Опыт

Котов ехал на Ладе-«девятке» по Москве и слушал музыку. Был в разгаре будний рабочий день, и Котов, разумеется, ехал по делу.
У поворота стоял «Мерседес», который вдруг резко стронулся, выкатился на главную дорогу и собирался набирать скорость. Однако в тот же миг сбил парня на роликах. Парень подпрыгнул над капотом, упал на асфальт и остался лежать. Котов, как вкопанный, остановился. Парень с трудом поднялся, сделал несколько неуверенных шагов и упал опять, корчась от боли. Тут уже к нему подбежали.
Ехавшая впереди Котова «Волга» затормозила, оттуда вышел водитель и направился в центр событий. Котов тоже остановился, заглушил двигатель. Музыка в салоне вдруг стала очень неуместной. Котов снял зачем-то панельку с магнитолы (mp3-ресивера, если точнее) и пошел вперед. На пассажирском сидении «Волги» сидела женщина и тыкала пальцами в мобильный телефон. Увидев Котова, она открыла дверь и спросила:
- Вы не знаете, как вызвать «скорую» ?
- Один, один, два – ответил Котов, продолжая идти.
Женщина зачем-то переспросила:
- Как звонить-то ?
- Один, один, два – повторил Котов, не меняя интонации. Надо сказать, он уже был слегка не в себе.
Парень сидел на бордюре и корчился. Люди из «Мерседеса», надо сказать, очень солидные люди, всем видом выражали сочувствие. Они склонялись над парнем, что-то ему говорили. Парень был весь в белом – штаны, футболка, даже кроссовки. При падении одежда кое-где запачкалась, и серые проплешины выглядели совершенно не к месту. Почему-то именно из-за этого Котову было больше всего жалко парня.
Здесь же был водитель «Волги» и еще какие-то люди, организовавшие поспешную деятельность. Поняв, что помочь ничем не сможет, Котов пошел к машине.
Между тем на дороге образовалась пробка, и завывая сиреной, по встречной полосе пыталась ее объехать «скорая помощь». Ясно было, что эта машина ехала совсем по иному делу, однако Котов, ни на что не надеясь, замахал руками. В ответ на это сидевший рядом с водителем врач доверительно кивнул, и машина, как ни странно, остановилась. Вышедшей оттуда врач был некрасив: старый, помятый, с какими-то не завершаемыми движениями и жестами. Он тут же начал с кем-то ругаться, однако парня подняли и принялись усаживать в «Скорую».
«Волга» фыркнула и укатила, Котов тоже завел машину и поехал.
Надо сказать, что был он достаточно впечатлительным человеком. Да и событие уж очень некстати влезло в неспешный рабочий день, подпихнув только что съеденный обед и недослушанную песню. Музыку Котов не включал и все думал о случившимся.
А между тем, он приехал. Место это было новое. Однако, размышляя о недавней напасти и не выходя из автопилота, Котов произнес какие-то слова, и его пропустили. А потом еще произнес слова, и его встретили. После чего долго шли: по коридору, мимо бабушки с ключами, на лифте, опять по коридору.
И вот, пришли. Тут Котов выполнил несколько привычных действий, сказал, что случай гарантийный и анализатор он забирает. В ответ на это в дверях появились какие-то люди, очень, судя по всему, умные: один из них курил прямо в помещении, на втором был красиво мятый льняной пиджак. Начальство. Везде, где Котову доводилось бывать раньше, начальство было не такое. Было оно простоватое, грубое и чудовищно недалекое, хотя, безусловно, положительное в целом. Эти же люди были умны, а положительны или нет – неизвестно. Тот, что в льняном пиджаке, заговорил. Говорил он с психологией, многократно обращаясь к Котову по имени и широко улыбаясь. Он как бы был в курсе, блистал знанием терминологии и давил, давил на Котова: дескать, как же так, мы его только у вас купили, и вот теперь вы говорите, что, возможно, обрыв световода. Но Котов давно уже перестал бояться подобных кадров. Нападки он легко парировал. Все, что спрашивали, объяснял, а сам так и оставался под сильным впечатлении аварии. Ему говорили, что неплохо бы для уточнения поломки провести исследования здесь, благо, есть реактивы и все готово. Котов говорил, что нет, не надо, и достойно аргументировал.
И тут, как говорится, появилась она. Вообще-то «она» мелькала на заднем плане давно, и Котов к ней не то, чтобы присматривался, но как бы имел ввиду, что есть такая-то вот там-то и там-то. Она неспешно заполняла пространство. Но вот она подошла и красивым умным голосом сказала, что проверку анализатора можно устроить прямо сейчас. Что у нее через пять минут кончается инкубация, что субстрат готов и что-то еще, очень профессиональное и опытное. Котов поднял глаза. Девушка была интересная. В какой-то неприличной обтягивающей юбке, с красивыми белыми ногами. Блондинка. Котов принялся смотреть пристально, ожидая, по обыкновению, увидеть в волосах серые проплешины, но не увидел. И брови были белые. Блондинкой она была настоящей. И глаза у нее были даже и не голубые и не желтые, а зеленые ! Нет, не смертельно зеленые, как на картинках рисуют. А мутноватые такие, но все же зеленые ! Котов смотрел и смотрел дальше, подмечая кучу высококлассных деталей. А разговор, тем временем, шел. Льняной пиджак и тот, второй, давили. К впечатлению от аварии присоединилось впечатление от девушки, Котов слегка потерял голову. И он согласился провести опыт.
Опыт не удался. К своему ужасу Котов увидел, что анализатор меряет что-то такое, о чем он и не знал. И это что-то такое по своей сути гораздо сложнее того, о чем Котов знал. Те двое заговорили о сложном, и Котов сбился. Он принялся выкручиваться. Да, талантливо так, но выкручиваться. И льняной пиджак приосанился, почуяв вкус дискуссии. Все исправила девушка. Она на глубоко химическом уровне воспроизвела суть своих исследований, указала на компонент, который был в переизбытке, и даже назвала его по латыни, чем сразила Котова. Решено было все повторить.
И вот Котов уже сидел, болтая ногами, и любовался этим странным и прекрасным существом с инструментом в руках. У них завязалась легкая беседа. Все было замечательно. Выяснилась, что она аспирантка, здесь работает. Что платят мало, но вот аспирантура… Котов вполне искренне проникся этим романтическим духом высокой и невинной науки, и сравнивал себя с ней, и получалось не в его пользу. Котову платили много. Поэтому уже совсем не то.
А начальство-таки уело Котова ! Оказалось, что к анализатору нет инструкции на русском языке. Котов опустился до извинений и обещаний, и те, довольные, ушли. Непонятно только, почему про инструкцию не вспомнили сразу.
Котов ехал в офис в растерянности. Нет, о нет, он не влюбился. Но было что-то такое, чуть уловимое, в этом направлении. Котов вспоминал о девушке и размышлял, почему она вот тогда сказала вот так, а не иначе. Но как-то постепенно будничные мысли сгустились, и вскоре все стало как обычно.
Приехав в офис, Котов решил заняться анализатором. Делать больше все равно было нечего. Там, в офисе, страдали от безделья трое его коллег, поэтому приезд Котова был воспринят как событие. Он в деталях рассказал, где был и что делал.
Итак, Котов поставил анализатор на стол, снял крышку, принялся осматривать внутренности. На столе стояла чашка со вчерашним кофе. Там была утоплена ложка, на которой уже появился некрасивый кофейный ободок. Недопитый йогурт тоже стоял на столе.
- Миш ! – протянули из соседней комнаты.
Котов насторожился. Это его звал Саша.
- Чего ?
- Как там Лена-то ?
- Какая Лена ?
- Ну эта, зеленоглазая ?
Котов совсем опешил. И в следующую минуту сосредоточился. Коллеги перекинулись еще парой вопросов, и Саша начал рассказывать. Саша совершенно не умел и не любил сплетничать, рассказывал он буднично и обычно. Оттого его рассказ выглядел жутковатым. Оказалось, что Саша сам недавно был в гостях у льняного пиджака, видел зеленоглазую Лену и тут же узнал ее. Потому что его (Сашин) брат имел на Лену виды, самые непотребные, и остался доволен. Поговорили о Сашином брате, и Саша продолжил. Вышел какой-то ужас. Вышло, что Лена уступала любому напору и оказывалась в постелях каких-то простых и примитивных людей, не имевших никаких достоинств. Вот Котов, положим, эти достоинства имел, а тот, из рассказа, нет. Но не имеющий достоинств оказывался в постели Лены, а потом его сменял другой похожий, и так далее.
Саша рассказывал, а Котов крутил винты. Крышку он, как мы помним, снял. Нужно было разобрать внутренний блок, Котов на автопилоте сделал и это. Когда Саша взял перерывчик, Котов опустил глаза и тут же увидел причину поломки. Как он и предполагал, оказался сломан световод. И произошло это оттого, что левый и правый световоды были перепутаны местами. Порадовавшись своей находчивости, Котов продолжил размышления. Стало ясно, что аппарат открывали. Естественно, в конторе льняного пиджака, может даже он сам открывал. Или не он сам, а какой-нибудь еще один аспирант, а льняной пиджак стоял сзади, курил и давал распоряжения. И, о ужас, где же пломба ? Пломба была сорвана, но Котов забыл о ней. Анализатор разобран, и доказать разрыв пломбы теперь не представлялось возможным. Саша давно кончил рассказывать, воцарилась тишина, нарушаемая щелчками мышек Котовых коллег и тревожным гудением люминесцентных ламп. Под это гудение Котов предавался тягостным мыслям. Он думал, как объяснит своему начальнику незамеченную сорванную пломбу, за чей счет и с каким трудом будет заказан новый световод. И кто окажется во всем виноват. Невеселый поток своих мыслей Котов иногда прерывал и тогда бормотал вслух:
- Короли жизни, блин… Все есть, а работу найти не могут. Романтика, наука, деньги не главное… А ведь и в жизни такие же, как с работой ! Бог дал, а они разбазаривают ! Такие же точно, да !
Постепенно Котов стихал. И думал все меньше и меньше о световоде. Ему вспоминалась зеленоглазая девушка и чудным казалось то, что ей нравятся парни без достоинств.

7 августа 2006.