Разменяв полста...

 СЕБЕ, ЛЮБИМОМУ,
 ПОСВЯЩАЕТ ЭТИ СТРОКИ АВТОР
 В.В. Маяковский

 Видел я трех царей ...
 А.С.Пушкин


Видел я пятерых генеральных секретарей. Видел их живых. И видел их в гробу. Как сказал старый мудрый раввин в кинофильме "Fiddler on the Roof”: … there is a proper blessing for the Tsar: May God bless the Tsar and keep him ... far away from us!" - "Есть особое благословение для Царя: Благослови Царя, Боже, и храни Царя ... как можно дальше от нас" (мой вольный перевод). Вот в этом мне всегда везло: ведь видел я всех этих генсеков, как в последствии и всех президентов, только по телевизору.
Ведь я, как зиц-председатель Фунт, "всегда сидел": я сидел при Леониде Ильиче и при “Константин Устиныче”, при Юрии Владимировиче и при “Михал Сергеече”. Я сидел при развитом социализме, и при диком капитализме. Только сидел я ... на диване, у телевизора. А как я сидел при перестройке, как я сидел при перестройке! Я проводил у телевизора многие часы, даже дни. Тогда, я помню, все сидели у телевизоров и смотрели дебаты: демократы и коммунисты, либералы и патриоты - все дебатировали со всеми и между собой. Спорили, спорили, спорили ... Я тогда уехал из России и так и не узнал родили они в этих спорах истину совместными усилиями или нет.

И вот мне пятьдесят, и даже немножко за. Много это? Мало? Герой кинофильма "Неоконченная пьеса для механического пианино" в припадке отчаяния кричит: “Мне тридцать пять лет!..Лермонтов - восемь лет, как лежал в могиле!..Наполеон был генералом!.. Я - ничтожество … Пропала жизнь!.." (не помню есть ли это у Чехова).
Ну что сказать? В моём возрасте и Наполеон был уже в могиле, покорив весь мир и потеряв всё дважды. Но, вы знаете, сейчас я думаю, что это не так уж и важно. Я маленький человек, живу в своём маленьком мире. Но этот маленький мир - он огромен. Или даже не так - маленьких людей не бывает, если человек сам не считает себя маленьким. Я не считаю: мой мир огромен, и главное - мне в нём интересно.
Что же делает мою жизнь интересной? Ну, например, то, что я весь в долгах. Помните, поэт чувствовал себя в долгу перед всем, о чём не успел написать:

Я
в долгу
_____перед Бродвейской лампионией,
перед вами,
_____багдадские небеса,
перед Красной Армией,
_____перед вишнями Японии -
перед всем,
_____про что
__________не успел написать.
Я не поэт, но я тоже чувствую себя в долгу - в долгу перед всем, что не успел прочитать.
Хотя пристрастия в чтении с возрастом меняются. Вересаев в книге "Записки для себя" пишет, что у него с возрастом развилась “склонность писать афоризмами и очень короткими, замкнутыми главками". Я замечаю у себя аналогичную склонность в чтении (а может это просто усталость и лень?).

Я чувствую себя в долгу перед всеми интересными местами в мире, которые не успел посетить и посмотреть. (Я уже не говорю - пожить в тех местах, которые меня очаровали. Этого мне не дано. Сколько раз я с тоской думал о том, что обречён всегда быть туристом; и чем интереснее место, тем эта тоска острей. Но только туристом мне удалось увидеть Францию и Италию, Грецию, Израиль, Англию, Германию, Голландию, Испанию, Тунис, Бразилию и Аргентину, исколесить Америку и Канаду, увидеть Гаваи, Мексику и Карибские острава.) Один мой друг назвал эту "охоту к перемене мест" пост-советским синдромом недосмотренности. Похоже на болезнь. У меня она хроническая и в острой форме. Хотя я не уверен, что это связано с тем, что я жил в Советском Союзе. Хочется думать, что и без этого у меня была бы тяга увидеть мир.
Но вообще-то я во многом оттуда, во многом советский человек. Я, например, совершенно лишён религиозности и точно знаю, что Бога нет. И это, наверное, советское. Или нет, не так: Бог конечно есть, человек не может без Бога, поэтому он и создал Бога для себя по своему "образу и подобию". Как у Окуджавы:"... и муравей создал себе богиню / по образу и духу своему."
Это не делает меня ни лучше, ни хуже тех, кто точно знает, что Бог есть и это именно он, кто создал человека (наверное, это делает меня не таким мудрым, как те, кто этого ничего не знают). Это просто разные веры. И прав Булгаков, говоря, что они все равны. Помните, Сатана на балу говорит отрезаной голове Берлиоза: "Вы всегда были горячим проповедником той теории, что по отрезании головы жизнь в человеке прекращается, он превращается в золу и уходит в небытие. ... все теории стоят одна другой. Есть среди них и такая, согласно которой каждому будет дано по его вере. Да сбудется же это! … “

В моём маленьком мире умещается и весь большой мир.
Я люблю Америку как свою страну, в которой я живу и живут мои дети. Это прекрасная страна. Но многое меня в ней раздражает, я многое критикую, смеюсь над многим в Америке. Критикую и смеюсь именно потому, что люблю Америку и считаю её своей страной.
Мне не безразлична судьба моей страны. И я не пошёл голосовать за президента (Буш - Керри) не потому, что мне всё равно, и даже не потому, что не знал и не мог решить, кто лучше, а больше всего, наверное, потому, что ясно видел, что кто пошёл голосовать и убеждал меня в единственной правильности своего выбора -тоже ни черта не знали.
Я люблю Россию где прошли моё детство, юность, ... полжизни. Русская культура -это моя культута. Всегда с интересом ловлю новости оттуда, жадно слежу за книжными и театральными новинками, кинофильмами. Мне не безразлична судьба России. И порой так грустно и больно видеть на её шее очередное "чудище”,которое, помните Радищева, из школьной программы " обло, озорно, огромно, стозевно и лаяй" (так, во всяком случае, видется её настоящая верхушка из далека, может, дай Бог, ошибочно).
Люблю Украину, такую, какой я её видел в детстве много лет проводя летние каникулы в большом украинском селе; такую, какой она педстаёт в прекрасном рассказе Горького "Ярмарка в Голтве".
Люблю Израиль, особенно после того, как побывал там, после того, как увидел эту страну, такую противоречивую (вот уж воистину страна контрастов), сложную, трагическую, немножко смешную, но такую милую и чем-то такую родную.
Сколько себя помню, люблю Францию, Париж (это, наверное, то-же из России, из русской культуры). Всегда мечтал побывать в Париже (никогда не забуду волнение, которое я испытал выйдя из самолёта в мой первый приезд в Париж – сбылось). Поэтому мне было приятно, уже живя в Америке, своей новой стране, читать про Лафайета, французского аристократа, маркиза, героя трёх революций: одной Американской 1774-1783 гг., и двух французских: Великой 1789-1799 гг. и Июльской 1830 г. А слова : " Лафайет, мы здесь", приписываемые американскому генералу Джону Першингу (Pershing), произнесенные им на магиле Лафайета при вступлении Америки в Первую Мировую Войну, важнее для меня всей взаимной неприязни последнего времени между Францией и Америкой.

Я могу часами ругать и Россию, и Францию, ... Наверно всё, что я хочу сказать, это что я остро чувствую когда ругают страну с любовью и болью, а когда со злобой (не говоря уже о злорадстве).

Что еще мне интересно в жизни? Мой отец любил повторять строки Саши Чёрного:
“...Хорошо при свете лампы
Книжки милые читать,
Перелистывать эстампы
И по клавишам бренчать.”
И я люблю эти строки, это и моё (хотя я и не умею бренчать по клавишам, и книги мне подчас заменяет компьютер, где сейчас можно найти всё, прочитать любую книгу, что для меня всё-же не может заменить радости взять книгу в руки). А ведь это так по русски, это оттуда, от Булгаковской лампы с зелённым абажуром, которая делает комнату такой мирной.

В конце хочу вспомнить слова героя кинофильма “American Beauty”: “I bless every moment of my stupid little life.” – “Я благославляю каждое мгновение моей глупой маленькой жизни”.

И невольно губы шепчут еврейское, древнее: Lachaim!

__________________________________________________________

Кто-то сказал, что каждый человек один раз в жизни может написать настоящее стохотворение. Мне кажется у меня это было дважды.

       . . . . . . . . . . .

__________________________________________Вечер. В мокром асфальте огни.
_____________________________________Вы нахлынули вновь, те далёкие дни.
_______________________________________Я тебя в темноте по походке узнал.
______________________________Ты строго взглянула - я тебе ничего не сказал.
______________________После клял себя, что тебя не позвал, так тебя отпустил.
_________Но был счастлив, что видел тебя - долго шёл по морю ночных светил ...

       . . . . . . . . . . .

_________________Сумрак. Чуть видна в белизне белизна.
___________________Едва касаясь, по глади скользит рука.
__________________Обтекает тело прохладная тела струя.
_____________________________Мы друг в друге плывём.
________________________________________И уж тонем.
__________________________________И, наверно, умрём,
__________________________________________И утонем.
______________________И последняя бури могучей волна
______________На прибрежный песок наши бросит тела ...

__________________Рано утром в окно к нам заглянет заря
___________________________________И сгорит от стыда
________________________________________И от зависти
_______________________Но не сможет уже глаза отвести.


       . . . . . . . . . . .


Курящей...

Прерви, мой милый друг, скорее отравленье,
У уст таких, поверь, другое назначенье.