Лесник

Солнечный диск медленно уходил за горизонт, окрашивая небо в нежно еловый цвет. С другой стороны неба медленно надвигались сумерки. Белый туман сонно плыл меж уродливых стволов деревьев. Лес все сильнее и сильнее наполнялся темными красками. Птицы давно смолкли, и вся природа вокруг засыпала.
Я шел целый день, пробираясь через дебри, очень устал и в итоге безнадежно заблудился. Надежду выйти на дорогу я стал терять постепенно: сначала это была легкая тревога, потом испуг, затем страх, но сейчас это было похоже на панику.
Из оружия с собой у меня был только нож, который висел на кожаном ремешке на поясе. Встреть волка или медведя, он ни за что не смог бы мне помочь. Я понимал, что я беспомощен перед практически любой ситуацией поджидающей в этом лесу ночью.
Я продолжал плестись в неизвестном направлении. Массивные облака скрывали за собой луну, давая разглядеть лишь блеклые лучи в просветах между ними.
Вдруг начался дождь. Где-то вдалеке, сквозь шум редких капель дождя, я расслышал волчий вой. Было трудно держать себя в руках, но и бежать тоже было некуда. Единственное что мне удалось придумать, так это попытаться взобраться на дерево в случае опасности. Может и не лучшее решение, но если появятся волки, то вряд ли у меня будет выбор...
Постепенно я стал замерзать. Пальцы слушались все хуже и хуже. Я понимал что могу погибнуть, никто не найдет меня здесь, разве что волки... И стану я пищей. Эти мысли начинали посещать все чаще и с каждым разом становились назойливее.
Я уж был готов закричать в отчаяние, но на некотором расстоянии, меж серых стволов, мне удалось разглядеть тусклый свет. Я побежал к нему, в надежде найти здесь хоть кого-нибудь из людей. Тогда у меня в голове не нашлось места вопросам и сомнениям, это была единственная надежда. В моем состоянии, оказалось, достаточно трудно определить точное расстояние до заветного огонька, потому что в глазах все плыло, а голова была забита бредом.
Но бежал я не долго, минуту, может две, по пути упал, ранил руку о засохший сук, порвал рукав.
Не большой бревенчатый домик, слегка перекошенный, уютно располагался посреди крохотной полянки. Из каменного дымохода валил густой дым.
Я три раза стукнул в дверь. За дверью послышался шорох, слабый стук, затем прозвучал голос:
- Кто там?! - голос был мужской.
- Я путник!
- Путник-то!? – переспросил голос по ту сторону двери.
- Я заблудился! – прокричал я.
- Захаживай, путник.
Я потянул за ржавую ручку, и дверь отварилась.
Посреди комнаты стоял бородатый дед-крепыш и целился в меня из старенького ружья.
- Давненько-то никто сюда не захаживал... - с усмешкой протянул старикан и опустил ружье.
Я не ответил ему. Мой страх сменился любопытством, и я, подобно малому ребенку начал разглядывать помещение.
У противоположной стены стояла застеленная грубой тканью кровать. Перед камином стояло кресло, обтянутое точно такой же тканью. В камине, на железном крюку висел котелок. У левой стены стоял стол. Предметов было мало, все я не успел разглядеть.
- Заходи-то, ты, наверное, устал и промок? Садись у очага, обсохни, я дам тебе супа.
Я зашел в дом и уселся в кресло. Жар огня сразу стал согревать.
Такое гостеприимство меня потрясло и немного насторожило, но я старался успокоиться.
- Я вам очень благодарен, что вы так гостеприимно впустили меня... - перебил я молчание. Мой голос почти не дрожал, и мне удалось
сказать это без запинки, что очень радовало. Я приходил в себя.
- Да ладно... Чего уж там... На вот лучше, поешь... - он налил черпаком бульон в миску и оторвал кусок мяса от общей туши в котле. Да, именно бульон, потому что его "суп" состоял только из вареного мяса. Но привередничать я даже и не думал, живот уже давно изнывал от голода.
- Уж два годка минуло как никто не захаживал, - старик протянул мне миску. Я тут же принялся есть.
- Как же ты сюда зашел-то? В такие дебри-то?
- Я заблудился, хотел перейти эту часть леса и выйти к дороге, но сбился с пути - проглотив кусок мяса, ответил я.
Старикан кивнул несколько раз головой.
Я, наконец, потрудился разглядеть его. Выглядел он вполне естественно для отшельника: длинные седые волосы и длинная борода, загорелая кожа. Только в его глазах было что-то странное, не понятный устремленный взгляд, казалось, что он видит меня насквозь, тем более у него были ярко-желтые глаза.
- Меня Митрий кличут, - представился старикан.
Первый раз слышу такое имя. Мой дед был "Дмитрий". Наверное, «Митрий» - это искаженная форма имени «Дмитрий». Очевидно, он давно не разговаривал с людьми. Я только сейчас заметил, что он плохо говорит, некорректно выговаривает буквы и отдельные слова, не правильно делает ударения в словах, еще окончание "то" к словам лепит. За долгое время одиночества его речь исказилась.
- Я Вячеслав, - запив мясо бульоном, представился я.
После не большой паузы:
- Вы здесь живете?
- Да, много годков уж, много здесь-то другов у меня,- с ухмылкой произнес он.
У него есть друзья здесь!? В заброшенной части леса?! Интересно кто?
- Друзья? – переспросил я.
- Нет врагов у меня среди зверей-то, все они мне други. Я их и подкармливаю и защищаю. Они не трогают меня, тоже защищают.
После паузы он продолжил:
- Я всегда добродушный принимать гостей в своем доме. Это обычно заплутавшие путники…
- А вы знаете, как мне добраться до дороги?
- До дороги-то? Нет, не знаю.
Странно, живет здесь, должен всю округу знать, как свои пять пальцев!
- Ну, а хоть знаете где север, юг?.. – с удивлением спросил я.
Он слегка отвел взгляд в сторону, потом, искоса глянув на меня, сказал:
- Север-то? Тоже нет…
- А как же вы тогда здесь ориентируетесь? Говорите: живете здесь долго…
- Что делаю? – переспросил старикан.
- Дорогу находите из леса… - сказал я по-другому, наверное, он не знал этого слова или забыл.
- А я из леса-то не выхожу…
- Никогда?
- Много лет уже не выходил. Да кому я-то нужен за пределами его? Здесь мои все други.
- А меня вывести сможете?
- Нет. Дороги-то не помнима…
Я больше спрашивать не стал, бесполезно.
- У меня есть отличный чай травяной! Сам делаю! Кора деревьев и травы, очень вкусно, - он потянулся на каминную полку и достал оттуда маленький мешочек, затем высыпал часть его содержимого в большую железную кружку и повесил её за крюк над очагом.
Я взглянул на ружье стоявшие в углу и удивился: это было уже давным-давно устаревшее ружье, из моделей, которые состояли на вооружении у Наполеоновской армии во время войны. Мне как бывшему оружейнику, которого по глупой судьбе занесло сюда, не составило труда это определить. Возможно, ружье было трофейное, ведь французике ружья были гораздо мощнее русских. Старик, скорее всего, воевал. И по возрасту он подходил, сейчас был 1838 год.
Что же его заставило стать отшельником? Может, он дезертировал? Скорее всего… Но бежать из армии и жить здесь не самый лучший вариант.
Я еще раз пригляделся к ружью. Часть приклада была отколота, механизм и дуло начали покрываться ржавчиной, кремний уже почти источился. Узоров на ружье не было. Курок сидел в зазоре слишком косо, наверное, погнутый.
Если мне не изменяет память, то по-моему такие ружья были у драгунов. Интересно оно вообще стреляет? Думаю, что это ружье многое повидало за время своего существования. Оно давно себя пережило, на вид ему столько же лет, сколько и старику.
Пока я сидел в раздумьях, старик уже налил чай в кружки.
- Вот, на здоровье. Осторожно горячий он! – сказал старик.
- Спасибо, - я взял кружку и, действительно, чай был горячий.
- Этот чай научил заваривать меня еще отец мой, он сказывал, что у меня отлично получается, - договорив, он посмотрел мне в глаза.
Черт, я опять попал под его странный взгляд. От этого взгляда по спине шли мурашки.
И все же не может быть у человека таких желтых глаз! Они напомнили янтарь, так и переливались в оранжевых бликах огня. Я едва смог выдержать его.
- Скажите, а все-таки, почему вы здесь живете?
- Я-то? Нет друзей среди людей у меня, вот и пришлось уходить в лес. Но не в праве обижаться я на них, раз так случилось, значит надо так. Не их винить надо-то... - старика прервал очередной волчий вой за окном. Он встал с табурета, подошел к окну и начел вглядываться в темную пучину ночи. Я, не скрывая любопытства, наблюдал за ним. Но он вскоре повернулся ко мне и сказал:
- Мне-то выйти нужн ненадолго, вернусь скоро я.
- Конечно, разумеется.
Старик взял ружье и вышел из дома.
Куда он отправился? К волкам? Но зачем? Не погладить же!
Сначала я раздумывал о причине его ухода, а потом на меня навалились воспоминания о сегодняшнем утре и недавних событиях. Я вспоминал о своей беспечности и беззаботности, которые были у меня совсем недавно. Только когда приходит беда или попадешь в западню, понимаешь, как хорошо было вчера.
Еще недавно, я был оружейным инженером. Работал в арсенале в Петербурге, ежедневно делал одно и тоже: обрабатывал стволы для мушкетов. Но после злополучного вечера вся жизнь пошла комом. Тогда была суббота, я как обычно, в этот день шел в баню. И казалось, что это был самый удачный день. Я сам не заметил, как напился. В шумной компании играл в карты, выиграл приличную сумму. Настроение было как никогда прекрасное. Но проблемы начались у меня позже, о них я узнал на утро. Знакомые рассказали, сам я на пьяную голову ничего не мог вспомнить. Оказалось, что поздно вечером, по пути в гостиницу (Я жил в одной из третьесортных гостиниц), я домогался к каким-то барышням. Долго не мог поверить этому, но знакомые утверждали, что одна из них невеста какого-то господина, имя его я не запомнил. А этот господин сын известного адвоката. К тому же он смог найти меня через моих же знакомых и мечтал проучить мою дерзость, в его возможностях было засадить меня в тюрьму. Я до последнего момента не верил, пытался найти себе оправдания и, метаясь из угла в угол в своей комнате, услышал громкие шаги и голоса внизу. Было два голоса, один, очевидно, принадлежал поручику: «У нас приказ о задержании! Где проживает Вячеслав Бруйский?». Второй голос принадлежал портье: «Шестая комната, на втором этаже». «Господин Бруйский у себя?». «Да-да, с самого утра там».
Громкие шаги послышались глухими ударами по лестнице и стали быстро приближаться по коридору. Даже вспоминая это сейчас, я чувствую, как меня сдавливает изнутри. Это был тот момент, когда у меня вся жизнь начала разваливаться. Слушая шаги я замер на месте, но представляя, что меня ждет, попадись я в руки солдат - во мне буквально все перевернулось, я схватил кафтан, кошелек и стал вылезать в окно. Благо, оно выходило во двор, и прыгать нужно было только со второго этажа.
Послышался стук в дверь, а после него голос поручика: «Вячеслав Бруйский! Мы обязаны задержать вас! Открывайте! Мы знаем, что вы здесь!». В эти секунды я уже вставал ногами на карниз.
Под сильными ударами дверь начала сотрясаться, но я не стал ждать пока они ее высадят, спрыгнул и побежал что есть сил.
В следующие часы я скрывался во дворах, но преследователи меня так и не обнаружили. К знакомым идти было опасно.
Вечером, купив немного еды, я отправился вместе с почтовым дилижансом в Новгород, оттуда в Тверь. В принципе можно было там и остаться, я понимал, что в Твери я буду в безопасности, но тогда еще у меня сохранялся шок, и мне хотелось бежать намного дальше. Этой ночью дилижанс остановился у станционного смотрителя между Тверью и Москвой. Я хотел попасть в Москву и уже надеялся что завтра мой путь закончится, но, проснувшись сегодня утром у себя в комнате, узнал, что дилижанс отправился без меня. Стал завтракать (Пока что мой "капитал" мне это позволял), разговорился с какой-то девушкой. Она произвела на меня очень хорошее впечатление и вызывала доверие. У неё были белые волосы. Она была молодой, лет двадцати отроду. Её зеленые глаза меня буквально пленили в тот момент, а лицо хранило прекрасные женские черты. На ней было платье с длинными рукавами, полностью скрывающими запястья. Она сказала, что путешествует с отцом в Петербург, представилась Настасьей, рассказала, что дорога, по которой последовал дилижанс, обходит большим крюком, проходя через близлежащие села. Сказала, что на этот путь у дилижанса уйдет уйма времени. А если срезать путь, лесом, то можно его настичь. Она уверяла, что однажды ходила этой дорогой с отцом, когда они оказались в похожей ситуации. Девушка обратила особое внимание, что идти надо будет долго, часов восемь, но если я вовремя дойду до дороги и настигну дилижанс, то смогу добраться до Москвы в ближайшие дни. Время стало для меня главным доводом, потому что у меня не хватило бы денег для проживание на станции в течение нескольких дней в ожидании следующего дилижанса. Договорив с девушкой, я решил тот же час отправиться в дорогу, напрочь забыв расспросить о подробностях лесного пути.
Я проклинаю сейчас себя за свою непредусмотрительность, наивность и глупость.
Стыдно признаться, но нож я украл у одного из соседей по комнате.
Мне было необходимо купить минимальный провиант, пришлось остановить свой выбор на буханке хлеба и фляжке с квасом.
Примерно в десятом часу я выдвинулся в дорогу. Шел весь день, заблудился и вот оказался здесь... Я уверен, что она обманула меня. Никакого болота нет, обходной дороги по лесу тоже. Опять же не ясно – «зачем она солгала?». Подшутить захотела? Вряд ли…
Мои мысли перебил старикан. Он вошел в дом, ударив дверью так, что с деревянных балок под потолком осыпалась пыль.
- Ну, как?! – воскликнул он, - Ты не заскучал?
- Нет.
- Здоровенько! – продолжал он, - Чай понравился?
- Очень вкусно.
- Еще заварю я. Будешь?
- С удовольствием.
Он снова наполнил кружку водой и подвесил над костром.
- Кем вы были до того как стали жить здесь?
Старикан громко вздохнул и сказал:
- Сражался я партизаном в этих лесах во время вйны, - он произнес это с сильной досадой.
- Партизаном?! - Переспросил я.
Не ожидал, но в прочем нет ничего удивительного, в военное время насчитывалось большое количество партизанских отрядов:
- Вы говорили, что у вас не осталось друзей среди людей. Почему?
- Да кому я нужен?!
Едва я раскрыл рот чтобы спросить, как он оборвал меня:
- О, вскипела вода! – воскликнул он и начал заваривать чай.
Почему он не ответил? Может он преступник? Вот и скрывался здесь, а когда прожил здесь несколько лет, привык и не захотел возвращаться к людям. Так и живет. А говорить не хочет, скорее всего, потому что мысленно проклинает себя за содеянное. Мало ли что он натворил. Хотя мне следовало бы себя тоже проклинать…
Он подал мне кружку с напитком.
- Спасибо, - небрежно кинул я.
- На здоровенько.
Снова начавшуюся паузу прервал очередной волчий вой.
Старик вздрогнул и очень строгим голосом произнес:
- Пора…
Что?! – удивился я, - что пора?
Он молча встал, взял ружье и направил дуло на меня.
- Вставай, братец, друзья хотят покушать, пойдем-ка в лес.
Я выронил из рук кружку и выпятил на него глаза, усомниться в его серьезности не находилось повода.
- Вставай-вставай! – повторил он, помахивая стволом в воздухе.
- Но как…, - вырвалось у меня.
- Пошевеливайся, у нас мало времени! – повысил он голос.
Мне пришлось подчиниться. Мы вышли из дома и стали продвигаться куда-то в чащу. Я шел первый, он сзади.
- Вы так со всеми, кто сюда забредает? - спросил я.
- Со всеми, со всеми, - повторил он все тем же жестким голосом.
Я обернулся.
- Вперед, свинья! - подтолкнув меня дулом крикнул он.
Хотя я и сразу пошагал, но мне удалось заметить что его зрачки светятся блеклым желтым цветом. Никакого света кроме лунного не было, я едва мог разглядывать ямы и коряги под ногами.
Через некоторое время он повторил:
- Время мало! Шагай быстрее!
- Я ничего не вижу! - рявкнул я в ответ.
- Не упадешь ты!
- Куда мы опаздываем?! Разве волки такие нетерпеливые чтобы к ним бежать?! - спрашивал я, не понижая тон.
- Цыц! - он крикнул так, что его голос долго еще блуждал эхом далеко впереди.
Тут я вспомнил что у меня на поясе болтается нож.
Нужно сделать так чтобы он подошел поближе, а он наверно специально идет на расстоянии, ожидает, что я могу ударить его или выбить ружье из рук. Хотя ружье, скорее всего, сломается пополам... Но он про нож не знает точно, потому что нож под кафтаном.
Пока я размышлял, мы продолжали идти в неизвестном направлении по лесу. Надо было что-то делать, и я специально спотыкнулся и упал, предполагая, что дед приблизится. Но он ближе не подошел, только снова рявкнул:
- Вставай спляк! Быстрей!
- Я ничего не вижу!
- Вперед!
Господи, а он то видит! У него глаза светятся..., как у кошки в ночи или как у собаки... Или оборотня..., о боже, оборотень,- повторил я мысленно.
Сейчас самое главное было не сорваться и не потерять рассудок.
Я, конечно, мог понадеяться на то, что ружье заклинит или даст осечку, если я резко развернусь и попытаюсь вонзить в него нож. Но рисковать не хотелось, хотя кто знает, как лучше умереть? Быть застреленным и съеденным волками и оборотнями или просто быть съеденным волками и оборотнями?
Я уже почти решился на это, потянулся к ножу, но из-за спины послышался его голос:
- Пришли, свинья, стой здесь!
Я остановился, развернулся и огляделся. Он продолжал пристально смотреть за мной. Теперь его глаза светились гораздо ярче.
- Да куда я убегу? - спросил я, подходя к нему.
- Там стой, я сказал!
Черт, не подпустил.
Я продолжал оглядываться. Вскоре, из темноты появились два огромных волка, тоже с желтыми светящимися глазами. Их шерсть в темноте казалась абсолютно черной. Я попятился в сторону.
- Пора! - сказал дед и посмотрел на луну.
Полная луна отчетливо виднелась меж облаков, пуская на землю бледный, мертвый свет. Да, в тот момент, это свет казался мне именно что мертвым, безжизненным.
Трудно передать, что я чувствовал тогда, но возможно это чувство было похоже на то, которое человек испытывает падая с горного утеса.
Продолжая смотреть на луну, дед выронил ружье, его руки затряслись, а сквозь кожу, постепенно стала пробиваться серо-черная шерсть. Он немного согнулся, очевидно, от боли. На спине у него образовался горб, а лицо стало похоже на волчье. Его согнуло еще сильнее, заставляя встать на четвереньки. Ногти вытянулись, конечности стали похоже на волчьи лапы.
Все три твари поднялись на задние лапы и, вытянув морды вверх начали выть.
Из кустов неподалеку, как вихрь выпрыгнул белый волк, в прыжке снеся оборотня, из тех, что пришли вместе. Оборотень с коротким писком слёг на землю, и больше не шевелился. Оборотни с рыком накинулись на волка. Волк ударил оборотня-старикана лапой, тот отлетел, с хрустом ударившись боком о ствол дуба. Скорее всего, сломал несколько ребер. Второй оборотень воспользовался моментом и нанес удар волку лапой по грудине и сразу же второй по животу, оставив глубокие порезы. Белый волк взвыл, но все же продолжил схватку. Оборотень-старикан медленно поднимался на лапы, но не пытался куда-то уползти или убежать, он был намерен продолжать схватку. Я понимал, что волк не справиться один с ними двумя, тем более раненным, ему нужна помощь. Я выхватил нож и побежал к оборотню-старикану. Уже на бегу размахнувшись, я собирался нанести ему удар в затылок, но не успел к нему приблизиться и на два метра, как он метнулся в сторону и кинулся на меня. Единственное что я успел сделать, так это подставить руку. Его клыки впились до самой кости, и толчок повалил меня на спину. Стараясь, напрячь руку как можно сильнее, я хотел выдернуть ее из пасти, но безуспешно. Я взмахнул ножом и вспорол ему горло, не став ждать результата, вторым движением воткнул нож в шею. У оборотня потоком хлынула кровь из ран и пасти. Он, захлебываясь, своей кровью, рухнул мертвой тушей наземь. Я вытащив свою израненную руку из безжизненной пасти, отполз от него. Схватка оборотня и волка продолжалась, на светлой шерсти волка появилось множество новых багровых пятен. Я подобрался к ружью старикана и, прицелившись одной рукой в оборотня, нажал спусковой крючок. Выстрела не произошло. Я взвел механизм еще раз, снова прицелился и снова осечка. Тогда, я взял нож лезвием вниз, сжал его покрепче и кинулся на последнего оборотня. Он с рыком подсек меня лапой, я упал, ударившись виском о ствол поваленного дерева. В этот момент волк накинулся на оборотня, вцепившись ему в шею. Борьба еще ненадолго продолжилась и оборотень, задыхаясь, слег.
Лежа на сырой земле, я чувствовал, как сильно бьется сердце. Все такая же огромная луна весела в небе. Громкое дыхание волка перебивало ночною тишину. Вскоре я увидел над собой его морду, он смотрел на меня волшебными зелеными глазами. Этот взгляд был мне знаком.
Я приподнялся, на здоровой руке, на запястье была отчетливо видна серая шерсть. Я поднес руку ближе к лицу чтобы лучше разглядеть. Она была достаточно жесткая и зловонная, я отдернул руку.
Черт, неужели теперь я тоже оборотень, такой же, как они?
Но я не удивился. Почему-то меня трудно было уже чем-то удивить. Было страшно. Чувствовал себя таким же беспомощным как младенец, но этот страх не был животным, как перед началом схватки или когда я заблудился, это сидело внутри меня и означало, что в моей жизни что-то безвозвратно изменится.
Волк понюхал, а затем лизнул мне рану на виске. Я почувствовал покалывание по всему телу и даже еле слышно закряхтел. Меня вырвало, и свалило в обморок. В обмороке, очевидно, я был не больше минуты. Очнувшись, отхаркал какую-то гадость изо рта, почувствовал себя гораздо лучше. Раны не болели и уже затянулись. Шерсть на запястьях поменялась на белую и стала чуть длиннее и гуще. Я срезал ножом прядь волос с головы, волосы тоже стали белые. Я поднялся и огляделся. Нет, волк не ждал меня рядом, рядом стояла та прекрасная незнакомка…


03.07.06