Блондинка и художник Главы 32, 33, 34, 35, 36, 37

Глава 32
Я проснулся, от того, что приснился сон. Совершенно дурацкий. Будто в моих носках, что-то колючее. Я их снимаю и оттуда сыпятся канцелярские кнопки, и я знаю, что это проделки моей подруги. Только не знаю какой. Юльки или Людки? Я надеваю носки и они опять полные кнопок. Я снимаю, высыпаю и надеваю, и так много раз, а она стоит где-то рядом и беззвучно смеётся.
Открыв глаза, я смотрю на светло кремовый потолок салона. Сквозь затемненные стекла машины пробиваются теплые лучики солнца. Муська лежит, рядом подложив лапку под свою мордашку, а Юлька спит, уткнув голову мне в плечо и на её лбу проступила испарина. Я взглянул на часы. Было начало одиннадцатого. Скоро объявят регистрацию.
--- Проснись! --- Я ее слегка встряхнул. Она не шевельнулась и только вздохнула. Тихо, почти бесшумно. В кожаном платье ей было жарко. Нагнувшись вперед, я протянул руку и включил конденционер.
Через несколько минут стало прохладней, и я решил будить ее основательно.
--- Проснись! --- Я стал нещадно будоражить подругу. Вздохнув, она открыла глаза.
--- Мы где?
--- В аэропорту. Просыпайся, скоро вылет.
--- Уже!? Так быстро!? --- Юлька потянулась. --- Сколько время?
--- Без двадцати.
--- Чего?
--- Двенадцать. Времени у нас почти нет. Быстрей наводи макияж, и рулим на регистрацию. Да и надо оформить билет для этого чуда. --- Я кивнул в сторону спящей кошки. Муська будто понимая, что речь о ней чуть приоткрыла один глаз и широко зевнула.
Юля перебралась на переднее сиденье и, поглядев в зеркало, стала наводить макияж. Справилась она быстро и через десять минут, закрыв машину мы уже шли к зданию аэровокзала.

 Закончив формальности с покупкой кошачьего билета и регистрацией, мы ничего не сдавали в багаж. Взяв сумку и корзинку с Муськой, отправились на посадку. Юлька к моему удивлению и вопреки ожиданию была молчаливо задумчива.
 
Здоровенный «Ил-86» блестя боками стоял на металлических лапах как понурая лошадь в ожидании сена. Мы поднялись по трапу и, встретив дежурную улыбку симпатичной стюардессы, проникли в салон.
--- Юль! Взгляни-ка! Как эта махина может летать!?
Юлька, покрутив головой, оценила мощь конструкции и создала значительное лицо.
--- Да Димон! Впечатляет! --- Она подняла глаза к потолку. --- А он сможет летать? Уж больно всё это похоже на бутафорию.
--- Ну, здесь ты загнула! Какая к черту бутафория! --- Я постучал костяшками пальцев по пластику двери. --- Вполне реальная штука!
Мы нашли свои места в первом салоне. Юля сев у окна поерзала на сиденье и уставилась в окно, а я, положив корзинку с кошкой на колени приземлился рядом.
Легкое предстартовое возбуждение прошло. Нам приказали застегнуть ремни, а стюардесса прочла небольшое нравоучение, что делать, если мы упадём. Самолет, плавно тронувшись, покатил по взлетному полю, выбирая место, откуда бы он мог без особых приключений взмыть в воздух.
За бортом ослепительно светило солнце, проникая в салон пучками яркой радости. В их лучах вспыхивали мелкие пылинки и, покрутившись, они садились на возбуждённые лица. Предстартовая суета проходила как круги на воде после брошенного камня. Я люблю эти мгновенья. То как разгоняется самолет и как нас вдавливает в спинки кресел, как за окном мелькают предпортовые постройки и неожиданно быстро исчезают из вида, проваливаясь вниз, то, как в крови кипит адреналин. Взлёт это путь в неизвестность.


Глава 33
Кавалькада состоящая из черного джипа и золотистого «БМВ» свернув с Чкаловского на Ропшинскую и переваливаясь на неровностях разбитой дороги, подъехала к дому, где жил Димка. За рулем «БМВ» здоровый малый, а на заднем сиденье двое. Стриженный под бобрик старший уполномоченный Эдуард Михайлович Пучин и второй с сытым, но испуганным выражением лица.
--- Показывай Сань. Тебя кажется так кличат?
--- Да. Нужно проехать еще чуть-чуть. Вот здесь. Он заходил именно в эту парадную. --- Показав пальцем на открытую дверь, у которой стояли две дворничихи с метлами в руках он повторил. --- Да именно здесь. Я точно помню.
--- Так. Ну ладно. Сколько стоят твои хлопоты?
Мужик на заднем сиденье замялся. В глазах страх и боязнь продешевить.
--- На ваше усмотрение.
--- На мое усмотрение я бы тебе ни хрена не дал. Сколько?
--- Тысячи три может? --- И он вопросительно посмотрел на стриженного.
--- Запросы же у тебя! А еще таксист! --- Сунув руку во внутренний карман пиджака он извлек пухлый бумажник и, открыв отсчитал купюры. --- Держи и проваливай.
Когда таксист испарился сидящий сзади достал мобильник и набрал номер.
--- Юр подойди. Дело есть.
Через минуту к ним подошел молодой спортивного вида парень.
--- Глянь-ка сюда. --- И пальцем он показал на двух женщин стоявших у парадной. --- Разузнай у них про мужчину с бородой живущему на последнем этаже. Как звать и номер квартиры.
Парень, внимательно выслушал и, кивнув пошёл к подъезду.
--- Добрый день дамы.
--- Машь ты глянь на него. --- Та, которая была помоложе усмехнулась. --- Ты теперь дама, только не с машиной, а с метлой. Раз ты такой вежливый значит, что-то нужно. И что?
Юра пропустил эту тираду мимо ушей.
--- Мне надо немного. Я ищу мужчину с бородой лет тридцати, сорока живущим на последнем этаже в этой парадной.
Одна посмотрела на другую.
--- Клав у тебя есть здесь такой жилец?
--- Вроде был. Художник. Таскается со своими картинами. Вечно в драных джинсах и пьян постоянно. --- Она кивнула головой в сторону машин. --- Ты покупатель?
--- Точно. Хочу купить пару штук.
--- И дорого?
--- Видно будет. Надо смотреть.
--- Что ж он тебе адрес не оставил?
Юра пожал плечами и доверительно наклонился.
--- Если честно, то когда меня сюда занесло, я был в стельку. Ни помню не черта.
--- В общем, вы два сапога пара. На вскидку и не скажешь. На вид вроде приличный! Иди уж! Квартира сорок шестая.
Парень поднялся наверх, позвонил и после нескольких бесплодных попыток достал отмычку. Открыв дверь, он вошёл в мастерскую и оглядел. Несколько минут он заглядывал во все щели. Разбросал подрамники и, увидев белое пятно, нагнулся.
Его не было минут двадцать и когда дверь мастерской открылась он, бегом перепрыгивая через две ступеньки, сбежал вниз. Там облокотившись на ручку метлы, стояла дворничиха и ковыряла загорелым пальцем в ухе. Вторая куда-то делась.
--- Дама. Вы не подскажете где ваш ЖЭК?
--- Дама подскажет. --- Она усмехнулась. --- Это рядом. Гатчинская улица дом шестнадцать.
 

Глава 34
Юлька сидела, уткнув свой нос в стекло иллюминатора, будто хотела увидеть пролетающую мимо птичку. Ничего не увидев она повернулась ко мне.
--- Рыцарь ты мой! Когда прилетим? --- Подняв руки вверх она потянулась и, придвинувшись, положила голову мне на плечо.
--- Часа через три с половиной. Можешь спать.
--- Не-а. Спать скучно. Расскажи мне про Турцию.
--- Что рассказывать. Прилетишь и сама все увидишь.
Самолет сделал широкий вираж и в иллюминаторе мелькнула далекая панорама Санкт-Петербурга. Тепло. Чуть слышный звук работающих турбин заставил сомкнуть веки и я, покрутившись, поджал под себя ноги. Они коснулись чего-то мягкого. Скользнула мысль о рыжем, но я отбросил эту мысль как глупую. Васьки здесь быть не могло. Это Юльке мерещится его незабываемый образ. У меня, слава богу, несмотря на фантазию с головой пока все в порядке, но, невзирая на это я поймал себя на том, что нога машинально сделала несколько движений под креслом в поисках неизвестно чего, или кого и конечно ничего не нашла.
--- Чушь!
--- Что ты сказал?
Я обнял Юльку и прижал к себе.
--- Ничего моя радость. Спи.
Она вздохнула и, посидев несколько мгновений, отстранилась.
--- Нет. Скучно так. Ты не поверишь, я же в первый раз лечу. Все время на поездах. --- И отвернувшись от меня, вновь стала глядеть в безоблачное небо, а я, закрыв глаза, представил себя птицей.
Прошло минут двадцать, а может и больше когда я почувствовал мягким местом мелкую дрож. Казалось, весь самолет трясло как в ознобе.
--- Димка смотри! --- Юлька теребила меня за рукав пиджака. --- Это что?
Приоткрыв глаза и не меняя позы, я скосил глаза в сторону иллюминатора.
--- Что, что! Облака это! --- И только приглядевшись, я увидел в светлом проеме рваные куски похожие на вату. Все бы ничего, но цвет у этих облаков был странный, изумрудно-зеленый, а фактура по своей плотности мало напоминало густую облачность. В этом я разбираюсь. На фактуре холста многие делают деньги. И я тоже. Но не в этом дело. Я не смог даже понять, почему у меня возникло странное чувство нереальности виденного, и только через мгновенье понял. Облака не пролетали мимо. Они как бы стояли на месте, а вернее двигались с нами на одной скорости. Менялось лишь одно. Они становились все гуще, а вибрация сильней. Солнце едва видным силуэтом пробивало массу похожую на облачность.
На миг охватил приступ страха и тут же прошел. Я оглядел салон. Пассажиры не желавшие спать пытались разглядеть то, что творилось за бортом. А было вот что. Хренотень так похожая на невинные облака вспыхнула неоновым светом и стала пульсировать. Самолет содрогнулся и начал тормозить. Другого сравнения не было. Именно тормозить, будто едешь в метро или в другом наземном виде транспорта. Всех пассажиров резко бросило вперед, и я больно ударился лбом о спинку стоявшего впереди кресла. Послышались стоны и испуганные крики. За иллюминатором началось чёрте что. Казалось там, в нескольких метрах от нас шла борьба не на жизнь, а насмерть. Пучки зеленого света переплелись с лучами ослепительно белых спиралей. Пассажиров снова бросило вперед и вновь торможение, а потом непривычная невесомость, будто мы всей компанией стали проваливаться в тартарары. Ощущение было тошнотворным. Мы падали. Муська выставив свою морду из отверстия в корзинке и вылупив глаза, стала орать благим матом. Я хотел её унять и на секунду выпустив корзину чуть не потерял. Она пыталась упорхнуть с моих колен вместе с кошкой. Стюардесса, стараясь успокоить возбужденных пассажиров, неожиданно для всех воспарила под потолок салона вместе с тележкой, из которой одна за другой стали вылетать пластмассовые бутылки. Нелепо болтая руками, она висела над угрюмым упитанным мужиком средних лет и пыталась поправить задравшуюся юбку. Происходящее даже для нее было чересчур. Она ж стюардесса! Взяв ее за щиколотки, мужик захотел поставить ее на пол, но видно сильно оттолкнулся и тоже полетел по салону. Он парил, задевая головы пассажиров своими лакированными башмаками. Все это было бы смешно, если бы не факт нашего падения в ледяную бездну. Я перестал смотреть в иллюминатор и, зажмурив глаза, мысленно проклял тот день, когда дал Толику деньги.
--- Мне страшно! --- Юлька прижалась к моему плечу. Ее трясло. --- Что это!?
Я понятия не имел и не знал, что ей сказать. Вот и всё! Мелькнула мысль. Жизнь прошла бездарно. Мелькнул образ матери и пропал. Мы падали вниз, и только взглянув на голубое небо, я понял, что «драка» за стеклом иллюминатора кончилась. Опять светило солнце, но мы продолжали падать, бутылки со стюардессой и мужиком летать, люди орать, а поверхность земли приближаться. Заложило уши.
Все закончилось на удивительно быстро и совсем не интересно. Турбины самолета взвыли, нас сильно вдавило в кресла как при взлете, самолет прекратил паденье, а стюардесса с дядькой шлепнулись в проход.
--- Что за бардак!? --- Он встал на колени и, облокотившись на ногу пожилой дамы, с трудом поднялся. --- Сволочи! Довели Россию!
Его никто не слушал. Поднялся гвалт как на рынке. Кто-то обвинял аэрофлот, кто-то крыл матом авиацию вообще, а некоторые сидели молча, похоже, так и не поняв, что все мы были на волоске от смерти.
Я обнял Юльку.
--- Все кончилось. Успокойся.
--- Не могу! Последнее время со мной постоянно происходят странные вещи. Какие то виденья, дурацкие сны и сейчас мы чуть не упали!
--- Ерунда все это. Стюардесса сейчас объяснит.
И действительно, поднявшись с колен, дама от авиации сказала какую-то нелепицу в оправдание всего произошедшего и, отряхнувшись от несуществующей пыли, скрылась за дверью в носовой части салона.
Постепенно все успокоились. Мужчина, неожиданно испытавший неизвестную для него радость паренья, тоже пришел в чувство и, перестав обвинять всех без исключения, сел в кресло и принял, наверное, обычную для себя позу благополучного сноба.
Включилась бортовая трансляция, и бодрый голос командира сообщил нам приятную новость, что все хорошо. Причин для паники нет, а произошедший инцидент не что иное как небольшое аномальное явление и еще ерунду типа того, что эти явления встречаются в небе чуть ли не каждый день и пора к этому давно привыкнуть. Я ему не поверил, так как летаю не часто, но достаточно для того, что бы понять какую и для чего несет он эту ахинею.
Вдоволь налетавшись и получив тайные инструкции, в салон с улыбкой на устах впорхнула пропавшая стюардесса.
--- Мы продолжаем полет в солнечную Турцию на высоте девяти тысяч метров, со скоростью восемьсот километров в час, температура за бортом минус шестьдесят градусов по Цельсию. Причин для беспокойства нет и сейчас мы будем вас кормить.
Она вновь исчезла и вскоре появилась с новой тележкой наполненной бутылками и пакетиками с легкой закуской. Вроде все хорошо, но для меня и Юльки недавние события содержали некий таинственный смысл. Это как неизвестное науке чувство. Я не знал точно, но был уверен в том, что глюки моей ненаглядной не являлись синдромом похмелья, а были вполне реальны, несмотря на кажущуюся бессмыслицу. К явным неприятностям прибавились скрытые.


Глава 35
Облокотив голову на мощную ладонь, Пучин смотрел на парня напоминающего молодого Микки Рурка. Жить не хотелось. Огромную партию «Экстези» изъяли на складе бытовой техники в Озерках. Кондратий, так ловко следивший за группой сутенёров в Центральном районе под следствием. Но это не главное. Выручим. Главным было пропажа денег. Для него не являлось большой катастрофой исчезновение этой суммы. Катастрофа заключалась в другом. Вероятность потери авторитета если он не найдёт этого мудака.
--- Ну, Стёпа что скажешь? Присядь.
Парень сел на стул с высокой спинкой сунул руку в карман и вытащил пачку сигарет.
--- Курить потом будешь. Говори.
Положив пачку в карман, тот вновь встал.
--- Да сядь ты. Не дергайся.
--- Все вроде нормально Эдуард Михайлыч. Были мы в жеке. Звать этого типа Дмитрий. Дмитрий Сергеевич Соколов.
--- И что дальше?
--- А что дальше? Вроде все. Фотографию вы видели. --- Он показал на маленькое фото для паспорта лежащую на столе. --- Случайно нашёл. На полу валялась.
«Старший уполномоченный» посмотрев фото и покрутив в толстых пальцах, взял телефонную трубку.
--- Аллё! Это клиника пластической хирургии? Да? Очень хорошо. Вы могли бы позвать Казакова. Как какого? Казакова Виктора. Хорошо. --- Прикурив сигарету он ждал, прижав плечом трубку. --- Привет Витя. Это Эдуард. Да ничего не случилось. Есть маленькая просьба. Я пришлю к тебе человечка с фотографией. Надо обработать на компьютере и убрать бороду. Заодно посмотри там у себя, не обращался ли этот человек к тебе за помощью. Да насчёт операции. И вот ещё что. Обзвони своих и отошли им это фото. Да срочно. За мной не заржавеет. Ну, пока. Жду.
Положив трубку, Эдуард Михайлович встал, сжал кулаки и, наклонившись вперед облокотился на крышку стола.
--- Ты идиот или прикидываешься?! Что значит всё! Почему это я должен вам все подсказывать?! Дома его нет. Где этот Дмитрий может быть?! Слинял он. Скорее всего, за кардон. А может и нет. Обратись к Юрке. Пусть проверит по вокзалам, в аэропортах. Липовые документы я думаю, он сделать не успел. Ищите, черт вас подери! Не найдете, прибью! --- Он протянул парню фото. --- А это срочно отвези в клинику пластической хирургии имени Пирогова. На Васильевский остров. Адрес сейчас дам. --- Он полистал лежащий перед ним толстый толмут. --- Нашёл. Большой проспект дом 51/17. Фото отдашь Казакову Виктору Андреевичу. Понял!
--- Понял Эдуард Михайлович!
--- Иди.


Глава 36
Я падаю в мягкое, теплое облако. Оно светится и кажется живым существом. Обволакивает мое тело, ласкает кончики пальцев и пахнет лепестками роз. Паденье длится долго, целую вечность, скорость его становится все быстрей, и сгусток светящейся материи, раскрывшись как бутон цветка, превращается в лицо моего любовника Витьки. Рот его раскрыт в вопле ужаса, но это предсмертный хрип, агония умирающего животного. Вместо зубов у него гнилые обрубки древесных корней. Они тянутся к моему телу, извиваясь как большие коричневые черви, обвивают его, сжимая ледяными объятьями. Меня трясет в ознобе, а я пытаюсь дотянуться к теплу, которое осталось где-то там вверху. Мне страшно и я кричу.
--- Что с тобой?
На меня смотрят встревоженные Димкины глаза. Его пальцы обхватили мое лицо и трясут в попытке разбудить. Я вижу его губы, потолок салона, начинаю слышать приглушенный разговор людей и постепенно понимаю, что это был лишь сон. Удобней сев в кресло поворачиваю голову к иллюминатору. За его стеклом светит солнце, а где-то, далеко внизу прилипая к земле серой плесенью тянуться редкие облака.
--- Ты так кричала!
Я целую его в щеку.
--- Да? У меня опять кошмар.
--- И что на этот раз. Опять Васька?
--- Нет. Он не кошмар. Меня преследует одна и та же личность, похожая на одного знакомого.
--- У тебя есть платок?
--- Зачем?
--- Ты вся мокрая.
Он провел по моему лбу тыльной стороной ладони.
--- Есть, но не хочу искать. Заботливый ты мой, оботри как нибудь.
Он вытер мое лицо манжетой рубашки и поцеловал в кончик носа.
--- Просыпайся. Скоро прилетим.
--- Я долго спала?
--- Прилично. Часа два.
--- Ничего себе! А мне кажется всего минуту. Как Муська?
--- Спит. Ей все по барабану, а проснулась ты вовремя. Сейчас кормить будут.
Хороший он все же мужик. Раньше, в самом начале знакомства он мне казался другим. Немного угрюмым, замкнутым и слегка звезданутым. Собственно таким он и остался. Разве что юмора стало больше и в смелости ему не откажешь. Как он этого Лёшку сделал! Высший пилотаж!

Мы поели и где то через час с небольшим самолет пошел на посадку. Легкое, а потому приятное возбуждение, перед тем как колеса коснутся взлетной полосы, доставило удовольствие. В прохладе огромного зала мы получили багаж, заплатили по десять долларов за бумажку, вклеенную в паспорт и заменяющую визу, и оказались в пекле под жарким анталийским солнцем. К пассажирам тут же подбежали водители такси и стали предлагать услуги. Не долго думая, мы сели к первому попавшемуся. Это был молодой, рыжеволосо-флегматичный тип. Его энергии хватило на то что бы нас поймать, а после того как мы оказались в салоне машины, он просто молча уставился на нас в зеркало заднего обзора. Димке надоело бессмысленное сиденье. Неожиданно для меня проявив познания в турецком он, что-то сказал таксисту.
--- Лютфен бени шу адресе гётюрюн.
И написав на клочке бумаги несколько слов, протянул водителю.
Таксист встрепенулся, посмотрел на листок, а потом на Димку.
--- Шехрин меркези? --- Увидев утвердительный кивок, он включил зажигание и мы, наконец, тронулись в путь.
Я повернулась к Димке.
--- А ты оказывается и в языках силен!
 --- А то! Но ты не обольщайся. Я хоть и прожил здесь достаточно долго, но знаю чуть больше чем ты.
--- А я вообще ничего не знаю!
--- Вот и я так же. Совсем чуть-чуть.
--- Димон, а что ты ему написал?
--- Адрес. Вернее не адрес, а место. Вход в Калече, на Ататюрк стрит. Есть там у меня кое-кто из знакомых.
Проехав по пригородному шоссе, мы достигли окраин Анталии и совсем скоро оказались в центре. На улице было жарко, шумно, немного пыльно и чуть бестолково. Сновали люди а у некоторых прилавках темнокожие продавцы зазывали клиентов. Другие сидели на ящиках и разморенные жарой и бездельем спали, положив подбородок себе на грудь. Куда нам дальше идти Димка знал и, пройдя вдоль бульвара с односторонним движением, мы оказались на улице Ататюрк.
--- Дим, а почему мы не приехали прямо сюда?
--- Погулять решил. Давно не был.
Все было настолько интересно, что я шла, разинув рот от новых впечатлений. Вместо обычных деревьев посреди изогнутой улицы росли высочайшие пальмы. От лёгкого ветра волосы на моей голове приняли живописную форму и проходящие мимо мужчины не
обращая на Димку внимания, похотливо разглядывали мою фигуру, будто я вещь на витрине магазина выставленная на продажу. И не сказать, что мне это было противно, скорее наоборот. Права была Верка. Здешние мужики просто с ума сходят от вида белых волос. Хотя их понять можно. Турчанки в своём большинстве брюнетки. Старательно вертя задом, я шла, и в моей груди подпрыгивал мячик радости. Предстоящая жизнь казалась сплошным наслаждений. Денег много, мужчин не меньше и я могла выбирать, так как в финансах была независима и свободна. Димон?! Он милый и покладистый, немного занудный. Ну и что ж! Он пока мне не мешал и не вызывал раздраженья. А там видно будет. Война план подскажет.
--- Не споткнись!
Его голос вернул меня из сказочных грёз на грешную землю. Переложив корзинку с Муськой из одной руки в другую, я шлёпнула его ладонью. Слегка. Совсем не больно.
--- Мерзавец ты всё ж! Почему ты всегда всё портишь?! Не даёшь помечтать!
--- Глупая ты вумэн. Мечтай, только не забывай смотреть под ноги, а тем более, сейчас.
Он взял меня за руку и повел направо вдоль зелёных кустов по узкой дорожке вымощенной большими древними плитами. Она вела к началу стёртой от времени лестницы, внизу которой начинали своё возвышение три гигантские арки. Муська выставив свою морду с интересом вертела башкой и сделала попытку выбраться на волю.
--- Ты куда собралась подруга? Сиди пока.
Закончив с кошкой, я с прищуром оглядела строение.
--- Это что?
--- Это моя радость и есть вход в Калече.
--- А что такое Калече?
--- Название старого города крепости.
Мы достигли низа и, пройдя под центральной аркой, поднялись вверх. На каменных парапетах сидели турки и, поглазев на меня, стали предлагать всевозможные сувениры. Тут же были разложены и ковры, которые я терпеть не могла за их способность собирать пыль.
--- Димон! А куда мы собственно идём?
--- Нужно найти кой-кого. И как это у тебя получается?
--- Что?
--- А ты частенько в рифму говоришь. Тебе бы стихами заняться.
--- Мне только этого не хватало! Достаточно и тебя одного. У нас ты талант.
Он промолчал и повёл меня дальше меж двух старых домов, на витрине которых за стёклами окон лежали ювелирные изделия.
--- Дим! Давай посмотрим!
--- Потом.
Мы снова повернули направо и немного пройдя, остановились у кособокой двери в старом трёхэтажном доме. И пару секунд помедлив, зашли в помещение, где тихо звучала музыка востока, а центр его был под открытым небом.
--- Сядь здесь и смотри за Муськой. Здесь мышей навалом.
Он усадил меня за круглый пластмассовый стол белого цвета и пошёл в глубь к стойке бара, за которой стоял пышноусый турок и приветливо улыбался Димону. Помогая себе жестами, Димка стал что-то говорить, а тот слушал, кивая лысой как бильярдный шар головой.
Я огляделась. Посреди внушительных размеров зала из земляного пола как гигантский гриб в поле стоял колодец, а рядом с ним устремляясь вверх, где по идее должна была быть крыша, но синело небо, росло корявое дерево. Везде были цветы, а вдоль стен возвышаясь над полом, находились лежанки, около которых блестели старые на вид, вычурные кальяны. Из мебели лишь столы и стулья имели отношение к современной цивилизации. Всё остальное будто явилось из прошлого века. Вид помещения, деревянная перекошенная лестница ведущая наверх и сама обстановка говорили о том, что здесь гуляют и не слабо. И я вспомнила фильм «Бег», по Булгакову. Сейчас здесь затишье. А вечером? Мне, во всяком случае, это пришлось по нраву и, увидев Димкин взгляд я, подзывая, махнула ему рукой. Кивнув турку он подошёл.
--- Ты что нибудь хочешь?
--- Да. И ты зря попрощался. Здесь пиво дают? Жарко! Мочи нет!
Я чуть расстегнула молнию на платье и как веером помахала рукой.
--- Без проблем моя радость. Сейчас мы выпьём и пойдём в магазин. В коже здесь никто не ходит. Убийство!
Он повернулся к лысыму и поднял вверх два пальца.
--- Ики бира!
Лысый кивнул.
--- Что ты сказал?
--- Попросил два пива.
--- Надо же!
--- Я всё же год здесь проторчал. Кое-что запомнил.
--- Ну, если ты такой умный закажи что нибудь к пиву. Рыбку, какую нибудь.
--- С этим проблема. Я помню только, как заказать крабов.
--- Вот и отлично! Пусть будут крабы.
Он опять повернулся к турку.
--- Мустафа! Ики йенгечь гетерин!
Мустафа вновь кивнул и через пару минут Димон разливал пиво, а я, высунув язык от удовольствия, отрывала большущую клешню от красно-оранжевого тела.
--- Ты прям живодёрка!
--- Какая я тебе живодёрка! Ведь он мёртвый и даже варёный.
Махнув на меня рукой, он вытащил пачку сигарет и прикурил.
--- Дай затянуться.
Он протянул мне дымящуюся сигарету, а я вытянув губы трубочкой обхватила оранжевый фильтр и глубоко затянулась. Рядом заорала Муська, и её корзинка стоявшая рядом закачавшись чуть не свалилась на бок.
--- Господи! Да что же это такое! Заткнись!
Я стукнула по крышке кошачьего дома с неожиданной для себя злости.
--- Может мышей чует?
Димка приоткрыл домик и оттуда показался кошачий нос. Муська с вылезающими из орбит чумовыми глазами рвалась наружу.
--- Нет. Здесь дело не в мышах.
--- А в чём же?
--- Откуда мне знать. --- Димка сделал затяжку. --- А вдруг у неё понос! Какая-то она не та.
--- Девочка, ну что с тобой? --- Я протянула к ней руку в попытке погладить, но та, заорав цапнула мой палец. --- Вот зараза!
--- Закрой её доедай краба и пойдём в магазин купим, что нибудь из одежды.
Он прав надо переодеться. Но куда деть кошку? Не таскаться же с ней по магазинам. Как царапнула!
Я взяла кончик пальца в рот.
--- Это конечно эротично, но давай быстрей.
Димка расстегнул пиджак и сделал глоток пива прямо из горлышка.
--- Надо животное определить.
--- Вот и я о том же.
Он встал и пошёл к Мустафе. После короткого разговора тот дал ему ключ, и что-то сказав, показал пальцев вверх.
--- Всё улажено, пошли.
Он взял корзинку с орущей кошкой, сумку, и мы пошли наверх по шаткой лестнице, держась за кривые перила. Муська орала, корзинка тряслась, и я глядела на неё с опаской. Такой свою кошку я видела в первый раз. Что её беспокоит?
--- Дим, а Дим!
--- Чего?
--- Мне не нравится её состояние. Может быть, ей что-то мешает? Загляни.
--- Сейчас придём и займёмся твоей Муськой.
Мы поднялись на второй этаж. Узкий коридор, вдоль которого находились расхлябанные двери, а на них навесные замки. Это, конечно, был не отель. Димка поставил сумку с корзиной на пол и огляделся.
--- А теперь куда?
--- Куда хочешь. Все комнаты свободны. Выбирай любую.
Мне было всё равно.
--- Я тебе доверяю. Выбирай сам.
Он подошёл к первой попавшейся и открыл замок. Похоже, что ключ был один и открывал здесь всё.
--- Заходи.
И жестом похожим на реверанс он предложил мне зайти в убогую комнату. Она была намного хуже той, в которой мы жили там, в далёком питерском общежитии. Вдоль фанерных стен оклеенных рваными обоями стояли две железные кровати. Меж ними около окна старая тумбочка, а около двери заменяя вешалку, торчали три ржавых гвоздя, вбитые в некрашеную доску.
--- Да! Не ожидала я такого комфорта!
--- А ты что хотела? Не всё сразу. Сейчас сходим в магазин, купим одежду, а потом поедем в Белдеби.
--- Что за Белдеби?
--- Пригород Анталии. Там есть отель, где я работал и бунгало «Мандарин», в котором я жил.
--- Надеюсь не в таком кошмаре?
--- Нет. Там всё пристойно и море рядом. Около дома растут мандарины и гранаты. Бегает всякая живность. Гуси там всякие, утки и индейки.
--- Слушай, а у нас не будет проблем с кошкой? А если она кого нибудь съест? Кстати ты заметил, что она примолкла?
Я наклонилась к корзинке и осторожно открыла дверцу. Муська пялила на меня испуганные глаза.
--- Ну что с тобой случилось? Радость ты моя. Иди ко мне.
Взяв её за шиворот я извлекла её из домика и, взяв на руки, стала гладить. К её чёрной шерсти прилипли клочья рыжих ворсинок. Их было много.
--- Дим! Смотри! Да она вся в рыжей шерсти!
Он подошёл и с прищуром оглядел кошку.
--- Подруга! Ты с кем там ****овала?
--- Дим я серьёзно! Там больше никого нет? Откуда всё это!?
Я стала снимать с Муськи ворсинки. Их было много. Они покрывали кошку от ушей до кончика хвоста. Опять внутри меня всё сжалось от предчувствия гадости неизвестного происхождения. Я закрыла глаза и увидела улыбающуюся морду рыжего кота с огромной сигарой во рту. Смех, да и только! Но мне было совсем не до смеха. Во рту появился горьковатый привкус.
--- Тьфу!
--- Ты что расплевалась?
--- Это я так. Мне опять привиделась чертовщина. Только закрыла глаза и увидела Ваську.
--- Кота?
--- Да.
--- Ну и как он там?
--- Ты всё шутишь? --- Я вспомнила виденье. --- Ты будешь опять смеяться. Видела твоего Ваську с большущей сигарой во рту, и он натурально курил, прямо Черчилль какой-то, а не кот.
--- Ну, ты даёшь! Если ты шутишь, то шутка затянулась и мне уж не смешно.
--- Какие к чёрту шутки! Ты посмотри!
Я взяла кошку под мышки и покрутила её перед Димкиным носом.
--- Смотри!
Он взял Муську за уши, покрутил её голову в разные стороны и заглянул в глаза. Потом сунул нос в корзинку и, отбросив её в сторону сел на кровать.
--- Дела!
Димка взъерошил свои лохмы, и мельком на меня взглянув, отвернулся.
--- Я моя радость ни хрена не понимаю. На идиотку ты не похожа. Рыжая шерсть есть и явно кошачья. Не понимаю и всё тут! --- Он хлопнул себя по коленям и посмотрел на меня в упор.
--- Собирайся.


Глава 37
Я смотрел на Юльку и мне было её жаль. Все её виденья не более как отголоски ежедневной пьянки. Натуральная белочка. Много пьёт. Но женщины обычно страдают слуховыми галлюцинациями, мерещатся всякие звуки и голоса. А мужики видят всю эту чушь. И зачем ей пьянка? Что она пытается в себе убить? Совесть? Но это понятие расплывчато. Она у всех разная. Юлька, например, нисколько не страдает оттого, что у неё куча кабелей. Скорей наоборот. Я же вижу блеск её глаз, в которых горит похотливый огонь. Она непроизвольно на уровне инстинкта привлекает к себе самцов. Пламя жаждущей самки. Каждым движением, взглядом, растрёпанными белыми волосами как бы нечаянно распахнутой одеждой зовёт к своему телу. Я, наверное, не один попавший под её сумасшедшие чары.
Взгляд упал на кошку, а потом на корзинку. Глюки глюками, а откуда шерсть? Но ведь мы не смотрели в её домик с момента покупки, а кот побывав в гостях у нас, мог заглянуть и в дом к Муське. А почему она тогда так бесилась?
--- Ладно моя радость. Пора идти. Я весь мокрый.
--- А как быть с кошкой и вещами? Нас не обчистят?
--- Я жил здесь довольно долго и ничего не пропало. Идём.
Мы закрыли окно и, оставив Муську одну, ушли, повесив на дверь маленький навесной замок.
На улице стояла липкая духота. Миновав арки старого города, мы вышли на оживлённую Ататюрк стрит и, пройдя под гигантскими пальмами, перешли на другую сторону. В маленьком магазинчике под названием «Пикассо» где темноглазые продавцы с нескрываемым интересом в упор разглядывали мою спутницу, купили для Юльки лёгкие босоножки белого цвета на пробковой подошве и женскую сумочку. Меня раздражало их наглое поведение, и я едва не сорвался когда турок лет тридцати взял её пальцы в свои и чуть не силком потащил к стеклянной витрине, за которой цветной мозаикой пестрели парчовые платки.
--- Идём отсюда.
--- Что за спешка! Дай насладиться возможностью не только смотреть, но и купить!
Я взял за руку упирающуюся Юльку и под насмешливыми взглядами турецких мужчин вывел на улицу. Внутри у меня всё кипело от еле сдерживаемой ярости. Их я не винил. Они просто самцы, которые ведут себя так как должны себя вести. Испокон веков их приучали к тому, что с женщиной надо поступать именно так. Брать напором и наглостью. Но эти скоты смотрели только на неё, будто меня и в помине не было. Не обращали на меня никакого внимания, будто я её бездушное приложение или дамская сумка. Я вёл подругу по кривой улочке с односторонним движением, держа за руку свою вихляющую задом даму, когда почувствовал на себе, чей то взгляд. Непроизвольно я стал искать причину своего дискомфорта. Резко повернув голову назад, я дёрнул Юльку за руку и она, зацепившись каблуком за неровность дороги, подвернула ногу и, ахнув, чуть не упала. Этого мгновенья хватило, что бы я заметил метрах в семи от нашей пары крепкого мужчину славянской внешности. Вернее не его, а его взгляд. Меня это настолько поразило, что я забыл извиниться за свою неловкость. Его глаза затмили собой всех окружающих. Были только они на фоне благожелательных лиц, и казалось, излучали колоссальной силы энергию ненависти. Кто он?
--- Ну что ты такой неуклюжий, а ещё джентльмен! --- Юлька машинально поправила платье. --- Хоть бы извинился!
--- Я не джентльмен, я художник. Но ты меня всё же прости.
Я обнял её плечи и коснулся губами кончик Юлькиного носа. Пробежав глазами по людской толпе, я надеялся найти того, кто смотрел на нас таким взглядом. Но мужик пропал. Будто испарился.
Смахнув испарину выступившую на лбу, я повел Юльку в сторону городского рынка. Он находился рядом со стадионом, который, как и улица назывался именем турецкого вождя. Там был довольно большой магазин лёгкой одежды, и в прошлую поездку я купил в этом шопе множество тряпок. По дороге мы зашли в «Volkan Iletigim» магазин сотовой связи и взяли для Юльки «Нокию». Маленький симпатичный телефон. Идя в магазин летних шмоток моя прелесть вела себя как обычно. Виляла задом и смотрела по сторонам с открытым якобы от удивления ртом. Хотя удивляться, собственно говоря, было нечему. Дома как дома не лучше наших а, пожалуй, даже хуже. Вот чего у нас не было в Питере то это противной жары, надоедливых турецких кобелей и пальм, которые у нас не растут. А нравилось мне здесь только две вещи. Море и горы, которые окружали залив. Красиво нечего сказать. Люди мне нравились меньше. Местная публика особенно в сфере обслуживания очень любила обманывать туристов. Делали они это с обаятельной улыбкой, и казалось, занимались этим невинным делом ради любви ко всякого вида розыгрышам. Были люди и достойные уважения, но мне в прошлый раз как-то не везло. Встречал, но мало.
--- Ты что задумался?
--- Я думал о людях, о Турции и ещё об одном странном человеке.
Я вначале не хотел ей говорить но, подумав, решил, что если буду скрывать от неё подобные вещи, будет лишь хуже. Пусть знает.
--- О каком человеке? --- Она прижалась ко мне и повисла на руке. --- Я хочу знать! Скажи! А что ты думаешь о людях и Турции? И не молчи!
--- Не знаю, как и сказать. За нами наблюдал один тип и кажется, мы ему здорово насолили. Если судить по его взгляду, то он готов нас живьём сожрать.
Юлька, перестав щебетать, примолкла и чуть от меня отстранилась.
--- Вот видишь, я же говорила тебе об угрозах и непонятных виденьях. Женщины тоньше всё чувствуют. У нас интуиция лучше. Пора бы это усвоить. --- Она вновь задумалась. --- А как он выглядел?
--- Я же говорю. Злой очень.
--- Нет. Я имею в виду внешность. Приметы там всякие. Усы, лысина или борода.
Я попытался вспомнить его лицо, но перед глазами стояли только глаза. Лысины не было точно и усов с бородой тоже. Глаза и ещё что-то неуловимое, ускользающее.
--- А у тебя есть основания кого-то подозревать?
--- Помнишь я тебе говорила о мужике на Невском. Он был очень похож на одного моего знакомого. У него тоже было злое выражение. Нет не злое. Он смотрел на меня с ненавистью. И у него была большая родинка на щеке.
И тут же я вспомнил и обняв Юльку развернул к себе.
--- Ты говоришь у того тоже было родимое пятно?
--- Да. Я это хорошо помню. Потому что удивилась, откуда у Витьки ко мне такое отторжение. Я даже не знаю, как сказать. А потом увидела эту штуку на щеке и поняла что это не он. Уже позже подошёл молодой парень и сказал, чтобы я уезжала из города иначе убьют. --- Она вздохнула и снова прижалась ко мне. --- Кошмар, какой то! У сегодняшнего тоже пятно?
--- Да. Величиной с монету.
--- Точно он! Так это что получается!? Уехали мы зря!?
 Она пошатнулась и взглядом поискала куда сесть.
--- Иди сюда.
Я подвёл её к трамвайной остановке, на которой было несколько скамеек.
--- Сядь.
Юльку, несмотря на жару, стало трясти, а в зелёных глазах искрами блеснули слёзы, они отражали синее небо и кусты в белых цветах. По одноколейному пути подъехал красно-белый трамвай, и из него высыпали пассажиры.
--- Откуда они узнали, что мы здесь? Неужели всё напрасно?
Я не знал, что и сказать. Похоже, наше бегство увенчалось провалом. Я взъерошил ей волосы и прижал к себе.
--- Успокойся. Может быть, мне показалось и этот мужик зол совсем не на нас.
--- Ты зря стараешься. Успокоится я не могу. И потом я тебе не страус. От проблем надо не прятаться, а решать их. --- Она поставила босоножку на ограждение трамвайных путей.
--- Если бы знать сущность наших проблем. А вообще ты права. Нам нужно вынудить этих людей как-то себя проявить.
--- А как?
--- Ты сначала скажи, что тебя связывает с этим типом.
Она задумалась.
--- С этим, у которого родинка ничего. Но он чертовски похож на одного моего знакомого. --- Она прищурилась и зыркнула в мою сторону. --- Это было давно. Ещё до тебя.
Она смотрела на меня, смешно оттопырив нижнюю губу и слёз уже не было. Осталось кокетство. Вот самка!
--- Вставай и пошли. Магазин рядом.
Я взял её за кисть руки и поднял со скамьи.
--- Идем, оденем тебя по погоде. Ты чувствуешь, какая жара?
--- Я чувствую, но нам всё же надо разобраться с этим человеком. Так что думай мой принц. Думай. А вообще я хочу к морю. Приехать в Анталию и не искупаться это даже не глупость, а полный идиотизм!
--- А у тебя есть купальник?
--- Помилуй! Откуда он у меня! Я года два на пляж не ходила.
--- Вот пойдём и купим.

Минут через пять мы вошли в магазин. Жужжал кондиционер и людей совсем не было за исключением здорового турка, который при нашем появлении поднял свой зад и, переваливаясь как пингвин, пошёл в нашу сторону, протягивая мне руку.
--- Мерхаба!
 Ладонь турка оказалась мягкой, но сильной.
--- Мерхаба.
--- Что ты сказал?
--- Поздоровался.
Минут двадцать ушло на примерку футболок и джинс, и вскоре я с Юлькой вышел на душную улицу с двумя здоровыми пакетами.
--- Подержи.
--- Ты что совсем ослабел?
--- Курить хочу. Давай присядем.
--- Потерпи. Придем в твой задрипанный отель, там и покуришь.
Она пошла вперёд уставившись в бетонные плиты мостовой.
--- Что ты всё смотришь? Надеешься деньги найти? Не смотри, всё равно ничего не найдёшь. Ты лучше гляди вокруг, может этого малого увидишь. --- А сам подумал, что пора из жертв превратиться в охотников. Так будет утомительней, но более действенно и шансов выйти победителем в этой нелепой беготне неизвестно от кого станет больше. А как это сделать? И может это и не бег вовсе? По большому счёту кому нужна Юлькина смерть? Ведь трагедия с Катькой может быть чистой случайностью, роковым совпадением и никто не хочет убивать мою радость. Просто у неё дико разыгралось воображение на фоне алкогольного психоза. К тому же она всё время, что-то скрывает, не договаривает. Прячет от меня воспоминания о своих похождениях. Будто я не знаю образ жизни своей ненаглядной.
Она прижалась ко мне, взяв под руку.
--- Знаешь, что я тебе скажу милый? Хватит меня учить. Я уже большенькая девочка. А ты как мужик займись лучше моей безопасностью.
--- Какой?
--- Ну ты сам знаешь. Не дурак.
--- Слушай! Да кто ты такая!? Почему ты решила, что за тобой слежка и тебя хотят грохнуть?
Юлька отстранилась.
--- А ты самолёт помнишь, и что там творилось?
--- Помню. Но к тебе это не имеет никакого отношения.
--- Так категорично?
--- Да.
--- А кот! Он преследует меня постоянно. Не он конечно, а его облик. Я совсем запуталась! Мне этот рыжий постоянно мерещится. Тебе наверное кажется, что я придуриваю? Но это не так. У меня такое чувство, что я нахожусь, у кого-то под прицелом и меня не покидает ощущение страха. Я это даже не могу толком объяснить.
Она замолчала, катая песочного цвета камень носком босоножки.
--- Ты знаешь, придём домой переоденемся, рванём на пляж и развеемся, а там видно будет.
--- Что нам будет видно?! --- Она бросила пакет и в ярости пнула его ногой. --- Ты видно плохо соображаешь! Я же тебе русским языком объясняю не на-турецком! Мне страшно находиться с закрытыми глазами и ждать удара неизвестно откуда! Я ж тебе не рыба безмозглая! Я женщина!
Она разошлась не на шутку, белые волосы растрепались и прохожие смотрели на нас с удивлением.
Поругиваясь, мы поднялись по древним ступеням во вход в Калече, и здесь у ювелирной лавки я взял её под руку.
--- Хватит уже. На нас люди смотрят.
И действительно турецкие граждане сидящие у своих магазинов повернули свои головы как стрелки компаса в нашу сторону. Мы повернули направо и в прохладе узенькой улочки подошли к «Фазеру». Оттуда звучала музыка. Мустафа, стоящий за стойкой бара в благожелательной улыбке показал прокуренные губы, торчащие из под пышных усов.
--- Селям!
--- Селям! Селям! Пошли Юлька быстрей.
--- Чего это так?
--- Я на русском плохо общаюсь, а на-турецком тем более.
Мы поднялись на второй этаж по скрипучей лестнице и встали у двери ведущей в нашу «келью».
--- Давай. Открывай быстрей. От жары умираю.
Секунд тридцать я провозился с замком. Открываться он не хотел, так как ключ в нём болтался как гавно в прорубе. Наконец дверь со скрипом открылась, и мы вошли.