Agens in rebus трэш-опера

 в Римской Империи служащий тайной полиции

 все ошибки и опечатки сделаны намеренно

 Предельно допустимый (гарантированный государством) срок жизни - эвфемизм, заменяющий социалам, гражданам Равенства, установленный расчетчиками год смерти.


 Сцена первая: Здесь и сегодня
 
 Снаружи офис выглядел шикарно, да и внутри не подкачал. Босса перло, колбасило и плющило от стиля нова-хай-тек и продирало от модельных секретарш. С модельными секретаршами он заводил служебные романы и устраивал ?египетские ночи? с обильными возлияниями и обязательными плясками голышом на столе среди изысканной еды и псевдоантикварной посуды. Так утверждали злые языки, а злые языки, сами понимаете, могут утверждать все, что им заблагорассудится. Особенно в приступах нестерпимой зависти. Я, понятно, слухам не верил, но к боссу в кабинет заходил играя цинично-понимающим огоньком в глазах. Так, на всякий случай, для достижения гармонии и полного взаимопонимания. Шеф моим верноподданическим потугам не препятствовал и даже где-то и как-то одобрял. По-крайней мере, именно так я расценивал его легкие понимающие улыбки и многозначительные подмигивания, когда очередная жертва его неиссякающей страсти фигурно вплывала или выплывала из кабинета. Для полноты картины не хватало только смачно-игривого хлопка по упругим, подтянутым попкам, прикрытым узкими полосками ткани, по недоразумению именуемыми юбками, правда, с уточнением ?мини?, однако представить себе такое, а тем более увидеть было невозможно - босс был джентельменом и аристократом до кончиков когтей. Пардон, ногтей. Ухоженных, прозрачно-перламутровых ногтей. И интеллектуалом впридачу. В придачу. Почему я сказал, когтей? Ха-ха, проговорка в духе Фрейда. Существовал в прошлом такой деятель, психиатр и скрытый сексуальный маньяк. Интересная деталька, верно. Нет, я не про доктора Фрейда, я про когти моего босса. И на солнце бывают пятна. Нет идеальных людей, а есть идеальные представления. Все его секретарши были с ограниченным сроком жизни, он подбирал только таких девушек, возраст от восемнадцати до двадцати двух, год смерти колеблется в пределах двух-трех лет, поэтому и менялись они часто. Такой вот ценитель женской красоты. И изымать их он отправлял нас, своих сотрудников, в порядке дружеского одолжения и корпоративной взаимопомощи, наверно. Да, пользовался босс своим служебным положением в личных корыстных целях, беззастенчиво и откровенно, но я его не осуждал и осуждать не буду. У каждого человека найдется парочка своих маленьких слабостей и грешков за душой и я в этом отношении совсем не ангел. Если хотите, босса я тогда почитал за настоящего мужика, ценил его, уважал и завидовал его умению жить широко, лихо и беспроблемно, что ли. За что бы он ни брался, все у него получалось, выходило и склеивалось. До поры, до времени, впрочем, пока не шарахнуло по нашей конторе и не разнесло ее в пыль, и не развеяло ее скорбные останки ветром по всем четырем сторонам света.

Впрочем, все по полочкам и в режиме живой организованной очереди.

В первый день после отпуска я болтался у дверей родной конторы, бесцельно пялясь на свое отражение в зеркальном стекле и вдыхая напоенный утренней свежестью воздух в пополам с вонючим сигаретным дымом. К курению я пристрастился после того, как меня убили в первый раз. Если уж что-то случается, то оно случается всегда и непременно. Я умер и родился заново. Вот зримое преимущество взросшего в муках и кровавых судорогах нового мироустройства. За которое, как водится нужно отдавать самое драгоценное, что у тебя есть. Душу. Мыслями я бродил по еще не заросшим тропинкам отпускных воспоминаний, свежевал и разделывал самые запоминающиеся моменты моего трехмесячного отдыха, нарезал кусочками и долго смаковал самые восхитительные его мгновения. Недельный тур к спутникам Юпитера, фейерверк развлечений на внешних базах и череда лучших курортов Земли. Мне было что вспомнить, стоя у входа в офис и пропуская сквозь ноздри сизый табачный дым. Я перелетал с курорта на курорт, долго нигде не задерживаясь, меняя материки и климатически зоны. Три-четыре дня и снова в пути. Я облетел планету и завершил свое безумное забег-пробежку-путешествие в городе Сыктывкаре, Северо-Западный административный округ, выбравшись, подобно Ионе, из чрева суборбитального челнока, уставший, довольный и вполне счастливый....

Докурив сигарету до самого фильтра, я с сожалением швырнул окурок на мостовую, с плотоядным урчанием заглотившую упавший на нее бычок. Говорят, раньше коммунальные службы работали из рук вон плохо, что вызывало законное недовольство законопослушных граждан и продолжалось это ровно до начала посттехнотронной революции, явившей городу и миру (orbi et urbi - как любили повторять древние римляне) гордое дитя очередного витка прогресса - квазимыслящую самовосстанавливающуюся городскую среду или систему очистки и рекреации универсального уровня, от поселения в несколько домов и до мегаполиса включительно. Тяжелые времена загаженных подъездов и неубранного из контейнеров мусора безвозвратно канули в небытие, уступив место псевдоживой механике, заботливо и ненавязчиво очищающей окружающее человека пространство от продуктов его (человека) жизнедеятельности.

Сожрав оставленный мной мусор, мостовая сыто отрыгнула, булькнула и успокоилась. Я с интересом постучал по твердому серому пластобетону, где исчез многострадальный окурок, проверяя мостовую на прочность. Пластобетон ответил мне гулким твердым эхом. Мостовая была действительно прочной, хотя вот только что, на моих глазах, маленькая часть ее превратилась в аккуратную идеально круглую лужицу, подернутую мелкой рябью волн. Что ни говори, живем мы в очень интересное время. Чудесные вещи окружают нас, словно попали мы в сказку тысячи и одной ночи, вот сейчас выплывет из-за поворота треугольный парус фелюги, или как там называлось судно, на котором путешествовал Синдбад-мореход...

И точно, оно и выплыло, только не проконопаченная и просмоленная, продубленная всеми земными морями и океанами фелюга, а скромный, черного цвета гравимобиль, остановившийся как раз напротив офиса, в который я никак не решался войти, и вышли из него двое мужчин неназойливой наружности, одетые в белые рубашки и официальные темно-синие костюмы и одна женщина в обычном офисном прикиде - белая блузка, строгий пиджак, юбка на два сантиметра выше колена, уставные черные лакированные туфли на невысоком каблуке. Мужчины ненавязчиво пристроились рядом с женщиной, прикрывая ее своими шкафоподобными телами, на шаг впереди и на шаг сзади. Разобравшись с построением, вся эта сладкая троица покатила прямиком в нашу контору. Проходя мимо меня, идущий за женщиной телохранитель, прошелся по моей нейтральной физиономии тяжелым параноидальным взглядом, отчего у меня явственно хрустнули лицевые кости черепа и заныли виски. Опа-опа-опа-на, нам совсем пришла хана, полная задница, жопа по-народно-фольклорному, вот вам и театр теней мистер Пит, вот вам и вся сермяжная правда жизни. Я глаз не опустил, и правильно сделал, ибо то, что я увидел, хорошенько встряхнуло мой расслабленный безумными ночами и бесконечной сальсой организм. Сверкнул на солнце размером с кнопку, пришпиленный к лацкану значок, развернулся стерео бутоном и сразу же опал. Мама дорогая, да это же расчетчики. Хотелось бы мне мне быть в этот момент отсюда на тысячу миль к югу.

Дверь с грохотом захлопнулась и в глубине офиса, жалуясь, звякнул колокольчик. Тявкнул ошалело и сразу же притих, словно кляпом рот заткнуло. Что делать, бесшумно сняться и рвануть, куда глаза глядят, прямо в багровый рассвет, а может быть и в закат, я уже не мог. Поэтому выждав, положенные (мною же - для успокоения раздерганных чувств и расшатанных нервов) пять минут, я, осторожно приоткрыв дверь, чтоб не звенело, мышкой проскочил в холл, служивший одновременно и комнатой сбора оперативного состава и приемной и кабинетом психологической загрузки. В холле было подозрительно тихо. Я нервно огляделся, представляя, как зверообразный телохранитель бесшумно вырастает у меня за спиной. Я поворачиваю голову и сталкиваюсь с его бессмысленной мордой. При таких габаритах им еще и удается выглядеть ненавязчиво! Холл с моего в нем пребывания внешне выглядел как обычно, однако некие изменения в обстановке имели место быть. Неуловимые для старожила и легко заметные для новичка. Я принюхивался и присматривался, пока, наконец не понял. Цветовая гамма мебели и отделка стен. Вот оно. Все стало серовато-голубого цвета. Убаюкивающе-успокаивающие тона настраивали рутинное времяпровождение от восьми до шести с обязательным перерывом на обед. Питайтесь строго в отведенное для приема пищи время и непременно, слышите, непременно тщательно жуйте. Черт подери, да что здесь случилось за мое отсутствие? Я подхватил стул, перевернул и прочитал выдавленную на пластинке надпись: ?олдскул хай-тек стиль, вторая половина двадцатого - первая треть двадцать первого века. Дизайнер-конструктор Моршанов С.В.? Босс впервые изменил своим пристрастиям в выборе мебели. Если подобное произошло и в остальном, следует ждать великих бурь и потрясений. Слегка потрясенный увиденным я уселся на препарированный стул и обреченно стал ждать продолжения. Которое не замедлило последовать. Из кабинета босса проявилась новая секретарша, совершенно не похожая на привычный тип приватного референта шефа. Да, она была красива, да, она была высока и стройна ногами, да оан носила мини юбку, только свободной она не была. На безымянном пальце правой руки секретарши гордо красовалось кольцо с нехилым розовым брильянтом, знак и свидетельство ее семейного статуса. Я почувствовал, как пол ощутимо дрогнул у меня под ногами и услышал далекие раскаты приближающегося шторма. Секретарша, сев за свой стол, нажала кнопку интеркома и сообщила:
-Борис Викторович, Карсавин ждет в приемной.
-Немедленно ко мне, - прорычал босс в микрофон и отключился.
-Откуда она меня знает, - подумал я, двигая в кабинет. Проходя мимо секретарши, я послал ей милую улыбку, которую секретарша, не дрогнув, проигнорировала. Значит, хорошего не жди.

...Босс выглядел бледно. Весьма и весьма. Он маялся рядом с любимым креслом, в котором по-хозяйски расположилась начальственная дама. Двое из ларца, одинаковы с кон..., извиняюсь, с лица, утрамбовались на маленьком диванчике. При моем появлении они синхронно запечатлели мой непутевый образ в блеснувших темно-зеркальных линзах солнцезащитных очков и, сразу же утратив ко мне всякий интерес, продолжили напряженно внимать речам находящегося под их неусыпным надзором тела. А тело, надо отдать ему должное было на уровне. Правда, в данную минуту оно многозначительно молчало, занятое перелистыванием очередного файла. Стопка разноцветных пластиковых прямоугольников находилась одесную от нее. Не доходя шагов двух до шефского стола, я вежливо тормознул и принялся маяться с боссом за компанию. Не люблю я такие двусмысленные ситуации. Чувствуешь себя хулиганом-двоечником на приеме у директора школы. Начальница, наконец, соизволила оторваться от бумаг. Полоснув по мне оценивающим взглядом профессионального гробовщика, она разрешила мне присесть. Телохранители, заслышав знакомый голос, немедленно развернули свои антенны в направлении источника звука. Я сел и сразу же из подозреваемых переместился в разряд безусловно подозреваемых. Госпожа расчетчица буравила меня не оставляющим надежды на снисхождение взглядом и в воздухе с треском проскочили слабые пока льдисто-синие разряды электричества. Напряжение нарастало. И пока гром не грянул, я пялился на расчетчицу, сгорая от тайного вожделения. Черт его знает, отчего, может от дыхания близкой и реально опасной опасности, мое естество решило не оставаться в стороне от намечающейся нешуточной дискуссии. У расчетчица было тонкое, аристократическое, можно сказать, породистое лицо, и я представил, зримо представил, в деталях и мелочах, как...
...Как расчетчица сказала:
-Карсавин Денис Питиримович, ?охотник за головами?, детектив первого класса...
-Да, - сказал я, с усилием выдираясь из трясины нескромных фантазий, - а в чем, собственно, претензии? И что, собственно, вы здесь забыли?

Расчетчица удивленно повела бровью.

Заповедь первая: ?Упреждай!? Нанося удар первым, смести акценты и измени заранее определенные роли, будь непредсказуем. Так учил меня наставник по спецкурсу оперативного поиска и я неукоснительно следовал вбитым в сознание аксиомам. Его приемы, обкатанные и неоднократно проверенные в реальных проведенных операциях не раз спасали меня раньше, не подвели и сейчас. Противник был ошеломлен, разбит, раздавлен, рассеян, он жалобно скулил, смиренно прося о пощаде. Пощады не будет. Я насмешливо посматривал на госпожу расчетчицу, сброшенную с пьедестала непогрешимой уверенности. Увы, я ошибся - победы не было. Была лишь искуссно созданная иллюзия, фантом, сладкая приманка, жестоко продуманный обман... А-а-а, и я валюсь в бездонную пропасть.
-Собственно, этот вопрос я могла бы адресовать вам, Денис Питиримович, - губы расчетчицы изогнулись в тонко-иезуитской улыбке. -Как и вашему изобретательному руководителю, - дежурный кивок в сторону босса. -Целый букет преступлений, от мелких правонарушений до очень, очень серьезных, уголовно наказуемых деяний, Денис Питиримович. Например, использование конфиденциальных сведений, полученных в обход установленных законом процедур истребования таких данных, в личных корыстных целях. Организатор налицо, исполнитель задержан и уже дает признательные показания, а вы, получается, соучастник, гражданин Карсавин. Думаю о последствиях вам напоминать не надо...

Да уж, получается, что влип я вместе с любвеобильным боссом по самый рейтинг. Как минимум, двойная смертная казнь с последующим возрождением, а если прокурор закусит удила, можно вытянуть и на многократную. Закрытый особый трибунал, неподкупный волк-судья, два шакала-заседателя по бокам, стервятник-обвинитель и пессимист-адвокат, дока по части уговоров: ?пойди на сделку и получишь обычный пожизненный срок? и ?ваша вина доказана, я могу лишь снизить тяжесть приговора, соглашайтесь, прокуратура дает вам шанс?. Знаем мы ваши шансы, мать вашу.

Я обдумывал сложившуюся ситуацию со скоростью вычислительной машины класса high-end. Причастность к боссовым забавам на вышак тянуло однозначно, но если бы я вдруг пошел в разнос и начал настойчиво твердить о своих правах, и сорвался таки с их крючка, что бы стали делать господа расчетчики в этом случае? Если отбросить вариант грубого давления? Ясно, что прибыли они сюда не с пустыми руками. Что, помимо притянутого за уши соучастия они могли бы мне предъявить? ?Много? - честно ответил я себе. Были, были у меня потаенные грешки, тщательно скрываемые в мрачных пыльных углах мятущейся души, где преступные наклонности моей личности цветут буйным махровым цветом и не было во мне уверенности, что о них помнил только я.
-Чего вам надо? - грубо и несколько развязно спросил я. Каюсь, не сдержался, потому как не нравится мне быть припертым к стенке. А с другой стороны, чего мне терять, кроме собственной свободы и кучи не мной натащенных цепей впридачу?
-Прежде всего, сдерживайте свои негативные эмоции, Денис Питиримович, иначе я могу усомнится в том, что вы готовы к разумной беседе. Обоюдно конструктивной и взаимовыгодной.
-Ладно, извините. Признаю свою ошибку. Обещаю, что подобное больше не повторится.
-Не юродствуйте, Карсавин. - повысила голос расчетчица.
Я выставил вперед раскрытые ладони, показывая, что все, молчу.
-Прекрасно, думаю, мы договорились, - расчетчица вернула файл в стопку. - Борис Викторович, можете вздохнуть с облегчением, Денис Питиримович согласился с нами сотрудничать. Он показался мне человеком ответственным и разумный.

Босс сдулся, словно дырявый воздушный шарик. Жалко улыбаясь, он смотрел на меня глазами больной собаки. Я не мог обмануть его надежд.
-Вернемся к предыдущему вопросу, - заинтересованно-деловым тоном сказал я, - Зачем мы вам нужны?
Расчетчица ответила:
-Мы хотим, чтобы вы выполнили одно поручение, отчасти связанное с вашей непосредственной работой.
-Надо кого-то пришить? - в лоб уточнил я. - Мы не синдикат и убийствами не занимаемся, у нас легальный бизнес.
-Что несколько странно, признайтесь, - пошутила расчетчица, - при ваших-то талантах.
Конструктивной беседы не получалось. Обмен мнениями грозил снова перейти в стадию холодной конфронтации, чего я всячески старался избежать.
-Прошу прощения, брякнул не подумав, - покаянно ответил я. -Впредь такого не допущу.
-Денис Питиримович, думаю, вы не осознаете всей сложности положения, в котором вы, по глупости, недоразумению или умыслу, оказались. Я предоставляю вам шанс, единственный и уникальный, выпутаться из этой опасной ситуации с минимальными потерями. Сегодня я - ваша последняя надежда на то, что этот день завершиться счастливо и вы окажетесь вечером в своей холостяцкой квартире, а не в тесном боксе тюрьмы для особо опасных преступников. Знаете, какое любимое развлечение тамошних охранников? Они оставляют дверь в камере новичка открытой на ночь и устраивают тотализатор. Об остальном, надеюсь, вы догадаетесь сами.

Я мрачно кивнул, кляня в душе свой не в меру болтливый язык. Ну, не могу я вовремя остановиться, хоть ты тресни.

Расчетчица выдержала многозначительную паузу и продолжила:
-То, что вы сделаете, Денис Питиримович, не будет считаться убийством. Я бы назвала это актом милосердия, дружеской услугой, милосердной помощью, исполнением последней воли. Конкретно, проблема заключается в следующем...

Я слушал госпожу расчетчика и не понимал, ради чего затевалось это представление. В ее изложение дело показалось мне простым и незатейливым. На такие дела обычно отправляют молодых, в целях приобретения опыта и оттачивания оперативного мастерства. Утверждение верное, но только в том случае, если нам говорят всю правду. Конечно, я бы мог спросить об этом расчетчицу прямо в лоб и по ее реакции понять, сообщила ли она все подробности или кое-что предпочла благоразумно утаить, но какой в этом практический смысл. Все козыри в ее руках, она крепко вцепилась мне (нам) в глотку, она - хозяин положения, и все, что она нам (мне) оставила - выполнять любые ее пожелания и приказы быстро, точно и без лишних сомнений. О чем я и сообщил ей с некоторым внутренним колебанием.

Завершение нашего разговора превратилось в скучнейшее обговаривание рутинных деталей операции. Я выслушал ряд инструкций и ценных указаний, получил образ объекта в анфас и профиль, узнал о времени и месте встречи, получил из рук в руки орудие прес ... товарищеской заботы, наладонную иглу-инъектор с нарколептиком, уносящим жертву в безвозвратное путешествие по стране прекрасно-сладостных грез, договорился о способе подтверждения выполнения работы и был отпущен. Бежать мне было некуда, да и бессмысленно, поэтому я направил свои непутевые стопы к дому, заскочив по дороге в магазин.

...Утро обещало быть жарким. Солнце карабкалось к зениту, поминутно цепляясь за частокол небоскребов. По улицам длинными колоннами ползли роботы-уборщики. Машины-поливальщики, разбрасывающие фонтаны прохладной, прозрачной воды, разлетающейся кисеей мелких капель, машины чистильщики, полирующие дорожное покрытие щетиной барабанных щеток, машины-полировщики и машину-дезодораторы, увлажняющие пластобетон фиалковым промышленным освежителем. Этот ритуал почти мистического очищения совершался каждое утро и в нем не было никакой практической пользы и никакой особой необходимости, дань традиции, не более, однако городская администрации свято ее соблюдала. Я подождал, пока колонна трудолюбивых автоматов проползет мимо меня за перекресток, перешел на другую сторону улицы, направляясь к пункту проката гравимобилей. На часах было семь тридцать две утра.

К набережной я подъехал в восемь двенадцать. Оставил мобиль на стоянке. Немного прогулялся по парку, с наслаждением вдыхая пропитанный вязкими запахами березовой листвы и муравьиной кислоты воздух, постоял у мраморного парапета, с удовольствием рассматривая индустриально-футуристический пейзаж на противоположном берегу Вычегды. Река была стиснута мраморными отвесными берегами, над которыми парили ажурно-невесомые виадуки-мосты, соединявшие старый Сыктывкар с новым. В старом старательно сохраняли традиционный облик города, новый был построен в соответствии с последними архитектурными тенденциями и канонами. Бессистемное на первый взгляд нагромождение небоскребов различной высоты, перечеркнутых витыми линиями монорельсовых трасс, россыпи разноцветных кубов общественных гаражей и крытых стоянок, плоские столы расположенных на крышах посадочных площадок, отмеченные ярко вспыхивающими оранжевым проблесковыми маяками, смешение стали стекла, пластика и бетона подчинялось, на самом деле определенной, но сокрытой для невнимательного наблюдателя системе. Разобравшись со всеми этими линиями, абрисами и силуэтами, проникнув в самую сущность-душу нового города, неофит вдруг испытывал настоящее потрясение, сродни постижению-сатори в дзен-буддизме. Перед ним во всей красе взрастало яростно и безудержно будущее, то самое светлое и счастливое будущее, увидеть которое мечталось поколениям и поколениям живших до него людей. Будущее смотрело на меня с того берега и я отвечал ему чуть усталым взглядом, потому что я был неотъемлимой частью наступившего завтра.

Часы показывали восемь сорок три. Объект уже должен был занять свое привычное место. С видом праздного отдыхающего я повернулся спиной, облокотился локтями о перила. Осмотрелся. Объект сидел за четвертым столиком. Один. Оторвавшись от перил, я лениво побрел вдоль парапета в его сторону. Объект играл в четырехуровневые шашки. Светло-серый стереокуб игрового поля парил над столом, заполненный фишками четырех базовых цветов. Проходя мимо объекта, я ненадолго задержался, оценивая складывающуюся на игровом поле ситуации. Объект был великолепным игроком. Кроме основных фишек, он использовал четыре дополнительных цвета. Он играл против машины, использующей в качестве основной программу ?blue cube?. Такие машины участвуют в международных чемпионатах по четырехуровневым шашками и многие, очень многие признанные мастера этой игры не раз публично заявляли, что одержать победу в соперничестве с ?blue cube? чрезвычайно трудно. К примеру, в последнем чемпионате победила машина ?Jet Blue Dog?, оснащенная модернизированной игровой программой ?blue rayder cube?. После завершения чемпионата разработчиков программы трудоустроила у себя Мегакорп. ?Интеллект и разработки. 2375?

Машина безнадежно проигрывала. Тактически она обошла объект на первом основном и третьем дополнительном поле, однако это была пиррова победа. Объект хитро подставился, готовя мощный прорыв на первом дополнительном и четвертом основном. Его позиции были таковы, что он не напрягаясь, мог наступать с обоих заботливо обустроенных плацдармах. Я понимающе хмыкнул и побрел дальше. Дойдя до самого дальнего столика, я повернул обратно и оказался снова рядом с объектом. Картина в кубе выглядела для объекта не так радостно, как несколько минут назад. Его хитрость была своевременно замечена машиной и безжалостно пресечена. Машина давила по всем направлениям. Объект безостановочно терял шашки, пока, ценой неимоверных жертв, не закрепился на втором дополнительном и несколько продвинуться вперед на первом основном и четвертом дополнительном. Я увлеченно следил за развертывающейся битвой гигантов. Объект оторвался от куба, вопросительно взглянув на меня. Я, как бы набравшись смелости, спросил разрешения присесть. Объект выразил согласие задумчивым кивком и вновь окунулся в стихию игры. Я сел напротив него, взглянул на часы. Девять ноль семь. Держа руки под столом, прикрепил к левой ладони иглу-инъектор. Объект не отрывался от куба. Я ждал подходящего момента для ?милосердного? укола. На исходе тринадцатом минуты объект добился решающего превосходства. Его зеленая основная шашка, выбравшись в дамки, совершила разрушительный рейд по тылам противника, слизнув с третьего основного поля большую часть шашек противника. Объект ликующе выдохнул, пристукнув кулаком по столу. Я, будто бы проникшись его чувством, дружески-одобряюще хлопнул раскрытой ладонью по его руке. Результат не заставил себя ждать. Объект покачнулся, оперся о столешницу. Он выглядел, как быстро пьянеющий человек. Я поднял его, поддерживая, повел к своему мобилю. Ноги объекта заплетались, он тяжело провисал у меня на плече и я с большим трудом дотащил его до машины. Усадив объект, я огляделся. Пришедшие в это утро на набережную не обращали на нас никакого внимания. Я обошел мобиль, уселся в кресло водителя и ловко обыскал умирающего в сладком наркотическом дурмане старика. Меня интересовало только идентификационная карточка. Ее я обнаружил во внутреннем потайном карманчике. Достав из бардачка выданный расчетчиками сканер-опознаватель, я зарядил в него карточку и поставил на считывание информации, производя стандартную операцию подтверждения закрытия возрастного предела. На жидкокристаллическом экранчике текли снизу вверх социометрические данные на объект.

?Колесников Аркадий Валентинович, возраст 63 года. Адрес проживания... Год рождения... место рождения... Семейное положение... Обучался... Закончил... Ученое звание: доктор философии, доктор технических наук, профессор Академии социальных проблем. Место работы: Институт генетики и геронтологии. Специализация: теория предела...?

Понятно, откуда у расчетчиков такая трогательная забота о ближнем. Они - его непосредственные заказчики. Теория предела. Революционное открытие, совершенное в две тысячи сто двадцать первом году японцем Хирохито Мацумота, позволившее человечеству преодолеть системный кризис перенаселения второй половины XXI - первой четверти XXII века и определившее нынешний облик земной цивилизации. Благодаря теории предела была разработана и внедрена технология определения предельного возраста субъекта, при достижении которого субъект должен благоразумно устраниться, во имя сохранения человеческого рода. Предельный возраст вычисляется на основе анализа ДНК человека. Уточнена и дополнена в две тысячи двести третьем году группой исследователей под руководством академика Дмитриевича-Сергеева М. К, выделившей так называемый ?лабильный компонент? или предел предела, калибрующий предельный возраст с помощью расширяющих фильтров-критериев. В кругах специалистов-практиков ?ЛК? получил название ?спартанского порога?. Имелась ввиду эмпирическая селекционная практика спартанцев, изымавших из своего общества младенцев с физическими отклонениями и детей с отклонениями психическими. В дополненной ?спартанским порогом? теории предела предполагается наличие индивидуального предельно допустимого периода жизни каждого человека. Отсюда: одному позволят прожить все сто двадцать лет и даже больше, а второму могут закрыть предел сразу после рождения. Как только возьмут кровь для анализа. Отсюда же: данные о предельно допустимом возрасте являются особо охраняемыми и сообщаются исключительно заинтересованному лицу. Для сведения. Либо соответствующему, уполномоченному на то государством служащему, ответственному за изъятие нарушившего возрастной предел субъекта. То есть и мне в том числе.

Сканер напомнил о себе мелодичной трелью. Обработка и сверка информации закончилась. Я набрал на пульте обычную формулу ?Закрыт в день... месяц... год... Исполнитель...?, ткнул клавишу ввода.

Экран почернел, мигнул сигнальный светодиод...

...От мобиля я уходил быстрым шагом, сосредоточенно глядя перед собой, испытывая подсознательное желание рвануть со всех ног. Подстава, это была капитальная подстава. Меня развели, как мальчишку, разом превратив в убийцу. Ладонь неожиданно вспыхнула жгучей болью. Черт, я забыл о приклеенном инъекторе. Реальность оказалась гораздо хуже, чем я мог предполагать. Основание инъектора было намертво сплавлено с кожей. Обычная уловка синдиката. Убийца, как змея, укусившая самое себя, умирает от собственного яда. Жировые выделения кожи и пот разъедают пластиковую ампулу, яд вытекает и наступает неумолимая смерть. Кроме того, в инъекторе, с большей долей вероятности имеется микромаячок, с помощью которого можно отслеживать передвижение жертвы. На тот случай, если она каким-то немыслимым образом избежит смерти, ее всегда можно обнаружить и ликвидировать, а любая попытка вырезать иглу, инициирует нановзрывной механизм. Три степени защиты. Ну и скажите, сволочи, кто после этого злобный преступник?

Спустившись по лестнице к воде, я освободился от всех вещей, содержащих электронные чипы - часов, кредиток, липового идентификационного удостоверения. Оставалась игла. Намочив носовой платок, я осторожно обмотал им руку. Пусть на короткое время, но я стану невидим для радаров расчетчиков.

Положение мое было хуже некуда. Я здорово наследил в машине, поэтому, как только отпечатки моих пальцев скопируют и прогонят по базе, вся полиция этого города сядет мне на хвост. А исходя из значимости преступления, к ней вскоре присоединится полиция безопастности. И это не считая расчетчиков, у которых может не хватить терпения ждать, пока я тихо загнусь от яда. Хотя, смею предположить, расчетчики как просчитали именно такой исход дела. Подозреваю, что и моя попытка скрыться от их недреманного ока была ими же и предусмотрена. И что я скажу на допросе? Что меня не нанимали убивать, что я действовал по просьбе расчетчиков? Правда, в одном они просчитались. У меня оставалась слабая надежда на спасение...

Спасением был мой контакт. Контакт - это завербованный агент, в платежной ведомости проходящий по графе ?прочие оперативные расходы?. О контакте знает только штатный сотрудник, работающий с ним и никто другой. Мой контакт имел кличку ?Хакер? и работал в скромной исследовательской конторе, заботливо опекаемой оборонными мультикорпами.

Добравшись до уличного визифона, я набрал номер мобильника Хакера. Приятный женский голос осведомился о способе оплаты разговора. ?За счет вызываемого? - буркнул я в ответ. ?Соединяю? - пропел осчастливленный бот и отключился.
-Привет, Хакер. Узнал?
-Опять проблемы...
-Без имен, пожалуйста...
-Лады.
-Ты мне нужен, срочно.
-Диктуй адрес.
-Угол набережной и Северной.
-Жди, лечу.

Я затравленно огляделся. На меня никто не обращал внимания. Доковыляв до поворота на Северную улицу, я устроился на скамейке, рядом с водяным фонтанчиком, бьющим прямо из земли. Время от времени я наклонялся и смачивал высыхающую ткань. Гудок вырвал меня из трясины томительного ожидания. Пижонский, канареечного цвета гравимобиль тормознул рядом со мной. Хакер лихо открыл дверь с моей стороны и выкрикнул ?Ходу, ходу?. Я запрыгнул в гравимобиль и мы рванули по Северной к центру.
-Остановись на кольце, - попросил я его, закрывая глаза.
-Заметано, - сказал Хакер и улыбнулся.
...-Что скажешь? - я с надеждой взглянул на Хакера.
-Синдикат, - Хакер от удивления присвистнул.
-Если бы, - мрачно сказал я, - Скажу, не поверишь..
-Уже верю, - Хакер увлеченно разглядывал мою ладонь. -Слушай, а почему ты сам не укололся, ты ведь сжимал ладонь.
-Игла одноразового действия. Острие убирается, чтобы не убить исполнителя.
-Ясно, не понос, так золотуха. Тогда зачем прижигать?
-На долгую память... Ну, так что с этой хреновиной?
-Ампула практически цела, скорее всего ценность этой дряни именно в маячке и факте нахождения ее у тебя на ладони.
-Снять можно ?
-Снять можно все, но за отдельную плату, причем больно. И сильно больно. А не больно я снимаю обычно с женщин...
-Черт с ней, с болью, снимай. Еще мне нужна хата, чистая. Посидеть, подумать...
-Такая хата есть. В пригороде, защита полная. Кстати, там у меня лаборатория...
-Тогда чего стоим? Полетели...
Хата оказалась серийным блочным коттеджем, стоящим в окружении неотличимых от него двухэтажных коробок. Загнав гравимобиль в гараж, Хакер озорно мне подмигнул.
-Конечная станция ?Отчаяние?. Поезд дальше не идет. Пассажиров просят на выход.
-Хохмач ты, Хакер.
Хакер довольный, хохотнул.
-А я вот сижу и думаю, зачем такому человеку, как Хакер, соглашаться на сотрудничество с таким, как я? В азартные игры он не играет, любовниц, подруг не имеет, никому не должен, я плачу ему смешные суммы и все же он всегда готов помочь, мчится по первому звонку, укрывает потенциального преступника, подозреваемого в абсолютном убийстве, с готовностью и без лишних вопросов.
-Не понял...
-И я не понимал, Хакер. Что, крыть нечем?
-Да пошел, ты...
Хакер выскочил из мобиля, хлопнул дверью. Всунулся в салон через открытое окно, прокричал злобно:
-Чего расселся? Выползай, болезный, резать тебя будем.
Резать, так резать. Извиняться перед ним я не собирался.

Мы спустились в подвал, заставленный разнообразными приборами. Назначение большинства из них мне было неизвестно, но с принципами действия некоторых из них я познакомился на практике. Например, вот с той промышленной лазерной пушкой, прикрытой серебристой металлизированной тканью. Помнится, жаркая была стычка на лунных равнинах. Первый шахтерский конфликт. В то время я служил в космических вооруженных силах. Оператором-наводчиком орудий главного калибра мобильной платформы.

Хакер привел меня к киберхирургу, брюхастому многоманипуляторному медицинскому роботу, напоминающему отвратительного антрацитового блестящего пайка, висящего под потолком на нескольких гибких стропах. Такими автоматами оснащают обычно медицинские отсеки межпланетных кораблей.
-Клади руку. -Хакер грубо дернул меня за рукав. Я послушно положил ладонь на прохладный операционный столик.
-Наркоза у меня нет, - мстительно заявил Хакер. -Есть только это. И он показал початую бутылку виски и боксерскую капу.
-Обойдусь капой, -сказал я.

...Было нестерпимо... плохо. Кажется, я выл, матерился и пытался выдернуть руку из прозрачного силового пузыря, которым киберхирург окружил столик. Очнувшись, я обнаружил себя лежащим на полу. Хакер сидел рядом.
-Хочешь? - он протянул мне бутылку.
Я отрицательно мотнул головой.
-Хозяин-барин. А я, пожалуй, выпью. - Он запрокинул голову, вливая виски в рот.
-На, бери. - Хакер кинул мне окровавленный лоскут кожи. - Твое, - сообщил он невпопад.
Я промолчал.
-Что дальше? - спросил Хакер и приложился к бутылке.
-Это были расчетчики, - сказал я. -Понимаешь, Хакер, это были расчетчики. И я не знаю, что нам делать.
-Дерьмово, - равнодушно согласился Хакер, -Никогда не видел живого расчетчика. - он улыбнулся какой-то по-детски жалкой улыбкой.
-Помоги мне подняться.
-Значит мечтаешь увидеть, - уточнил я, оказавшись на ногах, - Ладно, ты их увидишь. Компьютер в этой берлоге есть?
...Я сидел закрыв глаза и размышлял:
-А что мы знаем о расчетчиках? Формально, они объявляются техническим персоналом, обслуживающим вычислительные комплексы верхнего уровня, - двенадцать мегакомпьютеров, фактически определяющих судьбу каждого человека на планете и сопутствующую им инфраструктуру. Элита элиты, личности их неизвестны, они обучаются в закрытых пансионатах и академиях, предварительный отбор осуществляется на стадии внутриутробного развития, после рождения воспитываются в семье до пяти лет, после чего передаются родителями в государственные воспитательные центры. Расчетчики и банальное убийство? Впрочем, не банальное, - поправил я себя, - а ?абсолютное?, убийство окончательное и бесповоротное, убийство без возможности восстановления, плюс к тому убийство человека, связанного с расчетчиками по роду своей деятельности. Уверен, что он был засекречен не хуже, чем его работодатели. Господи, во что же я умудрился так бездарно вляпаться?
-Паника - плохой советчик, - любил повторять армейский инструктор по технике безопасности в открытом космосе. -Без троса никуда. Перед тем, как шагнуть за борт, проверь натяжение веревки. Карабин, - показывал отполированную деталь космического снаряжения, - твой верный друг! -А я думал, презерватив! - выкрикивал Колька Потапов и мы, кадеты, радостно гоготали. -Р-р-р-а-а-з-говорчики! - грохотал инструктор, наливаясь бешенством. -Кур-р-сант Потапов! -Я! - Сто раз отжаться! Потапов падал на решетчатый пол десантного шлюза и принимался отжиматься на кулачках, играючи. Инструктор ставил ногу, обутую в тяжелый ботинок с привинченными к подошве магнитными пластинами, Потапову на спину и придавливая провинившегося курсанта к полу, мстительно считал: -Раз! Дв-а-а! Три-и-и! -Веселей, курсант Потапов! -Отжиматься надо энергично, с бодрой улыбкой на лице! - победно оглядывая нас, инструктор не забывал демонстрировать салагам злосчастный карабин. Ирония судьбы - именно неисправный карабин и стал причиной его по-глупому страшной смерти. Улетая, он матерился, молил о спасении, выл, рыдал, молился и снова матерился. Затянувшуюся агонию прервал капитан, отключив микрофоны громкой связи, но бесстрастные магнитные диски черных ящиков сохранили его голос до самой последней секунды, когда он пересек границу слышимости.

Хакер успевал следить за происходящим на четырех мониторах и стучать по клавишам четырех клавиатур. Он был несомненным богом в виртуальном мире цифровых сетей и высоких технологий. Он правил, кроил и переделывал этот неосязаемый мир под себя. Я тупо следил за быстро сменяющимися кадрами на экранах. В отличие от Хакера, я отношусь к обычным среднего уровня пользователям, для которых компьютеры представляются чем-то средним между игровой приставкой и музыкальным центром. Мои интересы лежат в несколько другой плоскости, в той, где правит бал крепкий кулак, изобретательное насилие, оружие всех видов и размеров, и быстрота реакции, густо замешанная на и щедро сдобренная хорошей порцией адреналина.

Хакер работал молча. Если ему надо было, чтобы я обратил внимание на что-то добытое им, он стучал пальцем по экрану, я всматривался в изображение, вынося краткий вердикт: либо ?да?, либо ?нет?. Хакер согласно кивал головой и я возвращался на продавленное кресло, к банке ?Маунтин Дью? и жареным орешкам ?Свидлофф?.
-Классная вещь, ща проверим в полевых условиях! - Хакер, закинув руки за шею, с хрустом потянулся.
-Что за вещь? - я приподнялся, пытаясь разглядеть новинку.
-Ударная технология, разработана в недрах оборонных мультикорпов. Создание поименованных каналов посредством так называемых ?наведенных? соксов. Эти самые ?наведенные? соксы свободно плавают в сетях, маскируясь под мусор, незаметно прикрепляются к открытым портам, объединяясь в одну глобальную систему и всякий, имеющий к ней доступ, получает возможность беспрепятственно извлекать и перегонять нужную ему инфу прозрачно для владельцев серверов. Вычислить и отследить такую систему невозможно, но на всякий случай информация шифруется с помощью полиморфного шифра.
-И чем это нам поможет?
-Ничем, кроме как найти твоих обидчиков. Кстати, а вот и личные дела всех местных расчетчиков.

Мой план постепенно обрастал подробностями. К полуночи, отправив последнее послание на приватный e-mail, я покинул логово Хакера, захватив любезно одолженный хозяином пистолет и его любимый гравимобиль. За гравимобиль Хакер дрался до последнего, ключи мне пришлось выдирать шантажом и угрозами. Даже проиграв, он пытался слабо сопротивляться, но все его попытки удержать ключи у себя я подавлял с неумолимой жестокостью. Наконец он сдался окончательно. Швырнув мне ключи, Хакер просил только обращаться с его эксклюзивным аппаратом осторожно. Я цинично обещал, хотя выполнять обещание не собирался.

...Назначив встречу расчетчикам в недостроенном небоскребе на окраине города, я постарался избежать неприятных неожиданностей, приехав к месту сбора за полчаса до условленного времени. Строительная площадка встретила меня тишиной. Отключив питание, я стал терпеливо наблюдать окрестности. За пять минут до установленного срока я вылез из мобиля, перелез через сетку забора и появился в вестибюле, рассчитывая к моменту прихода моих визави занять самое выгодное с точки зрения обзора и тыла место.

Расчетчики меня опередили. Не успел я шагнуть из коридорчика в темный зал с кучами строительного мусора на полу, как мне сильно врезали по голове и я потерял сознание.

Придя в сознание, я обнаружил себя лежащими на мусорной куче со связанными за спиной руками и стянутыми скотчем ногами. Острые куски бетона больно впивались в мои многострадальные ребра. Оптимистично пованивало свежим собачьим дерьмом.

Расчетчики в черных кожаных длиннополых плащах стояли передо мной живописной группой: женщина в центре, группа поддержки рядом. Госпожа расчетчик курила. Малиновый огонек ее сигареты то разгорался тревожно-ало, то превращался в бледную малиновую точку.
Я кашлянул.
-Лариса, он очнулся! Телохранитель навел на меня пистолет.
-Заткнись, Евгений, пожалуйста, - недовольно сказала расчетчица. Бросив сигарету, она засунула руки в карманы плаща.
-Поднимите ублюдка! - распорядилась расчетчица.
Телохранители, не церемонясь, рывком перевели меня в вертикальное положение и подтащили к расчетчице.
-Проверьте его. Меня тщательно обыскали, заодно просветив на предмет наличия жучков. Обнаруженный при обыске ствол перекочевал в руки расчетчицы.
-Он чист, - подвел итог телохранитель.
-Кто б сомневался, скотина, - вежливо напомнил я о себе, - В отличие от некоторых, я играю честно.
И схлопотал кулаком в челюсть.
-Евгений, - пресекла дальнейший мордобой расчетчица. -Ты бьешь его только по моему приказу.
-Да я бить еще не начал, - проворчал телохранитель, разжимая кулак, - так, размялся слегонца. А вот когда я разомнусь, - пообещал он, кому-то мало не покажется...
-Жду с нетерпением, - отпарировал я без заминки.
-Ах, ты сволочь...
-Евгений, отойди.
Расчетчица сжала тонким цепкими пальцами мои щеки, внимательно изучая мое лицо.
-Кролик, кролик, бедный глупый кролик, - печально произнесла она, - по-пал-ся! Вам надо побриться, Денис Питиримович. И подмыться вам не помешает. От вас дерьмом несет. -Итак, - расчетчица брезгливо вытерла пальцы белоснежным шелковым платком, - о чем вы собирались любезно нам поведать?
-В письме все сказано. О заговоре расчетчиков, о шантаже, о совершенном убийстве, о Колесникове, о боссе и на чем вы его подловили...
-И об обманутом убийце, неком государственном служащем Карсавине Д.М., не отличавшимся твердыми моральными устоями, часто поступавшим вопреки требованиям закона. Ослепленный безнаказанностью, он, за солидный гонорар, согласился выполнить заказ синдиката и совершил абсолютное убийство. Я ничего не пропустила, товарищ Карсавин?
-Подробно и обстоятельно, сучка, - сказал я, - кроме одного, стерва. Если все случилось таким образом, как ты здесь поведала, чего тогда ваша сладкая троица тут делает?
-Оказывает посильную помощь государственной полиции безопасности, Денис Питиримович. -Кстати, я вам не говорила? Полиция уже выехала. И еще. О вашем боссе. Не далее, как двадцать три минуты назад группа силового действия штурмом взяла офис вашего агентства. Ваш шеф оказал вооруженное сопротивление и был убит. Выстрелом в голову. Смерть наступила мгновенно.
-Весьма своевременно, госпожа расчетчик. Поздравляю. Второе абсолютное убийство. Снайпера, надеюсь, наградят?
-О нем позаботятся, товарищ Карсавин. А вам бы не о снайпере волноваться. Подумайте о своей драгоценной жизни, серьезно подумайте.
-Ноги затекли, знаете ли. Развяжите, чтобы легче думалось.
-Евгений! - скомандовала расчетчица.
Кулак телохранителя отправил меня без пересадки прямо в камышовые поля Иалу.
...ну, что с ним? - Я слышу.
-Дышит, козлина, чего с ним станется.
-Евгений, сколько раз тебе повторять, работать надо так, чтобы клиент оставался в сознании. Сколько мне еще ждать?
-Заткнись, Лариса, достала со своей проповедью. Нужен результат, работай клиента сама. Ручки свои холеные боишься запачкать. Чистенькой хочешь остаться, да. Не выйдет.
-Дурак ты, Евгений. Ладно, приведи его в чувство, попробуем химию.
Я старательно симулировал беспамятство.
Расчетчик, чертыхаясь, потряс меня за плечи.
Раздались негромкие хлопки. Садист Евгений выронил мое тело и устало прилег рядом. Судя по глухим ударам, раздавшимся следом, остальным расчетчикам приглашение отдохнуть пришлось по вкусу.
Я попытался приподняться и тут меня снова ударили по голове. Предположительно, рукояткой пистолета.

Очнувшись не знаю, в какой по-счету раз, я с некоторым трудом определил, что лежу на родной мусорной куче в компании со связанной госпожой расчетчиком Ларисой. Расчетчица явно испытывала муки отнюдь не нравственного характера, но в остальном она не утратила своей аристократичной выдержки.
-А кто сейчас хозяин положения?
Им был Хакер. Он мотался взад-вперед, размахивая пистолетом с глушителем, время от времени пиная ни в чем не повинный пол. Типичный псих-одиночка. От постоянных ночных бдений его мозги точно закоротило.
-Хакер! - позвал я его.
Он подскочил ко мне, упал на колени, ткнул глушителем под подбородок.
-Привет, опер. Рад меня видеть?
-Тише, тише, приятель, - успокаивающе сказал я, стараясь ничем его не разозлить. -Убери пушку. Мы ведь по одну сторону.
-Не-а, приятель, стороны у нас разные, -Хакер большим пальцем оттянул боек, - получается, я на этой, а ты, опер, скорее, на той.
-Хакер, я тебе нужен...
-Да на хрена ты мне сдался, опер. Ты балласт, пустое место. Нет, опер, я за этой сучкой пришел. Она мне нужна, а тебя в расход.
-Подумай, Хакер...
-Заткнись, опер. Ты в тему не врубаешься, опер, ты тупой. Из-за чего я сюда приперся? Да из-за этого. -Понял, опер! - Хакер рванул рукав, обнажая плечо и тыкая глушителем в туда, где притаилась видимая только в лучах специальных ламп татуировка. Мне жить осталось год, опер...
-Сочувствую...
-Заткнись, я сказал. Мне шанс выпал, опер, один на миллион. Реально изменить свою судьбу. У этой твари полный...
Хакер дернулся и повалился навзничь. К несчастью, на меня. Произошла очередная смена декораций.
...-Не скажу, что рад вас видеть. В свете последних событий... - Я попытался выглядеть достойно. -Руки не развяжете?
-Увы, Денис Питиримович, - секретарша бархатно рассмеялась. Бриллиант холодно блеснул на ее безымянном пальце.
-Сегодня не мой день, - уточнил я.
-Очень может быть, - дипломатично ответила секретарша. - Служба собственной безопасности Управления социального планирования.
-И что?
-Расчетчики, Денис Питиримович. Мы те, кто наблюдает за наблюдателями.
-А мне на это... фиолетово...
-Система иногда дает сбои, но принцип остается неизменным. Боюсь, у меня тоже нет выбора. Придется мне вас убить, Денис Питиримович.
Вдали разом тоскливо взвыли полицейские сирены.
-Мы еще поживем, - ободряюще шепнул я провидению.
Однако, лихо дело завернулось...