Лили

Знакомство с Лили было случайным и не предполагало продолжения. Мы только переехали в Ашкелон из Нетании, где прожили почти два года сразу после репатриации. Нужно было обустраиваться на новом месте, и я искала работу.

Имея за плечами почти тридцатилетний опыт проектной работы, понимала, что освоить незнакомый язык и чужие методы проектирования одновременно в почти пенсионном возрасте будет не под силу. Да и надежды на то, что кого-нибудь заинтересует мой опыт, были весьма призрачные. Кроме этого, в моей заботе нуждались уже работавшие - муж, сын и невестка, а также престарелая тётя и годовалый внук.В тот по-израильски жаркий день десять лет назад я вошла в подъезд недавно заселённой восьмиэтажки в одном из престижных районов Ашкелона.

Направлялась к своей приятельнице, снимавшей в этом доме квартиру. Поднялась на пятый этаж, позвонила. За дверью -абсолютная тишина, свидетельствовавшая о том, что мой визит напрасен. Теряя постепенно надежду, продолжаю упрямо нажимать на кнопку звонка. Открылась дверь напротив, миловидная высокая женщина с короткой стрижкой в военной форме обратилась ко мне на иврите:

- Соседки нет дома? Здесь жарко. Вы можете обождать её у нас.
Мои весьма скромные к тому времени познания в иврите позволили принять любезное и даже несколько неожиданное предложение. Я охотно вошла в прохладную квартиру. Бесшумно работал «мазган»*. Большой салон, американская кухня, скромная, ничем не примечательная обстановка в чёрно-белых тонах - ухоженная стандартная израильская квартира. Из раскрытого окна открывается роскошный вид на район Борнео и на синеющее вдали море. Знакомимся. Собираю по крупицам свои минимальные познания в иврите и, запинаясь, пытаюсь рассказать о себе.

-Мишпаха ... шели: ани, баали, каля, нехед вэ дода..**. -, с трудом сообщаю своё семейное положение. Лили слушает терпеливо, с пониманием кивает, поддерживая мою вымученную косноязычную историю. Затем, в свою очередь, тактично, стараясь,чтобы я поняла её,и в то же время, учитывая мой совсем слабый иврит, рассказывает о себе. То ли её доброжелательность сыграла роль, то ли я очень старалась, но она всё поняла. Лили жила здесь с мужем и двумя детьми, пятилетним Талем и трёхлетней Шир.

Она - военнослужащая, сержант Армии Обороны Израиля. Мысленно улыбаюсь, вспомнив, как приятельница, рассказывая о живущих рядом соседях, гордо сообщила:

- Окружение прекрасное: рядом поселились репатрианты из США, а напротив - «генеральша». Вся в своих мыслях, я не очень вникала тогда в её болтовню, и лишь теперь поняла, что передо мной та самая «генеральша».

В момент нашего знакомства Лили было тридцать два года. В армии она занималась проблемами солдат, нуждающихся в медицинской помощи. Даже в условиях мирной жизни у работников медицинской службы забот хватает, а в условиях Израиля – тем более. Она всегда должна быть готова к вызову вне зависимости от времени суток.

Устраивает солдат в больницы, поддерживает связь с семьями, оказывая посильную помощь, иногда и психологическую. И хотя Лили - не врач, в её услугах нуждаются раненные в терактах и пострадавшие в дорожных авариях солдаты. Иногда она сутками не бывает дома, колеся по долгу службы за рулём по израильским дорогам в любое время дня и ночи.

Его величество случай привёл нас друг к другу: ей необходима была помощь по дому, а мне - посильная работа. Возникшая взаимная симпатия разрешила всю неловкость момента, и мы, к обоюдному согласию решили, что раз в неделю я буду приходить к ней на несколько часов. Наше случайное знакомство длится уже десять лет. При мне выросли её дети, их уже трое.

Лили уже давно стала майором Армии Обороны Израиля. И живёт уже с семьёй и двумя собаками в большом двухэтажном коттедже. Беседуя с Лили я постепенно осваивала разговорный иврит, и спустя какое-то время ловила себя на том, что забывала, на каком языке мы с ней говорим. А говорили мы с ней много о прошлом и настоящем. Я благодарна ей за терпение и такт, с которыми она со мной постоянно общается, делится проблемами, советуется, советует и радует успехами.

Лилин отец родом из Чехии. Во время войны его семья попала в еврейское гетто, а оттуда – в концентрационный лагерь Освенцим. Он, единственный из всей семьи уцелел в той страшной мясорубке. В1948 году, двадцатидвухлетним, он попал в Израиль, встретил свою будущую жену. Мать Лили репатриировалась из Румынии и тоже прошла через все жернова ада. Её родители и шесть братьев погибли в гетто «Транснистрия». В живых остались из всей семьи лишь она и младший брат. Такова трагическая судьба её родителей.

Но героиня моей истории всё-таки – Лили, коренная израильтянка, энергичная и волевая женщина, которая уже десять лет не перестаёт удивлять меня. Я уже писала, как напряженна и тяжела её работа в армии. Когда она всё успевает, ума не приложу, но её трое детей и муж всегда ухожены и накормлены, дом блестит и холодильник забит.

Если бы только это, можно было сказать, что она, просто, хорошая хозяйка. Но любой, вошедший в её дом, отметит нестандартный стиль и самобытность. Обычная, со вкусом подобранная, в деревенском стиле из натурального дерева мебель, здесь нет дорогих картин, посуды или произведений искусства.

Поражает совсем другое. Вещи, которые придают её дому неповторимость и своеобразие, все выполнены руками Лили. Дом – её творческая мастерская, здесь она находит приложение своему умению и фантазии. Сама меняет цвета стен, подбирая фон для своих изделий, которые выполняет из всевозможных материалов. Три огромных панно на стенах в деревянных рамах, сочетают различные стили: здесь и вязка, и цветы, вырезанные из специальных тканей, плетения и орнаменты, макраме, элементы из дерева, объединенные каким-то мотивом, идеей. Во всём выдержана цветовая гамма, стиль, рисунок. Учитывая их размеры, можно только поражаться её терпению, мастерству и вкусу. Несколько настольных ламп, абажуры которых Лили выполнила из разноцветной стеклянной мозаики. Каждый кусок цветного стекла оплавлен фольгой, затем спаян в форме абажура. Такое исполнение называют техникой Тиффани. Когда солнечные лучи падают на абажур, стекла начинают гореть сочными, яркими красками, напоминая витражи.

Пару лет назад Лили увлеклась резьбой по дереву, посещала специальные курсы. После чего в доме появились изделия из дерева в её исполнении. Двадцатисантиметровой ширины резная рама из морёного красноватого дерева обрамила большое прямоугольное зеркало, на стене лестницы на второй этаж коттеджа.

В салоне появились «Четыре матери» - деревянное вертикальное панно, изображающее четыре женские головки по сюжету из Танаха, и такое же панно из светлого дерева на народную тематику. У Лили есть изделия из чеканки, из камня, лепка и просто работы в интерьере. При мне она принесла от родителей два деревянных, старых невзрачных стульчика без спинок на изогнутых ножках.
- Мама выбросила, - смеётся Лили. Я с недоумением осмотрела их, поинтересовалась:
- А тебе они зачем? Она ничего не ответила, только загадочно улыбнулась.

А через неделю я увидела два совершенно новых стульчика с великолепной обивкой и отполированными ножками. Она своими руками преобразила их настолько, что не стыдно выставить в салоне антикварной мебели.

А чего стоит её сад, на иврите его называют «гиной»? Дорожки из круглых деревянных срезов, скамеечки, цветники, деревянные фигурки! Сама продумала и воплотила дизайн садика, со вкусом подобрала цвета, виды растений и деревьев, выдерживая пропорции и гармонию, не прибегая к помощи специалистов. У Лили всегда куча планов на будущее, связанных с её увлечениями. Она постепенно осуществляет намеченное, находясь в постоянном поиске, а я всегда с нетерпением жду её новых работ. Все они требуют хорошей физической подготовки, будь то резьба по дереву, кладка декоративной плитки или изготовление мозаики.

У Лили твёрдый и цельный характер, проявляется в том, как она ведёт дом, воспитывает детей. Здесь и требовательность, и постоянная забота. Думаю, у неё возникают такие же проблемы с детьми и в семье, как у всех. К каждому она подбирает ключ, и видны результаты.

Дети воспитаны и исполнительны, в отличие от шумных и разболтанных израильских подростков, с которыми мы постоянно сталкиваемся. А ведь её дети практически целый день предоставлены сами себе. Каждый из них имеет обязанности, выполнение контролируется. В её доме работают все, а Лили больше всех. Как её только хватает на всё! Ничто не происходит без её участия и руководства, такой уж у неё характер.

Сказывается, видимо, армейский статус, дома тоже лидер во всём. Хотя Лили - коренная израильтянка, к ней вполне подходит некрасовское: «коня на скаку остановит, в горящую избу войдёт», при этом ей удаётся сохранять женственность и обаяние.

Сейчас Лили – обеспеченный человек, но были у неё и тяжелые времена. Не могла найти работу, хотя и имела первую ступень университета по электронике, приходилось подъезды мыть, нянчить чужих детей. Потом завербовалась на службу в армию, обеспечивая нелёгким трудом благосостояние семьи.

Вторую ступень университета по своей армейской специальности она закончила недавно, имея уже троих собственных детей и кучу забот. Десятилетнее общение с ней слегка приоткрыло для меня её внутренний мир, и я невольно проецирую его на людей, живущих в этой беспокойной стране.

Она не позволяет себе такую роскошь, как пессимизм, даже в самые трудные минуты, а просто спокойно делает всё, что можно сделать в непростой ситуации. Может поэтому, когда она произносит затёртое от частого употребления словосочетание «йе беседер»***, мне хочется в это верить.

Сразу вспоминается, не менее избитое, но ещё никем не опровергнутое - «бытие определяет сознание». Вот и шагает уверенно по жизни, преодолевая и созидая, хорошо знакомая мне сегодня, майор Лили.

* кондиционер (ивр.)
** моя семья: я, муж, сын, невестка, внук и тётя...
*** будет в порядке (ивр.)