Может быть, показалось

Она открыла дверь:
- сюда, пожалуйста. Спасибо, - не торопясь, прошла в гостиную и вернулась, неся в открытой ладошке новую сотенную долларовую купюру, и сунула в руку санитара, - дальше я сама, - и закрыла прямо перед его носом массивную дубовую дверь.
Взялась за ручки. Вкатила кресло в залу. Присела у его ног:
- вот ты и дома, - и посмотрела в его глаза, - ты должен к этому привыкнуть.
Он молчал. Трудно было определить, что выражали его глаза. Бессилие, страх перед будущим, ненависть к остальным полноценным?
Она нахмурилась:
- прекрати считать себя калекой. Люди живут и похуже, а тебе оставили частично и руки и ноги. Но зато ты весь мой, - ей не удалось скрыть довольную улыбку. - Мооооойййй, - прошипела она у его коленей и поцеловала в еще розово-красные шрамы швов, - пойдем в спальню. Я тебя хочу, - и покатила кресло.
Он скрипнул зубами от своей беспомощности, но она его не слушала. Переложила на кровать, хоть и ласково, но торопливо раздела, и принялась ласкать, поглядывая за выражением его глаз и его эмоциями. Долго, мучительно долго гладила, вылизывала и ласкала.
- Попросиии, - шептала сквозь хриплые стоны.
А он, сцепив зубы, молчал.
- Ну же, - она нахмурила брови, - ты без меня не сможешь. Теперь я для тебя всё - и шлюха, и королева.
- Дддааааааааааааааааа, - выгнувшись, крикнул он.
И она оскалилась довольной улыбкой хищницы.
- А сейчас я тебя трахну. Трахну так, как ты трахал меня всю эту жизнь, приходя пьяным, злым и уставшим.
Он метался под ней, но не было пальцев, которые бы сжимали простыни, не было пяток, которыми можно было упереться или оттолкнуть ее. И, смирившись с собой, он вздрогнул и выстрелил в нее со всей своей злостью:
- получи, - прохрипел и укусил ее за плечо, склоненную к нему в изнеможении.
 .........................
Она шевельнулась и накрыла будильник:
- милый, я все понимаю, но зачем же кусать? Тебе пора вставать, - и она, высвободившись из его горячих объятий, осторожно встала с кровати, поддерживая руками тяжелый живот, - вставай, а я пока приготовлю завтрак, - и запахнула широкий халат.
Он вытер ладонью вспотевшее лицо. Уходя, она обернулась в дверях:
- а может, все же бросишь так пить?
- Да, и действительно, - грустно усмехнулся он, - еще не такое приснится.