти домой и предупредить, рассказать!

               Когда Гретхен вошла в дом, то сразу почувствовала аромат цветов. На столе в вазе стоял букет белых роз, тех, что она уже видела сегодня.
               - Грет! Это ты? - услышала она голос Мел. - Сейчас я тебе такое расскажу! Ты есть хочешь? Подожди, я сейчас выйду, только смою фруктовую маску.
               Через минуту показалась Мелани, сияющая и цветущая.
               - Грет! Как тебе это нравится?! Я, кажется, нашла того, которого искала всю жизнь. Нужно только проверить пару деталей - и дело в шляпе. Кстати, ты должна была его заметить в машине. Что ты о нем скажешь?
               - А тебе он как представился? - вопросом на вопрос ответила Гретхен.
               - Роберт, - с запинкой ответила Мелани.
               - Роберт.., - задумчиво повторила Гретхен. - Тебе - Роберт, мне - Генри...
- Ты хочешь сказать... Красный автомобиль... Но разве может быть такое совпадение?
               - Ты хочешь есть? - спросила Гретхен. - Собирайся, сходим в кафе. Я приглашаю. Там и поговорим.

               - Значит нас с тобой облапошили, - констатировала факт Мелани, без аппетита поедая свои любимые пончики. - Так-так-так-так-так... В котором часу у тебя завтра назначено свидание?
               - Завтра я уезжаю домой, - неожиданно для самой себя произнесла Гретхен.
               - Напрасно, Грет. Мерзавец должен понести наказание.
               - Не все ли равно? Этим ничего не исправишь. Я буду скучать по тебе, Мел.
               - Я тоже буду скучать по тебе, Гретти, дорогая. Но ты представь: только нам обеим улыбнулось счастье - и тут же лопнуло, как мыльный пузырь... Грет, а как же твое пение?
               - Не в этой жизни, Мел. Теперь я мечтаю стать продавщицей в бакалейной лавке.
               - Знаешь, - сказала вдруг Мелани, - завтра на свидание с твоим Генри, или как там его, вместо тебя пойду я. И я отобью у него охоту ломать жизнь порядочным девушкам... Вот это так совпадение! Мир квадратный...

               Чемодан был уже собран. До поезда оставалось полтора часа. Жаль, что не удастся попрощаться с Мелани, но ничего, она оставит ей записку и адрес, на всякий случай. Вдруг захочется написать письмо? Хотя в наше время это самый непопулярный способ общения. Вот и все, вот и кончилось лето, кончились ее странствия, пора возвращаться домой. Она поняла вдруг, что за эти полгода стала совсем взрослой, хотя до вчерашнего дня об этом и не подозревала. Когда она в порыве отчаяния приняла решение об отъезде, то и не предполагала, что это будет так трудно исполнить. Она слишком полюбила этот город, такой монументальный и непредсказуемый, такой беспечный и в то же время серьезный, открывающий столько возможностей... и разбивающий мечты. И Мелани...
               С силой распахнулась дверь и в комнату вбежала запыхавшаяся Мел.
               - Дорогая, как здорово, что ты еще здесь! Только главное - не волнуйся. Присядь... Можно! - крикнула она, обращаясь к кому-то, кто стоял за дверью. - Знакомься, это Роберт.
               Вошел Генри с растерянным выражением лица и глупой улыбкой, легким кивком головы поприветствовав Гретхен, у которой почему-то в этот момент появилось чувство, что этого человека она видит впервые в жизни.
               - Генри, и ты заходи, - крикнула Мелани кому-то еще. - А это Генри, с ним вы уже знакомы. Грет, это самая невероятная история в моей жизни! Представляешь, они братья. Поистине, мир квадратный!
               Дверь скрипнула, и на пороге, с улыбкой во все лицо, появился Генри. Ее Генри.