Полынь

Какое же солнечно-пыльное было моё детство...
Приблизительно - скорее, логикой, чем чем-либо иным - помню, что зимы всё-таки случались. И, наверняка - снежные и метелистые... Но они не помнятся. По крайней мере, первое, что вспоминается - лето. Утро, звенящее тишиной до колик в животе. Яркая улица, с оплывшими от солнца очертаниями, встречает почему-то прохладой. Особенно это ощущается ногами, потому как уже в который раз, купившись на заоконную яркость, выбежала босиком. Прохладная земля льнет к подошве, и приходится переступать с ноги на ногу - не возвращаться же домой за обувью. И почти черные, со старательно проработанными каким-то чертежником границами, - тени, гулкие, как подземелье. И воробьи, с утра-пораньше затеявшие перебранку над кем-то брошенной коркой. Именно они, с завидным постоянством ссорящиеся, и будили меня каждый раз с утра-пораньше.
На улице - никого, все мои соратники еще спят. И весь наш поселок - мой, кроме, пожалуй, двух домов - во дворе одного из них живет злобный петух, в другом - не менее злой гусак; чтобы не быть поклёванной-пощипанной, приходится обходить их стороной. И можно бродить, заново удивляясь и радуясь узорчатости теней, стеснительному блеску давно втоптанных в землю стекляшек, щекотке пропускаемых между пальцами ног травинок.
А потом - полдень, и поселок, похожий на плавленый сыр, и вся компания давно уже в сборе. И мы несемся по дороге наперегонки, взбивая босыми ногами пыль, ленивую настолько, что, поднятая нами, она еще долго висит в воздухе серой дымкой. И жаркий воздух потрескивает нам навстречу, и даже небо звенит кузнечиками, и пахнет полынью.
Самые драгоценно-помнимые запахи моего детства (кроме, как у всех - новогоднего, смеси мандаринов с ёлкой): запахи яблоневого сада (но это совсем другая история), и - полыни. Каждый раз, когда вспоминается детство, начинает першить в горле и щекотать в носу, словно желто-зеленая пыльца до сих пор еще носится вокруг. Летом ею пахло везде, даже дома - ведь полынь так хороша в качестве веника. И опять - ярко: деревянные некрашенные полы в желтоватых шариках полыни, которыми щедро разбрасывались эти самые веники.
И те же шарики, прилипшие к влажным ступням после ежевечернего ритуала мытья ног под вечное мамино "на вас не настираешься", которое начиналось примерно с макушки и заканчивалось чуть ли не щеткой отмываемыми пятками. Ибо все тело (за исключением района трусики-маечки) было покрыто пылью. И перед обморочным провалом в сон - затылок сестры, сладко пахнущий полынью...
Иногда хочется туда вернуться - в этот пропахший полынью полдень под небом, звенящим кузнечиками...