Ночь после разлуки

Ночь после разлуки.
В ту ночь я не спал. Это была не простая бессонница, когда просто-напросто не можешь сомкнуть глаз. Просто не хотелось спать. Не хотелось даже ложится. Я прекрасно знал, почему это происходит, но не мог ничего с собой поделать. В тот день мы расстались. Глупо было делать это по телефону, да к тому же со смехом, вперемешку с руганью, но что поделаешь. Человек так странно устроен, что о своих ошибках он догадывается, когда они уже совершены. Было сказано много лишнего, потрачено слишком много нервов и слез, глупые оправдания и доводы лезли в голову и мы говорили их, совершенно не задумываясь. Возможно, так и должно было быть. Мы не могли быть вместе, но, вместе с тем было очень сложно рушить этот прекрасный замок, который с таким усердием, теплотой и любовью был построен нашими руками. Замок на песке – хрупок. Приливная волна может смыть его без всяких усилий. Обидно было, что основание этого дворца уже было подмыто и разрушено маленькими волнами. Это были волны недоверия, бессмысленных обид и разочарования. Построить новый замок из того же песка было невозможно.
Я был совершенно потерян, несмотря на то, что она даже не догадывалась об этом. «А, может быть, и нет, может, она тоже в отчаянии, плачет в подушку и скучает, может быть, может быть…», - думал я, и от этих мыслей мне становилось еще хуже. Наверное, это потому что я её любил и люблю до сих пор, но мне было очень сложно хранить и беречь эти светлые чувства. Расставаться было больно, но оставаться и жить как прежде, как будто и не было ничего, было сложнее. Может, я был просто трусом, если выбрал легкий путь, а, может, наоборот. Что было, то прошло. Замок разрушен и не построить нам такого же во второй раз.
Я вышел на балкон. Находиться в душной комнате, разогретой батареями и компьютером, было невозможно. Я мельком взглянул на часы, маленькая и большая стрелка стояли вместе, плотно прижавшись друг другу. «Пять минут второго», - сказал я вслух (когда никого не было дома, я иногда разговаривал с собой). «Даже стрелки вместе, но их расставание близко, пройдет короткий промежуток времени – и одна побежит быстрее, оставив позади другую. Стрелкам хорошо, они еще увидят друг друга, через час снова встретятся. Эта чудовищная закономерность присуща не только людям – все живут так», - думал я и в своих размышлениях не заметил, как прошли роковые для стрелок пять минут. Я снова взглянул на часы. «Как мало они были вместе. Может, так и надо, а, может, и нет. Я не знаю».
В этот день была тихая, не по-осеннему теплая ночь. И она заворожила меня. Я стоял у окна и мои тревоги и разочарования казались такими бессмысленными по сравнению с красотой настоящего звездного неба, прохладного ветра и тишиной. Меня всегда тянуло ко всему таинственному, странному и в тоже время такому романтичному, теплому и прекрасному. Два этих не сочетаемых компонента моей души всегда были залогом прекрасного настроения, такого мимолетного и порою незаметного, но разве может счастье длиться долго? Минуты счастья хватит человеку, чтобы жить с ней всю оставшуюся жизнь, постоянно вспоминая о ней. Хватит человеку, настоящему человеку, тому, который звучит гордо, но не хватит всем. Люди разные, кто-то уверенно играет свою партию, а кто-то лишь водит сломанным смычком по старым дребезжащим струнам, угадывая невпопад ноты. Я долго размышлял, уже не видя ничего вокруг и не слыша, хотя слышать, было и нечего. Это было единственное обстоятельство, которое радовало меня. Я всегда любил тишину и спокойствие. Как бессмысленно для меня все было днем и насколько преобразилось сейчас, глубокой ночью. Действительно, я даже подумал, что именно в этот час, в эту ночь, могу здраво рассуждать. Утро, день, постоянный шум, спешка, как все это ничтожно, по сравнению с тишиной и умиротворенностью ночи, как бессмысленна суета. И я всегда удивлялся, почему люди не понимают, того, что понимаю я, но каждый раз приходил к одному и тому же выводу, что они совершенно разные. Мы с ней тоже были разные, совсем. Иногда мне кажется, что все люди – это геометрические фигуры – квадраты и круги, некоторые из них полные, в них что-то есть, какой-то материал, который придает смысла жизни, делает простую любовь необычной и позволяет самой фигуре принимать решения. Пустые фигуры – это обычные квадратики и кругляшки. Их большинство, но они ничем не отличаются друг от друга. Существуют, катаются по плоскости сами не зная, куда и зачем. И их отношения пусты и просты, бессмысленны, но продолжительны. Они лишь тянут их оба, не задумываясь ни над чем. Она была квадратом. Острая, дерзкая, она постоянно больно ударяла меня своими углами и я, как меланхолик, настоящий круг, ничего не мог с этим поделать.
Мы были очень разными и постоянно отталкивались друг от друга, сближались и опять отталкивались, катаясь на одной плоскости. И в этот момент, в этот день мы слишком сильно оттолкнулись, так сильно, что случилось невероятное, неподдающееся законам геометрии и физики – я перескочил на другую плоскость. И теперь я сижу и смотрю на неё сверху, с другой плоскости, и не могу спрыгнуть вниз. Сила притяжения моей плоскости держит меня.
- Что за чертовщина, - вдруг опомнился я, - Ерунда какая-то лезет в голову. Какие-то квадраты, круги, плоскости, - я говорил вслух и лишь, потом заметил это.
  - Опять разговариваю сам с собой – это нехорошо, начинаю сходить с ума, - сказал я и был отчасти прав.
Вдруг я едва услышал, как в спальне зазвонил телефон. Я быстро подбежал к нему, но не взял трубку. Что-то отталкивало меня от неё и в тоже время притягивало неуправляемой силой. А телефон все звенел и никак не хотел успокаиваться, терзая, мучая меня и разрывая на части. Когда же я поднял трубку, то услышал глухое молчание, такое страшное и безжизненное. Кто-то нервно, прерывисто дышал в трубку и потом сбросил. Короткие гудки больно били по ушам, и по сердцу. Я уже задумывался раньше над тем, как сухо, жестоко и больно они звучат, эти короткие гудки.
«Молчат и трубку кидают,
Может быть, шутят,
А не отрицают мое существо», -
Вспомнились мне строчки из своего стихотворения «Ошибочный звонок».
«Последние остатки замка, последние бессмысленные надежды и сомнения – все это стер последний неошибочный звонок».