Батори

Я и не помню когда познакомился с Лилит. Но я помню, что это была любовь с первого взгляда… Именно любовь, любовь а не животная страсть. Как я уже говорил – я не помню когда мы познакомились. Лишь смутные воспоминания.
Мне кажется что это был очень мрачный день… я брёл по узким улицам, изредка навстречу мне шли люди, и мой меланхолично настроенный мозг не воспринимал окружающий мир… лица прохожих казались мне одинаковыми… я бродил по улочкам и даже не задумывался о том, куда несут меня ноги.
…И тут я увидел Лилит.
На миг моё сердце остановилось. Она была самой красивой девушкой, которую я когда-либо встречал.
Её красота была какой-то необычной. Она исходила откуда-то изнутри. Я уверен, что даже богини красоты скрипят зубами глядя на неё.
Для девушки она была высокая, и была ниже меня лишь на пол головы, сама она была очень стройная… некоторые считали что даже слишком, и у них складывалось впечатление что Лилит страдает анорексией. Её лицо я не забуду никогда, даже когда умру. У неё были тёмные прямые волосы, и одна прядь спадала на правый глаз. Её глаза… я не могу сказать какого точно цвета у неё были глаза.
Порой казалось что у неё карие глаза, иногда они были зелёные, а порой она смотрела на меня красноватыми демоническими глазами. В её глазах горел огонёк, и я летел на него словно мотылёк.
Я с замиранием сердца смотрел на Лилит, она шла мне навстречу… и она прошла мимо. Я обернулся и стал смотреть ей вслед. Она удалялась, я с замиранием сердца смотрел как она уходит, хотя казалось что она не идёт а летит над мостовой.
Моё сердце начало биться всё сильнее. Наконец Лилит скрылась за поворотом. Сердце моё хотело вырваться из грудной клетки…
Наконец я очнулся и побежал за ней. Я добежал до поворота, но Лилит уже скрылась, и тогда я побежал дальше, я пытался найти её по запаху, она пахла словно цветок.
Наконец я догнал её. Она шла медленно, и на несколько секунд я остановился, наблюдая за её лёгкой походкой.
Я задержал дыхание и пошел за ней…
Я шел за ней пол часа, и почти догнал её. Расстояние между нами ровнялось всего трём футам. Я думал что мне делать дальше, я не знал, что сказать… Но неожиданно она повернулась и посмотрела на меня, затем она слегка улыбнулась – лишь краешками губ. Тогда я сделал шикарнейший реверанс и представился.
Именно так мы и познакомились.
Тогда я предложил Лилит жить со мной. Она недолго думая согласилась.
Я жил на окраине города в старой церкви. Я купил её семь лет назад, тогда она была на треть разрушена, и мне пришлось вложить немало денег, чтобы отреставрировать её. Церковь была сделана из красного кирпича, высокая, с высокими стрельчатыми окнами, на которых красовалась кованная решетка. В церкви было две башенки, одна небольшая, в которой находилась небольшая библиотека.
Вторая башня была выше предыдущей почти в три раза и раньше предназначалась для колокола. Но теперь в ней находится несколько пустых комнат, мой кабинет и спальня. Спальня отличалась от библиотеки лишь тем, что в спальне была кровать.
Внизу находились комнаты для прислуги, гостиная и ещё несколько комнаток для всякого хлама.
Мы с Лилит жили в высокой башне. Мы целыми днями сидели в башне и не выходили из неё. Мы закрывали ставни на окнах и зажигали свечи. При свете свечей мы читали.
Лилит часто читала мне вслух, у неё был прекрасный мелодичный голос.
Она очень любила читать, порой она даже забывала про еду.
Её любимыми книгами были всевозможные трактаты на тему философии и оккультизма. Со временем я сам полюбил подобные книги.
Но её «настольной» книгой был небольшой фолиант – обложка из кожи черного цвета на первой странице красовалась надпись «Bathory». Эта книга не была философским трактатом.. Это была поэма. В которой рассказывалось о жизни графини Ержебет Батори.
Казалось что Лилит знает содержание этой книги наизусть – слово в слово. Она довольно часто читала эту книгу вслух. Моя голова лежала на коленях Лилит, я закрывал глаза и слушал… слушал её голос… слушал поэму о кровавой графини Батори.
Служанки заходили раз в неделю, чтобы подмести в спальне и библиотеки. Как я уже говорил, мы читали при зажженных свечах и закрытых окнах. Часто мы теряли счёт времени и не спали по два дня.
Но кроме чтения я обожал созерцать Лилит.
Она всегда была свежей и красивой. Но к туалетному столику она подходила редко. Она старалась поменьше смотреть в старое, слегка помутневшее зеркало в простой деревянной раме. Казалось что каждый такой взгляд в зеркало приносит её невыносимую боль.

Я почти ничего не знал о Лилит. Она рассказывала мне, что происходит из древнего рода, но она отказалась от родных и вырвалась из изоляции. Она рассказывала, что жила как в тюрьме – вместе с семьёй, в старинном замке.
В её роду с давних пор повелось жениться на братьях и сёстрах (для сохранения чистоты крови). А ведь по сути это всё, что я знал о ней, я даже не знал сколько ей лет. Порой в её глазах я видел что-то присущее уже пожилым и старым людям, которые много чего повидали на своём веку. А иногда её невинная улыбка делала её похожей на пятнадцатилетнюю девочку.
Как я уже говорил мы целыми неделями не выходили из дома, в доме были большие запасы еды, которой хватило бы на то чтобы почти год жить не выходя из дома. Но иногда мне приходилось уезжать на несколько дней.
В тот раз я уехал почти на неделю. Наконец эта неделя прошла и я вернулся домой… к своей Лилит.
Я отлично помню тот вечер. Я подошел к большой дубовой двери. Достал ключ… открыл дверь и вошел в дом. Но всё что я услышал – гробовая тишина. Я привык, что прислуга встречает меня каждый раз. Но сейчас не появился даже дворецкий. Он появлялся всегда, как только я открою дверь.
Я постоял несколько секунд на месте. Затем снял плащ и повесил его на вешалку. Я несколько раз окликнул служанок и «дворецкого». Но мне никто не ответил.
Тогда я поднялся в нашу с Лилит башню.
Она лежала на кровати со своим любимым томиком в руках, казалось, что за эту неделю которую я отсутствовал она ещё больше похорошела. Как только я вошел она оторвала глаза от книги и посмотрела на меня своими ярко-зелёными глазами. Она улыбнулась краешками своих губ.
Я собирался задать ей один вопрос «куда подевалась прислуга?».
Не успел я открыть рот, как Лилит уже ответила на мой вопрос – четыре служанки два повара и дворецкий бесследно исчезли прошлой ночью, и не оставили даже записки.
Бегство прислуги меня сильно потрясло. Но эта мысль быстро вылетела у меня из головы. В бегстве прислуги были и свои преимущества – мы с Лилит остались в замке одни.
Прошла неделя. Всю эту неделю мы провели вмести.
У меня есть одна особенность – порой для сна мне достаточно несколько часов. Я часто просыпался, и ещё долго лежал в кровати, созерцая Лилит, которая спала рядом.
Я проснулся. Не знаю сколько было времени. Около часа я просто лежал в кровати. Затем я встал с кровати и тихо пошел в ванную комнату.
В ванной комнате было одно окно, с закрытыми ставнями, стены были обиты тёмно алым шелком. Комната была небольшая, в углу стояла железная ванна, у стены стоял туалетный столик, также в комнате стояло несколько больших кованных подсвечников (каждый длинной почти пять футов).
За то время, которое я жил в этой церкви я привык к темноте, и видел во мраке также хорошее как кошка.
В кромешной темноте я подошел к туалетному столику, открыл шкатулку и достал оттуда спичку, я чиркнул спичкой о специальную дощечку. Мягкий свет осветил ванную комнату, я по очереди поджег все свечи…
Ещё вчера я налил в ванну горячей воды, но забыл о ней… и сейчас вода в ванной была почти ледяной.
Я лёг в ванну. Холодная вода обожгла мою кожу, но спустя несколько секунд, она начала казаться даже тёплой.
Так я лежал около часа. Наконец я вылез из ванной, и взял полотенце, оно было сделано из какой-то тёмно красной ткани. И тут я заметил на полотенце тёмно-красные… даже черные пятна.
И должен признаться что меня это напугало… я вообще боюсь крови (даже застывшей). Но потом я вспомнил, как примерно две недели назад я порезался во время бритья. Я отлично помню как я взял первое попавшееся под руку полотенце, чтобы вытереть кровь.
Я кинул полотенце на пол и вышел из ванной комнаты.

Осень прошла и наступила зима. Мы так и не наняли новую прислугу, да мы об этом и не задумывались.
Комнаты для прислуги так и оставались пустыми, все свои вещи и сбережения они забрали.
Заботы прислуги мы взяли на себя – сами готовили и наводили чистоту, кроме того мне каждый день приходилось носить дрова из сарая, который стоял неподалёку от церкви в которой мы жили.
Я никогда не забуду тот день…
Я принес несколько охапок дров и сразу кинул несколько поленьев в камин. Лилит сидела в кресле и смотрела на огонь в камине.
Я сел рядом на подлокотник её кресла.
Наконец, через три часа дрова догорели и в камине сверкали лишь угли. Я встал с кресла и взял кочергу. Я подошел к камину и перемешал угли. И тут я что-то увидел под слоем золы… это был клочок ткани. Тогда я сгреб угли в угол и аккуратно, чтобы не обжечься достал этот кусочек ткани. Сомнений не было, хотя ткань сильно обгорела. Это то, что осталось от галстука-бабочки, - который принадлежал дворецкому. Тогда какое-то сомнение закралось в моё сердце, несколько секунд я колебался. Но затем я начал разгребать золу… и мои поиски увенчались успехом – я нашел несколько лоскутков ткани…
Я отлично разбираюсь в тканях и я сразу распознал в этом почерневшем, местами прожженном клочке ткани остатки тех платьев которые носили служанки.
Камин был довольно глубоким, а так как, никто не выгребал из него угли, то в камине лежал слой золы толщиной почти в два дюйма. Голыми руками я продолжал рыть золу… Я чувствовал взгляд Лилит, она смотрела на меня спокойным взглядом.
И тут я нашел свою бритву, которую я потерял уже довольно давно. Правда она уже с трудом напоминала бритву – деревянная ручка сгорела, и от неё ничего не осталось, а лезвие из сплава свинца и стали почернело и сильно деформировалось.
Дрожащей рукой я взял остатки ткани и бритву. Я развернулся и посмотрел на Лилит, она посмотрела мне в глаза… на этот раз её глаза были не зелёными, и не карими, а ярко алыми.
Я не знал, как сформулировать вопрос. Но этого не понадобилось. Лилит сама встала с кресла и медленно подошла ко мне, она села на колени рядом со мной и сказала.
- Я не убивала их, я лишь забрала их жизненную силу. Их кровь была мне необходима, - она взяла меня за руку… её холодная ручка… я провёл рукой по её щеке, дотронулся до её нежной шеи. Казалось, что её кожа стала ещё нежнее, ещё шелковистей, - я сделала это для тебя, чтобы быть ещё красивее.
И тут я всё понял – обгорелые остатки платьев служанок, моя бритва, и окровавленное полотенце. И перед моими глазами встали картины из той самой книги «Bathory» - древний род, в котором было много кровосмешений, пропавшие служанки и прекрасная графиня, которая принимала ванны с кровью, для того чтобы оставаться вечно молодой.
И тут я почувствовал, как от белоснежной кожи Лилит исходит запах, солоновато-горький аромат крови.
Я вскочил на ноги и выбежал из дома, я бежал долго, пока не увидел, что церковь скрылась вдалеке. Я оставил эту церковь Лилит… той, которую я любил, хотя почему любил, я должен признаться, что люблю её и сейчас.
И я уверен, что сейчас она сидит у камина, с любимой книгой, и ждёт меня.
Я хочу вернуться, но когда я представляю себе Лилит, лежащую в наполненной кровью ванне, по моей коже пробегает холодок.

9 августа 2006 г.