Одна минута после расставания...

 Зачем?
 Зачем тебе было все это нужно?
 В голове мысли роились, словно взбудораженное гнездо диких ос. В прихожей под ногами скрипели осколки разбитого зеркала, а по столу раскатились жемчужины разорванного одним движением ожерелья. Телефон не звонил, молчал. Если прислушаться, то сквозь удары сердца было слышно, как из сброшенной с аппарата трубки доносится задыхающийся хрип коротких гудков.
 Он не позвонит. Он гордый и сильный. Нет, он добрый, но его гордость сильнее самой сильной доброты. Он увязнет в упоении собственной депрессией, его звериный нрав лишится оков, он будет проходить по осколкам жизни с высоко поднятой головой, а в его остекленевших глазах будут перемешаны злость и необъяснимая тоска. Он как волк-одиночка, который смотрит тебе в глаза, перед тем как броситься в смертельную схватку, а его взгляд заставляет окаменеть, словно окунувшись в гипнотический транс.
 Нет, он не такой как она думает. Он добрый; он ласковый и милосердный, только зачем-то это скрывает и от себя и от других. Или он может быть таким? Может быть, он был таким только для нее, как прирученный хищник? Может быть, вырвавшись на свободу, он перестал быть пушистым красавцем и превратился в убийцу, беспощадного и бескомпромиссного.
 И что дальше?
 И почему она думает о нем? Не пора ли подумать о себе?
 Завтрашнее утро начнется со звонка будильника, потом будет запах кофе и долгая дорога на работу. Новый день, новые проблемы. Только вечером, закрывшись в темной ванной, она нальет ее до краев и тихо заплачет, снова осознав, что мир вокруг так опустел без него. Еще вчера она не представляла, сколько места занимал он в ее жизни, сколько мыслей было связано с ним и только с ним.
 Нет, ни она, ни он не виноваты в том, что произошло. Они как магниты, тянулись разными полюсами друг к другу и очень долго тешили себя верой в то, что, несмотря на свою несопоставимость, они будут вместе. Так долго, что налет обыденности - пыли и ржавчины, сковал их так прочно. Но эта прочность оказалась только на вид, и они легко разломились, прекратив парение в объятиях невесомости, ударом о твердую как гранит землю. Они рассыпались в разные стороны, как раненая собака поджимает лапу, так и они, озираясь все пытались понять, почему с одного бока стало так холодно, а полированная поверхность больше не блестит, а стала такой неприятной и шероховатой.
 Зачем?
 Зачем ей нужно было это с самого начала?
 Зачем он так долго терпел поглаживания против шерсти его воли?
 А может быть именно это мгновение, проведенное вместе, было смыслом их жизни или той отправной точкой, за которой последует то, ради чего стоит жить…?