Художник

Эпиграф
-Как далеко ты можешь зайти в искусстве?
-Так далеко, что тебе и не снилось.


С наступлением ночи начинались дожди… Благоприятное время для решения разных проблем, требующих деликатного решения.
-Ты просишь невозможного!
-Отнюдь. Ты просто пытаешься набить цену, - человек словно говорил глазами, все остальное скрывалось под черной, шелковой одеждой. – Ты доставал мне это не единожды.
-Времена меняются, – торговец пожал плечами, - Золоторамочники слишком активизировались. Двоих уже поймали, и …
-Мне все равно, - глаза пожали плечами, - Она должна быть закончена, – зрачков не стало видно, и торговец поежился, - В цене не вопрос, ты меня знаешь.
-О да! – сдавленно вдохнул сухопарый торговец. – Хорошо. Завтра. Черт, уже ушел, - его передернуло от отвращения, никак не мог привыкнуть к этому своему посетителю.
Мемли пошел закрывать двери своей во многом необычной лавки. В ней можно было найти все, что нужно для Картины: от кисточки из волос редких животных, в том числе и единорога, различных красок, до такого редкого и необычно дорого товара, как кровь двухмесячного младенца, с момента зачатия плода. Отчасти из-за последнего, лавку Мемли найти было довольно трудновато. С улицы в нее попасть было почти нереально. Только, даже исключительно, по рекомендациям проверенных покупателей, отчасти потому что в ассортименте, что он предлагал, были ингредиенты, наделявшие картины реальностью. Но без крови младенца они не могли выйти за раму, стать окном в другой мир или подменить уже существующий, а именно за ней и приходил необычный посетитель.
Мемли плюхнулся в свое кресло и уставился на духозвон. Будучи сам некогда Художником, он понимал всю тяжесть и двойственность ситуации, но на кону стояли огромные деньги и в большей степени честь и репутация его самого. Хозяин лавки колебался не очень долго.
-Контору «Чаки и Чаки». Срочный заказ. – надиктовывал он маленькому голубому демоненку. – Большой. До завтра. Пароль тот же. Сообщение окончено, – и Мемли остался один в темном помещении…
Во все времена были талантливые люди, и это тоже не было исключением. Однажды вместо целой улицы поздним утром оказались лишь руины. Ни одного выжившего или погибшего. Просто руины. Спустя небольшое время вместо целого квартала раскинулось вонючее до безобразия болото. Никто не мог понять, что к чему. И так бы все оставалось в тумане, если бы не случайность, а может и вполне обыкновенная закономерность. Обычно в раскрытии сложных таинственных дел его Величие Случай стоит на первом месте.
В городе была, так называемая, улица художников, где они рисовали местную достопримечательность - гостиницу. И вот она стала постепенно покрываться трещинами и сколами. Все замерли и побросали свою работу, лишь один из присутствующих не обратил на это внимание, и продолжал рисовать дальше.
-Что это? - воскликнул случайный прохожий, случайно глянув в картину этого художника.
-То - что будет, - был ему лаконичный ответ.
На холсте же от гостиницы оставались лишь одни обломки.
Постепенно стала собираться толпа, даже остальные окончательно бросили свои кисти и с изумлением уставились на работу своего побратима.
-Могу всех желающих обучить этому реальному искусству. Оно, - он усмехнулся, - преображает реальность. На время, правда, но сейчас мы просто вдохнем жизнь и поменяем реальности. – С этими словами художник достал небольшую баночку черного цвета и, окунув перо, нацарапал в углу свои инициалы. – Все.
Толпа дружно ахнула: на месте гостиницы были сплошные обломки, а на холсте же стало проступать великолепное строение, то которое было перед глазами у всех буквально минуту назад. Изначальное.
Нет. Его не арестовали. Скорее наоборот.
С этого момента жизнь начала свой новый отсчет. То чего раньше не было, теперь можно было нарисовать и при определенном везении и уровне мастерства художника протащить в реальность. При жизни Первого Мастера, искусство Живописи стояло на первом месте и множество реальных памятников было разрушено или надолго попорчено. Но так как для окончательного превращения холста в реальность требовалась кровь младенца, то совсем непоправимых разрушений не было. А вот кратковременных, в зависимости от технологий, от месяца до нескольких лет, хоть отбавляй. Надо сказать, что срисовать местность можно было всего один единственный раз.
Ученые долго ломали голову над последним штрихом и постепенно вывели заменитель. Это случилось незадолго до смерти Мастера. После его кончины в рядах художников произошел серьезный раскол. Образовались два противоположных по смыслу и методам течения: тех кто ратовал за чистое искусство, при создании своих работ они использовали технику Первого Мастера, и тех кто ставил нормальную жизнь выше, эти вместо крови использовали заменитель. Художники и Золоторамочники.
Но никто из последователей так и не смог приблизиться в таланте к самому Мастеру. Только лишь у него получилось, как говорят, создать полноценные врата в другие миры. Точнее в картинные миры. Даже с использованием последнего штриха реальности лишь подменяются. В четырех картинах они таинственным образом совмещались. В этом Мемли был точно уверен: одно из этих полотен было у него и еще как минимум три у его друзей, тоже владельцев таких лавок.
-И вот, спустя триста лет может появиться второй Мастер, - Мемли улыбнулся. – Ну, скоро мы это проверим.
Он, как художник, не мог не отметить большую ауру вдохновения, необычайно эмоционально насыщенную. И не смог избежать соблазна приложить к этому свою руку, так как догадывался что может последовать за ней. Тем более что его лавка считалась одной из лучших в мире. Эти магазинчики существовали в основном на таланте своих хозяев, а Мемли был одним из одареннейших людей своего времени.
Когда покупатель в черном не пришел за своим последним штрихом, хозяин лавки начал немного нервничать. Когда и через неделю его не навестили, Мемли уже начал сильно переживать. Его ремесло обязывало иметь довольно обширные связи и сети информаторов и осведомителей, поэтому он подергал за нужные ниточки и вышел на след своего покупателя. Такие действия ему всегда претили, но что оплачено то должно быть оплачено. И скоро стучался в дверь его последней мастерской…
Вечером этого же дня, когда Мемли имел удовольствие навестить своего таинственного человека в черном с огненным взглядом, остальные клиенты увидели на дверях довольно любопытную записку: «Лавка закрыта. Я восстанавливаю свои навыки. Я понял секрет».
Этот день вошел в историю мирового художества, как рождение Третьего Мастера…