Первая капля

       - Сними очки.
       - Зачем?
       - Я хочу видеть твои глаза.
       - Зачем?
       - Просто… Тебе сложно?
       - Да нет, в общем-то. Просто не хочу ...
       - Чего ты не хочешь? - когда продолжение затянулось.
       - Не хочу, чтобы ты увидела то, чего там нет.
       Настя улыбнулась:
       - Не бойся. Я немного привыкла к тебе и твоим глазам и… - повернув к Сергею лицо, внимательно всмотрелась в тёмное стекло очков, - соскучилась. По твоим глазам.
       - Ладно. Как скажешь. Только предупредил, - Сергей медленно, аккуратно, за обе дужки, снял очки, сложил и, зацепив их за ворот футболки, поднял взгляд на Настю, - Смотри.
       Он всегда щурился. Даже в сумерках. Поэтому поймать взгляд было трудно. А ещё он часто прятал глаза: или за тёмными очками, или просто отводил взгляд в сторону, как только к нему поворачивались.
       Настя внимательно всмотрелась в два тяжелых и неподвижных "осколка камня".
       - Ты меня ненавидишь? - холодок по спине заставил отвести взгляд.
       - Я предупреждал. И знал, что ты это увидишь.
       Настя с усилием заставила себя снова посмотреть в его глаза, но опять увидела лишь своё отражение в стекле.
       - Сними.
       - Нет.
       - Сними! Я прошу, сними. Хотя бы сегодня. Сейчас.
       - Ладно. Если ты просишь, я сниму. Но позволь всё-таки кое-что сказать.
       - Я слушаю, - Настя то вглядывалась в глубину глаз Сергея, то отводила взгляд и, переведя дух, снова поднимала глаза.
       - Глаза -  зеркало души. Так говорят, - Сергей немного натянуто улыбался. Желваки портили улыбку, но это было не важно, - Только мы не всегда правильно понимаем, отражение. Мне кажется, ты не правильно поняла то, что увидела.
       - Ты меня ненавидишь, - то ли вопросительно, то ли утверждая.
       - Нет. Не тебя так точно.
       - А кого? - ответ несколько обескуражил, - Ну это-то верно, ненавидишь.
       - Это верно. Действительно, ненавижу, - Сергей мотнул головой, забрасывая за спину длинные волосы, - И не его. Ему я завидую. Не смертельно и не по "черному". Это даже не зависть, наверное. Признание удачи, так точнее.
       - Тогда кого?
       - Себя.
       - Себя?! Себя-то за что? - Настя была в растерянности. Она начинала догадываться, что услышит. Но не хотела этого слышать.
       - Себя - за то, что я сейчас с тобой рядом, - Сергей сделал предупреждающий жест, прижимая свой палец к её губам. И Насте стало заметно, как вздулись желваки, как напряглась рука, какое усилие прилагал Сергей, чтобы не дать волю чувствам.
       Пару секунд они просидели так, неподвижно. Настя не могла понять почему, но она сделала движение и поцеловала прижатый к губам палец.
       Как от раскалённого уголька, Сергей отдёрнул палец и, склонив голову, рассматривал его, как бы пытаясь понять, зачем он это сделал.
       - Извини.
       - Ничего, но за это я себя тоже ненавижу.
       - Глупости, - чувство вины начало сдавливать горло, - Это глупости всё, Серёженька. Всё хорошо. Не переживай. Ладно?
       - Ладно, - Сергей кивнул.
       Они замолчали, чувствуя, что уже пора. Пора расставаться. Если не навсегда, то надолго.
       - Я провожу тебя. Кстати, у тебя есть жетон на метро?
       - Нет. А зачем?
       - Хотел попросить на память.
       - Ой, а ведь правда. У тебя нет ничего от меня. Я даже не знаю, что подарить. Хотя постой, - Настя принялась рыться в сумочке, - Вот.
       На протянутой ладони лежала монетка: пять копеек.
       - Теперь у поросёнка два пятачка, - Сергей улыбнулся и аккуратно взял Монетку, - Спасибо.
       - Это странная монетка. Она у меня давно. Чтобы стирать покрытие на телефонных карточках.
       - Спасибо, - Сергей подбрасывал и ловил серебристый кружок. Насте показалось, что Сергей больше поглощен вниманием к монетке, чем к ней. Это царапнуло где-то внутри. Чуть-чуть. Самую малость.
       Наигравшись, сунул монетку в карман.
       - Ну что, пошли на остановку?
       - Ага. А то дождь собирается.
       - Это моя вина. Ты разве не знала, что я могу управлять погодой? - абсолютная серьёзность в интонациях вызывала улыбку.
       - Догадывалась, - Настя чувствовала, как камень сваливается с души, - А знаешь, я рада, что мы встретились, и я тебе всё сказала.
       - Я тоже рад. И я знал, что тебе станет легче. Ты просто не решалась. Пришлось немного придавить, настоять, так сказать.
       - Угу. Я почувствовала.
       Они медленно шли по тротуару, не обращая внимания на встречных прохожих и надписи "держитесь левой стороны". Шли, взявшись за руки, как когда-то. Сергей надеялся, что Насте также хорошо и приятно немного побыть в прошлом.
       - Вот моя маршрутка.
       Сергей кивнул.
       - Не обижайся на меня… Ладно? Так получилось. Прости.
       - Я не обижаюсь ни капли. Я только хочу спросить, почему.
       - То, что было между нами, было очень хорошо. Это было самое лучшее. На тот период. А потом я встретила лучшее. Просто случайно познакомились, хм, в чате, переписывались иногда, потом встретились. Всё чаще и чаще, - Настю понесло, и она торопилась высказать всё, что ещё не успела высказать.Маршрутка вот-вот должна была уйти, а сказать раньше просто не находила в себе сил, - Потом просто поняли, что скучаем. Не видимся всего сутки и скучаем. Но как-то всё тихо. Спокойно. Без надрыва. Наверное, это оно и есть, когда без надрыва. Просто тихое счастье, встретить того, по ком скучаешь.Прости.
       - Всё нормально, - и без того глухой голос, казалось, с трудом продирается через каменные завалы, - Это не твоя вина.
       Сергей смотрел на Настю сверху вниз. Не сдержался и, прижав к себе, зашептал:
       - Настенька! Милый мой человечек. Как же я тебя люблю, дурак старый. Как же я себя ненавижу за то, что встретился тебе на пути. За то, что не смог совладать с собой. Как же я тебе благодарен за то, что ты дала мне. За несколько часов любви и счастья, когда чувствовал: я достоин любви. До тебя ни разу так со мной не было. Только ты и только с тобой. Но лучше бы мы никогда не встретились. Так было бы лучше для тебя. Мне невыносима даже мысль, что тебе может быть плохо рядом со мной. Не перебивай. Пожалуйста, не перебивай! Иначе я разревусь.
       Сергей прижимал к себе Настю, не в силах отпустить. Хотя знал, что отпустит. Иначе не могло быть.
       - Всё. Иди. Иди, я прошу. И прости за всё. Что было и что будет. Я не говорю прощай. До ... До встречи.
       Сергей отступил и, повернувшись, пошел, нащупывая в кармане подарок. Он шел прямо по проезжей части, не замечая движущийся транспорт, на ходу играя монеткой. Маршрутка поравнялась с ним и, притормаживая перед светофором, почти остановилась, когда он услышал стук. Тихий стук по стеклу. Единственный звук, который он мог услышать.
       Рывком сняв очки, повернул голову. Но стекло было заклеено рекламой, и он не смог увидеть, что там, внутри. Но знал - там Настя. Всё равно его Настя, с кем бы она ни была, всё равно его и ничья больше.
       Ничего не изменилось в этом мире. Почти ничего. Разве что обнять и сказать люблю практически не реально. Только в мечтах. Только в надеждах. В грёзах и памяти. В его памяти. И, очень хотелось верить, в её тоже.
       - Я тебя люблю, - прижимая ладонь к стеклу, знал - не слышит, но, наверное, видит. - Люблю.
       И резко опустил руку. И отступил на шаг.
       И первая слеза смешалась с первой каплей дождя.



29 мая 2006/15:34