Дамский дневник

МОЙ ПРАЗДНИК



В который раз она сбегала в Москву из Питера. И знаете зачем? Ее настигла очередная безответная любовь. Наконец-то притащился этот поезд, невозможно долго считала столбы, у которых он останавливался.
Она стеснялась этой любви – в ее возрасте об этом не думают – семья, дети, работа – на кой ляд эта любовь и никому ненужные переживания, и дурацкая переоценка ценностей. Подруги, конечно, знали и смеялись, но она ничего и никого не слушала. Благодаря любви считала и сразу запоминала стихи, хотелось следить за собой. Тюбик помады, прикасавшийся к губам, был необыкновенно сексуальным.
Она боялась уйти от вокзала, боялась Москвы, москвичи казались ей хмурыми, озабоченными и сердитыми. Это не питерцы, которые и посочувствуют, и до места доведут.
Приезжала только за тем, чтобы посмотреть как он работает и «вечерней лошадью» вернуться домой. А как хотелось поскорее услышать его голос, она еще никогда его не слышала по телефону. Телефон-автомат она уже приметила, но было боязно и стыдно – еще не хватало духу. Снежинки плавно садились на нос, она пыталась их разглядывать и счастливо улыбалась. Пить кофе из пластмассового стаканчика, дома – да никогда в жизни. А тут, словно на другой планете, среди массы людей она одна со своей большой такой любовью.
Телефон-автомат просто сверкал и изредка приобретал черты живого существа, но у нее предательски дрожали коленки и стучали зубы. Краснеющее-бледнееющее состояние незаметной женщины.
А ей все сегодня нравилось-нравилось. Первая попытка не удалась его:
«Аллё?» -, а она не смогла разжать губы. Кажется, сердце оторвалось и скакало мячиком внутри.
Вторая попытка была удачней «Аллё?» и тут она сдуру вспомнила слова из мультика (и почему они пришли ей в голову именно сейчас?) ляпнула: «Кукушечка маленькая моя, Вы на месте?». А там смеющийся голос: «И кто же это может быть?». «Свои!» И побежала к метро, смеясь и ловя на бегу снежинки, к его работе. Ну и пусть никогда он не узнает, кто звонил, и кто приходил, зато она это так смогла, на несколько часов – мгновений оторвалась от земли, помечтала, создала свой собственный праздник.







СКАЗКА ОБ ИСКРЕННЙ ЛЮБВИ


Жила одна принцесса в одном тридесятом царстве-государстве. Была она милой, улыбчивой девушкой, не красивой, не страшной, а так серединка на половинку. Выросла принцесса, пришло время друга милого выбирать. По зову царя-батюшки понаехало в то царство-государство принцев, рыцарей всяких видимо-невидимо. И сказала принцесса: Кто скажет мне самые приятные ласковые слова – того и выберу». А надо вам сказать, был у нее один маленький недостаток – ей казалось, что большой, всем заметный, а всего-то – у нее немного больше обычного был носик. Уж как она плакала из-за него, горевала, одно время даже от людей пряталась. Поняла все это нянюшка ее и сказала как-то: «Если полюбит тебя кто-то, то полюбит всю, как есть, а если будет только твой нос видеть, то и не любовь это вовсе».
Стали тут принцы, рыцари умом блистать, дифирамбы петь. Один говорил: «Ты, Звезда моих очей, лучезарные глаза твои пронзили мое сердце», - и где только выучился так кудряво выражаться. Другой говорил: «О, прекрасный распустившийся цветок, как хочется быть ветерком, который Вас нежно обдувает». Принцесса слушала и умилялась, но сердцем чувствовала - слова-то красивые, но не живые, холодные, не для нее придуманные, - так вообще. Тут вышел вперед не то принц, не то рыцарь, а может быть не то и ни другое, просто мил человек и говорит: « Милая принцесса, мне нравится твоя улыбка, когда ты улыбаешься, вокруг становится светлее; когда ты грустишь, хочется немедленно наказать твоего обидчика; у тебя золотые руки, никто на свете не умеет вышивать такие красивые цветы». Принцесса слушала внимательно от удивления даже привстала: «А мой нос?». «А что нос?! Нос, как нос, он так смешно морщится, когда тебе что-то не нравится, и потом на нем столько милых веснушек. Помню, матушка моя говорила про тех, у кого много веснушек – солнышко любит». Засмеялась, заплакала от счастья принцесса и подумала: «Какое счастье, что тебя понимают и любят и не лгут красивыми словами». И принцесса стала его женой. Они жили долго и счастливо, и никогда не лгали друг другу, ведь когда искренне любишь, то любимый человек самый-самый, словом прекраснее всех на свете.











СВЕТЛАЯ ДЕВУШКА

У восемнадцатилетней Светки было прекрасное настроение, жизнь складывалась удачно, и главное весело. Все складывалось легко и как бы само собой. Школа, потом институт, Полное взаимопонимание с мамой и родственниками. А как важно для девушки чувствовать себя уверенной. В свободную минуту вертеться перед зеркалом, а внутри все поет и звенит: «я красивая, я красивая». И замечать вдруг, как появились плавные, женственные движения, как, если взмахнуть головой, струятся по плечам светлые волосы, светятся – ну просто излучают свет зеленоватые глаза, и такая стройная фигурка. Светлая девушка! У нее есть друг, она стесняется еще назвать его возлюбленным, но это первая любовь, она знает об этом. Он прекрасен, чудесен, неповторим. Его зовут Виталий, значит жизненный, она все узнала про имя. Виталий курсант морского училища. Как много он знает и уже побывал в дальних странах. Словом настоящий парень! Она слушает его любуясь, вот такое любование личностью. Они не виделись полтора месяца. Светка писала, но ответы на письма не получала. Подруга ей завидовала и не скрывала этого, именно она уговорила Светку поехать к нему в училище, отвезти гостинцы и все узнать, а вдруг заболел. Светка слегка робела и сама понимала, что надо ехать и может быть чем-нибудь помочь. А ехать недалеко, всего несколько часов автобусом. Накануне она не спала всю ночь, беспрестанно вскакивала и примеряла вещи, в которых поедет – это был строгий и очень тщательный отбор.
Даже в автобусе она не могла успокоиться и мысленно все торопила и торопила шофера. Ну, вот все позади, только возле училища она попыталась успокоиться. Вежливый дежурный спрятал иронию, он все понял. Сейчас он придет, придет. Виталий шел не торопясь, основательно ступая.
- Здравствуй, Света!
Счастливая Светка закивала головой, заморгала глазами. Он помолчал.
- Извини, у меня все прошло. Я тебя не люблю.

«Ну, скажи, скажи, Светик, как ты тогда не умерла там же на месте?!»
«Не знаю, помню только, что, говоря литературным штампом, я собрала все силы, что были, постаралась не измениться в лице, не зарыдать, не потерять себя и только глухо сказала: «Я знаю. Я все знаю».
В экстремальных ситуациях проявляется характер, не верьте оправданиям, что мол, так сложились обстоятельства, все дело в нас самих и мы сами делаем свой выбор, ТОЛЬКО САМИ.







М Е Ч Т Ы




Она много-много лет была одна, чтобы не сойти с ума, придумала себе замечательную сказку о любви и жертвой этой сказки выбрала известного артиста. Сначала было, а смогу ли я?! Потом поверила в свою же любовь, придумала ЕГО. Не имея возможности часто видеть, она стала писать ему письма. Про себя называла эти письма – дневник молодой женщины, с течением времени от слова «молодой» пришлось отказаться. Это был крик души ее и тела, в никуда, на деревню дедушке, ей хотелось, чтобы он услышал ее и, хотя бы попытался понять. Ради него она создавала свою Женщину, ему рассказывала все, что чувствовала, что читала, что видела и не задавалась вопросом, а надо ли ему это, и читает ли он ее письма. Они были незнакомы и узнать что-либо об этом она не могла. Ей стало казаться, что что-то из писем он использует в своей фильмах, и в многочисленных интервью он отвечает на ее письма. А однажды в сумерках, со своего 6-го этажа она увидела машину под окнами и в ней знакомые очертания. Подруги сказали: «Крыша съехала окончательно. Еще раз поедешь в дурку».
Это было несколько лет назад, она ползла чуть живая после аборта домой, считая остановки, потом шаги до своего дома, плакали душа и тело от обиды, тогда еще не бывший муж даже не интересовался, что с ней и как ей, доползет, доскребется сама. Пакет с постельным бельем заплетался в ногах, она подумала, что вот ОН, наверно, свою бы женщину не бросил в такой ситуации… И вдруг в машине знакомые очертания, стало немного светлее в душе – я не одна в этом мире, кто-то мне сострадает сейчас. Рукотворные наши сказки.
Она называла астральной связью, вдруг возникающее неодолимое желание подойти к окну и удивиться, и угадать в машине любимые черты. И однажды она решилась, чуть замедлила ход машина, а она вдруг показала две раскрытые ладони (через десять минут) и показала пальцем на перекресток рядом с домом (перекресток всех дорог, которые ведут в рай). Что творилось с ней, она металась по квартире в поисках одежды, подбегала к зеркалу, красила глаз, помада падала из рук и тушь не открывалась, а в воспаленном мозгу крутилось: «Ладно, сейчас увижу – умру». Выбежала на балкон – увижу не увижу – это было уже не важно, она летела от любви и мечты. Так верить и ждать, наверно, можно раз в жизни. Слетела на лифте вниз к приключениям и мечтам. Чудес на свете не бывает?! Бывают – ОН стоял в золотом тумане (как в кине или дамском романе). Мелькнула красным огоньком брошенная сигарета. Молчание, смятение – не может быть – это сон. Медленно, боясь, что исчезнет золотой туман она дотронулась до его руки. Туман не исчез, а только сгустился еще больше, тому способствовали подступившие слезы. Закрутилась круговерть телодвижений, никогда раньше не удавалось ей стоять рядом и просто обниматься с любимым. «Я схожу с ума, мир сходит с ума» - ОН рядом и все прекрасно». Ноги отказывались шевелиться. Он подал руку и посадил в машину. Куда они ехали, зачем, время остановилось где-то за машиной. Мелькали огни, дома, люди, стучала в висках Любовь. Остановились у незнакомого дома, ей так хотелось, чтобы он открыл дверцу и подал руку. Рука в руке и ток – напряжение достигло предела, мчались по лестнице, не разбирая ступенек. Ключ никак не хотел попадать в цель. Наконец, дверь распахнулась и они упали в прихожей, не было больше сил доползти до дивана. Слетело платье, рубашка, порхнул белой птицей бюстгальтер – хрен с ним пусть летит, она запуталась в пуговках-замочках на брюках – практики не было. Как там в библии «живот его из слоновой кости, усыпанный дорогими каменьями» - все так и есть, на месте и пупочек любимый, который она неоднократно видела в кинах. Мелькнула мысль: «Караул, мне столько лет, да и ему тоже… и что это было, что это есть?!» На меня смотрят карие глаза, губки бантиком и носик-барбосик здесь же. Почти одновременно встретились ее многочисленные губы с любимым. Она читала об этом в журналах, медицинских книгах, никогда не называла это слово вслух, всю ее сознательную женскую жизнь она мечтала об этом и никогда не испытывала, а было просто – она должна любить. И начался этот извечный любовный мужской танец. У нее случилось так быстро, незачем было бояться, что не получится, в умелых мужских любимых объятьях – это получается мгновенно. Оторвавшись от земли она взлетела, парила в воздухе, улыбаясь городам, лесам и рекам внизу, ощущая себя счастливой, влюбленной Женщиной.