Завтра уже кончилось

- Дело даже не в том, что я не смогу осуществить переход, - мистер Дьяус слегка отклонился назад, оценивающе разглядывая своего собеседника. Мужчина средних лет, одет не броско и не напоказ, но явно в дорогих и стильных магазинах. Аксессуары подобраны со вкусом, ничего лишнего. В общем, от иголочки, и этим все сказано. На визитке, небрежно брошенной на стол золотым по черному значилось «Сильверстов Михаил Павлович, юрист». – А в том, что я не смогу гарантировать вам безопасность, не зная ничего о цели вашей, мягко говоря, поездки.
Сказав это он облегченно вздохнул и, и казалось утратил интерес к разговору. Его внимание переключилось на экран монитора, где не отягощенные одеждой девицы исполняли столь же не отягощенное сюжетом действо.
Человек, сидевший напротив, с тоской поглядел на дотлевающую сигарету в пепельнице, на дождь, снова начавшийся за окном, потом на нарочито беспечного Дьяуса, но не ушел. Он снова потянулся к лежащей на столе бумаге.
- Если я удвою ваш гонорар? – Слова были сказано с именно той долей небрежности, когда понимаешь, что можно и утроить, но этого сделать не позволят остатки былой совести.
- Если удвоите? – Дьяус оторвался от неприкрытых прелестей киношных красоток и посмотрел на собеседника в упор. – Я не понимаю, зачем вы это затеяли! Мое дело молча взять деньги и устроить всё в лучшем виде, но…
Его рука потянулась за забытой сигаретой. Сделав тягу, и выпустив колечко дыма в беззащитный потолок, Дьяус продолжил:
- Но я так не работаю. Если вы пришли именно ко мне, а не к другим обладающим лицензиями проводникам, то вы знали это условие. Вы навели справки и бесспорно выяснили, что я предпочитаю знать на что я иду, согласившись на задание. Слепого выполнения приказов мне в свое время хватило выше крыши. Итак?


- Итак.
Все начиналось как сон, как прыжок в никуда, как выдох огнем. Не буду говорить, что это была любовь с первого взгляда. Взгляд там был далеко не первый, да и не второй. И если не разводить краской лирику, то все просто: мы были вместе, и нам было хорошо, однако, судьба по своему обыкновению распорядилась иначе.
- Несчастный случай?
- Именно.
- И что вы хотите от меня?
- А это еще не конец моей истории.
Я не смог смириться с этим: безутешность грызла бездействие. Я начал искать по страницам судьбы свою и ее аватары. Люди, нанятые мной, прошерстили множество измерений в поисках. Где-то мы даже не рождались, где-то мы уже были знакомы, и пытались наладить отношения.
- Так, вы искали свои аватары, чтобы как-то восполнить потерю? То есть вы хотели начать все с нуля с одной из «ее»? – Дьяус нервно закурил еще одну сигарету.
- Да, причем именно с нуля, для нее естественно. Я не хочу разрушать наши сложившиеся отношения, не хочу шокировать ее там, где она уже моя безутешная вдова. Я хочу влюбиться в нее снова, и, думаю, что она влюбится в меня.
Мои люди нашли такую страницу. Там мы еще даже не знакомы.
Это мир… его номер вам ровным счетом ничего не даст, такая же затухающая в собственной агонии утопия. Но дело не в этом. Самый ближайший переход туда работает на четырнадцатое ноября этого года. И нет другого: ни на двести лет вперед, ни назад.
А теперь главное. В этом мире она погибает. И именно четырнадцатого ноября, прямо в дату перехода. Казалось бы, лучше некуда: спасти человека, выдернуть его из лап смерти. Дать пожить еще. Дать пожить ей! Я хочу, чтобы Анна жила, пусть в том мире, где мы и не встретимся, но пусть будет так…

Клиент замолчал. Дьяус звонко чиркнул зажигалкой, звук дернулся, отскакивая от стен, но клиент все еще молчал. «Анна» - Макс машинально потянулся к ящику стола, где лежала фляжка, но передумал пить перед клиентом.
- Не получится из меня принца на белом коне, - первым не выдержал Макс. – Мы не боги, да и я не играю с законом, и не смогу ее оттуда выдернуть. Найдите кого-нибудь другого.
Сильверстов дернулся как от удара:
- Да я уже три месяца чуть ли не каждый день засылаю туда проводников! Толку ноль …
Дьяус удивленно поднял бровь (этот прием получался у него особенно небрежно): краем уха он слышал о каком-то деле, за которое брались его знакомые, но потом предпочитали помалкивать. Только тогда он думал, что это связано с законом, а оказывается с поражением.
- Я уже три месяца присутствую на ее похоронах. Каждый день. И этот каждый день – как самый первый.
Клиент снова замолчал. Задумчиво молчал и Дьяус. Колечки дыма уже исследовали потолок, и теперь опускались все ниже. Так-то оно так, дело обещало быть простым, но баснословный гонорар и три месяца неудач несколько напрягали.
- Как она погибает?
- Каждый раз по-разному. Когда это была машина, выскочившая из-за угла, когда наркоман в подъезде искал денег на дозу. Не всегда случайность: несколько раз это было групповое изнасилование. Я слышал ее крики. И… И проводникам не всегда удается вернуться назад…

Проще некуда.
Макс отпил кофе, пластиковый стаканчик приятно согревал оледеневшие пальцы. Его машина стояла на стоянке, недалеко от места будущего происшествия. Из салона был прекрасный вид на всю улицу, и участок гаражей.
Смешно, но эти гаражи, чумазые коробки из красного или желтого кирпича, так похожи друг на друга, где бы ты ни был. На какой бы странице ты не находился на данный момент, гаражи всегда неизменны…
Именно с этого места все и начнется: Макс посмотрел на часы. Оставалось 5 минут.
Он поднял взгляд и сразу же увидел ее. Сходство с фотографией было налицо, Дьяус смотрел во все глаза. Да и будь это не та девушка, все равно там было на что посмотреть. Даже длинное пальто не могло скрыть легкости и точеной фигурки.
Эта девушка была всем, и все – было ею, и потому Макс с раздражением перевел взгляд на новый объект.
Это была машина, возможно, такая же, как и его, взятая напрокат. Такого же незаметного цвета старенькая машинка, каких множество стоит по дворам и неизменным гаражам. Но было в ней что-то, что раздражало, Макс понял это не сразу. Нет, это не странные парни с дебильными пьяными улыбками, не зигзаг ее движения, а что-то неизбежное. Страшное…
Когда машина остановилась возле девушки, Дьяус насторожился. Ни о какой машине не было речи. Парни, видимо, попросили подвести, но та отказалась. Машина дернулась дальше, но снова остановилась.
Макс этого уже не видел, он выходил из машины. Это не было в его задании, это не было в условиях договора. В задании было встретить ее буквально через минуту, и проводить до дома. Он вообще мог не выходить из машины, а сидеть и пить свой остывающий кофе. Но не смог.
Да, это не его страница, и он не вправе вмешиваться в ее ход. Малейшее вмешательство влечет за собой какое-нибудь изменение. В училище говорили, что даже обычный переход может изменить какие-то события. Если как офицер ППС он еще мог вмешаться, а потом долго и нудно писать протоколы и объяснительные, то сейчас… сейчас Макс был просто Человек.

Вскрик.
Макс, поскальзываясь по подтаявшему снегу, бежал через дорогу. Думать было некогда, разворачиваться уже глупо, но именно так, судя по делу Сильверстова, погибли двое проводников: никто им не помог, когда озверевшие от алкоголя парни запинывали их прямо на улице. А свою злость те потом еще и выместили на девчонке. Анна?
 Ребята были явно увлечены запихиванием жертвы в салон, потому заметили новое лицо, только когда Макс запрыгнул на капот. Ударив ближайшего ногой, Макс сразу же достал ствол (клиент не жалел денег на нужды, а после смерти нескольких проводников и на средства) и через крышу выстрелил в места водителя и сидения за ним. И уже в тишине спрыгнул вниз. Один из неудавшихся насильников только начал вставать, держась за лицо, второй продолжал судорожно держать девушку за шею, другой рукой лихорадочно пытаясь вытащить что-то из кармана куртки.
Еще два выстрела-хлопка. Мимолетный взгляд в салон, через открытые двери: чисто. И Макс еще успел подхватить заваливающуюся вместе с похитителем девушку. От сходства с кассовым боевиком стало тошно, но времени иронизировать катастрофически не было.
Дьяус с пистолетом в одной руке, другой, поддерживая удивительно молчаливую девушку, шел к своей машине. Только сейчас он обратил внимание, что на первом этаже двухэтажного дома, возле которого он и ждал свою «визави», открыто окно, причем явно открыто только что: ошметки ваты, так любовно утепленные летом, свисали с рамы. На подоконнике, одной ногой на улице сидел коренастый мужчина, в форменных брюках и тельняшке. Кухонный нож в одной руке, сковородка в другой. Причем ножом он цеплял выпавшие из сковородки на подоконник ломти картофеля, и отправлял их через одного то в рот, то назад в сковороду. Когда Дьяус встретился с ним взглядом, мужичок кисло ухмыльнулся и демонстративно залез обратно. Только подходя к машине, Макс понял, что сегодня те козлы пинали бы этого крепыша в тельняшке. Каждому свое, но мы все равно не боги.

- Спасибо.
Это были первые слова, сказанные девушкой с момента почти удавшегося похищения. Хотя как знать, Макс уже сорок минут нарезал круги по городу, и не думает ли она, что попала из огня да в полымя.
Она сидела слева, на пассажирском сидении. Макс, пару раз смотрел на ее точеный профиль, но ни разу не заметил, чтобы она обернулась на него.
- Куда мы едем?
Дьяус чуть не захохотал в голос. А ведь и правда? Возит ее уже почти час, ничего не спрашивает, не хочет. И куда ее везти? Ехать к Сильверстову не хотелось, а хотелось увезти ее с собой, хоть на край Земли…
Телефон запиликал внезапно – тоже от клиента.
- Слушаю.
Либо человек на другом конце провода (хотя какой провод на мобильном телефоне?) сильно волновался, либо и в этом мире связь была еще не на высоте.
- Дьяус? Как все прошло?
- У меня все хорошо. Небольшое происшествие на дороге. Скоро буду.
Трубка захлопнулась, обиженно ткнувшись в выемку на передней панели.
- Не против, если мы заедем перекусить? – Дьяус посмотрел на девушку, которая с напряжением следила за его разговором. – Обещаю, что потом отвезу тебя домой.
- Не надо домой, - сердце сжалось от ее взгляда, захотелось петь. Громко. В голос. И умереть от счастья.
Макс, уверенно лавируя между машинами («любители» - презрительно цедил он раньше), кивнул на телефон:
- Можешь позвонить домой. Или куда ты там шла в такое время.
Девушка еще раз посмотрела на него, вымученно улыбнулась (бедная, впечатлений должно хватить надолго):
- Не надо, спасибо. Мне не куда в этом городе звонить.
Стоп!
- Не понял!
- Мне не куда ехать здесь, - девушка отвернулась, пристально разглядывая что-то в своем окне. Вот тебе и город.

Приехали.
Сильверстов был уже там. Столик на троих.
В начале Максу пришлось рассказать, как он, рискуя собой, помешал каким-то ублюдкам похитить такое сокровище. Потом выяснилось, что Сильверстов и Анна из одного города. Когда Дьяус выпал из разговора, то ему хотелось только одного, что он в принципе и делал за счет клиента. Не пьянея.
- Официант!

Три дня они жили на «квартире Дьяуса», который любезно предложил свое гостеприимство еще и спасенной девушке. Сильверстов, казалось, обретал вторую жизнь, он светился не скрываемым счастьем, и Максу верилось, что тот действительно влюбился снова. Во вторую ночь, когда они засыпали в гостиной (спальню они любезно оставили за девушкой), Сильверстов только сказал, что она другая. Совсем другая!
После этого первую половину Макс не мог уснуть. А вторую половину он курил на «своем» балконе.
Когда вторая сигарета дошла до фильтра, на балкон вышла Анна. Дьяус не успел даже смутиться за полотенце на бедрах, так как был сражен ее простыней: казалось ничего не видно, не просвечивает и не обтягивает, но как соблазнительно. Курить! До зубового скрежета…
- Скажите, а вы давно знакомы с Михаилом?
- Не очень.
- Мне кажется, он хороший человек, - задумчиво сказала она, ни к кому толком не обращаясь. А Макс и не слышал, он смотрел на ее профиль, на тонкую сигарету в ее изящной кисти.

А на следующий вечер он проводил их на вокзал. Сильверстов и Анна уезжали домой, в их общий город. Макс получил карту с остатком денег и премиальными за успех. На перроне, пока Сильверстов заносил их немногочисленные вещи в купе, Анна сказала Максу последнее «Спасибо» и… и уехала. Домой.
Домой, где и должен был произойти переход на родную Сильверстову страницу. Переход его и Ани.

Когда Дьяус садился в свою незаконно припаркованную у перрона машину, со спину к нему подошел какой-то человек:
- Друг, до города не подбросишь?
Макс хотел уже сказать, что всех своих друзей он еще в Тамбове пострелял, но слова застряли в горле:
- Михаил Павлович?
Перед ним стоял Сильверстов. Только что уехавший. Или здесь еще не рождавшийся? Он был много моложе, жилист и не так напыщен.
- Мы знакомы? – тот подслеповато щурился, не узнавая.
- Нет, обознался. Извините, спешу, - Макс рывком упал за сидение.
Когда он отъезжал. Сильверстов еще стоял и смотрел ему вслед.
Эх, Дьяус…

- Дьяус!
Голос прорезался сквозь сон, как узкий серебряный клинок. И Дьяус открыл глаза.
Он явно помнил, что засыпал в совершенно пустой комнате. Он лично проверил все запоры на дверях и на окнах. Однако, вопреки всему, перед ним сидел старый знакомец. Нет, именно, Старый Знакомец. Дьяус уже перестал всматриваться в незнакомые черты, не было смысла. Каждый раз Знакомец являлся в новой шкуре и обличье. Сейчас, например, он больше походил на ушлого букмекера, эдакого добродушного толстяка с змеей, припрятанной за пазухой. И действительно, полы клетчатого пиджака оттопырились, как будто там что-то лежало. Дьяус прислушался, не слышно ли шипения.
- Я уж думал, не разбужу тебя, - пухлые губы толстяка, по-хозяйски развалившегося на кресле напротив, расплылись в дурацкой ухмылке.
Дьяус рывком сел на кровати и нарочито сладко потянулся. Затем его рука потянулась под подушку, но на собеседника это не произвело ровно никакого впечатления:
- Опять ты со своими театральными штучками, - сказано было тем тоном, при котором еще неизменно грозят пальчиком несносному шалуну.
- Ну, я хоть не появляюсь в закрытой комнате посреди ночи, - Дьяус щелкнул зажигалкой и закурил выуженную из пачки под подушкой сигарету. – А если бы я был не один?
- Не думаю, что та особа, которая согласилась бы провести с тобой ночь, изменила что-нибудь своим визгом. Я бы всего лишь обставил все куда как драматичнее.
Дьяус молчал. Он терпеть не мог, когда его выдергивали из сладкой дремы, тем более минуты сна он высоко ценил еще с шальной молодости. А если уж и разбудили, то пусть сами поддерживают разговор. Он устало смотрел в потолок, где колечки дыма плели замысловатые узоры.
Знакомец ждал. Тоже смотрел в потолок. Но не выдержал первым:
- Меня тут попросили тебе передать, - он достал из-за пазухи бумажный сверток и бросил его на кровать. Сверток распался ворохом газет. – Сказали, что это связано с твоим делом. То есть было связано, ведь если ты отдыхаешь, то оно уже выполнено.
Кресло натужно скрипнуло: знакомец встал. Дьяус по-прежнему смотрел на дымный потолок.
- Ну что ж, надеюсь, наша следующая встреча будет нескоро… Не вставай, я захлопну.
Старый Знакомец протопал к двери и вышел. Дьяус смотрел ему вслед, в голове занозой пульсировала лишь одна мысль: Мы ведь с ним знакомы уже очень давно. Интересно, я постарел так же, как и он?
Сбросив пепел в пепельницу, Дьяус посмотрел на газеты. И только сейчас заметил еще и желтый конверт, сиротливо лежащий между «желтых» собратьев. На нем, мелким разборчивым почерком было написано, что его следует вскрыть в последнюю очередь. Но то ли в силу врожденного любопытства, то ли из-за детской привычки делать все наоборот, Дьяус открыл его в первую очередь. Из конверта выпала маленький кусочек картона:

«Запрос на совместимость:
1. Сильверстов Михаил Павлович (мир Х25)
2. Белова Анна Ярославна (мир Х25)
Результат: 100%
Примечание: Единственная комбинация, где совместимость аватар двух данных объектов превышает 70%.

Запрос на совместимость:
1. Сильверстов Михаил Павлович (мир U12)
2. Белова Анна Ярославна (мир Х25)
Результат: 29%»

Сигарета потухла…

На полстраницы фотография помолодевшего Сильверстова и улыбающейся Ани. Громкое название «Земляк вырывает девушку из лап насильников». И в статье, вкратце, как Миша Сильверстов благородно вступается за девушку Аню на улицах пригорода. Благодаря помощи проживающего недалеко работника частного охранного агентства банда была обезврежена и передана в руки сотрудников правопорядка. И так почти в каждой газете, только менялось название статьи и ракурс фотографии. Только в последней была еще приписка карандашом на полях: «Если бы не ваши переходы, все случилось бы только завтра».
Только тогда Макс обратил внимание, что все газеты за двадцатое ноября. Двадцатое ноября, которое никогда уже не наступит.