Мысли после удаления больного зуба

Тревога нарастала пропорционально уменьшению остававшихся минут до встречи с дантистом. Я торопливо шла через старый липовый парк в клинику и вспоминала предыдущий опыт по удалению зуба пять недель назад, безмолвно поскуливая от страха. То, что сделал со мной в прошлый раз мужчина с длинными бледными пальцами и лицом, серьёзно похожим на Александра Македонского нельзя назвать поступком доброго человека. Клятву Гиппократа врач соблюдал невероятно редко, особенно в вопросе сохранения тайны. Хирург конечно не священник, но он ведь давал слово:

«Quod si igitur hocce jusjurandum fideliter servem, neque violem, contingat et prospero successu tarn in vita, quam in arte mea fruar et gloriam immortalem gentium consequar. Sine autem id transgrediar et pejerem contraria hisce mihi eveniam».
 
А сам взял и рассказал всему персоналу клиники, как я обзывала его грязными ругательствами на операции и с того злополучного дня, я постоянно ловила насмешливые взгляды при каждом посещении клиники. Лечение было длинным, рассчитанным на шесть месяцев. Итогом должны были стать новые, керамические зубы. Моя мечта о чеширской улыбке уже вовсю маячила на горизонте.

Последней каплей моего огорчения стала фраза доктора женщины, делавшей мне операцию по надрезанию уздечки нижней губы. Она не стала стесняться своей осведомлённости и прямо спросила, не собираюсь ли я и её обзывать нехорошими словами. Нормально, так, спокойно поинтересовалась заранее. Ну, это я смогла выдержать спокойно. Но когда, позвонила вчера на ресепшин и попросила записать меня на удаление зуба, специально уточнив имя доктора, к которому я бы не хотела попасть и услышала в ответ: «А второй хирург в отпуске. Будете удалять или ждать?» меня затрясло от страха. А удалять надо без промедления, иначе не успеет зажить рана перед протезированием.

Поднимаясь по ступеням клиники, бубнила себе обещания всякие разные. Что куплю на ужин краснобокое манго и запеку в фольге сёмгу с травами. Единственное что просила свой разум, так это не ругаться матерными словами на мужчину с лицом великого полководца и не плакать. Ну, подумаешь боль физическая, не в первый же раз она настигает. Улыбаясь, зашла на ресепшин, поздоровалась вежливо со всеми. Девушки попросили подождать файв минут и посидеть у аквариума с пучеглазыми глупыми рыбами, а те себе плавают, кушают вовремя и дерутся изредка за самый темный угол. Не жизнь, а рай рыбий.

Мимо прошел в хирургический кабинет доктор, меня как бы не заметил. Через несколько минут за мной пришла его ассистент. Улыбается радостно, как будто мы с ней на танцы собрались, а не зуб вырывать. Захожу, робея и сразу в кресло шмыгаю, даже не поздоровалась. Трясучка началась, колени неуправляемыми стали, про руки разговор особый. Вцепились в подлокотники, никакими механизмами не оторвать уже от кресла. Кожа побелела на пальцах, а спина мигом стала влажной. Специально надела черную льняную рубашку, чтобы не сильно заметно было пятен мокрых. Сижу и получаю дозу внутреннего обезболивания. Это я так называю те вещества, что сейчас активно производит мозг и организм в целом. Не знаю, как правильно они называются, но страх медленно трансформируется в апатию. А вот и доктор на меня внимание обратил и поздоровался коротко. Но в глаза не смотрит. Помнит всё и я ему, если честно, не завидую. От такой, как я больной, можно ожидать чего угодно, но только не благодарности.

Через минуту укол начал замораживать челюсть и мне стало всё равно, лишь бы быстрее всё закончилось. Инструменты хирургические всегда вызывают во мне любопытство и удивление, за все годы почти не произошло изменений. Как хватали щипцами за больной зуб раньше, так и теперь делают. И лишь от силы мужской зависит, будет ли больно. В прошлый раз хирург не смог ни с первого, ни со второго и даже не с третьего раза удалить мне зуб. Крепкий орешек попался. Пришлось даже сверлить кость, второй укол анестезии никак не хотел действовать, и я стала ругаться словами, накопленными в подсознании за все годы жизни. Мужчина только смешно зажмуривался при очередном выражении эмоций и просил успокоиться. Ноги громко стучали по креслу и к горлу подкатывала истерика. Остановило ее одно слово. Но какое. Хирург отклонился и сказал громко, чтобы до меня дошёл смысл слова: «Дрянь! Успокойся или я тебя свяжу». Вероятно, я действительно испугалась и сразу притихла. А он снова грубо продолжил: «Рот держи открытым широко. Не закрывай!» Так и замерла, не мигая, глядя в потолок. Когда зуб удалили, наконец, я заметила, что мокрая не только я, но и сам доктор. Самое непонятное, что никакой боли больше не было, ни вечером, ни ночью. Даже таблетки не пила обезболивающе. И вот снова я в том же кабинете. С тем же мужчиной и его ассистенткой.

К чему я всё это рассказала вам? Жара так странно действует на меня и мысли перегреваются. Не надо терпеть боль до гробовой доски, как в народе иной раз говорят. Кому от этого станет легче? А зуб в этот раз мне удалил доктор быстро и почти без боли. Вероятно, на сей раз он правильно рассчитал свои силы или зуб решил не сопротивляться. Поди, разбери, кто из них лучший.