Соло Водяного

 Вчера закончился отопительный сезон. Батареи выключены. Ночи стали прохладнее, и чаще болит голова. Сегодня опять проснулась с сильной болью и впечатлением, что глазные яблоки заржавели. Чтобы перевести взгляд оборачиваюсь всем телом как раненный в шею партизан. Надо выпить чего-нибудь. «Анальгин», например. В блестящем пакетике из-под парфюмерии должно быть несколько таблеток. Горячая ванна тоже может помочь.
Густая пена от соли с экстрактом чайного дерева и ароматическая свечка в фарфоровой чашке немного поднимают мое настроение. Смотрю на полыхающий язычок пламени и разрешаю мыслям хаотично плыть под божественный голос Бочелли. «Con te partiro-o-o!!!» - старательно вывожу рулады, но стук соседей в стену наводит на подозрение, что мое утреннее исполнение итальянских песен не вызывает у них дикого восторга. Умолкаю, а магнитофонный Андреа уже поет намного тише. Вспоминается почему-то песня Водяного из старого мультфильма моего детства. Он пел чего-то там про жизнь, жестянку и болото…
Загипнотизированный свечей взгляд перевожу на потолок. После ремонта он белый-белый и этим напоминает чистую бумажную страницу. Люблю чистые страницы. На них еще нет ничего, поэтому похоже на обещание чего-то интересного. Сегодня я создаю себе очередную иллюзию начала Новой Жизни. Для меня это достаточно частое явление. Наполняюсь благими намерениями, а именно – погребением своих обид, неудовлетворенности, претензий и т.п. Руководствуясь советами Ансельма Грюна, пытаюсь с переменным успехом простить свое несовершенство, несдержанность плюс целый список паршивых качеств, которые себе инкриминирую. Я же человек, значит ошибаюсь. А на счет других – то, на самом деле, никто мне не должен ничего. Ежели кто-то, ведет себя не так, как я представляла в своем «Кодексе о дружбе» - проблема моя, ограниченной фантазии.
Все. Никаких обид. Ни на кого. Прописная истина – жизнь изменяет людей. И меня тоже, поэтому очень неразумно с моей стороны ожидать от кого-то определенного поведения. Жаль только, что обстоятельства так стирают меж друзей какие-то главные точки соприкосновения, сочувствия и понимания, что дальнейшие попытки сберечь дружественные отношения, в так сказать, одностороннем порядке, вряд ли имеют смысл. В конце концов, Бог рекомендует молиться и за врагов. Хотелось бы вообще ликвидировать эту категорию «враг». Пусть будут только «друзья», «хорошие знакомые» и просто «знакомые» (это вместо врагов). Обещаю себе больше ни на кого не обижаться. Прежде всего, это относится к одной моей близкой подруге. Вернее бывшей близкой подруги.
Ее, как и меня зовут Наталия. Она младше на три года. Не так давно вышла замуж за парня, который любил ее так долго и преданно, что можно было бы написать сюжет к мексиканскому сериалу в духе Валентина Пимштейна. Он ее обожает, она влюблена в иного. Но, в результате, после кучи страданий и разочарований, они соединяются святыми узами брака. Дальше, как и положено, в мыльной классике, через год у них появляется ребенок. С рождением сына в Наталки постепенно пропадает желание общаться со мною. Уже и не звонит. Семейная жизнь такая идиллическая, что портрет подруги с мужем и сыном рисуется розовым мармеладом. Наверное, я ей завидую.
Зависть – самое бесплодное чувство. Иногда мне стыдно за такие не христианские эмоции, а иногда - отдаюсь им всецело. Мало-помалу впадаю в отчаяние, но стараюсь виду не подавать. Чем дальше, тем бездарнее удается роль прекрасной маркизы, в которой «все хорошо как никогда».
Иногда меня посещают псевдосуицидальные мысли. Чаще всего появляются они в ванной, когда занимаюсь эпиляцией. Представляю вскрытые вены. Хотя лезвиями «Venus Gillette» порезаться достаточно глубоко невозможно. А если и возможно, то заляпаю тут все, мамке потом убирать – это, во-первых, во-вторых – не люблю я кровищи. Нет-нет, не симпатичный способ. Какие еще варианты? Балкон. Живу на шестом этаже, а значит, что результат такого прыжка дает больше шансов на инвалидность, чем на переход в потустороннюю жизнь. Припоминаю, когда работала медсестрой в приемном отделении городской больницы, к нам попал восемнадцатилетний парень. Он выбросился из девятого этажа так как не поступил в институт. Наверное, в связи с такими серьезнейшими основаниями для смерти, ангел-хранитель того парня дежурил где-то рядом. Самоубийство не получилось. Все обошлось парой синяков и разорванными трусами. Потом невезучего абитуриента отправили в психбольницу. По-моему, прыгать надо как минимум с этажа так шестнадцатого, можно и выше, но в нашем городе небоскребов нет.
Балконный вариант не подходит тоже. Таблетки? О! Здесь очень важно знать какие именно пилюльки. Как-то в то же приемное отделение на мое дежурство попала девушка с диагнозом «жертва любви», который подтверждался пустым флакончиком без этикетки из-под лекарств. Я честно промыла ей желудок десятью литрами воды. А потом оказалось, что лекарства, коими потенциальная самоубийца хотела обречь себя на смерть, назывались «Декамевит». (С таким же успехом можно сделать попытку суицида с помощью коробки конфет или килограмма лимонов.) Девушку тоже спровадили в психиатрическую лечебницу. Может, эта сладкая парочка там встретилась, подружились на фоне общего интереса, влюбились-женились, и у них родилась пара-тройка маленьких камикадзе.
Продолжаю завидовать. Вероятно, я достигла того возраста, когда у женщины просыпается настолько сильный материнский инстинкт, что заполоняет всю ее сущность. Такая загипнотизированная природной тягой дама не совсем адекватно реагирует на свое окружение. Прежде всего, это касается наименьших представителей людского племени. Она зачарованно смотрит на карапузов, будто бы это не обычное крикливо-сопливое существо, а бесценное сокровище весом в пять-десять кило. (Друзьям своим на дни рождения дарит исключительно открытки торговой марки «Anne Geddes», на которых новозеландская художница изображает пухленьких младенцев, которые вылеживаются в охапках цветов или капусте). При общении с малышами тает как масло на солнце, теряя остатки здравого смысла, сюсюкает и пускает от восторга слюни. В руках достаточно сообразительного ребенка такая тетенька все равно, что лампа Алладина. Любые прихоти хозяина будут исполняться с блаженной улыбкой под девизом: «Слушаюсь и повинуюсь». Кроме детей, приблизительно такое же отношение у нее вызывают домашние животные, в основном маленькие. (Но это не относиться к крысам, морским свинкам, паукам и тараканам).
Поскольку и я в определенной степени принадлежу к вышеописанной категории женщин, был у меня период страшного желания свалить свой разбуженный материнский инстинкт на какое-нибудь существо. А так как своих детей у меня еще нет, и чужих под рукой не оказалось, на первых порах решила обойтись домашним животным. Его у меня, правда, тоже не было, но это же не ребенок, для появления коего необходимо хотя бы временное мужское присутствие. Я решила купить кого-то…
 
Так вот, руководствуясь своим неудовлетворенным материнским инстинктом, я надумала купить какую-нибудь млекопитающую тварь. Среди кучи газетных объявлений выбрала одно, в нем говорилось о продаже персидских котят черепахового окраса.
Эта кошечка была чудесной. Вся в маленькие черно-бело-рыжие лоскутки со светлым животом цвета топленого молока и шоколадными ушами, пушистая шерсть делала ее похожей на смешной клубочек с лапками. Увидев котенка, я поняла, что кого-то другого искать невозможно и попросила хозяйку Марию Петровну придержать его у себя неделю-другую, пока у мамы, роскошной рыжей персиянки Лолы есть молоко, чтобы то черепаховое диво немного подросло и легче перенесло отрыв от кошачьей семьи. Сама же подалась на базар, чтобы купить все, что может понадобиться новой обитательнице моей квартиры.
Магазин товаров для домашних животных был просто напичкан товаром, назначения половины из которого было мне абсолютно неизвестным. Я даже и не подозревала, что столько всего необходимо для того, чтобы кот или собака могли почувствовать себя полноценными членами общества. Яркие резиновые шары, искусственные мыши, пластиковые кости и сосиски-пищалки. Конечно же, это далеко не полный перечень. Особенно задуматься меня заставила одна прямоугольная вещь. Она была длинной в полметра, обтянутая плотной полосатой тканью кислотных цветов. То, что на этикетке нарисовали кошачью мордочку, навело меня на предположение - ЭТО назначено не для собак. Цена в 110 гривен убеждала, что оно что-то нужное и ни одна уважающая себя кошка не пойдет жить в квартиру, где ЭТОГО нет. Но что это, Господи? Разуверившись в своих дедуктивных способностях, я обратилась за помощью к продавщице, симпатичной молодой шатенке, которая сочувственно наблюдала за моими бесплодными попытками разгадать тайну прямоугольного сфинкса. «Это колода, для стачивания когтей »,- объяснила девушка. Элементарно, Ватсон!
 Возвращалась домой с мешком зоотоваров и навязчивой мыслью, что ста десяти гривен я не имею, а если бы и имела, то меня бы удушила жаба за подобный элемент интерьера. Мой скромный бюджет и без того пострадал от приобретения пары нержавеющих мисочек по цене сервиза, розового мяча, нескольких жестянок «Whiskas junior», кошачьего туалета с наполнителем «Барсик», ошейника от блох, шампуня для длинношерстных котов, щетки-гребня, витаминов и антигельминтных таблеток. Никогда б не подумала, что содержание котенка может быть настолько ощутимым для кошелька низкооплачиваемой гражданки! (Хорошо хоть, что мне не приглянулся щенок сенбернара.)
 Настал знаменательный День Поселения котенка. Я везла кошечку в хозяйственной сумке, очень переживая, чтобы она там не задохнулась. Мария Петровна детально проинструктировала меня на счет рациона, режима и гигиены животного и подарила тяжелую деревянную чурку, привезенную ей с дачи. В ответ на мои удивленно поднятые брови, женщина объяснила, что это – колода для стачивания когтей. Безумное везение! Чистая экономия в 110 гривен! Можно считать, что персидская киса досталась почти даром. С драгоценной хозяйственной сумкой в одной руке и поленом в другой я торжественно зашла в свою полупустую спальню. Было решено, что отныне комната это будет принадлежать котенку. В любом случае сюда я захожу лишь с утра и вечером, чтобы провести краткий монолог на тему: «Свет мой, зеркальце, скажи…». Из мебели в спальне находятся раскладное кресло да швейная машинка «Подольск-142». Наверное, простора для кошачьих игр должно хватить.
 Котенок испуганно оглядывался и не проявлял признаков особенной радости в связи с переселением его в новое жилище. Он абсолютно проигнорировал туалет с наполнителем «Барсик» и, оформив лужицу посреди комнаты, принялся истерически орать. Уговоры поесть фарш или поиграть мячиком не помогали. Я подумала, что, возможно, молоко проявит успокоительный эффект, но, на беду, в холодильнике ничего не было, кроме банки вишневого варенья и пачки замороженных пельменей. Пришлось бежать к гастроному. Когда я вернулась с пакетом молока, котенок уже охрип, но мяукать не переставал. Сердце у меня обливалось кровью. Молоко ожидаемого эффекта не дало.
 Успокоилась кошечка уже ближе к вечеру, когда ее голосовые связки сели окончательно, и она просто беззвучно открывала пасть. Потом уснула у меня на животе. Я лежала, не шелохнувшись, что Тутанхамон в гробнице, боялась глубже вдохнуть, абы, не дай Бог, не разбудить утомленного затяжными ариями котенка. Решила назвать кису Анфисой. (Хотя, может, имя Монсеррат ей бы шло больше?) Ночь прошла относительно спокойно.
Утро ознаменовалось радостным событием. Анфиса использовала туалет по назначению! Попила молока и настырно просилась на руки. Я была готова носить ее весь день, лишь бы не слышать вчерашние песни. Засунув котенка между нагрудником фартука и халатом, принялась за ежедневные домашние хлопоты, чувствуя себя каким-то суррогатным кенгуру. Потом мы читали газеты на диване и смотрели телевизор. Я была счастлива. А для того, чтобы счастье свое разделить с окружающими, решила позвонить к Наталке и пригласить ее на чай. Главной героиней вечера должна была стать моя Анфиса, которая, уютно свернувшись на подушке, щурила золотистые глаза.
 Через каких-то полчаса пришла подруга. Принесла с собой сдобное печенье к чаю. Чая у меня не оказалось. Вместо него я заварила сухие лепестки суданской розы и достала из холодильника банку с вареньем. Покуда мы ели-пили и сплетничали, проснулась Анфиса и будто маленькое привидение появилась пред ясными очами подруги. Меня ж всю распирало от гордости, я взяла Анфису на руки и поцеловала кремовый животик. Хочу сказать, что кошки в Наталкиной квартире полновластно царствовали, рожая котят на полках с бельем и вылеживаясь на столах. Подобный беспредел вызывал у меня чувство брезгливости, особенно, когда после визита к подруге приходилось чистить одежду от щедрых клоков кошачьей шерсти.
 - Люди добрые! Кто это у нас такой? – промурлыкала Наталка.
 - Это Анфиса, - просияла я.
Охи-ахи по поводу писаной красы котенка продолжались еще минут пятнадцать, покуда Анфисе не надоело купаться в лучах славы, и она убежала от нас под табурет. Тут Наталка с загадочным видом молвила:
 - А у меня есть одна новость.
 - Какая?
 - Я - беременна.
Лучше бы она сообщила что-то о войне на ближнем Востоке, или землетрясении в Индонезии. Сказать, что это меня ошеломило – это ничего не сказать. Нет, не то, чтобы беременность замужней подруги могла меня удивить. Но СЕЙЧАС, именно сегодня и СЕЙЧАС сообщить о своем интересном положении – это абсолютно неожиданный удар ниже пояса.
 Мы допили чай, и я провела Наталку домой. Вернувшись, нашла Анфису под табуретом, положила ее на колени и разрыдалась как голодный нильский крокодил. С одной стороны я искренне радовалась за подругу, а с другой – не менее искренне НЕ радовалась за себя. Это же что получается, младше на три года подружки выходят замуж, беременеют, будут рожать детей, а я вместо этого завожу котов (пусть даже персидских)? Вечер был испорчен.
 Утром Анфиса возвратилась к своей прежней хозяйке.