Графоман

   Среди журналистов редакции, выпускающей газету средней руки, Валерий слыл не средней руки журналистом. Все его знали как графомана. Утро графомана начиналось с того, что он приносил напрямую редактору, минуя ответсека, очередной графоманский опус. Невывоз навоза с ипподрома, закрытие подземного перехода, перевернутая урна в детском парке, запотевшие стекла в вагонах электрички, отсутствие в свободной продаже резинок для женских трусов – любое событие мгновенно находило отражение в умелом графоманском творчестве Валерия. Даже в обеденный перерыв он не расставался с папкой, в которой всегда носил листы бумаги и ручку. В столовой, откушав комплексный обед, Валерий сидел за столом и придумывал рифмы. Всей редакции было известно – к вечеру надо ждать очередного графоманского рассказа в стихах. Рассказов этих однажды накопилось так много, что Валерий издал книгу. А потом еще одну. По мнению одного известного литератора, рассказы эти представляли собой графоманщину в квадрате. Книги Валерия никто не покупал. Автор бесплатно раздавал книги людям, их брали, не смея отказать, а через десяток метров выбрасывали.

   Валерий устроился преподавать на отделение журналистики, и запудривал мозги своими рассказами уже студентам. Которые не могли послать куда подальше своего преподавателя, и потому вынуждены были брать написанные Валерием книги, которые он едва ли не насильно всучивал им.

   Важным был в творчестве Валерия национальный вопрос. Поддерживая коммунистические идеалы, Валерий признавал одну национальность – советский человек. О чем активно писал в своих произведениях. Редактор газеты, которая издавалась для горожан и на деньги мэрии, сам будучи ужасным мизантропом, всячески поддерживал Валерия. У газеты становилось все меньше читателей.

   Графоманство Валеры надоело его коллегам. Но бороться с бездарностью оказалось очень трудно. Редактор печатал Валеру по принципу: «что бы не печатать – лишь бы печатать», а по производительности труда Валерий заметно превосходил своих неграфоманистых коллег. Что неудивительно: графоману не надо думать, достаточно тупо складывать предложения из букв.

   Графоман одолел всех. Уволилась половина редакции. Валерий воодушевился, и стал графоманить еще больше, без перерыва на обед. Но однажды утром, придя на работу, он обнаружил на письменном столе конверт. Вскрыв конверт, Валерий прочел письмо: «Валерий, а ты мог бы написать о том, что ты графоман?»

   Все в редакции знали, что графоман может написать о чем угодно. До вечера сидел Валерий в кабинете, не написав ни строчки. А утром в редакции стало известно, что графоман сошел с ума.