Бегущая по мирам. продолжение-3

 * * *
 Утром снова подскочила температура, и он отправился в путь, оглушенный чудовищной дозой аспирина. На всем протяжении дороги - тряской вонючей дороги на стареньком джипе, нанятом за бешеные деньги, - он был как в тумане. Пот заливал глаза, пару раз они едва не перевернулись. Переправа встретила их шумом разноязыкой причудливой толпы, мешаниной, где в один пестрый ком слепились люди, животные, лодки, тюки, ящики, горы фруктов, тканей... Тут же расположился огромный базар и зычные крики торговцев заглушали мерные удары барабанов и вопли нечаянно придавленных толпой. По счастью, провожатые, которых дал ему матаи, оказались толковыми и расторопными ребятами и меньше, чем через полчаса, они погрузили, вернее, впихнули его на паром, ухитрившись каким-то непостижимым образом свалить туда же его багаж - все до последней коробочки.
 И вот уже ширится полоса зеленой воды, стихает шум переправы, и он чувствует, как вместе с берегом зримо удаляются и становятся сном дни, проведенные в ярком, фантастическом мире, со-всем не похожем на тот, в который он возвращался...
 * * *
 На пароходе, следовавшем к берегам Австралии, с ним произошел необъяснимый и неприятный случай.
 Он сразу обратил внимание на ту рыжеволосую, да ее и невозможно было не заметить. Она бродила по палубе, очевидно, умирая от скуки, и приковывая к себе восхищенные взгляды мужской части пассажиров. В другое время он непременно бы попытался завладеть ее вниманием, но тогда у него хватило сил лишь на то, чтобы отыскать свободный шезлонг на верхней палубе. Он рухнул в него, ощущая противную слабость во всем теле.
 Свежий ветер немного привел его в себя, он окликнул пробегавшего мимо стюарда, собираясь заказать что-нибудь укрепляющее, как вдруг буквально напоролся на взгляд женщины, сидевшей против него у бассейна.
 Настырная зрительница явно уже прожила лучшие три четверти своего века: ее лицо покрывал густой слой побелки, веки отягощали острые штыки накладных ресниц и наверняка она перенесла не одну пластическую операцию. Он со смешком представил себе рядом с этой холеной мадам старую Нгасу - еще неизвестно, кто из них приятнее.
 Мадам, между тем, не сводила с него откровенного взгляда. Ее яркие, точно вымазанные кровью, крашеные губы вдруг дрогнули и в просвет между рядами искусственных зубов вылез кончик дряблого лилово-красного языка. От внезапного приступа тошноты его спас запотевший бокал, принесенный расторопным стюардом. "Неужели я похож на жиголо?" - с раздражением подумал он, разворачивая шезлонг так, чтобы перед глазами было только море. Вид бескрайней морской глади отвлек, успокоил и он то ли задумался, то ли задремал...
 Очнувшись, он увидел перед собой ту самую девушку с рыжими волосами. Она стояла к нему спиной, облокотившись на поручни, одетая во что-то длинное, изящное, пастельных тонов. Складки ее одежд искусно подчеркивали прелесть фигуры. Он исподтишка любовался ею. В облике ее было что-то тревожное, напряженное, будто она вот-вот сорвется и улетит, и ветер, игравший ее длинными волосами и бесцеремонно трепавший концы одежд, лишь усиливал это впечатление.
 Ощутив его пристальный взгляд, она слегка обернулась, улыбнулась вежливо, как улыбаются незнакомому, безразличному человеку, и вдруг в глазах ее промелькнуло выражение мгновенного испуга, точно она почувствовала нечто странное и непонятное внутри себя. Но вслед за этим всплеском ее взгляд потух, стал до некрасивого тупым и бездушным. Она на миг сомкнула веки и под-несла к лицу руки, словно желая защититься или унять боль. Подумав, что ей плохо, возможно, морская болезнь, он поднялся и шагнул к ней, желая предложить свою помощь, но она уже справилась с собой. Повернувшись спиной к поручням, она слегка откинулась назад и он был поражен: перед ним стоял совершенно другой человек… В ее взгляде он вдруг прочел то же, что незадолго перед этим в глазах престарелой бесстыдницы...
 Дальше все было как во сне, больше похожее на разнузданный полет фантазии, чем на реальность.
 Они не сказали друг другу ни слова. Она двинулась вперед, он - за ней. Качающаяся палуба и соленый ветер сменились узкими коридорами корабельных внутренностей. Он подумал, что она ведет его к себе в каюту, но в одном из таких коридоров она вдруг скинула одежду и прижалась к нему всем телом...
 Они неиствовали, ничего не замечая вокруг, но вспоминая позже эту странную ураганную близость, он не мог отделаться от ощущения, что в ее страсти было что-то искусственное, почти насильственное...
 Она выскользнула из его объятий и скрылась, забрав свою одежду, а он, прислонившись спиной к переборке, никак не мог отдышаться, жадно хватая воздух искусанным ртом.
 Он почти тут же устремился вслед за ней, но отыскал лишь час спустя - там же на верхней палубе. Она взглянула на него так холодно, точно не узнавая, что он, обиженный, ничего не понимающий, не посмел подойти, решив подождать.
 Наблюдая за ней издали, он увидел, как она точно таким же способом увела вниз какого-то смазливого юнца. В нем шевельнулись черные щупальца ревности: "Нимфоманка?"... Он ринулся вслед за ними, но вдруг заметил давешнюю Мадам: неудачливая совратительница сидела на том же месте. Он невольно остановился: было что-то неестественное в ее позе, и его слух уловил слабый стон... Но он тут же забыл про нее, потому что снова увидел ту, которую искал.
 Рыжеволосая с бесцельным видом бродила по палубе, юнца нигде не было видно. "Ищешь новую жертву?" - зло подумал он и решительно направился к ней, но она вдруг сорвалась с места и с разбегу бросилась за борт. На корабле вспыхнула паника, кто-то швырял в воду спасательные круги, спешно спускали шлюпку... Суматоха, жадные любопытные лица... Потом чей-то вскрик: "Аку-ла!"…
 Когда он пробился к борту, то увидел лишь расплывающееся по воде алое пятно...
 * * *
 Он был подавлен случившимся, как и остальные очевидцы трагического происшествия. Они прибыли в порт с опозданием. У трапа возникла небольшая давка, люди торопились поскорее покинуть злополучное судно, так грубо обманувшее их ожидания: вместо приятного морского путешествия им подсунули отвратительный несчастный случай! Впрочем, для большинства из них случившееся - лишь повод посудачить в гостиных, дармовая пища для голодного, практически лишенного эмоций, воображения.
 Спускаясь по трапу, он заметил на причале у трапа полицейскую машину и людей в форме; около них толпилось несколько человек из числа пассажиров корабля - полицейские опрашивали свидетелей. У него не было ни малейшего желания обременять себя общением с представителями закона. Почему? Да так, знаете ли... Скажи он им о своем "знакомстве" с погибшей, кто знает какие домыслы возникнут в головах под казенными кепи? Поэтому, ответив кратко на ряд формальных вопросов, он поспешил прочь, чувствуя себя трусом и предателем.
 Ему недолго пришлось заниматься самобичеванием - он увидел того юнца. Того самого, которого она склеила перед тем, как покончить с собой. Стараясь не привлекать к себе внимания, он последовал за ним, нагнал и, поравнявшись, неожиданно преградил ему путь. Маневр оказался таким резким, что юнец вспылил:
 - Что такое?!
 Он в ответ крепко взял его за воротник, нагнулся поближе - со стороны могло показаться, что встретились два приятеля, и доверительно прошипел прямо в безусое прыщеватое лицо:
 - Что ты ей сделал, подонок?..
 Парень и без того явно был не в своей тарелке, а тут и вовсе побледнел. Его черные глаза забегали по сторонам, он безуспешно попытался вырваться, а потом изобразил крайнее удивление:
 - Что все это значит? Пусти... О чем это ты? Я ничего не знаю!..
 Тогда человек, удерживавший его, незаметным движением переместил руку чуть вверх и ловким приемом защемил ему кожу на шее:
 - Ты прекрасно знаешь, о чем идет речь! - и дружелюбно предложил: - Хочешь, сдам тебя легавым?..
 Едва сдерживаясь, чтобы не закричать, смазливчик выплюнул:
 - Она - сама! - сама меня трахнула... Я знать ее не знаю! Я с ней даже не разговаривал...
 Нападавший ослабил хватку и юнец решил перейти в наступление:
 - А ты сам кто такой?! Ее папаша? Может, полисменам будет интереснее пообщаться с тобой?..
 Железные пальцы снова впились в его шею:
 - Ну-ка, постарайся припомнить хорошенько все, что было!..
 - Да ничего больше и не было, кретин! Девка, похоже, тронулась, а я-то здесь причем?..
 Он подумал, что слова юнца не лишены смысла: в самом деле, это сразу все объясняло. А сопляк тем временем вдруг посерел, выпучил глаза и, чуть не подавившись слюной, прохрипел:
 - А если... если она была - больна?! Заразная... а?..
 От этой собственной догадки парень прямо-таки остолбенел, даже рот забыл захлопнуть.
 - Говорила кошка-мама: не гуляй, сынок, по крышам! - зло усмехнулся его противник и ехидно добавил, уходя: - А ты, малыш, конечно, был без «резинки»?..
 * * *
 В самолете он продолжал думать обо всей этой истории. Лицо рыжеволосой не выходило у него из головы. Ему казалось теперь, - она чем-то напоминала ту, что он любил когда-то... Хотя, нет … Не было между ними никакого сходства… Разве что возраст и - загадочная гибель. Столько лет прошло, а он так ничего не смог узнать. И доказать...
 Застарелая душевная боль тисками сжала грудь, и он малодушно пытался прогнать воспоминания прочь, возвращаясь мыслями к недавнему трагическому случаю. Словно нарочно перед этим в аэропорту он опять столкнулся с той размалеванной старухой с корабля: она стояла впереди него у стойки регистрации, их разделяло всего два человека. Прекрасное создание в синей униформе компании "Australian Lines" по другую сторону стойки безбожно долго копалось в каких-то бумагах, и он не только украдкой, против воли, разглядел старуху во всех подробностях, вплоть до маленького синеватого треугольничка шрама за ухом, но и ухитрился заглянуть в ее паспорт. Небесное создание в униформе все что-то медлило, и он злился - ему почему-то не понравилось такое совпадение, хотя и не было тут ничего сверхъестественного: многие из тех, кого он приметил на корабле, воспользовались этим же рейсом.
 Теперь, во время долгого перелета, он мучился тем, что напрочь не мог припомнить имя старухи - оно было чересчур вычурным, аристократическим... Было и еще что-то, беспокоившее его и потому помогавшее не думать о далеком прошлом. Но он никак не мог ухватить - что же именно?..

 Уже сидя в такси, мчащем его по мокрому ночному шоссе в город, он вдруг понял, ч т о на самом деле больше всего тревожило его во всей этой истории: такое же синее приметное пятнышко-шрам в форме треугольника он видел на шее Рыжеволосой...
 * * *
 ... Звонок все не умолкал, и до меня наконец дошло, что это вовсе не старый Будильник, а звонят в дверь. После подобных "провалов" я обычно с трудом обретаю ощущение реальности, поэтому открыла я не сразу: пока сообразила, что надо встать и открыть, пока вспоминала - где же вообще в моей квартире входная дверь?.. Да еще сколько звонившему пришлось прождать перед дверью до того, как... Словом, у представшего передо мной человека был вид закипевшего чайника, только что пар из ушей не свистел.
 - А... это вы, детектив, - я довольно вяло отреагировала на его появление.
 В ушах у меня все еще звучал стук копыт и шум разбивающихся о скалы штормовых волн.
 - Вы куда-то собрались? - сердито поинтересовался он.
 - Нет, с чего вы взяли?..
 - Н-да?..
 Тут только, случайно глянув в зеркало, висящее в прихожей, я обнаружила, что все еще одета в плащ и шляпу, причем они были влажными... От дождя? От дождя, который шел Там?! Здесь-то осадков не было с неделю…
 Не надо и говорить, что он уставился на меня с крайним подозрением. Это меня рассердило:
 - Я принимала ванну... - вызывающе заявила я.
 В конце концов! Мало того, что не дали мне погрузиться в сладкие воспоминания о моих снах - в самом деле, почему я мокрая? - так еще и позволяют себе косые взгляды!..
 По-моему, он не очень удивился ответу - очевидно, был в курсе, что у меня порой не все дома. Отодвинувшись на всякий случай подальше, он сказал:
 - Вообще-то, мне следовало вызвать вас в участок, - при этом глаза его внимательно обшаривали все вокруг, и он даже, словно бы невзначай, прошелся по комнатам, хотя никто его и не приглашал пройти. - Но принимая во внимание состояние вашего здоровья... - тут он не забыл скорчить соответствующую случаю соболезнующую мину, а я воспользовалась паузой и довольно грубо перебила:
 - Так в чем, собственно, дело?
 - Ваш босс куда-то запропастился, - нарочито небрежно ответил он.
 - ?..
 - Он исчез в тот же вечер, когда вы, по вашему утверждению, были с ним в кафе. С тех пор его никто не видел.
 - Что значит - "по вашему утверждению" ? Нас видели, по меньшей мере, полсотни человек, в том числе и те, кто бывает там каждый день!
 - Да, - с некоторым, как мне показалось, сожалением согласился он, - ваше алиби подтверждают несколько человек, в том числе и хозяин заведения...
 - Так какого черта?..
 Но он не дал мне выступить, предостерегающе подняв руку:
 - Тс-с.. Не кипятитесь. Да, вас действительно видели в кафе в тот вечер, но точное время вашего пребывания там не установлено, равно как и время прихода убитого в вашу квартиру. Все решают минуты: может вы сначала убили его, а потом спустились в кафе? Или выходили... м-м.. припудрить носик, а? - и он заговорщически подмигнул.
 Я опешила - вот это разворот! - а он довольно ухмылялся, точно уже прижал меня к ногтю. У меня от этой ухмылочки возникло жгучее желание стукнуть его чем-нибудь тяжелым - раз уж я числюсь в полоумных, должен же быть с этого хоть какой-то прок! - но, на свое счастье, он перестал улыбаться и заговорил сухо и деловито:
 - Было бы лучше, если бы ваш шеф отыскался. Попробуйте по своим каналам, что ли... - и добавил этак между прочим, -...в ваших же интересах.
 - Получается, я теперь под подозрением? Грохнула, значит, приятеля и нежелательного свидетеля, да? Как все складненько! Не забудьте заодно и про мою эмоциональную неуравновешенность!..
 Он пожал плечами, дескать, понимай как хочешь, и направился к выходу. Я спохватилась, когда он уже закрывал за собой дверь. Мне показалось, что он чего-то не договаривает и в растерянности я ляпнула первое, что пришло в голову:
 - А вы были у него дома?..
 Но на свой глупейший вопрос я неожиданно получила очень занимательный ответ:
 - Разумеется, - снисходительный взгляд в мою сторону, - но адресок оказался фальшивым. Вы-мыш-лен-ным...
 Он ушел, оставив меня в крайнем недоумении.
 Откуда-то вылез Дрипс, включил телек, посмотрел на экран минут пять, вздохнул неодобритель-но:
 - Срамота!.. - выключил. - Пивка хочешь? Мы с женушкой приволокли целый ящик...
 Я рассеянно кивнула. Вот уж если меня когда за что и посадят, так это за их непосредственность!..
 * * *
 Дрипсы дули пиво бочками, то бишь банками, им стало весело, и они принялись танцевать на столе. Пустые жестянки шли на закуску. Я же в задумчивости еле выцедила одну, как мне вдруг пришло в голову, что ведь я-то была у Б.Б. дома! Примерно с год назад по каким-то служебным делам... И во-обще, что значит - "фальшивый адрес"? Человек ведь должен иметь какие-то координаты, хотя бы, например, для того, чтобы отдавать белье в прачечную или заказывать пиццу на дом, да мало ли... Притом, женатый человек - вряд ли супруга относительно преуспевающего бизнесмена согласиться вести полуподпольную жизнь, словно какая-нибудь террористка: надо же где-то подругам пыль в глаза пускать...
 Голова моя еще была занята подобными размышлениями, а руки уже шарили по ящикам письменного стола в поисках записной книжки - я, знаете ли, предпочитаю по старинке записывать все на бумаге, поскольку с электроникой у меня вечные нелады. Записная отыскалась довольно быстро - и как это не нашлось желающих ею пообедать?.. После продолжительного изучения собственных каракулей - кому бы голову оторвать за такой почерк! - нашелся и нужный адрес.
 Так... дом, улица... Я сообразила, что это где-то в восточной части города. По-моему, там я и была в тот раз... Впрочем, выяснить недолго.
 Окрыленная этим маленьким успехом, я кинулась к выходу, благо и одеваться-то было не нужно - я до сих пор не сняла шляпу и плащ - хи-хи! За всем этим я совершенно потеряла ориентацию во времени, мне даже не пришло в голову перед уходом взглянуть на часы. Были уже сумерки - по моим подсчетам, около одиннадцати - поэтому пришлось спуститься довольно далеко вниз по улице, прежде, чем удалось отловить такси. Погрузив в машину себя и свои
подпорки, назвала адрес; таксист - усталый, небритый, - потребовал деньги вперед. Я похолодела: о деньгах-то я и не подумала! Но в карманах завалялась какая-то мелочь, как раз на дорогу в один конец.
 Ехали мы минут двадцать.
 - Вот… - сказал таксист. - Это где-то здесь. Какой номер дома вам нужен?
 Я назвала. Он медленно поехал вдоль улицы.
- Здесь нет такого! - сказал он раздраженно. - Придется повернуть назад, поглядим еще, может пропустили...
Мы проехались еще раз туда-обратно.
 - Этого не может быть, ведь я была здесь! - в самом деле, знакомая местность.
 - Так в чем же дело? - окрысился таксист. - Дамочка, вы здесь были, ну и смотрите сами! - и он еще раз прокатил меня взад-вперед.
 - А это та улица-то вообще? - спросила я, невольно пытаясь оправдаться.
 Таксист взглянул на меня в зеркальце почти с ненавистью, но ничего не сказал. Указатели на домах гласили, что улица-то как раз та, что значилась в моей записной книжке ( если только я еще раньше ничего не перепутала...)
 - Ну, так что, отвезти вас домой? - спросил он.
 Умная бы, конечно, согласилась, но я умею усложнять жизнь: велела ему остановиться и вылезла, демонстративно громко хлопнув дверцей. Такси тут же развернулось и умчалось в ночь, фыркнув на прощанье и окутав меня облаком бензиновой гари - Дрипс был бы в восторге.
 Посмотрев вслед удалявшимся огонькам машины, я заковыляла по тротуару. Вокруг было чисто, ухоженно, светло. Чувствовалось, что живут люди с достатком выше среднего. Почти во всех домах горел свет, поэтому позднее время меня не смущало. Озабоченно вертя головой по сторонам, я неспеша продвигалась вперед. Ночная улица, как назло, была пуста - и спросить-то не у кого. Вот дом номер десять... пятнадцать... телефонная будка - я узнала ее! Но где... Так вот же он, этот дом! И как мы могли его не заметить? Испытав нечто среднее между облегчением и удовлетворением, я решительно свернула к нему.
 Это был такой же двухэтажный особнячок с бассейном и лужайкой, как и остальные дома вокруг. Дотащившись до парадного по узкой мощеной дорожке, я поднялась по ступенькам и позвонила в дверь. Раз, другой... В нетерпении я давила и давила на кнопку звонка, слыша, как внутри, где-то в самой сердцевине дома разливается мелодичная трель. Никакой реакции.
 Я огляделась: окна были темны, вокруг царила тишина. Немного отступив назад, я посмотрела вверх - второй этаж тоже был темен и не подавал никаких признаков жизни.
 У меня вдруг возникло неприятное ощущение, что за мной наблюдают. Из дома. Стало не то, что бы страшно, но как-то неуютно... Тут только мне бросилась в глаза молчаливость, отрешен-ность этого дома по сравнению с его соседями. Здесь было неестественно тихо - просто жуть! Звуки с улицы и из других домов почему-то не долетали сюда. Я взглянула снова: безжизненные окна гля-дели мертво и враждебно. По моей спине пробежал холодок.
 - Глупости! - сказала я себе, пытаясь собраться с мыслями. - Раз уж приперлась сюда, надо что-то предпринять...
 Оставить, что ли записку? Переложив костыли в одну руку, я стала свободной рукой шарить по карманам в поисках чего-нибудь подходящего. В это время ветер вдруг донес звуки радио: весе-лый ди-джей как раз объявил полночь. И тут я услышала щелчок. Входная дверь!..
 От неожиданности я попятилась, не сводя с нее глаз, а дверь вдруг начала открываться. Медленно и бесшумно. Я застыла на месте. Это длилось целую вечность, но когда прямоугольник входа обозначился полностью, там, за порогом, была только черная вязкая темнота... Вскрикнув, я бросилась прочь.
 Выскочив за калитку, я прибавила ходу - посмотрел бы кто со стороны, верно, помер бы со смеху! - и мне понадобилось куда меньше времени, чем здоровому человеку, чтобы оказаться на приличном расстоянии от странного места. Серж бы сказал: "Это просто нервы!", но мне после всех моих приключений...
 Наконец, я решила, что пора притормозить, отдышаться, а заодно подумать, что же делать…
 Огни в домах погасли, кругом - ни души и все выглядело довольно неприветливо. Но я не успела ничего придумать, как сзади послышался шум мотора: меня нагонял темный автомобиль. Проехав чуть вперед, он остановился, и оттуда выглянул... Детектив. Может, я покажусь непоследовательной, если скажу, что была очень рада его увидеть. Без всяких околичностей, не дожидаясь приглашения, я открыла заднюю дверь и вскарабкалась на сиденье, словно все так и подразумевалось с самого начала.
 - Прогуливалась? - ухмыльнулся он, закуривая.
 - Угу...
 Мне нестерпимо хотелось горячего чаю и подушку, а еще лучше - одеяло, чтобы укутаться с головой и уснуть. Крепко-крепко. Он повернулся и с интересом оглядел меня:
 - От кого это ты удирала? У меня даже сложилось впечатление, что ты симулянтка - калеки так не бегают...
 Сам ты калека! Хам... Но я сдержалась и сухо спросила:
 - Вы что - следили за мной?..
 - И не собирался. Но ты выскочила вслед с таким озабоченным лицом, что я невольно заинтересовался... Ничего не хочешь рассказать мне, детка?
 Фи, какая фамильярность! Еще немного - и будем руки на коленки класть...
 - Вы же все видели! - съехидничала я.
 Он радостно кивнул:
 - Но потом ты исчезла куда-то и я потерял тебя из виду…
 - Не переживай, ничего интересного не случилось, - я решила, что мне тоже не стоит быть с ним чересчур вежливой.
 - Точно?..
 - Да!
 - Тогда, - приказал он ледяным тоном, - пошла вон из машины!..
 Это было уж слишком для сегодняшнего вечера! И на секунду потеряв над собой контроль, я как следует двинула его костылем по голове - так мне сделалось обидно!.. Нападение на стража правопо-рядка возымело неожиданный эффект: он заткнулся и быстренько отвез меня домой - от греха по-дальше. Мало ли что еще могло прийти мне в голову.
 Целоваться на прощанье мы не стали...
 * * *
 Дома все было вверх дном.
 - Та-а-ак...
 Кавалерийской рысью я подлетела к дивану. Бесстыжие дрипсы безмятежно похрапывали себе за подушкой, похрюкивая и причмокивая во сне. Я вытащила их из уютной щели за вихры.
 - По-моему, кому-то очень вредно пить много пива! - зловеще процедила я сквозь зубы, встряхивая их и приподымая повыше, чтобы они могли получше насладиться видом учиненного безобразия.
 Спросонок, они не сразу поняли, о чем речь. Вернее, Задриппа вообще не проснулась, а Дрипс, кое-как разлепив глазенки, тупо посмотрел вокруг и неожиданно обиделся:
 - Это не мы!..
 - Да?! А кто же, позвольте спросить? Тут уборки на неделю! - я задыхалась от негодования. - Попереломали все... Смотри! - и хорошенько встряхнула его еще раз.
 - Это не мы! - плаксиво повторил он. - Приходили тут трое и чего-то искали. Не нашли и ругались... Пусти! - и он, изловчившись, больно тяпнул меня за палец.
 Я где стояла - там и села, прямо на пол посреди разбросанных бумаг, книг, вспоротых подушек... Искали основательно: все, что можно было, сдвинуто с места, разобрано, вскрыто, сломано, вытряхнуто, даже кофе из пакета высыпали. Я собрала немного зерен, отыскала кофеварку. Эти действия, такие привычные, помогли мне немного сосредоточиться и успокоиться.
 Первым делом, я убедилась, что ничего ценного не пропало.
Значит, это были не грабители. Полиция? Но зачем?.. Вдруг ожил телефон. Чувствуя, как учащенно забилось сердце, я сняла трубку:
 - Да?
 Этот мягкий вкрадчивый голос был мне незнаком.
 - Где дискета?..
 Будто я знала о чем речь!..
 - ...та, что отдал тебе Б.Б...
 Замечательно! Хоть кто-то удосужился поинтересоваться. А - нету! Съели ее и с большим аппетитом... Вот только как об этом сказать? Голос на том конце провода гнул свое:
 - ...нам очень нужна эта дискета, очень...
 - Почему я должна давать вам какую-либо информацию?! - взорвалась я.
 Может, и не стоило так орать - голос был очень вежлив - но сказались все сегодняшние впечатления. Голос стал еще более мягким, прямо мурлыкающим:
 - Детка...
 Опять - "детка"! Терпеть не могу, когда меня так называют...
 - ...твой шеф кое-что украл. У нас. И подсунул тебе. Нам плевать - в курсе ты или нет, но надо вернуть.
 - У меня ничего нет!
 - Воровать нехорошо, - монотонно, не обращая внимания на мои слова, увещевал Голос, - и врать тоже...
 И он назвал время и место.
 - Приходи одна... Мурр-р... Мурр-р...
 В растерянности я забыла положить трубку на рычаг и металась по комнате, зажав ее в руке, слушая гудки и не понимая, что это за звуки. В конце концов, телефон упал на пол и разбился.
Стало тихо. Что-то хрустнуло, я машинально посмотрела под ноги и на меня глянули печальные укоризненные глаза. Фотография Сержа... Эти сволочи сбросили ее на пол. Стекло в рамке покрылось паутиной трещин. Дрожащими руками я попыталась снова пристроить ее на каминной полке, но не получалось - она все время падала. Тогда я поставила ее прямо на пол, прислонив к стене, села рядом...
 Он глядел на меня так, словно я была в чем-то виновата перед ним.
 - Любимый...
 Мы долго смотрели друг на друга. Медленно текли ночные часы, и я все отчетливее осознавала свое одиночество. Свою ненужность. Где-то в ночи были тысячи людей, а я плыла на ледяном крошечном айсберге посреди безбрежного холодного океана. Нет, мне вовсе не требовался кто-то, кто погладил бы меня по голове, утер сопли и позволил бы выплакаться на своей груди - хотелось, чтобы кому-то было тепло оттого, что я - есть... Каюсь, я жалела не Сержа, - я жалела себя. Глаза заволокло слезами и потому казалось, будто губы его шевелятся, словно он хочет мне что-то сказать. Что-то важное, но забытое мною. И сгребя дрипсов в охапку, точно малых котят, я прижала их к груди и потихоньку стала раскачиваться, баюкая их и подвывая:
 - Го-оспо-ди-и... что же это тако-о-е...
 * * *
 Сразу же по приезде на него обрушилась масса неотложных срочных дел. Звонили какие-то люди - знакомые и незнакомые - и всем он был необходим, но прежде всего нужно было нанести визит в Университет.
 Бросив на стол его финансовый отчет о поездке, декан предложил ему сигару.
 - Как съездили? Привезли что-нибудь эдакое?..
 - Привез, - уклончиво ответил он, - и для Музея, и для любителей редкостей. На долю альма-матер тоже кое-что перепадет.
 Обсуждение итогов экспедиции требовало более обстоятельной беседы, но Декан торопился на заседание ученого совета, и он успел лишь объяснить причины, побудившие его вернуться раньше намеченного срока.
 - Позвольте выразить свое сочувствие, - соболезнующе произнес Декан. - К сожалению, мы с вашим дядюшкой не были знакомы лично, но я читал его труды... Неординарный ум, хотя многие утверждения весьма спорны. Я, правда, не специалист в этой области - так, интересовался в молодости... Вы, конечно, в курсе, что о его последних экспериментах много говорили...
 - Много ругали... - позволил себе усмехнуться собеседник.
 - Жаль, что он в последнее время совершенно отошел от дел, - Декан сделал вид, что не заметил сарказма.
 - Отошел от дел? В каком смысле?..
Брови Декана удивленно взлетели вверх:
 - Вы ничего не знали?..
 - Мы редко виделись, - замялся молодой человек, ему стало неловко.
 - Понимаю, - с коротким смешком ответил Декан, - говорили, что с ним было трудно ладить… - и, провожая посетителя к двери, добавил доверительно: - Здесь был грандиознейший скандал: он сумел переругаться со всей нашей братией, когда совет не утвердил план работ его лаборатории - у него были весьма серьезные оппоненты...
 Они вышли в приемную. Пожилая секретарша ожесточенно лупила по клавишам, не обращая на них внимания.
 - Так я жду вас дня через три-четыре...
 * * *
 Выводя машину со стоянки, он невольно улыбнулся про себя, вспоминая недавний разговор: дядюшка действительно великолепно умел поскандалить, а уж отыскать причину для конфликта - о, в этом он был поистине виртуоз!..
 Он повернул голову влево: мимо проплывали тенистые липовые аллеи, огибавшие маленькие живописные пруды и темные здания учебных корпусов. Он учился здесь в свое время - всего пару семестров - потом уехал: после странной гибели Елены родной город стал невыносим. А когда два года назад его - теперь уже известного исследователя - пригласили сюда читать курс, он долго колебался...
 Интересно, когда же дядюшку вышибли с факультета? Наверняка после его ухода все вздохнули с облегчением... Вышибли... Он снова улыбнулся: Декан просто слишком вежливый человек, чтобы выразиться подобным образом, но скорее всего, дело было именно так...
 Не заезжая к себе на квартиру, он поехал на кладбище. Город мертвых встретил его нагретой солнцем тишиной и умиротворенным покоем, присущим только подобным местам. Он постоял у могильной плиты, чувствуя легкую грусть: он не смог тогда проводить отца в последний путь. В кронах дубов пел ветер - он прислушался...
 Потом он тихо сказал, кладя цветы на мраморную плиту:
 - Я закажу по тебе службу, хотя... ты все равно был был безбожником. Интересно, теперь тебя переубедили?..

 По дороге он позвонил из машины в редакцию. Там он застал Очкарика, тот был как всегда жизнерадостен, импульсивен и невыносимо гундосил:
 - Джем? Рад дебя слышать, Бродяга! Воздикли кое-какие проблебы... о дедьгах, кодечдо, о дедьгах - когда они у дас были-то?..
 - Ничего, - успокоил он коллегу, - надеюсь, я скоро слегка разбогатею.
 - Деужели стадешь тратить дедежки на даш паршивый бульварный листок?
 - Ну-у... хотя бы расплачусь с долгами...
 * * *
 Дядюшкино жилище Джем отыскал по памяти довольно быстро, хотя не был здесь со времен краткосрочной учебы в местном Университете. Поставив машину, он направился к темному, старинного покроя трехэтажному особнячку. Ключ, как он помнил, хранился в потайном месте за притолокой - запасной ключ... Но в тайничке ничего не оказалось.
 Он пошарил под резиновым ковриком, поднявшись на цыпочки, попытался заглянуть в огромный, непонятно для какой цели торчавший у входа, каменный вазон. Для этого ему пришлось даже подпрыгнуть, а входная дверь между тем отворилась, и на пороге возник огромного роста человек не очень приятной наружности.
 Некоторое время этот человек с неподдельным интересом наблюдал, как незнакомец пыхтит и прыгает вокруг вазона на манер воробышка. Когда же тот повис на нем, уцепившись локтями за край и упираясь коленями в каменный бок, тогда только высокий осведомился: что ему, собственно, нужно? Слова, вылетевшие из уст высокого, не были тщательно подобраны, но прозвучали вежливо - он успел оценить стоимость костюма пришельца и марку его автомобиля. Пришелец немного сконфузился, спрыгнул наземь и, отряхиваясь, заявил, что он, де племянник почившего хозяина дома. Причем - единственный, насколько ему известно, наследник - следовательно,
имеет полное право войти и осмотреться. Для начала...
 Высокий взглянул на него с участием, как на душевнобольного или на капризничающего ребенка, но и не подумал освободить дорогу. Нажав на кнопочку переговорного устройства у себя под рукой, Высокий что-то буркнул. Спустя несколько минут в коридоре, ведущем внутрь, показался пожилой человек. В его облике было что-то от священника. Выслушав рвущегося в дом незнакомца, он изобразил сладкую улыбку: да, да - господин Александер в самом деле был
прежним владельцем дома... Он умер? как жаль...так вы его племянник? Угу-у... Но господин Александер съехал отсюда более полугода назад! Куда? Помилуйте, откуда же нам знать?.. А документики на дом имеются... в полном порядке... желаете взглянуть?..
 Пришелец пожелал. Его провели внутрь. Походя, он убедился, что от прежнего не осталось и следа: все вещи исчезли, уступив место рядам длинных скамеек наподобие церковных, перед скамьями стояла кафедра. Из документов он уяснил, что домик теперь со всеми потрохами принадлежит так называемому Обществу "Спасение Души".
 - Постойте, так мой дядя оформил договор дарения, а не купли-продажи?..
 - Вас это удивляет? - похожий на священника пожал узкими плечиками.
 - Мне это кажется неправдоподобным - дядюшка всегда славился своей скупостью! - запальчиво ответил молодой человек.
 - Может быть, - сухо возразил "священник", - но, насколько мне известно, господин Александер был одним из основателей нашего общества. Правда, я работаю в местном отделении недавно - с месяц, и мы не успели познакомиться лично: ваш дядя здесь не появлялся после передачи дома...
 - Очень интересная деталь, - язвительно отозвался племянник, - хотя это и неудивительно: дядюшка никогда не интересовался религией.
 - О, мы вовсе не религиозная организация! Тем, кто сюда приходит, мы оказываем скорее психотерапевтическую помощь. Хотя, конечно, говорим и о Боге, если это необходимо. Но в первую очередь мы базируемся на строго научном, рационалистическом подходе... - и он вдохновенно понес какую-то белиберду, ловко жонглируя терминами; в его глазах, спрятанных за стеклышками старомодных очков, появился фанатичный блеск, и пришелец решительно перебил:
 - Достаточно…
 Но говорун не желал униматься:
 - ...да ведь и ваш покойный дядюшка числился в ряду маститых специалистов в области психиатрии и...
 - Я знаю! - опять перебил его гость.
 Но это не помогло и еще минут сорок ему пришлось выслушивать поток чужого красноречия.
 - Приходите к нам запросто, - напоследок присоветовал говорливый, - мы гарантируем полную конфиденциальность и, если хотите, анонимность...
 * * *
 В машину Джем сел с распухшей головой:
 - Проклятый болтун! - пробурчал он, выруливая на полосу.
 На самом деле следовало с самого начала отправиться к своему адвокату, услугами которого пользовался, кстати, и дядя. И как он сразу об этом не подумал? Совсем, видно, отвык от цивилизации.
 И тут, взглянув в боковое зеркальце, он снова заметил ту машину. Потрепанный белый форд с небольшой вмятиной на боку держался на расстоянии, но он был почти уверен, что это та самая машина, которая стояла неподалеку от входа на кладбище и тронулась вслед за ним, едва он отъехал. Хотя... там всего одна дорога да и из этой части города добираться в центр удобнее всего именно этим путем…
 Заметив вывеску аптеки, он свернул в боковую улочку и, припарковавшись, нырнул в тихий уютный "аквариум", пропитанный скукой и запахом лекарств. Купил упаковку обезболивающего и, расплачиваясь, глянул сквозь стеклянную витрину: белый форд в потоке машин промчался по основной трассе мимо.
 * * *
 По дороге в адвокатскую контору Джем решил заглянуть в Музей - это было как раз по пути: " Может, удастся выбить из них немного наличности вперед под привезенные экспонаты... Они наверняка их заинтересуют..."
 Директор Музея был на месте. Разглядев своего посетителя, этот маленький человечек с горячечными пятнами на впалых щеках чрезвычайно оживился. Но Александеру-младшему в этом его оживлении почудилось что-то людоедское. Тот и не стал долго тянуть:
 - Вас-то мне и нужно! - возбужденно прошепелявил он, суетливо протягивая вошедшему какие-то бумаги.
 - Постановление о возбуждении уголовного дела?.. Решение суда?.. Это плохие шутки, профессор! - решительно заявил гость, бегло пробежав глазами по строчкам, и швыряя исписанные листы на стол.
 Нервный маленький человечек гневно навис над столом.
 - Шутки? - взвизгнул он фальцетом. - Имейте же совесть - мы с вами не первый год друг друга знаем! - он забегал по кабинету. - Вам известно как финансируются нынче учреждения, подобные нашему: у департамента гроша лишнего не выпросишь! Но мы пошли вам навстречу! Как же! Подающий надежды молодой ученый, восходящее светило антропологии!.. А этот мерзавец, - он ткнул пальцем в пришедшего, точно обращаясь к невидимой аудитории, - за наш счет обделывает свои делишки!..
 Запыхавшись, маленький человечек на мгновение умолк и Александер незаметно вытер с лица слюни, коими тот весьма обильно его забрызгал.
 - Вы вообще-то понимаете, - неожиданно тихо и проникновенно молвил человечек, - что я мог упечь вас за решетку? Вы дважды несанкционированно проникали в прошлое...
 - У меня было разрешение, - угрюмо буркнул обвиняемый.
 - Но вы-то отправились совсем в другое время и место! - возопил человечек.
 Он снова заметался по своему кабинету, бросая на гостя укоризненные взгляды. Тот взял со стола бумаги и стал их читать второй раз, но теперь куда медленнее.
 - Мы не настаивали на штрафе, - извиняющимся тоном заметил Директор, продолжая бегать туда-сюда, - только на возмещении расходов. Это уже ребята из Службы времени постарались.
 - Мы с вами друзья, - перебил его гость, и человечек приостановился, - так скажите мне: какая сволочь меня заложила?..
 Директор всплеснул руками и забегал еще быстрее, давясь словами:
 - Обычная плановая проверка... Наивный юноша, неужели вы думали, что никто ничего не заметит? Это же такой расход энергии!.. Их инспектора нагрянули к нам, а уж там не составило труда докопаться и до вас...
 Дальнейший разговор протекал в чисто деловом русле.
 - Новая Гвинея, - раздумчиво цедил Директор, - это, конечно, все еще представляет интерес, но далеко не так загадочно как раньше... Для нашего Музея то, что вы хотите предложить, выглядит заманчиво, но вот так - за глаза - согласиться на приобретение и назвать цену я, разумеется, не могу. Но, возможно, - уклончиво продолжал он, - вы и погасите хотя бы часть долга таким образом. Давайте, - он пробежался по клавишам электронной записной книжки, - назначим встречу... на пятницу. В полдень?..
 - Меня это устроит…
 - И еще… - сказал ему маленький человечек. - После этого случая мы не можем вам больше доверять, и следовательно - иметь с вами дело.
 - Но если речь шла о раскрытии давнего преступления?! Преступления, касавшегося очень близких мне людей?..
 Их глаза встретились - взгляд молодого человека был испытующим и требовательным.
 - Но почему за наш счет? - горестно и раздраженно всхлипнул Директор.
 Он и еще что-то хотел сказать, но слишком громко захлопнувшаяся дверь поставила точку в этом неприятном для обоих разговоре.