Дург

Они смотрели на Пита сквозь зеркало. Зеркало для него, для них же – вполне себе окно. Пит смотрел на свое отражение и плакал. Уже давно; лицо изрезали морщины, глаза покраснели и опустели, казалось, навсегда. Воротник рубашки пропитался слезами и слюной.
– Весьма интересный случай, – сообщил экспериментатор №1. – Впервые вижу такое конкретное ощущение скорби.
– И давно он так? – Спросил экспериментатор №2.
– Несколько дней уже. Хотя неделю назад он только начал осознавать боль других, при чем сначала – физическую. А сейчас страдает от чужой скорби. И плачет.
– Как этот механизм действует?
– Да несложно, – начал объяснять экспериментатор №1. – Сначала он смотрит на что-то – ну, скажем, на кусок пирога. Потом в его голове выстраивается весьма сложный ассоциативный ряд и возникает жалость, скажем, к его другу, лишенному ноги, или к соседу, от которого ушла жена. Как такое получается – совершенно непонятно.
– Мне и было интересно, как такое получается, романтическая чушь меня не интересует, – проворчал экспериментатор №2.
Пит отвернулся от зеркала и ушел в угол камеры. Сел на табуретку. Отер глаза тыльной стороной ладони. Неслышные всхлипы по-прежнему заставляли вздрагивать его тело. Уперев растопыренную ладонь на колено, он уставился на нее. Из глаз опять потекли слезы.
– И долго он так продержится?
– Да как сказать, – ответил экспериментатор №1. – По идее – не долго. Но что-то он не впадает в апатию, и сердце с легкими не сдают. Что-то с ним не то...
– Ну да, ну да, что-то не то... Плачет четыре дня, не то.
– Вот именно, четыре дня почти безостановочно плачет. Даже очень здоровый организм, пребывая в таком расположении духа, уже либо уснул бы, либо впал в апатию. А этот живехонек...
Пит встал опять и, плача, побрел на свое обычное место посреди камеры. Встал, уставился в зеркало. Экспериментатору №2 показалось, что Пит его видит. Он поежился и отошел немного в сторону.
– А что представляет собой действующая субстанция? – Спросил он, хотя знал, что.
– Вирус, – с готовностью ответил экспериментатор №1. – А уж что за вирус – спроси разработчика, я только наблюдаю. Да, слыхал, что зараза эта распространяется аэрозольно.
– По ветру? – Удивился экспериментатор №2.
– Ну да, – подтвердил экспериментатор №1.
Дверь за их спинами открылась, и вошел Семен. Он был мрачнее обычного. В левой руке он стискивал пожарный топор, и, похоже, уже пускал его в ход против существ, в чьих жилах течет кровь – лезвие почернело, а на груди красовалось здоровенное пятно темно-коричневого цвета, по форме чем-то похожее на жирафа. Собеседники уставились на него.
– Семен, э... – Проблеял экспериментатор №1, и экспериментатор №2 заметил краем глаза, что тот сильно побледнел – как будто крови вообще не осталось у него в голове. Наверное, экспериментатор №2 что-то упустил, или ему о чем-то не сообщили, что в данный момент могло бы быть важным.
– Я вспомнил, – сообщил Семен, опершись на топор. – Никакого вируса нет. Ты сыграл на моем беспамятстве.
Семен поднял топор над головой.
– Ты левша, что ли? – Спросил вдруг экспериментатор №2. Вопрос не достиг цели. Семен уже кинулся на экспериментатора №1 и опустил на него свое орудие убийства. Не попал – экспериментатор №1 в последний момент увернулся, и топор прошел мимо головы, попал в плечо и сломал кость.
– Стой! – Завопил раненый. – Стой!..
Семен повторно занес топор. Экспериментатор №1 уже лежал на полу, как курица на разделочном столе. Но удара он так и не получил.
Потому что Пит неожиданно разбил зеркало.
– Веселитесь? – Спросил он. Тихо спросил, но услышали все – звук бьющегося стекла заставил всех застыть.
– Пит, прости меня, – попросил Семен.
– За свое убийство я давно тебя простил, – ответил Пит. – А вот за то, что ты создал меня – уж извини, никогда не прощу.
– Но я же хотел как лучше!
– Ты это говорил. И люди об этом писали. Мне-то от этого не легче. Но ты, в общем-то, не виноват. Ты просто расслабился – а на это имеют право все, даже ты. И эти, – кивнул на экспериментаторов, – тоже ни в чем не виноваты. Такова структура мира...
– Никогда бы не подумал, что мне будут читать лекции мои же собственные создания, – пробормотал Семен. – Понимаешь, Пит, я потерял память и этим гнусно воспользовались.
– Понимаю. Я примерно это и предполагал. Все равно никто не в чем не виноват, ты же сам рассчитывал логику этой системы. И все, что произошло, вполне отвечает этой логике.
– Хорошо, – сказал Семен. – Интересно, а как ты догадался?
Вопрос был пустым, и никто не ответил на него. Помолчали. Семен думал о чем-то своем.
– А этого, – наконец ожил он, ткнув пальцем правой руки в экспериментатора №1, – я все равно убью!
И топор с веселым хрустом опустился на основание черепа человека, так и не вставшего с пола. После короткой паузы Пит спросил:
– Слушай, Семен, ты левша, что ли?..