Алтарь. Глава 6

Владимир вздрогнул от толчка в плечо, и сон моментально улетучился. Он открыл глаза и увидел над собой встревоженное лицо Саши.
- Быстрее вставай! - тихо, но тоном, не терпящим возражений, произнесла девушка.
Юноша, давно переставший задавать ей вопросы, сразу же вскочил на ноги.
Но когда они были уже в пути, он все-таки не выдержал:
- Они рядом? Кто это? Ты их видела? - он надеялся получить ответ хотя бы на один из вопросов.
- Не сейчас, - только и смог он услышать от впереди идущей девушки.

Когда после мучительно долгого пути они вышли на знакомую лесовозную дорогу и стали приближаться к поселку, девушка внезапно остановилась и обернулась к молодому человеку.
- Вот здесь немного денег, - она протянула юноше несколько сложенных вчетверо купюр. - Этого должно хватить тебе на билет домой. В поселок лучше не входить, а обойти по этой дороге, которая выведет тебя прямо на вокзал.
- Но…
- Тебя нужно как можно скорее покинуть это место, - остановила возражения Александра. - Никто тебе тут не поможет. Я все сделаю сама.
- Эти люди… - Владимир замешкался. - Ты уверена, что справишься?
- Они не смогут причинить мне вреда, не волнуйся. А теперь иди, ты можешь опоздать на поезд. Он будет как раз через полтора часа, - сказав это, она резко развернулась и сошла с дороги по направлению к ближайшим дворам.
- Стой! - окликнул ее юноша и бросился вдогонку. - Поедем со мной в город! Там все расскажем. Я не могу оставить тебя здесь одну.
- Я не одна, - едва улыбнулась Саша. - Не бойся!
Она сделала два шага вперед и прильнула к Володе. Юноша тут же обнял ее за плечи и прижал к себе. Он почувствовал, насколько она стала ему родной и такой близкой. Он безгранично доверял ей, хотя она не хотела объяснять ему, кто стоит за всеми этими событиями.
- Не бойся, - еще раз повторила она. - Я все сделаю и приеду к тебе. Обещаю! Ты будешь ждать меня?
- Конечно!
Он продиктовал ей свой домашний адрес.
 - Запомнишь? Если меня не будет дома, то ключ всегда у бабульки из квартиры напротив. Я буду ждать!
- Поспеши, - она еще раз измученно улыбнулась и быстрым шагом направилась к поселку.

Поезд прибыл на удивление вовремя. Когда проводница выглянула из двери, то от неожиданности вскрикнула. К вагону бежал оборванного вида человек с взъерошенной шевелюрой и без каких бы то ни было сумок или вещей.
- Вы ко мне? - удивилась она, заметив в его руках билет.
Поезд тронулся, но проводница подозрительно продолжала рассматривать билет и своего нового пассажира:
- Вы откуда-то сбежали, молодой человек?
- От смерти…

Манихин провожал взглядом отходящий состав, стоя на том же месте под деревом, где и находился в ту ночь, когда трое историков впервые сошли с поезда. Он затянулся скрученной «козьей ножкой» и прищурился. На его сапогах еще не облетела грязь от болотных и лесных переходов.
Сзади к нему подошла стройная девушка в платке:
- Уехал?
- Я знал, что так и произойдет...
- Что же нам теперь делать, дядя Леша? - Александра пристально посмотрела на него.
Старик еще раз затянулся и бросил окурок, затоптав его в грязь:
- Теперь твоя очередь решать эту головоломку.

Поезд покачивался, ритмично отстукивая стыки рельс. За окном уже давно ночь вступила в свои права. Свет везде по вагону был приглушен. Тут и там раздавалось мирное похрапывание и посапывание пассажиров, несущихся на полной скорости вагона в места более южные и сухие. Сейчас начиналось самое время летних отпусков, поэтому обычными пассажирами в вагоне были семьи с детьми и молодые пары. Им не было дело до того, что на верхней полке едет мрачный молодой человек, за весь день ни разу не поевший, спускавшийся со своего места лишь за тем, чтобы дойти до туалета.
И сейчас он лежал спиной к проходу, не смыкая глаз, размышляя о том, что же произошло с ним и его товарищами. Что его ждет, когда вернется в город. Что он скажет их родственникам, и в институте… В голове Владимира творилась какая-то каша из картин пережитого и несвязанных мыслей. Он еще не до конца отошел от полученного в своих приключениях шока, и было трудно упорядочить все это и сделать хоть какие-нибудь выводы.
За окном уже светало, но пассажир на верхней полке так и не сомкнул глаз. Он уже измучил себя тяжелыми воспоминаниями. Теперь они уже не громоздились, распихивая друг друга, а вяло чередовались одна за другой.
Оставалось менее суток, когда поезд прибудет на конечную станцию. После чего юношу ожидает незавидная участь долгих разбирательств произошедшего в экспедиции. Он будет надеяться на скорый приезд Саши каждый день, томительно прислушиваясь, не зазвонит ли звонок у входной двери. Чтобы заглушить тоску, достанет из холодильника бутылку водки. И будет сидеть и вспоминать ту ночь, то мимолетное, как дуновение ветра, счастье. Не сопьется ли он, как…
Он моментально приподнялся и соскочил с полки. Невероятная мысль осенила парня. Конечно же! Когда-то сорок лет назад именно так в город вернулся Нефедов. Все остальные из экспедиции исчезли. Какое страшное совпадение! И теперь кто-то ловко играет им. Неужели она!.. Нет, он отказывался в это поверить.
На ближайшей станции Володя выскочил из вагона и побежал к расписанию у касс. Поезд встречного направления в ближайшее время должен был забрать его обратно.

Сразу же после возвращения в Вышкиницы, юноша прямо с поезда отправился к дому Манихина. Утреннее солнышко весело играло своими лучами в листве деревьев, пока Володя торопливым шагом по пыльной дороге приближался к тем, кто должен был ответить на все его нелицеприятные вопросы. Он решительно не собирался уходить оттуда, не получив разумного объяснения всему произошедшему с ним и его друзьями.
У дома на лавочке сидел Манихин, никогда не расстававшийся со своей изящно загнутой самокруткой. Он как будто ожидал появления здесь Володи, почему нисколько не удивился такой встрече. Старик смотрел на него своим отчужденным взглядом так, что казалось его взор уходит далеко за горизонт сквозь незваного гостя.
Володя приблизился к Манихину и остановился. Все вопросы вновь смешались в голове. Старик спокойно кивнул на лавочку, предлагая юноше присесть. Тот подчинился и застыл в ожидании. Повисла недолгая пауза.
Затем Манихин затянулся и неторопливо заговорил:
- Много лет назад сюда приезжали молодые историки в поисках забытого монастыря. Руководил этой группой преподаватель по фамилии Нефедов. На место их отвела старая женщина. После того, как она их оставила, эта группа нашла пещеры и спустилась вниз...
Старик затянулся в очередной раз и бессильно опустил голову:
- Они погибли один за другим. В живых остался только сам Нефедов и его товарищ, которого он уговорил поехать с ним. За время своего путешествия они оба влюбились в молодую девушку, как им казалось, дочку старой проводницы. Она вывела Нефедова и отправила домой, взяв с него обещание, никому не рассказывать о тайне монастыря.
- И она тоже пообещала ему, что приедет?
- Не знаю. Я видел их проводы, как они обнимались у поезда. И был в бешенстве от ревности. Но я любил ее и не мог ничего с этим поделать. Я остался в деревне и устроился работать в леспромхоз, бросив в городе все: и квартиру, и хорошую работу. Потом я узнал, что та старая женщина не ее мать. Они считают себя монашками этого разрушенного монастыря.
- Почему?? Зачем они это делают?? - Володя возбужденно смотрел на старика, не в силах поверить в сказанное.
- Я прожил с ней много лет, - не слыша его, продолжал Манихин. - Но так и не смог разлюбить. Много раз порывался бросить и уехать, но не хватало воли. А мы даже не спали вместе…
- А как же Саша?
- И она не ее дочь. Чтобы их тайна не умерла, они передают ее по наследству молодым. Александра следующее звено этой бесконечной цепи. И нет ничего надежнее, чем участие молодых в самом обряде. Именно для этого им нужны приезжие люди, которые сами добровольно пойдут на встречу своей смерти… Но в этот раз что-то не получилось. Девочка внезапно оборвала эту цепь и отказалась подчиниться. Старухе пришлось все сделать самой. Но видимо это ей оказалось не под силу, и она не вернулась оттуда.
- Она погибла? От чего? - юноша продолжал жадно вслушиваться в каждое произнесенное Манихиным слово.
- Я думаю, что это змеи. Пещерная гадюка, привлекаемая запахом страха и адреналина. Она выплевывает свой яд жертве в глаза. Сразу же начинаются галлюцинации, и обреченный умирает… Как они их содержат только в одном месте пещеры, я не знаю. Это их секрет. Возможно, змеи сами и расправились с… последней монашкой. Наконец-то все прекратится.
Он тяжело выдохнул и затоптал окурок сапогом. Володя не отводил свой взгляд он рассказчика.
- А где Саша? - нетерпеливо спросил он. - Она дома?
Манихин обреченно помотал головой:
- Она ушла. Не спрашивай куда... Ей нужно теперь держаться подальше от всего этого. Никто не знает, что может дальше произойти.
На деревянной лавочке задумчиво сидели два человека. Один - старый, сутулый, прижатый к земле грузом прошлых грехов и страданий. Второй - еще молодой, но такой же подавленный и растерянный от неожиданно нахлынувших на него откровений. Они оба не знали, что делать дальше, и оба были опустошены и разочарованы.
Вдруг старик посмотрел на небо и прищурился. Тон его речи напомнил Володе первый привал в лесу у болота.
- Знаешь, мир подчиняется логике и известным только ему законам. Ты пытаешься разгадать их, и чем больше ты узнаешь, тем ничтожнее оказываются твои познания. Наивный глупец, ты считаешь, что понял все, и пытаешься рассчитать что-то на будущее. Ты думаешь, что познал тайну мироздания и подчинишь теперь ее законы себе. Самоуверенный муравей, ты пытаешься просчитать шаг за шагом на много лет вперед, наивно надеясь, что механизму ничто уже не помешает… Но есть еще одна сила. Она несет хаос. Она способна разрушить любые планы и расчеты, какая бы мощь не стояла за ними. Она готова спутать карты любому хладнокровному игроку. Богач готов отдать за нее миллионы, лишь бы насладиться ее прелестями. Брат готов пойти на брата за то, чтобы оказаться возле ее лона. Ради нее самый слабый может стать самым сильным, которому нет равных. Потому что она сильнее законов и логики… И имя ей - любовь! И не смотря на разрушительность, она делает мир прекрасным. Ибо все вокруг создано ради нее. И она есть единственный закон мироздания, который никогда ты не сможешь постичь…

По возвращению в город Владимира встретил плаксивый дождь. Закончилось длинное путешествие, которое навсегда наложит тяжелый отпечаток на его жизнь. Но теперь, когда страшное позади, остается только все осознать и успокоиться.
Дождливый вечер и серые облака погрузили город в темноту. В окнах повсюду горел свет. Юноша уже вошел в свой двор и медленно приближался к дому. Он поднял глаза на окна своей квартиры, совсем бессознательно, скорее инстинктивно…
Не отрывая взгляда, он остановился возле сырой скамейки и продолжал так стоять какое-то время. Затем он сел, не ощущая, как одежда постепенно намокала от повсеместной влаги. Он смотрел и не мог оторваться: в окне на кухне горел свет! И он знал, что это не случайно. Что его сейчас ждут там наверху. И он знал кто: тот, кому он больше всех нужен.
Он сидел и улыбался. И совершенно не спешил туда подняться, а хотел подольше насладиться этим томительным ощущением…
А у окна соседней с кухней комнаты, при выключенном свете, чтобы было лучше видно двор, стояла красивая молодая девушка и смотрела на человека внизу, сидящего на скамейке. Она в ответ улыбалась ему, хотя не видела в темноте его губ. Она улыбалась, но слезы градом катились из глаз по ее щекам.

***
Дверь в палату распахнулась, и сестра внесла пару закутанных грудных младенцев. Их помятые красненькие личики едва выглядывали из кокона пеленок. Одного малыша она заботливо вручила молодой пухленькой мамаше, лежащей на койке у дверей. Другой был бережно доставлен к кровати у окна. Ласковые материнские руки нежно приняли живой сверточек и положили рядом с собой. Девушка высвободила одну грудь из-под сорочки и притянула ребеночка к себе. Почувствовав запах молока, младенец инстинктивно начал искать ртом грудь. Уже через секунду раздалось жадное причмокивание.
Марина считалась одной из самых красивых девушек в этом маленьком городке. Когда она выходила замуж, то многие видные парни были весьма разочарованы таким событием. Эта девушка никого из знакомых ребят не оставляла быть равнодушным. Но последние их надежды оборвались через год, когда она ночью родила маленькую хорошенькую девочку.
И сегодня, июльским утром, Марина держала этот подарок судьбы и улыбалась, видя, как морщится ее дитя от игривых лучей летнего солнца. А ребенок продолжал жадно сосать материнскую грудь.
Медсестра вышла в коридор, оставив грудничков на попечение матерей, и направилась к своему столу. Там над какими-то записями склонилась заведующая родильным отделением, пожилая женщина в очках, и что-то сверяла. Сестра остановилась рядом в ожидании, когда та закончит. Она подняла голову и проводила взглядом прошедшую мимо них уборщицу:
- Чего она так рано сегодня?
- Валентина, перепиши всех выписавшихся в журнал учета. Начиная с первого числа, ничего не заполнено, - сверкнула очками заведующая, не отрываясь от бумаг на столе.
- Хорошо.
- Вот сегодня во время дежурства и сделай. Всего-то одну ночь не поспишь, - она закрыла толстую тетрадь, встала и усталым шагом направилась к лестничному проходу.
Валентина вздохнула и опустилась на стул. Сейчас она обойдет палаты и соберет сонных младенцев у молодых мамаш. А потом, после обычной рутины, потянется ее долгая борьба со сном во время ночного дежурства.

Уборщица закончила с мытьем полов, закрыла ведро в кладовой и переоделась. Сегодня надо было пораньше управиться с работой, чтобы ко времени начать задуманное. Она дождалась, когда хлопнет дверь на лестницу, означающее, что медсестра спустилась вниз на этаж. Услышав это, женщина вытащила из кладовой дорожную сумку и почти бегом ворвалась в палату со спящими грудничками. Она быстро нашла нужный сверточек и осторожно, чтобы не разбудить, опустила в свою поклажу. Младенец поморщился, но продолжал спокойно посапывать. Женщина выскочила из палаты, бережно неся в одной руке сумку, и в один миг оказалась на лестнице.
Но тут произошло неожиданное: навстречу ей уже поднималась Валентина, неся в руках поднос, полный каких-то склянок, накрытый сверху марлей. Уборщица остановилась, как вкопанная. Внутри ее все похолодело.
Валя равнодушно оглядела уборщицу и спокойно произнесла:
- Шура, подержите мне дверь, пожалуйста.
Как только дверь затворилась, женщина продолжила свой путь, едва унимая биение сердца.
Через полчаса она уже сидела в купе отходящего от станции поезда. Все его места были выкуплены, поэтому теперь можно было закрыть дверь и спокойно достать ребенка из сумки. Тут же находился термос с необходимым питанием.
По ее расчету до утра никто не должен будет спохватиться пропажи младенца. А тогда она уже пересядет на следующий поезд, идущий в другом направлении.
Она очень осторожно держала девочку на руках и рассматривала ее личико. А та продолжала безмятежно посапывать, лишь изредка во сне причмокивая губами. Возможно, ей снилось, как молодая мать в лучах утреннего солнца снова кормит ее грудью и нежно улыбается.
- Теперь я твоя мама, - прошептала суровая женщина.