Художник

з. Художник

Забвенье тяжким грузом упадет на плечи мне,
Покроет имя пеплом, пылью,
Сгниёт бумага,
Никто и никогда уже не посчитает прожитое былью,
Чернила смоет дождь веков,
И на песках старинных хроник,
Меня не вспомнят,
Образ мой уйдет,
И целый мир в небытие утонет.

Айвон Художник, хроник и покровитель Забытого города.

Красно. Кругом было красно. Пурпур плотным налетом сел на голые ветви деревьев, въелся в стены старенькой хижины, расплылся по водной глади реки. Хронн сидел на доске врытой прямо в землю на берегу. Старик Ллот набросал здесь прикорм, а потом обустроил рыболовное место.
Хронн утопал в красном. Он внимательно разглядывал тонкие, покрытые бугорками прожилок пальцы, окрашенные пурпуром. Было жутко. Лео тихонечко подошел и сел рядом, держа в руках кружку с кипятком.
- Красиво...
- Как-то не по себе. И часто здесь такое бывает?
- Только весной, - Лео поставил на землю кружку и тоже посмотрел на руки. - Ночи красной луны. Бывает такая красота… злая что ли… манящая… интригующая…страшная… Вот и сейчас такая.
- Будто кровь...
- Пойдем спать.
- Подожди... – Хронн внимательно изучал взглядом противоположный берег.
Слабый ветерок едва колыхал отвоевавший большую часть прибрежья алый камыш. - ... Слишком много сегодня красного...
Лео молча встал и направился обратно в хижину.
Сначала осторожно, пугливо, а потом все настойчивей начали потрескивать цикады. К ним присоединился перепел, затаившийся в кустах чилиги. Пара чирков с шумом плюхнулась на водную гладь и тут же скрылась в густом тростнике. Красном. Впитавшем скудный свет огромной кровавой луны. Затаившиеся на берегу лягушки, испуганно попрыгали в речку. Хронн закрыл глаза и стал наслаждаться весной.

***
Странное дело. Бывают в жизни моменты, когда кажется, что весь свет хочет поднять тебя на копье, цепь неудач заставляет скрежетать зубами и сжать посильнее кулаки. В такие моменты начинаешь жалеть себя, брызгаешь соплями, клянешь злюку судьбу. Вот оно – тлетворное влияние рока, случая. Так же думал и Лео, когда сломя голову пролетел через городские ворота и направился в никуда.
Все так быстро надломилось. Тихие коридоры Академии, вечернее пиво с друзьями и гульба до полуночи в квартале Желаний, роскошный дворец отца. Все это было. И в один момент, будто дубиной по непутевой голове. Лео до сих пор до конца не верил в происходящее. Может это всего лишь случайность, дикое стечение обстоятельств. В один миг. Такого не бывает! Но в глубине души он прекрасно понимал, что Алые Плащи просто так не наведываются на чай к именитому дворянину. Тем более с кучей городской стражи за спиной. Понимал он и, что скорее всего не увидит ни отца, ни мать. Нужно было бежать. Бежать сломя голову. Неизвестно куда. Просто бежать, чтобы не сломали шею. Попытаться выжить.
Все мысли, слезы – все потом. А сейчас только стук копыт, холодный ветер в лицо и сорванный гербовый знак. На этой земле – он вне закона.
Найдя на обочине тракта незнакомца, замерзающего, не помнящего себя, жалкого, Лео понял – бывает хуже. Он до сих пор не привык к жестокости этого мира. Да и много ли он видел, дворянский сынок, опекаемый со всех сторон десятком нянечек и учителей. Нет, он далеко не был наивным простачком. Просто верил в благородство и сострадание, поэтому протянуть руку помощи – было нормальным явлением. Возможно, к тому же необходимо было… почувствовать себя по-прежнему сильным.
Правда, только в сравнении…
Парень выглядел ужасно. Скрюченные от мороза пальцы, порванный плащ, дрожащие синие губы и пустота в глазах. Выражение полной безучастности на лице. Отстраненности.
По эммонациям маячка, который выдавался всем студентам Академии сотрудниками имперской безопасности, Лео сразу определил, что на незнакомце висит Красная печать. Особое заклинание, разработанное аколитами Алых Плащей, для метки всех опасных преступников.
Маяки, сделанные из обычных дешевых минералов при приближении “меченного” ярко вспыхивали и нагревались. Плащи создали настолько разветвленную сеть информаторов и стукачей, что такие безделушки появились в каждой даже самой заштатной таверне империи и соседних королевств. О награде, получаемой трактирщиками за пойманного беглеца можно даже не упоминать. Деньги были весьма приличные. История знает несколько случаев, когда отец сдавал сына, только чтобы получить вознаграждение. Спецификой заклинания было то, что никто, даже профессора Риверийской Академии – одной из передовых на Алкесе, не сумели разгадать его суть и истоки. Как наложить, так и снять могли только аколиты Плащей. Фирменный цеховой знак – шутили в народе. И дико боялись почувствовать его на себе. Страх всегда пытаются прикрыть смехом.
Странным было даже не то, что один из меченных валялся в сугробе неподалеку от города. Попасть под мясорубку Алых мог и вполне приличный человек. Они спокойно торговали своими полномочиями, устраняя почти законным путем конкурентов крупных торговцев или просто насоливших заказчикам людей. Так сказать, внетрудовые доходы. Удивительно, что тело незнакомца каким-то непонятным образом не приняло заклинание, и дико с ним боролось. Это было видно по напряжению мышц, вздутым буграм вен на лбу и спазмам, которые время от времени заставляли несчастного чуть ли не в узел затягиваться. Он тяжело дышал.
Лео, немало повозившись, удалось закинуть незнакомца на лошадь и привязать к седлу. Через трое суток безумной скачки они пересекли границу с Нарном. Но Леонардо не собирался на этом останавливаться. Он прекрасно понимал, что королевство насквозь пронизано сетями Риверийской разведки. Необходимо было залезть в такую дыру, где не только Плащи, но и нарнские остопы редко показывались. Самым привлекательным направлением был северо-восток. Земля Тысячеречья.
Почти всю дорогу незнакомец не произнес ни слова.

На развилке между городками Хлокк и Мидустонн в землю врыт каменный столб. Тракт, будто лист конопли, дробится на пять направлений. Несколько дорог – узкие и забытые, другие – натоптаны, даже в зимнее многоснежье. Видно, что по ним частенько туда-сюда снуют крестьянские телеги и купеческие обозы, у которых шаг ступиц намного шире.
На горизонте было чисто и одиноко.
Лео сполз с лошади и, едва держась на ногах, доковылял до массивного монумента, символизирующего, по задумке незадачливого создателя, центр Нарна. Местные из ближайших деревень уже успели каким-то невообразимым образом прилепить к коричневому камню деревянные таблички-указатели. В лицо дул мерзкий и надоедливый ветер. Леонардо присел в основании, пряча шею от ледяного дыхания. Вытянул ноги, разминая затекшие мышцы. Глупо улыбнулся сам себе. Это ж надо – из князи в грязи. В таком виде он себя никогда не представлял.
Попутчик зашевелил губами. Первый раз за прошедшую неделю. Застонал. Пошатывающаяся тощая кобыла испуганно засеменила, фыркнула.
Лео, собрав остатки сил, вернулся к лошади. Медленно, ковыряясь застуженными пальцами, развязал узлы. Придержал за плащ, пока тело незнакомца съезжало на снег по гладкой шерсти. Лошадь снова взбрыкнула и едва не придавила безвольную руку. Лео резко ударил по крупу. На большее сил не хватило.
- Хронн…
- Что? – Лео наклонился, посмотрел на сухие потрескавшиеся губы.
- Хронн… - громче просипел незнакомец. – Хронн… ХРОНН!!!
Гортанный крик разрезал ветер, эхом полетел к ближайшему березняку, поднялся в серую пустоту и застыл в морозном мареве каплями вязкой слюны на губе.
- ХРОНН!!! – незнакомец резко сел, устремляя взор пустых, огромных словно озера глаз в поднебесье. Спина спазматично выгнулась. Руки загребли снег, сжали до синеты на кончиках пальцев. Сдавили.
Лео вцепился в плечи, придавил к земле, дыхнул паром в перекошенное лицо. Звонко ударил по щеке:
- Эй, ты чего?
- А… - непонимающе моргнул попутчик. Совершенно осмысленно. – …Ты кто?
- Хм… Теперь уже и не знаю… А ты?
- Хронн…
- Ну это я уже понял. Да и все в округе – тоже.
- Что? – попутчик снова моргнул, и уставился на Лео несмышленым взглядом годовалого теленка. Потом спохватился, начал растирать раскрасневшиеся ладони.
- Ничего… Ты как?
- Где мы?
- В Нарне.
- Что???
- Ты долго был без сознания. Нет, не вставай. – Лео сдержал слабые попытки подняться. – Переведи дух. А то хуже станет. Я не знаю как долго ты не ел, но я почти неделю крошки во рту не держал. Лошадь скоро упадет. Так что, может я тебя и зря за собой всю дорогу тащил.
- Я ног не чувствую…
- Замерзли просто, или слишком тугие веревки. Моя вина. Отойдут. – Лео прилег рядом. Двигаться не хотелось. – Ты как печатью-то обзавелся?
- Чем?
- Понятно. Очередная жертва наговора. Или может безжалостный убийца? Ничего, что я тебя в такую даль увез?
- Я не убийца. Я – лекарь.
Лео посмотрел в серую глубину неба. Прикрыл глаза. Провел ладонью по горящим щекам. Повернулся к Хронну.
- Ну и как будем выбираться, лекарь?
***
В комнате было тесно. Хронн протиснулся между бочками с соленой рыбой, загремел ведрами. Старые половицы заскрипели. Старик тяжело и хрипло вздохнул во сне и повернулся на другой бок. Хронн на цыпочках пробрался к бараньим шкурам, наваленным прямо на полу рядом с кроватью Ллота. Лео не спал. Он потеснился, укладывая подстилку удобней, чтобы не было бугров.
- Скоро рассвет.
- Не замерз там всю ночь сидеть?
- Нет. Сон не идет… А знаешь, он ведь меня бросил. Ну тот, с кем я пришел в Риверу. Я точно помню, что его не было в назначенном месте.
Лео прислушался. С самой их встречи с Хронном, тот был немногословен. Словно что-то держал в себе и боялся отпустить. Он мало рассказывал о прошлом. Почти ничего. Даже долгими зимними вечерами, когда в тесной избе приютившего их старого рыбака можно было взвыть от тоски.
- У него были все деньги. Огромная сумма золотом. И мой лук. Отцовский лук. Почти все мои вещи. И он меня бросил. – после недолгого молчания продолжил Хронн. – А ведь я ему жизнь спас…
- Ты давно его знал?
- Нет.
- Ну а чего ты еще хотел?
- Я хотел просто лечить людей…
- Зачем тогда полез, куда не надо?
- Нужно было что-то есть, как-то заработать. В Полянии за такое руки бы поотрезали.
- Ривера – не Поляния, туда приходит столько грязи. Всех не отмоешь. И на человечность зря ты понадеялся. – вздохнул Лео.
Хронн задумался. Он постоянно возвращался к тому моменту, когда решился стать марионеткой в чужой игре. Неужели из-за денег? Или просто доверился на слово. Или не увидел других перспектив. В какой момент он потерял осторожность? Купился на уговоры?
- А это навсегда? – спросил Хронн спустя некоторое время.
- Что?
- Ну эта печать?
- Вообще-то да. Если только не выловишь какого-нибудь аколита Алых и не заставишь снять, под угрозой потери чести и хорошего имени, прислонив что-нибудь увесистое к штанам. – Лео улыбнулся. Ему хотелось как-то подбодрить.
- От этой мысли хочется взять нож, разрезать кожу и соскрести с ребер всю эту мерзость. Раз и навсегда. – серьезно ответил Хронн. – Что теперь делать?
- Бежать из Нарна. На север. На территорию как минимум шести королевств тебе теперь вход закрыт. Плащи имеют там большое влияние и местные власти врядли помогут. С каждым годом Плащи проникают все дальше в глубь Алкеса. Задачей прежнего императора было сделать как можно больше вассальных королевств, зависимых от центра. И ему это удалось. Даже насквозь контролируемый эльфийской династией Хальнор пошел на переговоры… А лучше возвращайся в Полянию.
- Мне нельзя.
- Почему?
- Последнее желание умирающего. Он не хотел, чтобы я присягнул князю, погубившему родного отца. Мы много лет прожили в изгнании.
- Похоже в моей жизни складывается аналогичная...
О чем хотел сказать Лео можно теперь только догадываться. Да и сам он врядли вспомнит, поскольку в следующие минуты прямо рядом с хижиной разверзся ад.
Земля глухо задрожала.
И взорвалась.
Часть деревянной стены обрушилась, чудом не придавив обитателей. Вокруг все тряслось. Туча пыли забила глаза, сперла дыхание. Ллот в ужасе закричал, не понимая спросони происходящего. Никто не понимал. Лео попытался прорваться к двери, но был отброшен обвалившимся бруском. Хронн разбил окно, попытался сломать балку. Ему помог Леонардо, используя меч, как рычаг. Первым на улицу выкинули старика. Тот дико отполз в сторону и застыл, обхватив колени. Затем вылезли остальные. Хронн до крови разодрал плечо. Не уберегли ни плащ, ни кожаная куртка. Лео стоял в одной рубахе и брэ. Большая часть вещей осталась внутри.
Земля продолжала бунтовать. Разлеталась в стороны кусками травы и дерна. Змеилась широкими провалами. Из рваных ран источался голубоватый газ. Концентрировался толстым слоем на поверхности, мешал хоть что-то увидеть под ногами.
Хронн схватил старика за плечи, закричал в ухо, не слыша себя. Пихнул в сторону. Встряхнул.
- Беги… - прорвалось наконец сквозь нескончаемый грохот.
Лео стоял, широко раздвинув ноги, держась за вбитый в землю меч. Из ушей сочилась кровь.
- Я… нащупал… сейчас придержу порог, - просипел он, стараясь удержать равновесие. – К реке, быстрее…
Он повел. Земля словно ожила, заморщинилась. Каждый шаг по разлитому густому туману грозил провалом. Они кубарем слетели к воде. Залезли в самую гущу тростника, стараясь продвигаться край берега. Бегом не получалась. Ледяная вода обжигала кожу, вязкий ил проглатывал сапоги и цеплялся в них, словно хотел отгрызть подошву. Хронн несколько раз окунулся, не удержавшись. Жесткий тростник едва не выколол глаз, оставил кровавую метку на виске.
Лео первым добрался до песчаной отмели. Тягуче вздыхая, на корячках дополз до косы. Упал на песок, схватившись за голову. Хронн на ходу подхватил его за воротник, выволок на траву.
- Сейчас… я сейчас… голова…
Теперь кровь полилась еще и из носа. Именно полилась тугими черными струями. Стекала по подбородку, рисовала узорные кляксы на серой от пыли рубахе.
Рядом рвануло, выворачивая с корнем прибрежную иву. Хронн, засыпанный с ног до головы землей и песком, услышал крики. Он повернулся. Там где была деревня, теперь гуляла смерть. Часть домов провалилось, некоторые горели синеватым пламенем. Между останками бегали в панике люди. Земля продолжала морщиться и рваться на части. Хижины рыбака теперь просто не существовало.
- Вон…- закричал Лео, показывая дрожащим, измазанным в крови пальцем на излучину. – Сейчас… я его заблокирую… их еще двенадцать… посмотрим, что за деляги… ну прям как на экзаменах…
Лео бормотал что-то полушепотом, держа ладонь на переносице. Хронн ничего не понимал. Он увидел в свете пурпурного поднимающегося над рекой солнца одинокий темный силуэт. Человек, закутанный с ног до головы в просторную робу, сидел у самой воды. Нешевелясь.
- Убей… НЕКРОМАНТА!!! – заверещал Лео. Другим голосом. Словно городская девчонка, увидевшая огромную змею. С искрами животного страха и отвращения одновременно. – Они рвут порог!!! ОНИ НАС ВИДЯТ!!!
Рядом снова громыхнуло, земля лопнула, улыбнулась черным провалом, потянулась к ногам. Хронн сорвался с места, ловко перепрыгнул. Почувствовал, как икры обожгло газом. Лео откатился от разлома и бросился вдогон. Он отпустил порог. Снял всю защиту. Стало легче.
Кругом все закипело. В лицо полетели мелкие камни и куски грунта. Взрыв. Еще один. Хронн летел сломя голову, не обращая внимания. Он срезал дорогу прямо через разрываемый вдоль и поперек луг. Лео поскользнулся на влажной траве, упал на живот. Попытался встать, сжимая в бессильной злобе чахлые стебли. Засеменил ногами, разрывая брэ о камни. Оперся на меч.
Хронн успел. Он прыгнул на спину немой фигуры. Ударил в шею. Повалил на землю, разворачивая лицом к себе.
И замер.
На него смотрели глубокие провалы-глаза шестнадцатилетней девчонки. Бездонные и мутные. Из-под черного капюшона выбилась прядь рыжих волос.
Она почти не сопротивлялась.
- Зачем? – простонал Хронн.
- Пробный заход. – тихо ответила рыжая. – Испытание мастера.
На нежной коже расплывался синяк.
Вихрем налетел Лео. Вбил с ходу ногой под ребра. Девушка тоненько всхлипнула… некромант тоненько всхлипнул… Засвистела сталь.
- Нет!!! – закричал Хронн, бросаясь в ноги.
Поздно.
Лео вогнал клинок в живот. Ударил под сердце. И еще раз. Глаза были безумны.
- Бежим!!! – он схватил за плащ, рванул на себя, увлекая к воде.
- Деревня! Там люди!
- Им уже никто не поможет! – в голосе были слышны нотки истерии.
Перед глазами стояло детское лицо, алые капли на бледной щеке и мечущиеся между горящих домов люди. Красота губит мир. Грохот земли. Все слилось в дикой круговерти.
Невинность и смерть.
В одном дыхании, одной волей.
Лео забежал по грудь в воду, поднимая тучи брызг. Поплыл.
- Куда? – река радостно булькнула, лаская ледяными руками. Хронн попытался поймать за босую ступню, споткнулся, погружаясь все глубже. Берег был далеко.
Он фыркнул. Погрузился с головой, понимая, что дотянет только до середины. Резко вынырнул.
И увидел Ллота.
Старик сидел на носу лодки и греб одним веслом в их сторону. Нервно, то и дело цепляясь взглядом за две головы на поверхности. Больше бултыхая.
- Сюда! – он ускорил движения, наклонился к самой воде. По морщинистым щекам текли крупные слезы.

***
Художник творил. Перо бабочкой летало над листом бумаги, превращая буквы в удивительные картины. Он был весь погружен в это действо. Он ничего не замечал вокруг. Ни жирных комаров, облепивших потолок. Ни сгущающихся сумерек. Ни чайника, захлебывающегося над камином. Не было ничего. Только скрежет пера, буквы и картины. Которые он тоже не видел.
Художник многое пережил, а теперь он торопился. Необходимо было срочно выплеснуть все это на девственную бумагу. Заполнить пространство смыслом. Восстановить цепь событий. Он улыбался, поднимая вверх глаза, смотря на мир тем самым, особым взглядом творца. Машинально расчесывал свободной рукой непослушную растрепавшуюся бороду. Со стола ему подмигивали кляксы.
Мир сгустился до влажного кончика гусиного пера и распахнулся. Непостижимый, огромный, бесконечный. Неописуемый.
Но он попробует. Не зря же столько пройдено, пережито, запрятано в душу. Вся жизнь – в нескольких взмахах. В черной кривой линии, впитанной белым клочком.
Он творил и боялся. А вдруг все действительно зря.

***
Ллот даже и слушать не хотел.
Кудрявые облака резал клин запоздалых гусей. Они тихонечко гутарили между собой, заражая ароматом особой весенней нежности. В дубняке надрывалась кукушка. На мелководье, азартно чмокая, гоняла малька стая окуней. Легкий ветерок щекотал кончики камыша, тут же хватался за воду, дразнил мелкой рябью.
Старый рыбак тряс головой, нервно вытирая руки о замызганные грубые штаны.
- Как же мы тебя здесь бросим. Пошли хотя бы до ближайшей деревни. – уговаривал Хронн.
Лео молча сидел на берегу и ковырялся в снастях, найденных в лодке. Дико хотелось есть.
- Никуда я не пойду. Вернусь, отстрою хижину. Авось не помру. Глядишь, еще кто вернется. Не могли же всех перебить.
- Вполне. – отвлекся Лео. – Их было тринадцать. И они от твоей деревни камня на камне не оставили.
Фраза прозвучала жестоко. Лео не знал, что у старика там, в аккуратненьком резном срубе, только-только отстроенном, жили дочь и внук.
Ллот умолк, растерянно сев на нос лодки. Он был благодарен этим двоим за смерть хотя бы одного виновного. И до дрожи в коленях боялся возвращаться. Увидеть своими глазами черный каркас дома, который любовно мастерил вместе с односельчанами. Слышать радостный крик мальчонки в вое гуляющего по пожарищу ветра, топот босых ног и шелест ее сарафана. Там его ждали тени и пустота. Старик заплакал, тихо и незаметно.
Снова загутарили гуси.

***
Следы уходили в глубь леса. Совсем свежие. Некоторые травинки даже не успели протянуть ладошки-листья к солнцу. Одуряющее пахло одуванчиками.
Хронн примерно определил время. Здесь прошли не больше часа назад.
- Хороший был меч. - снова начал нудеть Лео.
С самого утра он не унимался, испытывая неодолимое пламенное влечение к клинку, который по воле богов благополучно закончил свой боевой путь на дне реки. Они были практически безоружны не считая самодельной даги весьма посредственной ковки, скорее даже кустарно-самопальной.
- Тихо ты. – шикнул в ответ Хронн.
Лео оторвал на ходу сухую веточку чертополоха, подняв тучу мелких мошек. Босиком было идти тяжело и, видя, что напарник углубляется в чашу, он протестующее замахал руками:
- Куда ты лезешь? Комары сожрут. Отбиваться нечем. Сапог тоже нет.
- Нам надо найти людей, иначе просто не выжить. Посмотри на себя. А если ночью морозец будет?
Лео уныло пробежал взглядом по драным брэ и замызганной рубахе. Ноги ниже колена покрыли красные точки комариных укусов. Самое важное он все-таки спас. На поясе висел пухлый кошель монет. Правда на многочисленных островках Тысячеречья от него проку было, что от шлюхи на свадьбе. Есть не просил – и то ладно. А есть хотелось очень. До колик в животе и тошноты.
Хронн спустился по следам на дно оврага, густо заросшее волчьей ягодой и шиповником. Лео тихонечко заверещал, хватаясь за ногу. Упал на задницу. С досадой посмотрел на чужие сапоги.
А потом увидел птичек.
В траве озорно шуршали и бегали крупные пернатые размером немного более петуха. Массивные ноги, темно-красные перья, мощный клюв. Выглядели они весьма аппетитно. И ничуть не боялись. Крылья были совсем крохотные – судя по всему небо их отвергло, приспособив жить на бренной земле.
Лео так никогда не радовался. Кровь переполнили дикие охотничьи флюиды. Хронн даже и глазом не успел моргнуть, как напарник бросился в погоню, используя рубаху в качестве орудия лова. На колючки шиповника тот уже не обращал внимание. И на что он рассчитывал?
Поначалу птички просто не обратили внимание на агрессивного двуногого, покушающегося на их жизненное пространство.
- Цыпа, цыпа... иди-ка сюда...
Стоило Лео вцепиться в первую подвернувшуюся, как все круто изменилось.
Птица с грозным клокотом впилась в палец. Из травы подняли головы десяток других.
Пошла кутерьма.
Заклацали мелкие клыки.
Красноперые бросились всем скопом яростно кусая, пробираясь к лицу, раздирая когтями. Со всей округи на их зов сбегались сородичи.
- М-а-а-а-а-м-а-а...
Лео побежал.
- Куриные атакуют!!!
Хронн сначала не поверил глазам. Потом понял, что вся толпа направляется к нему. Сверкнула пара красных молний. Пяток особо насевших на спину вспыхнули. Запахло жареным мясом.
- А-а-а... что это за твари?!
- Молнии твои были?
- Да-а-а...
Лео уже почти нагнал. Хронн старался поскорее выбраться из оврага в дубняк.
- Еще можешь?
- Не знаю-ю-ю... Эт случайно.
- Тогда на дерево, шибче!

- Ты дворянин?
Солнце уже совсем скрылось. Они все сидели на ветвях размашистого дуба. Злопамятные “куры” не отходили от него почти весь день. Потом решили оставить одну наблюдать, а сами разбрелись кто куда. Пернатая время от времени жадно поглядывала на людей глазами-бусинами.
- Да.
- Я сразу понял. По этим твоим ужимкам, расшаркиваниям, особой любви к халяве. Че вот ты к ним полез?
- Нет, ты посмотри. Она яму роет. Ночевать собирается. Давай ее потихоньку... – Лео начал осторожно спускаться. – Цыпа...
- Не надо больше цыпа! На такое обращение они реагируют агрессивно. – Хронн сплюнул вниз. Птица бросилась зло обклевывать место падения. – Подумать только, этот мешок пуха нас терроризирует уже битый час. В одного! Тебе не стыдно? Мне – очень.
Появились комары. Жирные и голодные.
- Хочешь я ее спалю. Нет, я могу, честно. Только дерево тоже может того...
Хронн посмотрел на него, как на идиота.
Садистски улыбнулся и закутался в плащ. Комаров становилось все больше. С проток повеяло прохладой и ночью. Наверняка бессонной.
- Слушай, голубокровый, а может тебя к ним скинуть? Они ж на тебя зуб точат, глядишь и успокоятся?
- Хроннушка, ты не забывай, что я тебя зимой вытащил. Я тебя очень умоляю.
- Смотри!
Лео посмотрел, куда указывал Хронн. В сумерках вечернего марева между деревьями теплился огонек. Маленький, еле заметный. Теплый.
- Надо как-то выбираться. Что делать будем? – дворянин с надеждой взглянул на товарища. – Только осторожненько как-нибудь, а то она опять всю кодлу соберет.
- Сейчас попробую ее усыпить.
Хронн срезал дагой кусочек коры. Нарисовал руну и вложил резким броском пальцев.
- Ух, ты... – открыл рот Лео.
Скинул прямо перед мордой “курицы”. Та разок ткнула и вновь легла в ямку, спрятав голову под крыло.
- Не хочет.
- Они, наверное, мясо едят. Давай сюда палец.
- Зачем? – хлопнул ресницами Лео.
- Давай говорю!
- Нет!
- Давай! – Хронн схватил руку Леонардо. Резанул дагой по пальцу. Закапала кровь.
- Ай, ай...
Он смазал кровью еще один кусок коры. Вновь вложил руну.
На этот раз пернатая заинтересовалась больше. Ловко подбросила окровавленную жертву и, закинув голову, проглотила.
 - Сейчас заснет, не разбудишь...
Птица вновь успокоилась, прилегла. Затем резко вскочила, засуетилась. Надулась.
И взорвалась, забрызгав корни.
- Вот тебе и заснула... – Лео, посмотрел на Хронна. – Надеюсь ты меня так от бессоницы лечить не будешь?
Хронн пожал плечами:
- Опять не рассчитал. Слезай.

Картина была еще та. Двое оборванцев бандитского вида стучат среди ночи в одинокую хижину, спрятанную на одном из островов Тысячеречья. Они надеются получить помощь, еду и ночлег. Ну не наивные ли?
Так же думал и Хронн. Ему было не по себе. Но возвращаться впотьмах в неизвестный чужой лес не хотелось. Тем более рядом поскуливал Лео, получивший массу впечатлений, протоптавшись босиком по еле уловимым тропам. В темноте он умудрился залезть в крапиву.
Дверь открылась, по глазам резанул свет.
 С порога на них близоруко сморщившись смотрел старик. Взгляд был нисколько не удивленный, скорее вопросительный. Просторный халат, расшитый красными маками, едва держался на узких немощных плечах. Седая всклокоченная борода, заметные пятна чернил на пальцах и благородный блеск лысины.
- Чем обязан? - рассеянно спросил он.
- Э… так получилось… куры тут у вас… заблудились… - начал Хронн.
- Приятного вечера добрый хозяин, - промурлыкал котом Лео, - Не поможете ли двум заблудившимся странникам протянуть до утра и не укажите ли им дорогу, дабы выбраться с этих злосчастных болот. Я – граф Леонардо Луазье, а это мой попутчик, лекарь Доглат Полянский.
У Хронна кровь отошла от лица. Луазье. Быть того не может. Вспомнился небольшой, заставленный шкафами, кабинет, короткий разговор, врывающиеся солдаты и выражение лица графа, когда зачитывался список. Непонимающее.
Он побледнел.
- Ну-у-у , господа, вы настоящих болот не видели, - старик махнул рукой, мол идем, - Что-то неважно выглядите. Давно скитаетесь?
Они вошли.
В доме было тепло и уютно. Пахло вареньем. Огромная столешница, кровать, шкура медведя на полу, несколько сундуков и книги... много книг. Везде. На полках, ящиках, лавках, да прямо на полу.
Скромно убранная основная комната отгораживалась темно-зеленой ширмой, за которой виден край письменного стола с подставками под чернильницу, перья и полочками для свитков. Импровизированный кабинет. Правда от кого необходимо прятаться – неизвестно. Судя по всему, старик жил один.
- Помнится мне, попал я на северо-запад Хальнора… вот там – болота. Неделю куковал, пока один ядовик не вытащил. Да вы садитесь. Вон туда можно. – хозяин указал на лавку.
- Кто?
- Ядовик. Это по местному. А так – змеелов. Ах да, совсем запамятовал представиться. Меня зовут Айвон.
- Уважаемый, вы точно не рыболов. И не охотник. Тогда кто, уж простите меня за мою нескромность? – спросил внимательно рассматривая книги Леонардо.
- Путешественник уже закончивший свой путь, хроник, немного поэт… одним словом художник.
- И это все вы написали?!
- Ах нет! Среди этих шедевров нет моих произведений.
- А что же вы так от всего мира… - рассеяно поинтересовался Хронн, думая больше о своем плаще, измазанном тиной. Было жутко стыдно.
- Творить надо в уединении, подальше от суеты и людских дрязг, - вздохнул Айвон, разглаживая бороду.
Лео встал и, пробежавшись по переплетам, открыл одну из книг.
- О, а это я уже читал. В библиотеке Академии. Артузо Коротконогий, “Просторы Алкеса”. “… и изгнанный граф пришел на мертвые заснеженные земли. Воткнул посох и сказал сыновьям: “Наш дом теперь здесь”. И ушел один сын за горы. А двое остались и возвели гнездо. Дикие корты, увидев силу гнезда долго спорили о войне, но порешили о мире. Так родился Союз…” - прочитал вслух Леонардо.
- Отличный ученый и хроник, - закивал старик, - Вряд ли кто-то его превзошел.
- Ну если только Пак Рип. Он больше земель обошел и описал. – поднял бровь Лео.
- Зато не так досконально.
Хронн сверлил взглядом пол. Здесь он был явно лишний. Айвон, увидев его кислую мину, тут же засуетился. Разлил всем чая, приглашая к столу. Пахнуло смородиной и земляничным вареньем.
За окнами торжествовала ночь.

***
Песок сыпал прямо в глаза. Колкий и острый. Горячий ветер хлестал по щекам, пытался распахнуть льняные балахоны. Заглянуть в мутнеющие глаза.
По пустыне шли двое.
Ни одной живой души. Дюны, ветер и песок. И солнце. Огромное, пышущее огнем и смертью. Смерть им была не страшна, а вот огонь… Он съедал их изнутри, проникая через обмотанные старыми тряпками ступни. Вгрызался в ткань накидок, витал над головой в ожидании. Подтачивал силы.
Шаг за шагом. Их крест становился все тяжелее.
Рука потянулась к шее, дернула. Блеснуло золото. Солнце тут же набросилось на новую игрушку, взорвалось яркими бликами в разные стороны.
- Давай здесь. Здесь смерть, здесь никто не будет искать.
- Нет, еще рано…
- Они не найдут.
- Не спорь.
Вереница следов из ниоткуда в никуда, заглатываемых ветром. Тонкая полоса, которая уже завтра утонет под вечной грудой песка.
Древний амулет снова спрятался под балахоном. Солнце напоследок грустно улыбнулось и в отместку еще сильнее ударило жаром по спине.
Соблазн был велик…
Ноздри уловили едва различимый запах степи.

***
Хронн проснулся от острой боли. Он махнул рукой. Схватился за палец. С самого кончика стекали малюсенькие капли крови. Голова гудела от пересыпа. Взгляд под лавку, откуда исходил источник опасности. В темном углу съежился маленький белый комок шерсти. Хронн свернул цветастое покрывало, отодвинул в сторону импровизированную кровать, на которую его уложил Айвон. Грудь обжог амулет. Тот самый, из заброшенной землянки в лесу. Вспомнились обрывки сна.
Комок загудел.
Рука потянулась сама собой.
- Не тронь! – пискляво рявкнуло белое.
Хронн аж на задницу сел от неожиданности. Очень осторожно снова попытался ухватить, теперь сверху.
- Не тронь, тебе говорю, кушу!
- Эй, ты кто? – глупо спросил ошарашенный человек.
- Домовик я! Слепой што ли! Все утро его пинаю, пинаю, а он расхрапелся… не укусишь лишний раз и усом не поведет…
Мышцы лица расслабились, челюсть отвисла.
- Чего окаменел то? Корми давай! Айвон ушел. Этот тощий и горластый тоже. Есть хочу!
- А ты кто? – тупо повторил Хронн.
- До-мо-вик…Еще?
- Не, не… в смысле откуда?
- Я здесь живу. На то я и до-мо-вик… Не отвлекайся! Есть! – грозно пропищал комок.
- А ты наглый…
- Будешь с вами. Забудут на неделю…
- Ты ж здесь живешь.
- Мне воровать нельзя. Только получать угощение, - тяжело вздохнул домовик.
- А я не знаю где продукты…
- Ой, я отведу!
Комок резво подбежал на коротеньких ножках, схватил за палец, потащил за собой. Он привел к крышке погреба, выделяющейся на полу.
- Дергай кольцо. И сыру мне… если будет кусочек курочки – тоже не откажусь. Варенье не бери, я еще прошлое не съел. Хлеба, хлеба не забудь!
Хронн достал заказ, тяжело сопя выбрался наверх. Из под шерсти выжидательно хлопнули маленькие глазки.
- Молодец. Угощаешь?
- Ну да…
- Тогда я пошел, - комок деловито взял сыр, другой ручонкой ухватился за хлебную корку.
- Подожди…
- Ну что еще?
- А ты давно Айвона знаешь?
- Да нет, лет десять. У него тут экология хорошая, вот я и сбежал от старой деревенской ведьмы, сразу как он тут поселился.
- Как понять… эко… еко…- ломал язык Хронн.
- Ну… душевно, что ли…
- А он правда художник?
- Еще какой! Настоящий!
- А где книги свои хранит?
- Ширму видишь? За ней у него кабинет. Там в углу сундук. В нем и хранит. Только ты туда не лезь. Разозлиться может. Он не любит, когда по его книгам лазают.
Домовик подтянулся, посеменил к лавке. На полпути остановился.
- Будете обедать, по стене пару раз двинь ногой.
Хронн вышел на улицу развеяться. Сел на крыльцо. Солнце уже было высоко. Сегодня они точно не уйдут. Как минимум половина дня позади. В ветвях яблонь, плотно окруживших хижину, куралесили птицы. Воздух дарил свежесть и прохладу. Земля была сыра от утреннего дождя. Самые стойкие капли все еще сыпались с листьев, стучали по крыше, крыльцу, ведрам и лужам. Путались в волосах, жгли холодом обнаженную спину. На этот раз даже настырные сны не тревожили, как обычно, душу. Впервые за последнее время голова очистилась от навязчивых мыслей о прошлом и будущем.
На темные от влаги доски звучно упало яблочко. Маленькое, зеленое, вымазанное каплями дождя. Хронн покрутил его в руках. Надавил. Брызнул сок. Вылетели белые, не успевшие еще сформироваться семечки. Он понюхал, надкусил, сморщившись от кислинки. Что за деревья так рано плодоносят? Большинство, что они видели по дороге только начинали цвести. Загадка... В этом доме слишком много загадок.
Он вернулся в комнату. Согрел чаю. Утолил легкий голод хлебом с душистым вареньем, замечая за собой, что взгляд постоянно пробегает по ширме. Хронн не смог удержаться. Медленно подошел к перегородке, ощущая себя по меньшей мере вором. Отодвинул. Стол был идеально прибран. Все бумаги аккуратно разложены по многочисленным полочкам. Чернильниц было аж целых три. Как и сказал домовик, в углу стоял бронзовый сундук.
- Ты чего делаешь?
Хронн вздрогнул. Обернулся. В дверях мялся Лео, держа в руках приличный кукан рыбы. Ивовая ветка подрагивала, многие рыбины еще цеплялись за жизнь.
- Там такое место! Мне Айвон уду дал. Так там щуки – вооо! Успевай забрасывать. Пойдем может, заготовим в дорогу?
- Вечером, - буркнул Хронн.
- А ты чего туда полез? – кивнул Лео на слегка отодвинутую ширму.
- В том сундуке книги художника.
- Серьезно? Давай заглянем, интересно же... – граф бросил кукан прямо в угол под лавку. Хронн увидел как пушистая ручка цапнула самую маленькую щуку и уволокла в едва заметную щель в стене.
- Нет, - он чувствовал себя премерзко, ведь только что сам так и хотел сделать, а теперь пытается учить друга.
- Давай, он даже не узнает...
Лео нырнул к сундуку, поднял крышку. Половицы грозно скрипнули. Он достал массивную в кожаном переплете книгу и положил на стол. Приоткрыл. Оба нависли над страницами. Глаза отказывались верить. Страницы жили. Буквы превращались в яркие картины. Человек, опирающийся на посох, змейка дороги, города и леса, сверкающие пики гор. Все жило, дышало, двигалось. Время летело незаметно.
Хронн почувствовал сильный удар в спину. Его опрокинуло, прижало к полу. Рядом упал Лео. Доски вибрировали и гудели. Он поднял голову. Посреди комнаты стоял Айвон. Борода всклокочена, глаза горят огнем непримиримости и гнева. Воздух будто сгустился. Невидимые руки сковали, били по щекам, все сильнее давили на грудь. Дыхание сперло. Потекли слезы.
- Я к вам, как к сыновьям, а вы..! – прокричал старик.
Глаза Лео расширились.
- Порога нет, - прошептал он синеющими губами, - он сам – порог...
Снова удар. В глазах потемнело. Гудение становилось все громче. Оно заложило уши, оградило от других звуков, въелось в голову. Ударило горячей волной по вискам. Полетели полки. Опрокинулись чернильницы заливая стол густой черной жижей. Перевернулся сундук. В углу под лавкой схватился за голову, мигая глазками, белый комок шерсти.
Айвон стоял без движения, облокотившись на столешницу. Он на них даже не смотрел. Хронн попытался встать, но его скрутило еще сильнее. Захрустели зубы.
В голове билась только одна мысль. И тогда он решился и закричал...

- И все-таки, как ты думаешь, кто он? – зевнул Лео, - Я много общался с магами и могу сказать, что он точно не маг. Маги могут ломать порог, но быть порогом – никогда.
Дорога лентой убегала в лес. Старая и едва различимая. Справа ее подпирал глубокий овраг. На дне журчал тоненький ручеек, скрытый кустами сирени и акаций. Прямо перед ногами прополз уж, торопливо нырнув в траву.
- Нет, он художник... настоящий... Ты видел яблони около хижины? На них уже появились яблочки, а ведь сейчас только середина весны. А заросли ежевики и землянику? Они с ягодами. Уже. Просто поразительно. Мне отец рассказывал о таких людях. Они все заряжают своей энергетикой. Материализуют мысли, переживания, чувства. И тогда он не хотел причинить нам боль. Просто его чувства материализовались и ударили по нам. Мы ощутили его гнев физически.
- И куры – тоже... его фантазии? Я видел огромную змею у протоки, когда удил рыбу. Просто огромную... таких не бывает…
- Наверное...
Лео поправил мешок. Айвон собрал их в дорогу. Откопал где-то одежду для графа. Старую, но крепкую. Сшил за ночь заплечные сумы из мешковины. Дал по хорошему ножу и припасы, рыболовные снасти. Он и правда отнесся к ним, как к сыновьям. И долго смотрел вслед, расчесывая по привычке бороду.
- А что ты ему все-таки крикнул?
- Ну, крикнул – громко сказано, скорее просипел. Я сказал, что – это шедевр... – задумчиво ответил Хронн.
- Что?
- Книга.
- И все? – даже споткнулся Лео.
- И все.
- Но как? Как ты узнал?
- Домовик говорил, что Айвон никому не показывал свои творения. А знаешь чего он боялся? – Хронн посмотрел Лео прямо в глаза.
- ...?
- Он боялся, что его не признают. Всю свою жизнь старик посвятил путешествиям, дабы потом на века оставить их для людей. Но к старости он начал сомневаться. А нужно ли все это хоть кому? А есть ли в нем талант? Ведь он всегда думал, что есть. Но он же мог ошибаться. Айвон боялся на деле остаться посредственностью. Тогда жизнь прожита зря. Художник страшно боялся забвения. И... он не видел картин... И опасался показать книги людям…
- Что?
- Айвон потом мне сказал. Он сам стал энергией. Она настолько его переполнила, разрывала... Художник видел только буквы, но не видел порожденные им шедевры...
- И что теперь?
- А теперь художник подарит их людям. Только представь, любой город, в котором поселится старик будет процветать. Ведь его энергия обволакивает все вокруг. Только люди должны сами к нему придти.
На небе собирались тучи. Они поторопились выйти с луга поглубже в березняк, чтобы найти защиту под кронами деревьев.
Хронн улыбнулся. Слегка ослабил лямку сумы. Через сетку мешковины просвечивался тугой кожаный переплет.