Кладбище

Серёга – тебе…

Кладбище.

Мотоцикл быстро нёс меня по трассе. Мимо проносились посадки, небо на западе окрасилось в кроваво-красный. Я уже потерял всякую надежду попасть в Волгоград до темноты, но всё равно продолжал гнать. На пустой трассе никого не было, только я и посадка.

Посадка – то же кладбище. Кто знает, сколько людей лежит под жидкими кронами этого придорожного леска? Сколько могил поросло густым кустарником? Не счесть. Да никто и не считает…

Плеер работал на полную мощность, заглушая прочие звуки этого мира. От усталости слипались глаза. Казалось, если б не ветер – уснул бы вовсе. Треки сменяли друг друга, а дорога по-прежнему вилась чёрной змеёй, бросаясь под колёса моего «Урала». Солнце уже скрылось за небосклоном, и миром завладевала ночь. Сумерки смыкались всё плотнее, стирая весь окружающий меня мир, скрывая даже дорогу. Только сейчас я пожалел, что не починил фару. И как назло, ни одной машины, за которой можно было бы пристроиться. Усталость подкатила вдруг так резко, что я едва не выпустил руль. Нет, так не пойдёт!

Ночная мгла на мгновенье расступилась, открыв моему взору грунтовую дорогу, что вела в сторону от трассы. Свернул не раздумывая. Уже не то время, когда в деревнях доброжелательно встречали путников, и была возможность устроиться на ночлег на сеновале, но и на трассе оставаться не хотелось. Ухабистая дорога, петляя, уходила в небольшой лесок, что высился в полукилометре от трассы. Но, едва ступив под кроны деревьев, она растворилась без следа, будто и не было её вовсе. Усталому взору предстал тихий тёмный лес. Подумав немного, я оставил мотоцикл у опушки и начал продираться сквозь непролазный кустарник. Ночь спустилась на землю, окончательно вступив в свои права, и шёл я всё больше на ощупь. Вскоре мне это занятие надоело. Плюнул и хотел уже возвращаться, как вдруг кусты расступились, и открылась полянка. А на полянке той было…

Кладбище. Старое. На покосившиеся гнилые кресты, заросшие холмики и трухлявые надгробья падал призрачный лунный свет. Полная луна. И в наушниках, словно по волшебству, заиграла песня «Укус вампира». Я вынул один наушник, прислушался. Стояла жуткая тишина. Даже дуновение ветерка не шевелило листву. Кое где ещё высились ржавые оградки да низенькие полуразвалившиеся заборчики. Мёртвый город, город мёртвых. «Ну что ж, кладбище – так кладбище! А и вылезет какой вурдалак – что с того? Коли не проснусь поутру, никто плакать не станет!»-так решил и улёгся на низенький холмик, подложив под голову рюкзак. Уснул быстро.

«Как так? Нет, не может быть, чтобы вовсе уж никто не заметил моего отсутствия. А как же друзья? А Алёна?..»

Проснулся в липком холодном поту. Но всё же проснулся. А на кресте, что высился на ближайшей могиле, проступили буквы К.С.

Мотоцикл домчал меня до места всего за сорок минут. А когда я сидел на лавочке и пил минералку, пришла SMS. Лаконичный текст сухо гласил: «Сергей разбился. Из всей семьи он один.» И тут меня как плетью хлестнуло: К.С. – это ж инициалы моего друга Серёги! И тьма упала, вновь поглотив всё вокруг. И вновь увидел я вокруг себя кладбище. Большое кладбище – кладбище-миллионер. Всюду высились многоэтажные склепы и высокие ограды. Покрытые плесенью стены уходили высоко верх, казалось даже, что подпирали небеса. Замшелые крыши поросли травой и кустарником, а кое-где даже высились хилые деревца. Земли же не было видно от нагромождения плит, солнце заслонил сизый дымок. Отовсюду веяло сыростью и холодом.

«Как так? Нет, не может быть, чтобы вовсе уж никто не заметил моего отсутствия. А как же друзья?»

Ужас охватил меня, холодок пробежал по спине – я ведь больше никогда не вернусь домой, не увижу друзей, не обниму Алёну… И каким бы жалким и бесполезным ни было моё существование, но терять его всё же так неохота. Да что там «неохота» - СТРАШНО! Страшно от сознания того, что никогда больше не кинется под колёса дорога, не засвистит в ушах ветер, никогда больше пальцы не тронут струны гитары, никогда не выпьешь пива с друзьями, никогда…

«Как так?»…