Земля помнит...

Мне всегда было не уютно в этом доме. Наверное, уже в год, когда меня впервые сюда привезли, я ощутила некую опасность. Мама рассказывала, что на её руках на пороге дома я начала биться в истерическом плаче… Всё-таки ведь тогда уже чувствовала…С пяти лет, постоянно живя здесь, дом стал давящим ужасом впиваться в мой мозг, именно из-за этого я боялась спать одна и спала с бабушкой. О, как опасалась, что нечто выскочит из тьмы и поглотит меня целиком! Родители даже не замечали моего довольно странного поведения, а то, что я сплю не одна, аргументировали тем, что, мол, маленькая ещё…

Двенадцать лет. Я содрогаюсь от малейшего шороха, находясь здесь, но мы всё же
не покидаем дома. Я всё ещё сплю с бабушкой, но это уже не спасает. Недавно, я начала видеть странные фигуры, фигуры людей, передвигающихся по дому словно на крыльях, т.е. не касаясь пола ногами, они парят. Эти люди – дети, мёртвые дети. Их лица, руки, ноги изуродованы жуткими шрамами, а седые-седые волосы их как будто кричали неистовым голосом: «А вы бы выдержали ЭТО?». Радовало только то, что детишки не выскакивали резко из шкафов или дверей, или из-под кровати (тем самым не стараясь меня напугать!) – они просто могли ходить либо сидеть на кровати болтая маленькими босыми ножками. Я решила хотя бы об этом не говорить родителям, ведь после того, как я рассказала, что слышу голоса, они отвели меня к врачу. Говорили, что он специализируется на таких случаях…

Семнадцать лет. Вот уже пять лет сижу на таблетках. Мама называет их «весёленькими», но – увы! – нет в них ничего весёлого и радостного маловато. Я сказала, что всё прошло и мгновенно исчезли таблетки, однако мои видения только усилились. Дом, наверное, питается моей энергией, я – батарейка…
Голоса, мёртвые изуродованные дети были ещё цветочками. Чтобы точнее понять меня, то вспомните кладбище: могилка, вокруг много различных цветов (искусственных и натуральных) – именно этот вид сверху есть только парадная часть, а то, что скрывает земля – суть… Земля – суть… Один деревенских агроном как-то сказал, что люди забудут, книги не вспомнят, небо не скажет, а вот земля всё помнит, всё знает, всё говорит, но её никто не слушает или просто не знает как.

Земля – суть…

Я приставала и к бабушке, и к дедушке – безуспешно. На вопрос «Что раньше было на этой земле?» никто не мог ответить. Пришлось отправиться в городской архив. Находка повергла меня в молчаливое раздумье. Во время Великой Отечественной войны немцы на этом самом месте спалили…детский дом. После этой находки все мои видения: и детей со шрамами, и женщин с выжженными лицами, и мальчика с волдырями по всему телу – всё стало на свои места. Я не могу спать ночами: закроешь глаза, а перед тобой горят дети, десятки, заживо… Не могу это видеть…Приходится не спать… Получается то, что я ощущала здесь, мне не грозит и это просто попытка их, жертв сожжения, попросить помощи… Фашисты чёртовы!...

Прошло десять лет. Мне двадцать семь. Пять лет назад я настояла на том, чтобы мы всей семьёй переехали в другой дом, а этот не продавать, а просто снести. Хождение по инстанциям особого удовольствия не доставили, но я всё же добилась, чтобы то место сделали мемориалом в память о погибших детях в годы Великой Отечественной войны. Землю решили не трогать: пусть покоятся с миром, земля им пухом.

Прошло ещё три года. После открытия мемориала прошёл шум в голове, исчезли голоса и видения. В последний раз я видела мёртвую девочку из детдома на открытии: она стояла ко мне лицом в беленьком подпаленном платьице и, прижимая к себе плюшевого мишку без одного глаза, с улыбкой смотрела на меня. Пускай её волосы были сильно подпалены и ноги и руки в ожогах и шрамах, пускай… Но скажу так: более милого и счастливого ребёнка я ещё не видела…
А всё-таки все мы из грязи, и в ней же нужно искать правду…

Земля – это суть…