Тонкие нити 1-4

И ныне господа, отцы и братья, если я где ошибся, и переписал, или не дописал, читайте, исправляя, ради Бога, а не осуждайте, поскольку книги ветхие, а ум молод, не достиг зрелости.
  Нестор. “Лаврентьевская летопись”.
ТОНКИЕ НИТИ
(Предложение от автора.)
 
  Тонкие нити железно связали, только…
Одно.… Что, канаты сковать не смогли.
Нити. Да, нити вам жизнь сберегали.
Как их понять? Не щадились они.
И почему так рубили их, рвали?
Если душили, зачем ещё, жгли?
Нити за правду - зло убивали.
 Их до конца истребить не могли.
 Тонкая нить - куда ведет, не знаешь.
 Иди за ней, смелей, не прогадаешь.
 
 Глава 1: Евген.
 “ Высота не страшна. Страшно падение”
 Так, от части помпезно и величественно подвел итог под своими размышлениями жилец из 316 номера отеля “Эдисон”.
Поднеся к губам хрустальный фужер и запрокинув вместе с ним голову, он сделал полный глоток карамельного вина, не оставив на дне ни капли любимого напитка.
 От остальных жильцов отеля любитель карамельного вина отличался не многим. Он был респектабелен и ухожен, но имел отличие от остальных: короткую уличную стрижку. На руке его красовались золотые часы швейцарской фирмы “Раймонд. Вел”, во внутреннем пиджаке лежал паспорт гражданина России на фамилию Самсонов, несколько помятый столичной милицией во время случайной проверки. Отличием от остальных жильцов было, наверное, и то, что Самсонов Евгений Геннадьевич тщетно искал ответы на свои вопросы. Выпитое вино в сочетании с чувством неопределенности навевало хандру - состояние для него редкостное.
 “Ерунда какая-то” - он встал и всмотрелся в висевшее рядом зеркало. “Погряз в роскоши”. В зеркале на него исподлобья глядело отражение. Если бы отражение осмелилось окинуть взглядом свой оригинал, то увидело - бы: мужчину лет тридцати среднего роста, широкоплечего, с темно-русыми волосами. Ярких отличий во внешности Самсонова не было. Высокий лоб, хорошо выраженные надбровные дуги не бросались в глаза незнакомым, но хорошо запоминались близким людям. К слову, близкие ему люди звали его Евген. Самсонов воспринимал это как должное. Ему это даже нравилось. Сокращенное до минимума имя лишь подчеркивало его индивидуальность, не давая путать его с другими Евгениями и Женями. На работе это хорошо помогало. Евген смотрел в каре-зеленые глаза отражаемые зеркалом. Затем доброжелательно, но хитро улыбнулся себе, подмигнув. Взгляд соответствовал виду физиономии: лукаво-плутовской. В улыбке губы обнажили два ряда плотных и желтоватых зубов. Правой рукой со сломанным и не гнувшимся средним пальцем он потрепал нос и осмотрел его, скосив глаза к переносице. Произнеся вслух: “Чиз” - громко и искренне рассмеялся. Взглянув на часы, отметил, что до 21 часа осталось более 2 часов. Вслух заверив себя: ‘’Все обойдется’’, он чихнул и вышел из номера.
 Отель Самсонову нравился, от него он был даже в восторге. “Эдисон” - на юге московского мегаполиса был симпатичен и другим постояльцам, среди которых абсолютное большинство составляли иностранцы. Владели пятизвездочным отелем соотечественники изобретателя, именем, которого и был назван отель. Интерьер номеров также, как и здание было стилизовано под эпоху конца ХIХ века. Именно в то время изобретатель начинал свой творческий путь, который привел его даже к почетному членству академии наук СССР и множеству других званий в мире. Гостиница напоминала музей. Из более тысячи изобретений Эдисона здесь можно было найти тридцать две модели. Десять в холле, две в ресторане и по пять экспонатов на каждом последующем этаже. На стенах, под стеклом, в рамках, висели газеты тех далеких лет, рассказывающие о достижениях ученого. Организатор первой промышленно исследовательской лаборатории многое сделал для своего народа. Народ помнил и ценил его заслуги, неся, пыжась от гордости, звездно-полосатый флаг. Американцы любовались дольше других экспонатами и делали это с таким видом, будто они сами принимали участие в разработке или усовершенствовании фотографии, телефона, лампы накаливания и еще много из того, что было выставлено на обозрение проживающей здесь публики. Самсонову больше нравилось наблюдать за индюковидными янки, чем разглядывать не раз виденные экспонаты. Томас Альва Эдисон - фарс или человек, продавший душу дьяволу, решил он, узнав, какой вклад в науку внес предприимчивый ученый. Вспомнив, как на последних олимпийских играх в Америке делили медали, и кто был заказчиком играемых там мелодий, Евген усмехнулся и зашел в ресторан на нижнем этаже гостиницы.
 Ужиная, он часто посматривал на часы. Причины на это имелись. Хотелось пролить свет на вещи, которые своей таинственной необъяснимостью загоняли его в уныние. Вторая причина, заставлявшая бросать взгляд на левую кисть руки,- часы, купленные сегодня в Гумме. Увидев их в витринной экспозиции и любуясь ими минут двадцать, решил, что они должны быть его. Когда консультант назвала Самсонову цену за изделие, произведенное швейцарскими умельцами - он ощутил лёгкое шевеление волос по всему телу. Но, оторвав глаза от часов и увидев испытывающий взгляд миловидной продавщицы, уверенно спросил: “Куплю с дюжину - скидку дадите?”.
 Выйдя из двери торгового центра, он перестал улыбаться, вспоминая закружившеюся и залебезившую перед ним девицу, успешно продававшую эксклюзивную вещ, странному покупателю. Часы Евген считал главным и возможно единственным украшение мужчины. Вторым, с его точки зрения могло быть только обручальное кольцо, которого у него не было. Взглянув на часы, блеснувшие благородным металлом, Самсонов понял, что крупная сумма, снятая с кредитной карточки была потрачены не напрасно.
В последнее время с финансами трудностей не было. Почему? Сам не знал, а хотелось бы удовлетворить свой здоровый интерес по этому поводу. Наскоро перекусив и выйдя из ресторана, решил, что день прошел удачно. Дела завершены и встреча, до которой оставалось менее двух часов, тоже разочаровать не должна.
 В холле сев в удобное кожаное кресло он увлекся чтением российских газет в изобилии разложенных на стоявших рядом журнальных столах вперемешку с дорогими пижонскими журналами. Пресса пестрила скандальными заголовками, дутыми сенсациями и всем тем, что интересовало большую часть населения страны, вернувшуюся с работы. Несмотря на удобные кресла, набитые конским волосом, спина через какое-то время заныла. Вытянув вперед руки и выгнув спину, удалось насладиться притоком крови к одеревеневшим мышцам.
Взглянув на часы и произнеся: “Упс”,- Евген удивился быстро пролетевшему времени. Было 20:55. В тот же момент дверь с улицы открылась, и в ней появился немолодой мужчина, державший в руках мокрый зонт и кожаную папку для бумаг. Подойдя к секьюрити, он попросил проводить его “к господину Самсонову”. Евген, услышав негромкое требование гостя, встал. Неспешно пройдя несколько метров, протянул пришедшему человеку руку со словами:
 - Не стоит, я жду вас здесь. Уже два часа.
 - Разве я так сильно задержался? - визитер пожал руку Самсонова, мельком глянув на свои незамысловатые часы отечественной марки и нарисовав немыслимое удивление на своём лице.
 - Нет. Просто я закончил свои дела раньше, чем рассчитывал.
 Субъект понимающе кивнул, выставив вперед верхнюю губу. Рукопожатие у него было слабое, как у ребенка, а рука влажная и маленькая. Поднявшись на лифте и открыв дверь магнитной карточкой, уже в прихожей Евген принял папку гостя, в которой тот, вероятно, хранил свои бумаги.
 Поздний гость стал снимать влажный от дождя с ветром плащ, а Евген вдруг почувствовал себя нехорошо. Голова закружилась, земля начала уходить из-под ног. Сердце застучало так быстро, что удары почувствовались в висках. Замотав головой в попытке отогнать такую напасть, он сделал себе только хуже. Опершись спиной о стену, он отпустил папку и, поднеся ладони к глазам, стал массировать пальцами лоб и виски. Чудилось, что камнем падая вниз, кружится как семечко - вертолет канадского клена. Опустившись на корточки, склонил голову к коленям. В левом полушарии мозга родилась страшная боль. Казалось, какие-то кадры шли перед глазами. Падение продолжалось. Прекратив массировать виски и ожидая паралича, понял, что скоро “упадет”. Ясно видя место падения, сразу узнал его. Это был “Нижний”. Стало страшно. Хроника летела вместе с ним, перед глазами, вращаясь с неистовой скоростью. Сам не зная, почему он произнес слово. Даже не сам, губы сказали. Уши расслышали сказанное и доложили об этом сознанию. Евген был удивлен, услышав самим же сказанное слово - “Идрахим”. Головокружение сразу же пропало, сердце перестало щемить.
 
 Оказавшись в комнате-гостиной двухкомнатного номера, Евген закурил, чувствуя себя все еще нехорошо. Жестом руки, усадив визитера на диван, сам опустился в кресло, расположенное рядом и призадумался о причине внезапно пошатнувшегося здоровья… Но ненадолго. “К каким врачам лучше обращаться в таких случаях? К терапевтам или к психотерапевтам? Нет, наверное, это не от кофе. Наверное, переутомление от жары”
 Субъект покашливанием привлек к себе внимание, протянул свою визитку. Самсонов заказал кофе в номер по телефону, выполненного под старину и приступил к изучению визитки.
 На ней, убористо был напечатан текст:
 “ДЕТЕКТИВНОЕ БЮРО “ГЛОБУС-ГЛОБАЛ”. (Великобритания). Агент категории “А” - Сергеев Сергей Сергеевич.
 DETECTIV a BUREAU “the GLOBE - GRAND”. (Great Britain). The agent of a category “And” - Sergeev Sergey Sergeevich
 Далее шли номера телефонов, уже известные ему и номера лицензий, совершенно его не волнующие, так как знал, что это сыскное агентство - самое преуспевающее и дорогое в Москве.
 -Вы действительно Сергеев Сергей Сергеевич? оторвав взгляд от визитки и переведя его на детектива, спросил Евген.
 -Для вас да. - Ответ отчего - то не показался странным.
 -А родились вы, наверное, в Сергиевом Посаде?
 - Из вас может получиться неплохой сыщик - комплиментом ответил Сергеев, добавив: - Вам лучше не знать моего настоящего имени.
 -Что же мне нужно в таком случае, знать?
 Другие два правила, соблюдаемые клиентами нашего агентства, во время расследования их дел.
 Самсонов поднял брови, изумившись ответу сыщика. А тот принял жест как проявление интереса и начал излагать свои правила:
 -Итак, первое вы знаете: не пытайтесь узнавать что-то обо мне. За вас это сделало детективное бюро при найме меня на работу. В репутации агентства я думаю, вы не сомневаетесь.
 Второе: Не рассказывайте никому о том, что на вас работаю я. Если дело окажется серьёзным, то мне может угрожать опасность от третьих лиц, не заинтересованных в раскрытии дела. Да и следы, по которым я пойду, могут быть затерты.
 Третье. Самое простое и самое главное - не водите меня за нос. Предоставляйте только достоверную информацию. Если вы нарушаете любое из этих правил, в силу вступают штрафные санкции, с которыми вас познакомят во время подписания контракта. Если ваш заказ имеет политическую окраску,- лучше сразу скажите мне об этом сразу.
 -Договорились, - тихо произнес Евген. Сыщик, не смотря на кажущуюся деловитость, почему-то был ему не симпатичен. Не чувствовалось то, что хотелось бы почувствовать Евген еще раз окинул его своим тяжёлым взглядом. Нет, доверия он не вызывал.
 Рост невысокий, невыразительное рыбье лицо с карими и пустыми как у бездомной собаки глазами. На вид лет сорок пять. Седоватые, на висках даже слишком, рыжие волосы. Внешность начальника ДЕЗа или прораба стройки. “Дедок ”, “заморыш”, повесил ярлыки на детектива Евген и улыбнулся. “Пальнуть что - ли?”,- подумал, предваряя психологический эксперимент над субъектом. “Разрывным”,- будет в самый раз. Оружия при нем не вижу, ударить захочет - руку перехвачу, узнаю хотя - бы, чего он стоит. Использую театральный талант, которым обделен, не был, он начал перевоплощение прямо перед сидевшим напротив Сергеевым. Губы у любителя психологических опытов задрожали, лицо приняло хищный оскал. Глаза забегали. Дыхание с каждым выдохом становилось все громче, голова наклонилась к правому плечу. Сыщик глядел на Самсонова с легким испугом и недоумением. Увидев это, экспериментатор решил, что пора приступать ко второму, решающему акту действия. Схватив детектива за рукав пиджака, блокировал этим праву руку, Евген издал угрожающее рычание. Склоняясь над детективом он многообещающе пообещал хрипящим голосом:
 -Забью любого, полуживого.
 Детектив уверенно, но несколько испуганно каким-то металлическим голосом произнес:
 -Прекратите, так буйные себя не ведут!
 -Неправда, ведут! - выкрикнул хозяин номера, зайдясь в приступе откровенного смеха, добавив через несколько мгновений: -Все равно испугался! - Смех Евгена сотрясал стены номера не менее минуты. Сыщик видимо понял “шутку” и потому осуждающе улыбнулся, покачав головой. Эксперимент удался, Сергеев не Поддубный, но калач как видно тёртый. Маму звать не стал.
 -Сколько стоят ваши услуги?- успокоившись после длительного смеха спросил Евген.
 -Все зависит от деталей, - выставив вперед верхнюю губу, ответил Сергеев - Примерно 300$ в день плюс все расходы (это, как правило, не более 400$). Если рубеж в 400$ , будет превышен, то только после предварительного с вами согласования. Вы платите вперед за две недели. Если в двух недельный срок уложиться не удастся, то расследование производится за счет фирмы. В случае, если расследование не достигнет намеченной цели - часть суммы будет возвращена. Если это дело политическое, вы должны сразу мне об этом сказать.
 -Умно… Дельце мое в Нижнем Новгороде. Евген вопросительно взглянул на Сергеева, ожидая его реакции.
 -Это не помеха, ответил детектив, поймав взгляд Самсонова. - У нас там работает постоянный представитель.
 От принесенного кофе в мельхиоровом кофейнике сыщик отказался, чем обрадовал хозяина номера. “Мне больше достанется”,- улыбнулся Евген возможности выпить двойную порцию любимого напитка. Налив напиток, источающий благородный аромат, в чашку, он снова закурил и принялся излагать суть своего дела. Сыщик достал из папки лист бумаги, готовясь делать пометки, и одел очки.
 -Я работаю на рекламную фирму “Благородная Хельга” менеджером по стратегическому развитию, - Евген с неудовлетворением посмотрел на человека в очках.
 -Странное название для фирмы.
 -Согласен. У моего хозяина, владельца фирмы, есть собака породы сеттер. Кличка у нее - Хельга. Данилов вывез ее из Германии, заплати за покупку бешеные, как я слышал деньги. Данилов Алексей Васильевич - вы, наверное, догадались, мой работодатель. Хельге пять лет, она на год старше рекламной фирмы. Вот вам моя визитка и Данилова тоже.
 -Вас интересует Данилов? - предположил Сергеев принявшись рассматривать полученные визитки.
 -Даже очень.
 - Чем вызван ваш к нему интерес,- верхняя губа сыщика опять свесилась.
 
 -Слишком много странного я за ним замечаю. Я работаю у него три года, но считаю, что слишком быстро сделал карьеру для человека, не имеющего высшего образования. Он платит мне очень хорошее жалование и балует большими премиями. Я думаю, что мои доходы уже приблизились к доходам депутатов Государственной Думы…
 -Вместе с взятками? - улыбнувшись, спросил детектив.
 -Точно! - подтвердил Самсонов продолжив, - Недавно у меня был роман с девочкой из бухгалтерии. Так вот… Она мне сказала, что фирма едва сводит концы с концами. Я нашёл возможность проверить её слова и выяснил, что… получаю больше, своего шефа. Кроме всего прочего он отдал мне свою квартиру. Пожить. Дал ссуду на машину, предоставил мне служебное авто… Сейчас я сижу перед вами и спрашиваю: “На кой черт я нужен Данилову?”. В фирме угасание, конкуренты наступают на пятки, а он отсылает меня в Москву решать мелкие вопросы бизнеса с партнёрами и принимать участие в международном семинаре. Мне хочется знать, какую игру он ведет, чего он затевает?
 -Может у него есть другие, более рентабельные предприятия? Или он получает деньги от клиентов черным налом? - равнодушно пожал детектив плечами.
 -Черным калом! - не сдержался Евген, глядя на невозмутимого детектива. Я бы об этом знал и тогда не нуждался бы в ваших услугах.
 -Вы, наверное, вносите большой вклад в его бизнес, раз он терпит ваш характер.
 -О чем вы, Сергеев! Мои проекты стали плохо финансироваться, хотя в его бизнесе я конечно человек не бесполезный.
 -Чем занимался Данилов до открытия рекламного бизнеса?
 -Брокерскими операциями, а впрочем я наверняка сказать не могу.
 -Может Данилов эксцентричен, и потому увидел в вас родственную душу? Или может быть, вы составляете конкуренцию его сеттеру?
 Измерив Сергеева взглядом, вновь полным недоверия Евген ответил грубее, чем следовало бы.
 -Нет, господин ищейка! Конкуренцию его собаке может составить только другая собака той же породы. Я больше на кота похож, да у меня и язык колючий, потому рук я никому не лижу. Нижний - не Лас-Вегас, Данилов - не Манилов, а я не Альфонс у бабки миллионерши. Мой патрон человек с большими связями. Я знаю его не первый год, но полностью в его дела не посвящен.
 Сменив тон на более мягкий продолжил: Что-то у него на уме есть, но вот что? Вы уж разберитесь Сергей Сергеевич. Надоело чувствовать себя поросенком, которого готовят к праздничному столу.
 -Все сказанное вами - правда?
 -Вы о том, что я не хочу быть украшением рождественского стола?
 -Нет, я о том, что вы рассказали мне ранее.
 -Правда. Найдите возможность узнать о нем больше, чем знаю я. Готов платить за информацию, с которой не знаком. Меня интересуют его почтовые ящики во всемирной паутине, некоторые люди ему знакомые. В Нижнем Новгороде он живет пять лет. Раньше, жил и работал в Самаре. О его тогдашней его жизни мне известно не много.
 -Почему вы не обратились за помощью к нижегородским детективам? Их что, в “Нижнем” - нет?
 -Боюсь, Данилов узнает, город-то собственно небольшой. И потом - “Глобус - Глобал” - серьезное агентство, не нуждающееся в рекомендациях. У вас опыта больше.
 -Когда вы планируете вернуться в Нижний Новгород?
 -Завтра вечером сажусь на поезд. Послезавтра буду дома. Беретесь?
 -Да. Это моя работа. Я понял, что вы хотите. Дело не простое, поэтому не буду вас обнадеживать. Придётся начать со взлома его компьютера. У вас на работе есть локальная сеть?
 -Конечно, с этим проблем не будет. Доступ к ней у меня тоже есть. Вот задаток, - протянул Евген заранее приготовленный конверт.
 - Аванс взять не могу. Таковы правила. Вчера вы были в агентстве и заплатили за мой сегодняшний визит. Заедите туда завтра и оформите контракт. Он будет готов, и подписание его не займет совсем немного времени. Там же и расплатитесь.
 -Идет!… Как вас найти в случае чего?
 -Телефон в визитке. С обратной стороны есть пластиковая самоклеющаяся накладка. Расслоите ее и найдете номер моего сотового телефона. Звоните только в крайнем случае, не отвлекая меня по пустякам. Я сам найду способ с вами связаться.
 -Класс! Как у Штирлица, - Евген с удивлением рассмотрел визитку.
 -У него такой не было, - улыбнулся Сергеев, добавив - Вы настоящий пересмешник.
 -Пересмешник? - удивился Евген.
 -Да. Не знаете пересмешника? Птичка такая, многих передразнивает и этим всех раздражает. Это ее веселит. До встречи. Дельце у вас господин Самсонов действительно интересное.
 -До скорой встречи. - Евген пожал, на прощание по-прежнему безжизненную и влажную руку Сергеева проводив его до двери.
 Часы показывали 22:10, когда, сняв, их он залез в ванную с пеной, жмурясь от удовольствия. Москва будоражила воображение Самсонова, утомляя своим суетливым течением жизни. Принимая ванную, стремясь смыть накопившиеся эмоции, Евген много не подозревал. Не думал, что уже попадал в круговорот событий, в сравнении с которыми все ранее случившиеся происшествия, коих тоже в жизни было немало, покажутся по-детски просты и объяснимы.
 Тем временем в сплошном потоке машин по улице ведущей к Манежной площади ехала “Ауди” белого цвета. Сергей Сергеевич заканчивал свой рассказ водителю фразой: “Это он. Пересмешник. Ошибки быть не может.”
 -Дааа, - произнес водитель, увлеченно слушавший рассказчика.
 -Я чуть с ума не сошел, когда понял, что это он. Нить найдена. Это началось!!
 Остановившись на светофоре, водитель иномарки протянул Сергееву квитанцию со словами:
 -Тебе повезло, что ты увидел его живым. Нам всем повезет, если мы увидим его мертвым. Сергеев вгляделся в лист, оказавшийся банковским чеком и расплылся в довольной улыбке.
 - Жаль, что пока я не могу вернуться к вам. Сам знаешь, чем я сейчас занят.
 Водитель “Ауди” задумался, не тронувшись с места в момент, когда загорелся зеленый свет светофора. Стоявшая сзади на этой же полосе машина засигналила, включив свет галогеновых ламп осветив салон “Ауди” тем самым, напомнив, что за рулем не спят, а Москва не тот город, где по дорогам должны ездить неспешные люди. Сергеев обернулся, показав средний палец руки водителю сигналившей машины. “Ауди” тронулась, следом поехал сигналивший автомобиль. Водитель, обидевшись на жест Сергеева, произнес сидевшей рядом женщине:
 -Ну и наглецы же эти нижегородцы.
 -Почему нижегородцы?- влюбленным взглядом посмотрела она на него.
 -Номер “52 RUS”. Это Нижегородский регион, - пояснил водитель, довольный поводом блеснуть эрудицией.
 Глава 2: “НУЖНЫЙ МУНДИР”
 Негромкая трель звонка, исходящая от телефона встревожила тишину в квартире отставного генерала ФСБ в половине пятого утра. Нарушив гармонию тишины с мирным ходом напольных часов, звон пронесся по всей его квартире - затренькали и зазвонили другие телефоны параллельно подключенные к линии. Свет ночника зажегся, воцарившись в комнате слабым мерцанием. Не успел телефон просигнализировать второй раз о желании звонящего завязать разговор в столь раннее время, как трубка была снята вскочившим с постели мужчиной.
 -Давыдов - произнес фамилию генерал.
 От голоса мужа, но возможно и из-за звонка телефона проснулась супруга, но ненадолго. Вырванная из объятий Морфея она совершила месть за свое пробуждение. Подвинувшись к благоверному, она маленьким кулачком ударила его по ягодице. Нарушитель спокойствия произнес в трубку:
 -Ой - и шепотом добавил - Минуту.
 С нежным изумлением, взглянув на уже засыпающую жену - красивую беременную женщину, которая была моложе его раза в два. Он поправил на ней одеяло и, выключив свет, вышел в кабинет.
 -Слушаю - бодро буркнул генерал в трубку.
 -Сотрудник Плетнев, из “Эдисон” отеля.
-Что случилось, почему я разговариваю не с менеджером смены, а с супервайзером?
 -Стасова нет, он отлучился.
 -Как? Давно?.
 -Сразу после полуночи - сдал бригадир своего начальника.
 -Бардак. Ну и бард-а-а-ак - громче, чем следовало в столь раннее время, проревел генерал в трубку, трепля рукой свои седые волосы.
 -Что там у вас!? Пожар!?
 -Никак нет. Милиция.
 -Милиция? Скоро буду! Высылайте машину.
 -Машина уже в пути - донеслось из трубки.
 Генерал положил телефонную трубку на аппарат подошел к платяному шкафу, открыл его. Из всей одежды выбрал мундир, висевший отдельно от других костюмов. Швырнув его тахту, направился в ванную, хлопая о линолеум шлепанцами.
 - Солдафон! - донесся из спальной голос вновь потревоженной супруги.
 Давыдов улыбнулся, повернув голову на голос жены, но как только до него дошел смысл слова и настроение благоверной, улыбка слетела, лицо стало напоминать выражение лиц старых чекистов, с коими ему приходилось работать в начале своей карьеры. Сжав кулаки, генерал шепотом пообещал непонятно кому:
 -Вы у меня получите. Все! - после чего кивнул головой и двинулся в ванную, но, уже не нарушая тишину. Через 6 минут Давыдов был полностью готов и убедившись, взглянув в окно, что машина к подъезду подана вышел из квартиры. Водитель, имени которого Давыдов не знал и который впервые был удостоен чести вести большого шефа, выдал свое удивление голосом при приветствии:
 -Здравствуйте… Александр Георгиевич.
 Поняв изумление водителя формой и не часто встречаемых людей в нее облаченных, Давыдов усмехнулся, бросив вместо приветствия:
 -А ты думал что, службу безопасности инофирм прапорщики возглавляют?
 Не дожидаясь ответа приказал :
 -Гони. Водитель, повинуясь воли генерала, нажал на педаль акселератора. Машина взревела и рванулась с места, колеса завизжали.
 -Ты что, сдурел! - услышал водитель громкий окрик пассажира. Медленнее гони, смерти моей хочешь?!
 Серебристый “Форд” представительского класса с желтыми номерами выехал со двора, остановившись перед относительно свободной дорогой, Глядя на висевший через дорогу “кирпич” водитель с сожалением заметил:
 -Так ближе.
 -Езжай, где ближе - зевая, посоветовал генерал.
 Давыдов редко придерживался существующих правил. В случае, если б он их признавал, то служебная лестница не была бы перед ним закрыта таким же знаком, как тот, который они только что проехали. Но, скорее всего он не был бы и генералом, работая по правилам. Парадокс. Можно сказать, он провалился на деле ставшем для него последним из-за пренебрежения к “кирпичам” и излишнего служебного рвения. Курировал как-то Давыдов дело одного рецидивиста - контрабандиста. Кличка бандюга была “Шиш”. Хитрый был малый, потому и попал в поле зрения ФСБ. “Шиш” должен был организовать переправу за границу похищенных культурных ценностей по заказу большого человека. Сам “Шиш” рук не пачкал. В банде молодые были, но комитетчики решили наказать его, как организатора преступной группы. Подсунули ему в квартиру сверток во время обыска, кулек обнаруженный у членов его же банды. Этот сверток, состоящий из музейных ценностей тянул лет на 25 с конфискацией. Улику подложил во время обыска майор Чемоданов. Дело было сфабриковано. Все сложилось удачно. Высокое начальство готовилось к показательному процессу над расхитителем богатств, тогда все еще могучей, хоть и ослабленной реформами России. Готовились, и продемонстрировать в качестве эксперимента и новшества, заимствованные у запада. Общественность ликовала но, группа задержания, проехав на запрещающий знак, оказалась в положении фанеры пролетевшей над славным и неоднократно воспетым городом Парижем. Все из-за новшеств, заимствованных у запада. Изъятие улики снималось на видеокамеру. Были и понятые. На суде дотошный и потому высокооплачиваемый адвокат нашел на видеокассете момент, где видно, в режиме покадрового просмотра, что улика, на которой строилось обвинение контрабандисту, была подброшена. Было там несколько секунд, в зеркале, справа от остальных событий. Адвокату даже более совершенный видеомагнитофон доставили, чем плеер у обвинения. Во время показательного суда и такой позор. Разразился скандал. Газеты злорадствовали пестрея заголовками: “ФСБ = КГБ2?”; “Шиш для ФСБ”; “КГБ - живее всех живых”. В случае если б имя генерала просочилось в прессу не было бы наспех организованных проводов на пенсию по сокращению, дружеских рукопожатий, напольных мерно тикающих часов в спальне. Был бы хороший пинок под зад, наверняка побудивший генерала пустить себе пулю в лоб. Не пришлось бы ему ехать по залитому неуверенным светом весеннего утра проспекту и думать о молодой жене, торопясь на работу, предложенную бывшим замом, занявшим его место.
 -Что там? - оторвался от своих раздумий Давыдов.
 -Менты, Александр Георгиевич. Еще четырех не было, как явились. Но, взглянув на человека в пагонах поправился “милиционеры””. Гость наш из 316 номера им нужен.
 -Не иностранец?
 -Нет, наш. Самсонов его фамилия. Милиции вход по инструкции только в сопровождении менеджера смены или лица с опытом адвокатской практики. Дублер в отпуске, а Стасова не оказалось. Вот меня за вами и послали.
 -У меня голубчик, кроме этого отеля еще два на шее висят - жалостливо пожаловался генерал водителю, но тут же сменив тон, зарычал громко и сурового заставляя того вздрогнуть от испуга.
 -Я что! Должен целыми ночами по отелям ездить и ментам экскурсии проводить! Где Стасов!!
 -Извините, не знаю. Сами его найти не могли. Звонили на мобильник. Он не отвечает. Оператор видеонаблюдения его “Моторолу” нашел. Он в офисе у себя ее оставил. Забыл видно, спешил - ответил водитель сигналя подрезающей машине и жалея, что именно его послали за генералом.
 -Все! Отспешился Стасов! Он уволен. С сегодняшнего же дня - прогремел генерал, удовлетворенно кивнув головой.
 Капитан Стежкин потеряв терпение, после разговора в комнате охраны там же попросил помощи по телефону.
 -Понастроили тут дворцов, законную власть не признают. У меня что,36 часов в сутках? - такие невеселые мысли бродили в голове при взгляде на здоровых охранников. Сволочи. Милиция для них не указ. Ничего зайчики, сейчас коллеги подъедут, тогда и поговорим. Ох, и вызвал же я вам бультеръера ! Познакомитесь, если плохо себя вести будите. Он такой. В хорошем настроении не бывает.
 Охранники - здоровые бугаи стояли кучкой, блокировав вход на лестницу и лифт. О чем-то, шушукаясь, они ржали, глядя в сторону оперативно-следственной группы. Посмотрев на троих своих сотрудников и не найдя в них ничего смешного капитан от смеха охранников еще больше разозлился.
 -Посмейся, посмейся! Хорошо смеется тот, кто смеется последним - сказал Стежкин охраннику, выделявшемуся среди других значком “супервайзер”.
 -Сосуд народные мудрости, филолог,- негромко произнес один из них под хохот бугаев.
 Ждать менеджера смены не входило в планы капитана. О Самсонове все, что можно было выяснить - выяснил. Группу поддержки вызвал. На охранников налюбовался.
 -Пойдем, покурим мужики,- предложил он своим подчиненным.
 Выйдя на улицу и закурив, сержант нарушил молчание в группе.
 -Что, так и будем ждать?- устало спросил он.
 -Нет, я бультеръера вызвал. Он вот-вот должен подъехать. Сержант прыснул от смеха, и только что закуренная сигарета вылетела из губ под напором воздуха. Теперь смеялись менты, вызывая недоумение у секьюрити.
 Капитан был прав, к входу в отель подкатила “Газель” без номеров. Оттуда вывалилась группа в камуфляже, в масках и с автоматами. Под предводительством старшего, известного в узких кругах под кличкой “Буль” или “Бультерьер”. Встретив его и быстро обсудив с ним детали, Стежкин отправил группу в “Уазик”, за исключением сержанта.
 Появление штурмовой группы было встречено секьюрити кислыми минами. Действуя по отработанному сценарию, один боец в маске остался около входа, направив свой автомат на охранников, другой блокировал лифт. Охранники растерянно наблюдали за происходившим, парализованные видом людей с АКМами.
 Омоновцы, уверенно поглядывая сквозь прорези натянутых на лица черных масок, вместе с капитаном и сержантом направились к лестнице. Вход им преградил бригадир. Несмотря на свой исполинский рост, он все же был на пол головы меньше “Бультеръера”.
 -Без менеджера смены - милиции вход воспрещен - сухо и бескомпромистно произнес супервайзер, будто смеясь над офицером.
 Бультерьер хмыкнув, двумя пальцами правой руки, схватив охранника под бок, там, где кончаются ребра и глядя в перекошенное от боли лицо своего противника прохрипел пахнув на охранника в белой рубашке перегаром:
 -Мешаться мне будите, задавлю, как котят,- отшвырнув оппонента в сторону, под хохот капитана. “Буль” с тремя Омоновцами, Стежкиным и сержантом, замыкающим группу, побежали по лестнице.
 Бригадир лежа на полу, держась за раненный бок, закричал обступившим его охранникам:
 - Что встали, как гоблины? Проследите!
 Охранники тут - же метнулись вверх по лестнице за ОМОНом.
 Евген проснулся от громкого и продолжительного стука. Встав и взглянув на часы, понял, что планы отоспаться нарушены, причем самым грубым образом. Добредя до двери, по-медвежьи хрипло и грубо спросил:
 -Кто там в такую рань?
 Омоновцы вздернули стволы автоматов. Майор погрозил пальцем своим нервным сотрудникам и ласковым, но по-прежнему хриплым голосом попросил:
 -Откройте, это милиция.
 -Так я не вызывал - беспечно последовал ответ из номера. Убедившись, что По-первому требованию дверь открывать не собираются старший отступив на пару метров высадил ее плечом. Магнитный замок не выдержав такого напора сразу же сдался, дверь распахнулась хрустнув от боли своей деревянной и дорогой конструкцией. Евген на свое счастье стоял чуть поодаль и поэтому не будучи прихлопнут как муха тяжелой дверью был снесен к стене тушей Омоновца в бронежилете. Хотя счастье ли, когда на тебя наваливается боров, которому дверь не явилась преградой, вопрос спорный. Постоялец к счастью тоже был не хилого телосложения и лишь, поэтому фамильярно навалившийся на него боевик не причинил опасности для здоровья. Штурмовик с легкость партнера по бальным танцам, развернул, припечатав Самсонова лицом к стене. Что-то твердое уперлось в спину.
 -Второй где?- взволнованно спросил капитан. Автоматчики ринулись в комнату.
 -Второй где?- повторил опять повторил свой вопрос Стежкин.
 Хотелось ответить доступно и грубо, но ситуация удержала атакованного от легкомысленного ответа.
 -Я один.
 -Без соучастника?
 -Без.
 С милицией нужно вести себя, как с детьми вспомнилась кем-то сказанная фраза.
 -Никого нет,- подтвердил правдивость слов один из Омоновцев.
 -Оружие, наркотики, взрывчатые вещества приготовь к сдаче!- потребовал капитан.
 -Где ж мне их взять то? Я ещё не чего купить не успел, - жалостливо произнес прижученный, но поморщился, ощутив, что ствол уперся в спину сильнее, чем до последней фразы.
 -Паспорт - раздалось чьё- то требование
 -В пиджаке, в спальной.
 Тем временем сержант обыскал Евгена, но под халатом ничего не обнаружил, кроме зажигалки в кармане и некоторых физиологических особенностей. Капитан, принеся пиджак, стал искать в нем документы. Прихожая номера была забита вооруженной милицией.
 -Это обыск?- полюбопытствовал Самсонов.
 -Обыск будет, когда мы плинтуса отдирать начнем и обои срывать,- усмехнулся сержант.
 -Ну, уж нет, этого не будет! - голосом, не допускающим возражений вступил в разговор генерал Давыдов, минуту другую наблюдающий за происходящим в номере без внимания со стороны милиции.
 -Это с вас погоны срывать будут! На завод, в кузницу работать пойдете, а по моей личной просьбе вам еще и пуговицы оторвут!
 Генерал, довольный произведенным эффектом кивнул головой. Увидев, что из соседнего номера высунулся жилец, генерал прошипел:
 - Все в номер, охрана по местам. Один со мной.
 В номере генерал всмотрелся в глаза бультерьеру и поприветствовал его:
 -Привет, Сережа! Что, не здороваешься? Не узнал? А я тебя даже под паранджей узнал.
 -Как не узнать, Александр Георгиевич, конечно узнал.
 -Ты свободен, ступай. Что мне не звонишь?
 -Я к вам в гости все собираюсь, вы ведь меня приглашали, да служба.
 -Медведь! - генерал улыбнулся, но только майор удалился со своей группой, сменил милость на гнев.
 -Что здесь происходит? Бандитский налет?- обратился Давыдов к капитану, зыркнув злыми глазами в сторону сержанта.
 -Никак нет, оперативно-следственные мероприятия. Сердце у капитана бешено билось, на висках выступил холодный пот. Причины у него на это видимо были.
 -Вы кто такой, почему не представились? Махновец?!
 Капитан, поняв оплошность, отрапортовал, вытянувшись шнурком.
 -Капитан Стежкин. Уголовный розыск.
 Самсонов, слушая номер отдела капитана, опустился в кресло и прикурил не конфискованной зажигалкой сигарету из пачки, лежащей на столе.
 -Так. Дальше что?- нахмурился генерал.
 -Сегодня в час ночи был обнаружен труп в багажнике автомобиля. Убитый - агент детективного агентства Глобус - Глобал. Сергеев. Мы получили информацию с места его работы, что убитый Сергеев должен был встретиться с гражданином Самсоновым.
 Евген был ошарашен известием о гибели Сергеева, но чувствую на себе взгляд капитана, волнения своего не выдал.
 -Кошкин!- переврал фамилию Давыдов. - Какие у вас основания подозревать господина Самсонова?
 Не сводя взгляда с Самсонова - капитан продолжил начатое объяснение.
 -Смерть наступила между 20:00 и 20:30 часами. С места работы Сергеева мы узнали, что Самсонов назначил убитому встречу в 21:00. В отеле я выяснил, что в это время, а точнее с 18:45 до 21:02 в номере Самсонова не было.
 -Ну и ну,- подумал Евген. Получается, что я разговаривал с мертвецом, или с человеком, выдававшим себя за детектива.
 -Брошкин, как вы узнали точное время отсутствия подозреваемого?
 Евген поморщился. Слово “подозреваемый” ему не понравилось. Капитан с готовностью пояснил:
 -У охраны время выхода и входа из номера фиксируется в компьютере. Вход в номер по магнитным карточкам.
 -Предположим, но где основания подозревать жильца отеля в причастности к убийству? Всё у тебя слишком хорошо и быстро получается. Что-то здесь не вяжется.
 -Есть основания…Убийство, похоже, серийное и к тому же….
 -Ну-ну!- подогнал его Давыдов.
 Капитан чуть помявшись продолжил:
 -Совершено не жителями Москвы, а приезжими, предположительно из Волго-Вятского региона.
 Чувствуя на себе жалящий взгляд капитана Самсонов не нашел ничего лучшего, чем улыбнуться, сам почувствовав, что улыбка получилась глупой и натянутой. Трудно сказать, увидел ли в лице подозреваемого фальшь Давыдов или списал гримасу на обстоятельства, но с участливостью Познера мягко обратился к обвиняемому:
 - Ваше слово, - и добавил жестче непонятно кому - “Грубо сработано”.
 -Да. Детектива я вызывал, но не убивал его и вообще в глаза его не видел. До меня он, наверное, не доехал. Я ВООБЩЕ не отлучался из гостиницы с 18:00,- слова Самсонова звучали убедительно и были полны гневных ноток, - Ну не было меня в номере. Из гостиницы я не выходил.
 -Это легко проверить, Стежкин,- внезапно вспомнил генерал фамилию офицера. -В отеле ведется видео наблюдение круглые сутки.
 -Хорошо, но если меня вдруг не удовлетворит видеозапись, гражданин Самсонов будет задержан до выяснения обстоятельств. В любом случае он должен быть допрошен, как свидетель и с него должны быть сняты отпечатки пальцев.
 -Отлично. Я думаю, что у него и свидетели найдутся. А потом ты сломанную дверь починишь,- предложил как бы между прочим Давыдов капитану.
 На этот раз Евген улыбнулся более естественно, чем ранее.
 Процедура дознания была пустой. Ничего полезного от Самсонова капитан не добился. Новых обстоятельств в деле о смерти детектива выявлено не было. Капитан потратил массу времени на то, чтобы поймать подозреваемого на слове. Он задавал одни и те же вопросы, но по-разному их формулируя. Называл неизвестные фамилии.
 Наконец отпечатки пальцев были сняты. Капитан ушел с Давыдовым, оставив в номере сержанта. Минут через сорок Стежкин вернулся, верно, после просмотра записей видеонаблюдения и беседы со счастливым обладателем мундира. Отпустив караульного в машину, капитан попросил у Самсонова извинения за причиненные неудобства. По казенному сухо и неубедительно. На выходе из номера его ждал Давыдов.
 -А ты не так глуп, как я о тебе подумал,- начал он свой разговор издалека. - Давай-ка, еще побеседуем.
 Пройдя десяток метров, они сели на кожаный диван, находящийся рядом с моделью первой электростанции общественного пользования. Это место не являлось в гостинице проходным и генерал продолжил свой приватный разговор, не опасаясь лишних ушей.
 -Да, ты не так глуп,- генерал пару секунд подумал и, кивнув головой, продолжил - Ты сделал большую глупость, ворвавшись ко мне в гостиницу. Я здесь работаю менеджером по безопасности. Что смотришь? Да, я отставник, но погоны у меня не рисованные. И связи остались не шуточные. Так вот… К Самсонову не липни. Нет у тебя против него ничего. Он клиент нашего отеля, а мы клиентов не теряем. У тебя нет улик, одни догадки. Я их выслушал, теперь слушай ты меня.
 -Хорошо, товарищ генерал.
 -Зови меня Александр Георгиевич. Так вот… Сказал он тебе, что детектив нужен ему был, чтоб за дамочкой из кабаре, проследить, с которой он две ночи в номере переночевал, так значит, оно и есть. Давыдов испытывающее посмотрел на капитана.
 - Да Александр Георгиевич,- устало ответил офицер.
 -Записи видео наблюдения ты видел. Возможно. Повторяю, ВОЗМОЖНО, он замешан в этом убийстве, но не как исполнитель. Последнее убийство, ты мне говорил, было неделю назад, а Самсонов в Москве 5 дней. Пока дактилоскопия не даст результатов, ты его не тронешь. (Генерал, вновь задумавшись, кивнул головой). А результатов наверняка не будет. Ты ведь его слезами не разжалобишь и на кол не посадишь, поэтому и правды не узнаешь. Откровенничать с тобой он не будет.
 -Вы правы Александр Георгиевич, но мне кажется, что основания для задержания все же есть. Может быть, он что-то вспомнит,
 -Креститься надо, когда, кажется,- жестко перебил его генерал. - У вас побудешь в отделении, так чего угодно вспомнишь. С висячком тебя, капитан.
 Улыбнулся, поняв, что ответа не последует, продолжил.
 -Сегодня я сюда среди ночи приехал, чтобы работу менеджера смены выполнить. Его я недавно уволил, но вот замену более достойную подобрать еще не смог. Если будешь защищать клиентов также, как сегодня на них нападал, то ты мне подойдешь, Стежкин,- и протянул, не дожидаясь ответа свою визитку. - Подумай денек, другой.
 Капитан, спускаясь по лестнице отеля приходил к выводу, что предложение генерала он, наверное, примет. Выйдя на улицу, он с прищуром глянул на задорно, по-весеннему светившее солнце, потом посмотрел на Уазик, в котором дремала оперативная группа. Поискав глазами видеокамеры и не найдя их ухмыльнулся. - На кол действительно я б его не посадил, но срок по 228 статье намотать бы помог, случись чего. Вытащив в кулаке из кармана небольшой пакетик с порошком белого цвета, он, сунув руку в урну ногтем большого пальца порвал прозрачную упаковку.
 Ноу-хау капитана с пакетиком помогало редко, но безотказно в раскрытии особо безнадежных дел. Сегодня же средство чуть не стало причиной сердечного приступа. “Наркотик в кармане и непонятно откуда взявшийся генерал ФСБ в дверях - сочетание, опасное для здоровья”,- умозаключил офицер, радуясь благополучному исходу дела.
 Сев в Уазик и громко хлопнув дверью, закрыл ее. Он окончательно расшевелил дремавших коллег, обратившись к водителю:
 -В отдел, сдадим оружие и напьемся. Я угощаю.
 Под одобрительные возгласы и гогот Уазик тронулся, произведя громкий выстрел в выхлопной трубе.
 Именно этот хлопок оторвал Евгена от разглядывания экрана ничего не показывающего телевизора и обдумывания сложившейся ситуации. Встав и подойдя к двери номера он убедился, что за ней никого нет. Направившись в спальню и быстро прикурив сигарету, извлек из дипломата визитницу, там нашел визитку псевдо - Сергеева. Расслоив, ее, как тот советовал - он увидел под пластиковой накладкой восклицательный знак, будто изъеденный ржавчиной и единственное слово, написанное крупно, по всей оставшейся площади: “ИДРАХИМ”. В дверь номера негромко постучали. Евген спрятав в карман халата визитку, крикнул через плечо: Входите, какие теперь церемонии! Дверь всё равно выломана!
 Глава 3 : Ягодница и железный человек.
 Москва проводила Самсонова до неприличия чистой платформой Курского вокзала, запахом горящего торфа, доносившимся из соседнего состава и стоящим за окном вагона новым знакомым. Присутствие в стрессовой ситуации волевого человека укрепило нервную систему лучше, чем принятая после ухода милиции настой валерианового корня, найденного в аптечке. Завязавшиеся дружеские отношения с новым знакомым пришлось расценить как улыбку фортуны в непонятной, становившейся опасной игре. Локомотив, загрохотав сцепками вагонов, произвел отъездной маневр. Асфальтовый путь за окном пришел в движение. Медленно уплывая, он начал уносить от взгляда отъезжающего - генерала в отставке Давыдова. Провожающий подняв в прощальном приветствии руку напомнил:
 - Звони!
 Улыбнувшись и помахав по - брежневски рукой, отъезжающий пообещал:
 -Рыбалка за мной, как договорились. В Василь поедем. Там места рыбные.
 Фирменный поезд “Нижегородец” чуть увеличил ход, это принудило провожающего остановился, вместо того, чтобы прибавить шаг. Впрочем, то, что Данилов не пустился в вдогонку - было нормально. Ситуация вовсе этого и не требовала. Но, отъезжающему Самсонову, высунувшемуся в окно купе, показалось, что у Давыдова, в глазах мелькнула слеза. Последний раз, махнув ему на прощание рукой, путешественник отстранился от окна. Присел за столик. Подумалось о генерале:
 “Он что, действительно слезу пустил, или показалось? С чего это он так растрогался?”.
 Бурно проведенное утро в избытке одарило отъезжающего эмоциями и утомлением. События последнего вечера, едва не обернулись неприятностями, вынудили отложить дела личного характера, напрочь испортив все настроение. Давыдов пришедший после ухода милиции справиться о настроении потревоженного жильца - настоял на принятии валерианы и принёс официальные извинения. Объяснив, что сломанную дверь нужно привести в порядок он предложил за счет заведения позавтракать в ресторане отеля и там окончательно успокоиться.
 Булочки с кофе Евген оценил по - достоинству, как и способность Давыдова расположить к себе собеседника. Своей проницательность генерал поразил Евгена, чуть не сделавшись исповедником. Сверх меры хотелось открыться генералу, рассказав о случившемся накануне происшествии. О детективе Сергееве в действительности таковым не оказавшимся. Но, не поддавшись на искушение открыть обстоятельства “любопытного дельца”, сам позже узнал об этом деле нечто занятное. После совершенного совместного завтрака генерал абсолютно непринужденно предложил своему новому знакомому “совершить экскурсию по Москве”. Евген счёл такое предложение занятным и потому, почти не раздумывая согласился. Вместе с “экскурсоводом” они двинулись в другую гостиницу. Там наспех решив свои служебные дела, Давыдов отпустил водителя, а сам, бросив свой мундир на заднее сиденье - занял место водителя. Катая своего экскурсанта по Москве, получая большое удовольствие от вождения Давыдов рассказывал небольшие, но интересные случаи из своей былой практики, вперемешку с рассказами о себе и историями, о столичных улицах.
 На вопрос Самсонова: “Кто же я, если у меня водитель генерал?” - Давыдов простодушно рассмеялся, чем снискал себе у Самсонова имидж человека ценящего юмор. Завязался разговор принимавший всё более простой и непринуждённый нрав. С интересом слушая рассказчика, возможно потому, что был погружён в анализ происшествия, Евген все больше располагал к себе генерала и наверное потому узнал, что в Москве начал действовать маньяк, либо банда отличавшаяся особой жестокостью. Сергеев был убит так же, как и четверо других людей - жертв банды. Двое из пяти убитых были из Н.Новгорода. Это обстоятельство и натолкнуло следствие на версию о причастности к убийству жильца отеля “Эдисон”. Убийства совершались со слов генерала по-разному, но почерк был один и тот же. Звериный, размашисто - грубый, дьявольски - жестокий. Генерал вслух подумал, что даже в архивах КГБ редко встретишь подобные зверства. Увидев, что Самсонов напрягся, генерал успокоил его, улыбнувшись, но смерив своего пассажира пристальным взглядом гробовщика:
 -Ладно, Евгений, не робей. Перемелется - мука будет. К убийствам, я вижу, ты не причастен. А из Москвы… Всё равно сегодня уезжаешь. Следствие к тебе вопросов не имеет.
 Чуть позже генерал въехал в небольшой московский дворик, радующий глаз своей ухоженностью. Остановившись перед своим недавно покинутым подъездом, Александр Георгиевич удивил Самсонова своими словами:
 - Ну, а это Женя - дом во всех смыслах замечательный. Я здесь с детства живу. Всю жизнь прожил. Здесь мы с тобой и отобедаем. У меня жена - чудо, какая хлебосольная. Ну, сам, в общем, увидишь.
 Вспомнилось, что у Давыдова на глазах, когда он говорил о доме, в котором он столько прожил, и о жене тоже мелькнули скупые мужские слёзы. Но, если тогда у него был повод растрогаться - то на вокзале во время провода малознакомого в сущности человека…
 Ещё раз, прокрутив в голове истекшие события, Самсонов занял своё место - на верхнем полке купе. Через несколько минут часы на руке пассажира, могли бы слышать мерно - негромкое посапывание пассажира, но не слышали его. Причиной этому было то, что рука, на которой они находились - была под подушкой. Там же лежали документы и бумажник. Рядом, около стенки стоял небольшой кожаный дипломат.
 Сознание “накормленное” случившимися событиями, “переварило” неприятности прошедшего дня продемонстрировав сновидение, не самое впрочем, приятное. Вернее нисколько не приятное. Кошмарное.
 Стоя на сцене из деревянных досок, спящий увидел зрителей в зале, погружённых в тишину и полумрак. Ощутив свое неестественно - актерское положение, улыбнулся, без музыкального сопровождения затянув песню. Прекрасно понимая, что это всего-навсего сон, всё равно халтурить не пожелал. Сам, вслушиваясь в слова песни, остался доволен своим голосом, его звучанием. Что касается зрителей - так они были будто зачарованы песней. Это обстоятельство было невероятно мило. Из зала не было слышно ни кашля, ни чихания, ни каких- либо других шевелений и шуршаний свойственной публике, вернее некоторой её неотъемлемой части. Снова улыбнувшись и прилично удивившись, сделал вывод, что песня из народного фольклора.
 “По диким степям Забайкалья”- пришлась по вкусу собравшимся слушателям. Выдержав некоторую паузу, продолжил, как ножом вспоров возникшую тишину. Силясь разглядеть находящихся в зале людей - понял, что это сделать не так - то просто. Софиты, светившие в лицо - слепили глаза, не давая возможности рассмотреть толком, огромный тёмный зал, больше, чем на половину заполненный зрителями. Все же, через некоторое время глаза свыклись с ярким светом прожекторов и некоторые из поклонников его, по правде сказать, более чем скромного певческого таланта были увидены и даже узнаны. На первом ряду, бок о бок сидели Данилов и Давыдов. Они держали в руках цветы. Евгений, улыбнувшись, чуть кивнул им в приветствие головой, продолжая меж тем петь и помнить о том, что спит.
 Первый ряд был заполнен почти полностью, обладателями весьма странных нарядов, многие из которых обращали на себе внимание “певца” своей не современностью и даже сценичной неестественностью. Казалось, театральная труппа присутствовала в зале массовкой, прервавшей свою репетицию для созерцания, и поощрения своим присутствием солиста. По правую руку от Давыдова рассмотрел человека в пижаме. Чуть дальше сидел старик с большими седыми бакенбардами, покрытый теплым пледом. Во втором ряду человек с усиками привлек внимание моноклем, светящимся в полумраке партера и отражающим свет сцены. Золоченые мундиры, перемешивались с плащами, пышные наряды дам со скромным одеянием мужиков - крестьян. Здесь собрались разные люди. Обладатели люстриновых пиджаков и фризовых шинелей. Допев песню до конца, Самсонов к своему ужасу, не услышал реакции зрителей. Освещение сцены медленно меркло, оставив его в полной темноте и состоянии полной растерянности.
 Где- то над головой, в глубине зала, раздался хлопок, напомнивший выстрел и заставивший вздрогнуть. Зажегся яркий слепящий свет, в зале, на этот раз, озарив своим неестественным сиянием зрителей и оставив своим вниманием самодеятельного певца. Они (собравшиеся в зале) поразили не столь чудаковатыми нарядами, как лицами ничего не выражающими. Стеклянный взгляд смотрел на цепенеющего от ужаса дебютанта большой сцены. На букетах, которые держали некоторые поклонники его таланта были видны бурые пятна густой жидкости.
 “Кровь”- пробежал мороз по коже от неожиданного открытия.
 Раздался стук. Откуда - понять было невозможно.
 Сон был нарушен настырным стучанием в дверь купе. Поезд стоял. Открыв глаза и даже обрадовавшись своему пробуждению, Самсонов все же отметил, что будить его стали против его воли, чаще, чем бы того хотелось. “Это, может стать недоброй традицией”. Спрыгнув на пол, включил свет. Уже держась за алюминиевый язычок защелки замка, обрадовавший руку своей прохладой - спросил “стукача” усмехнувшись:
 -Милиция?
 -Откройте. У меня билет - ответил чем- то огорченный женский голос.
 Отперев дверь, и дав пройти даме, поспешно отойдя в сторону, заметил заплаканные глаза своей новой попутчицы. Поправив поясок спешно накинутого халата - отправился на свое место с твёрдым намерением продолжать восстановление сил посредством сна.
 Но,… укутавшись простыней, не пожелал уснуть, предавшись размышлениям об увиденном сновидении и событиях, ранее произошедших. Спать хотелось, чувствовалась усталость, но сон не шёл. Отвлекали негромкие, методичные всхлипывания соседки по купе. Они просто вынуждали обратить на себя внимание. Свесившись с полки, Евген осмотрел затылок безутешной девушки. Спросил, надеясь получить ответ о причине заставшей её так убиваться:
 -В армию забирают?
 Та - посмотрела на него глазами полными слез. Прищурилась она взглянула на, Самсонова, как на причину всех своих несчастий и вновь уткнулась в матерчатую дорожную сумку, составляющую весь ее багаж. Стало неудобно за глуповатый и неуместный вопрос. Несколько капель из глаз хлынувших вниз, по ее щекам, в тот момент, когда она на него посмотрела. Слёзы принудили подумать, что именно он виновен во всех случившимися с ней злоключениями. Он. И никто другой.
 Вновь накатившаяся на соседку волна горя, вызвало сострадание у поселенца верхней полки и желание прийти ей на выручку. Он спустился, сев напротив. В коридоре вагона кто - то зашелся громким кашлем. Раздался звук катящейся тележки по коридору - скрипучий и потому невыносимый. Скрип колес обратил на себя внимание пассажира из купе за стенкой:
 -Ну, сколько - же можно!- с укором вскрикнул сосед, вероятно мучимый бессонницей и обстоятельствами её усугубляющими.
 “Вот именно” - мысленно согласился Евген, принявшись изучать вывеску с названием железнодорожного вокзала. Ничего примечательного в ней не было. “ВЛАДИМИР”… “Вольфович”- грустно улыбнулся он, мысленно дописав второе, как показалось недописанное слово. Дамочка успокаиваться не собиралась. По - прежнему она нарушала неустойчивую тишину купе, но.… Только нервным дыханием, без частых всхлипываний. Захватил дипломат, не решаясь оставить его с незнакомкой, Евген рассовал то, что было под подушкой в карманы, Осмотрев себя в зеркало двери купе, усмехнулся. Вид был потешен. Бордовый шёлковый халат выглядывал из-под полы легкого кремового пиджака, свисая чуть ниже колен. Это обстоятельство делало обладателя одеяния похожим на индийского раджу. Самсонов это приметил, улыбнувшись своему наблюдению еще раз.
 Поезд тронулся. Договорившись с проводницей о чае, он закурил, поставив, дипломат к ногам. Другого, более достойного занятия, чем разглядывать жалкую иллюминацию города, уплывающего в белой синеве ночи, не нашлось. Состояние лихорадочной умиротворенности царило в сознании, несмотря ни на что. Докурив - выбросил окурок, в окно щелчком пальцев. Дождался проводницу, поразившую его своими исполинскими размерами. Толстуха в железнодорожной форме со слоновьей осторожностью несла на подносе 4 стакана кипятка, сосредоточенно гипнотизируя их большими коровьими глазами. Рядом, на подносе - лежали пакетики чая и сахар в дорожной упаковке. Открыв дверь на давно не смазываемых роликах, с тем, чтобы дать возможность женщине занести свою ношу и поставить её на стол - увидел попутчицу. Она уже несколько успокоилась и даже приводила себя в порядок. Вытирая детским платком глаза, она рассматривала своё лицо в зеркальце - пудры, удаляя следы чуть потекшей туши. Впрочем, совсем незаметно испортившее её припухшее от слёз личико.
 “Мила” - промелькнуло первое впечатление в голове.
 Волосы цвета спелой вишни были собраны сзади в пышный хвост, замысловато перехлестнутый малиновым твистом. Проводница, оставив поднос на столе, удалилась, предоставив тем самым возможность продолжить дальнейшее изучение попутчицы. Вишневый топик, ладно облегающий грудь, чуть больше средних размеров. Вишневые бриджи, туфли того же цвета. Легкая черная куртка, предусмотрительно захваченная в дорогу возможно на случай внезапного похолодания была повешена к окну, на крючок и свидетельствовала о вершине благоразумия и осторожности, перед сюрпризами погоды.
 Сев напротив нее улыбнулся, увидев, как она подкрашивает губы помадой темно - вишневого цвета. Она оторвалась от своего занятия, недоуменно посмотрев на него, будто появившегося из не откуда.
 - Пей - по-отечески, покровительственным тоном скомандовал он ей, подвинув поднос в ее сторону.
 Она рассеяно осмотрела стаканы, сахар, чайные пакетики и с испугом заверила:
 - Я столько не выпью.
 - Придется - безапелляционно заверил он ее, сурово нахмурившись. Увидев удивлённо-испуганное, милое личико, улыбнулся, пообещав ей:
 - Так уж и быть, помогу. Выпью стаканчик.
 После совместного распития двух стаканов чая, Самсонов поинтересовался, нарушив молчание и задумчивое состояние девицы:
 - Тебя как зовут?
 -Валерия, - не смело ответила она, принявшись рассматривать вид за окном, скрытый в ночи и потому казавшийся до тошноты однообразным.
 - А Вас как?- нарушила она тишину, нарушаемую лишь неторопливым перестуком колес вагона.
 - Евген. И не называйте меня на Вы. Мне еще и шестидесяти пяти не стукнуло. Я даже не пенсионер.
 Она, оторвалась от окна, оценивающие посмотрела на него, пытаясь определить действительный возраст собеседника.
 - Не люблю на Вы обращаться - продолжил он. - Это всё условности.
 - Это вежливость, - попыталась аргументировать она некоторое изумление, нарисованное на своем лице.
 - Невежливо на Вы к человеку обращаться и фигу в кармане держать. В разговоре лучше обращаться на “ты”, но не терять при этом чувства такта к собеседнику. На западе это давно поняли, а у нас это взять в толк ни как не могут. У нас не протокольная встреча. Ты же не всех на Вы называешь? - улыбнулся Евген, посмотрев на юную попутчицу, обладающую приятными и неожиданными для сегодняшнего времени манерами.
 - Нет. Не всех. На “Вы” я называю только незнакомых.
 - Вот видишь. Значит на “ТЫ” - ты обращаешься к знакомым, родственникам и друзьям. Они не называют тебя за это невежей? Или это знак твоего к ним неуважения? Хочешь? Чаю на брудершафт выпьем? - продолжил он. И сразу будем знакомыми.
 - Чай на брудершафт не пьют - несмело улыбнулась она, пугаясь напора попутчика.
 - Пьют, - махнув рукой, уверил он. - Это древний мексиканский обряд. Вставай скорее, а то он остынет. Чай нужно пить непременно огненным.
 Горячей поддержки это предложение не нашло, но вызвало улыбку гораздо смелее, чем первая. Заметив это, Евген улыбнулся ей в ответ, сразу поинтересовавшись, не выпуская из рук инициативы:
 - Чего ты слезами заливалась? Чего какая расстроенная?
 Она с вздохом пожала плечами, виновато улыбнувшись:
 - Прокатили меня.
 - Галопом по Европам? - сделав вид, что не понимает истинного значения сказанной фразы, он вскинул брови вверх, всем видом показывая, что сокрушаться в данной ситуации не подобает. - Шампанское, казино, Эйфелева башня? Не дурно.
 - Мошенники, цыгане, деньги - не без горечи поправила она его.
 - Вот как? Расскажи.
 - Да, что там рассказывать. И без этого тошно.
 - Расскажи, чтобы мне на ту - же удочку не попасться - попросил её он доверительно, почти шепотом.
 - Жду поезд… Цыганка подошла. Мне зубы заговорила. Руками машет. Что-то говорит. Гадать мне начала. Сама не помню, как ей свои деньги отдала. Она их в кулак зажала и… Дунула. (Тут Лера дунула в свой кулачек. Повторив видно тем самым действие цыганки). - Разжала кулак - ладонь показывает. А там ничего нет.
 Лицо ее несколько исказилось от перенесенной боли и досады.
 - Сказала деньги вернуться, если заклинание утром произнесу. Вернуться?- с надеждой посмотрела она на слушателя, ожидая должно быть успокоения с его стороны.
 - Мм, - посмотрел он наивную не погодам барышню. - Что же ты на вокзале одна, без провожатых? - с некоторым укором спросил у неё, пропустив встречный вопрос мимо ушей.
 - Мать работает. Да и живет то она от вокзала в пяти минутах ходьбы.
 - Много денег было?- с некоторым сочувствием в голосе, которое трудно не заметить поинтересовался Самсонов.
 - Девять тысяч - шмыгнула она носом.
 - Откуда такие деньжищи? - Удивился Евген, вскинув в удивлении брови.
 - От матери. Тетке в Горький везла.
 - В Нижний - поправил ее он.
 - В Горький- с женским упрямством продолжала она отстаивать свою точку зрения.
 - В Ниииижний, - улыбаясь протянул он название города, пытаясь вывести ее из заблуждения - Горький давно переименовали. Он давно уже Нижний Новгород.
 - Для кого Нижний, а для кого Горький. Горький, - печально констатировала она. - Горькая страна, горький город, горькие люди. Кругом разруха, продажность, нищета. Ты разве всего этого не видишь? Почему? За что всё это?
 - В России почти везде так. Не города в этом виноваты, а люди. Люди города горькими делают. А что люди? Люди тоже разные. В старину про Нижний Новгород говорили - Дома каменные, люди железные.
 - А головы у людей деревянные, хохломской росписью украшенные, - задумчиво добавила она, вновь устремив свой взгляд в окно.
 - Такого не слышал - улыбнулся Самсонов. - Но то, что в споре с женщиной последнее слово может сказать только эхо, я знаю. Ладно, спать ложусь.
 - Поговори со мной, - посмотрела она на него, чуть не расплакавшись. Догадка, что придётся остаться со своим горем один на один - портила и без того никудышное настроение.
 - Хм, это же ртом шевелить надо. Так вся хохлома с деревянной башки осыплется, подкрашивать, придется.
 - У тебя голова не деревянная - улыбнулась она грустно. - Пускай ты будешь просто железный.
 - Ладно, пускай, - великодушно улыбнувшись согласился Самсонов, вешая свой пиджак на крючок, вновь оставаясь в своем халате.
 - Ну, а что ещё тебе про Нижегородцев тебе известно, кроме того, что они железные и в каменных домах проживают?
 - Многое. Например, что среди них много гробокопателей было.
 - Кошмар! - она передёрнула свои плечики, сгоняя с них мурашки.
 - Да нет. Я не знаю, что именно ты там себе представила, но вижу, что тема церковного раскола тебе не слишком известна. 17 век. Патриарх Никон. Протопоп Аввакум. Ну, припоминаешь? Вспоминай.
 Лера неуверенно мотнула головой. Судя по её нерешительной реакции, Самсонов догадался, что этот аспект отечественной истории прошёл мимо неё, не отложив в её голове, сколь ни будь значительной информации по этой теме. Заметив это - с удовольствием продолжил:
 - На Руси произошла церковная реформа. Многие её не поддержали. В знак протеста, многие сжигали себя, хоронили себя за живо, замуровывая в каменных стенах. Примечательно то, что среди “морильшиков”, “гробокопателей” и “самосжигателей” - лидировали нижегородцы и жители нижегородской губернии. Тысячами люди за илею погибали.
 - Да? Ой, стыдно. Я же это по истории это проходила, только вот на “гробокопателях” споткнулась. Слово не знакомое.
 - Бывает,- улыбнулся Самсонов. - По истории многого не узнаешь. Её самому изучать нужно, чтобы к каким - то выводам прийти. Никон и Аввакум к слову сказать тоже нижегородцы. Козьма Минин, Александр Невский, да всех и не перечислишь. Я недавно заметку в газете прочитал. Оказывается, что мужичок наш, из Нижнего в Саудовской Аравии, после революции, первым нефть нашёл.
 - Ну, - улыбнулась Валерия. - А что ты скажешь про организатора нашего хорошо всем известного дефолта? Он ведь тоже из Нижнего. Получается Нижегородец.
 - Нет. Он не в Нижнем родился.
 - Ты сама - то откуда?
 - Из Владимира, но большую свою часть жизни в Горьком провела.
 - “По клюкву, по клюкву, по красную клюкву” - по-детски поддразнил он её, укоризненно покачивая при этом головой.
 - Ты что? - недоуменно захлопала она своими ресницами, видимо струсив от подобного поведения малознакомого мужчины.
 - Получается, что ты не Нижегородка, а Владамирка. Владимирцы исстари ягодниками считались. Это пословье такое народное. Раз сказали такое о Владимирцах - так оно значит и есть.
 - Ну, а ты значит железный? - улыбнулась она, надеясь подловить его на слове и воспользовавшись этим - развалить его доктрину.
 - Точно. Железный. У меня шесть поколений в Нижнем проживало, а может и больше.
 - И все такие, как ты? Железные? - с недоверием и легким сарказмом предположила она, готовя, видимо, какой- то хитрый женский выпад.
 - Не все - понял он ее маневр, пояснив. В Нижнем много людей проживает. Если, например, армянин или литовец живет в Нижнем он что по- твоему? Нижегородец? Или если баран на конюшне родится он что, конь? Горбачёв тоже в Москве жил и работал, но москвичи его почему то своим не считают.
 - Глупости. Не хочешь ли ты сказать, что жители городов и регионов отличаются друг от друга?
 - Ещё как отличаются. Я часто бываю в командировках. Много, что видеть приходилось. И во Владимире бывать пару раз случалось. У жителей городов действительно есть различия. Человек, живущий не “в своем” городе чувствует себя в нем неуютно. Нужно менять либо город, либо себя. Подстроить себя под город, в общем- то нетрудно… Это моя теория.
 - Ну-ка, ну-ка - расскажи, - заинтересовавшись, попросила она.
 - Хорошо, улыбнулся он, глядя на спутницу, потом на часы. - Фундамент моей теории - народные пословья столетней давности.
 - Вот это да, - усмехнулась она. - Столько лет прошло. Ты что, не мог найти более достойной и крепкой платформы для построения фундамента к своей теории?
 - Ну и что? Народная мудрость, народной мудростью и осталась, - невозмутимо парировал он выпад оппонентки и, не дожидаясь новых слов от нее, начал излагать:
 -О Москвичах в старину говорили: Стоит Москва на болоте, хлеба в ней не молотят, а больше деревенского едят.
 - Так ведь это центр. Столица. Не чего удивительного в этом нет.
 - Ну, связь - то я вижу, ты заметила. Город интриг. Российский Рим, другим словом. Хорошо. Назови сама, какой - ни будь город.
 - Ростов. Там у меня родня живет.
 - Ооо. Если ты знакома с истинным Ростовчанином, то при встрече - можешь назвать его вислоухим лапшеедом - улыбнулся Евген.
 - Лапшеедом? Наверное, раньше лапшу есть любили - несмело высказала она свое предположение.- А вислоухие почему?
 - Шапки зимние с ушами носили. И еще озеро соломой поджигали.
 - Как это? - в глазах её блеснули искорки веселья.
 - В Москве рыба нужна была. Дело доходное, цена хорошая. Но беда… Озеро замерзло. Зима, понимаешь? Продолжи.
 - Они лед стали соломой растапливать.
 - В яблочко, молодец…
 - И проявили этим отсутствие способности к поиску рациональных путей решения задачи.
 - Ну, ты выдала - восхитился Самсонов, - Но в целом верно. По случайности ветром солому у них по округе разнесло, пожар случился.
 О жителях Ржева так говорили: батьку на кобеля променяли.
 То - ли от интонации рассказчика, то - ли от самой фразы о Ржевцах Лера засмеялась:
 - Да это о поручике Ржевском! Ноздрёв не из Ржева - ли был?- Глазки у Валерии вновь азартно заблестели.
 - Умница, про Ноздрёва я не знаю, а поручик верно тамошний,- похвалил он её, задав следующую “загадку”.
 - О Вятичах говорили: свистоплясцы.
 - Не знаю - растерялась она. Слышала только слово “Свистопляска”.
 - В 19 веке это случилось. Вятчане бились однажды со своими союзниками, Устюжанами. Ну и порубили их около девяти тысяч. Битву ту свистопляской назвали. Такое вот недоразумение получилось. Ошибочка. Разведка, так, скажем, подкачала.
 - Какой ужас - ахнула она, всплеснув руками, заставив вновь улыбнуться её детской непосредственности.
 На вид ей было чуть более двадцати лет, но манера её поведения заставляла думать, что она гораздо моложе. Думалось, что она дочь профессора ботаники, лет тринадцати, едущая с летних каникул.
 - О Костромичах - продолжил он. - Костромич в кучу, Ярославцы прочь. Они на руку не чисты; лапти растеряли, по дворам искали, было шесть, а стало семь. Поняла, чем раньше Костромичи славились и в чем от них Ярославцы отставали?
 Валерия, кивнув головой, улыбнулась, с интересом продолжая слушать рассказчика.
 - О Витебцах. Волынка и гудок сбереги наш домок, соха и борона разорили наши дома. Там до сих пор музыкальные праздники проводятся. Славянский базар. Музыкальный конкурс.
 - Ну, все равно, ведь это не правда?
 -Что не правда?
 - То, что эти черты можно найти и по сей день среди людей. Я имею в виду… Ну, ты понял.
 - Не всегда, но можно - заверил ее он.
 - Я - же по ягоды не хожу,- капризно заметила она.
 - Позже значит пойдешь. Проснется в тебе эта страсть. А о Владимирцах я еще одно пословье вспомнил: “Деревянные печи, золотые ворота”.
 - Почему это вдруг деревянные?- удивилась она.
 - Наивные потому что. Кто у меня спрашивал: Вернутся - ли деньги утром, после цыганского заклятья? В старину Владимир столицей княжества был, впрочем как и Нижний Новгород.
 Она, вспомнив о своей потере, вновь расстроилась, искренне заставив пожалеть Самсонова о том, что огорчил её своим напоминанием о “деревянных печах”.
 - Не расстраивайся, Лера. Перемелется - мука будет - успокоил её, как мог недавно услышанной фразой. Внезапно испытал желание поцеловать соблазнительные пухленькие губы, вздувшиеся еще больше от обиды на своих обманщиков. Не противясь желанию - потянувшись к ней через стол - сорвал желаемый поцелуй. Сделать это было не трудно. Во время разговора - они сблизились над столом почти - на расстояние дыхания. Почувствовав тепло и податливость манит, сердце застучало от внезапно нахлынувшего волнения. Подняв глаза, рассматривавшие ранее пластиковое покрытие стола и посмотрев в глаза кавалера Валерия медленно закрыла их, предавшись страстному поцелую, вызвавшего у Евгена легкое головокружение. Внезапно отстранившись, несколько испуганно и строго посмотрев на него, спросила:
 - Так что - же это было?
 - Самый прекрасный поцелуй в истории человечества - честно признал он, случившийся факт, отрицать который вовсе не хотелось.
 - Нет, Казанова! Я про цыганку. Ну, о деревянных печах. Хотя целоваться, нужно признать ты умеешь.
 - Про цыганку? Гипноз, наверное, - пожал он плечами.
 - Что, разве так просто человека загипнотизировать? - удивилась она, недоверчиво глядя на мужчину становившемся её консультантом в различных вопросах.
 - Да. Я однажды курицу загипнотизировал. Это легко. Хочешь, научу? Только проку от этого мало. Курицы с собой только яйца носит.
 - Научи… Такой фокус! - обрадовалась она, восторженно посмотрев на попутчика и чуть не взвизгнув от восторга.
 - Это не сложно, улыбнулся он, заметив заинтересованное личико слушательницы, державшейся от него на некотором расстоянии, после поцелуя. - Курицу нужно положить на бок, на крыло и прижать её голову к земле. Затем палочкой проборонить черту. В ту сторону, куда направлен её клюв. Главное привлечь внимание курицы к этой черте. Ну, как, это сказать? Палочкой около головы постучать. Поняла?
 - И что? Она будет под гипнозом? Ей можно команды отдавать? - недоуменно пробормотала она, сама, видимо не веря в то, что сказала.
 - Валерия, разве ты знаешь, куриный язык? - недоумённо спросил Евген у оторопело смотрящей на него дамы.
 - А как же её из этого состояния вывести?
 - Нужно взять курицу и произнеся заклинание “Хам Хор Хан” - и поставить ее на землю.
 - “Хам Хор Хан”- взволновано и озадачено воспроизвела она, заклинание, видимо боясь забыть его. - Нужно записать. А если перепутать заклинание? - вопросительно глянула она на него. - Не правильно его произнести? Что будет? Она так из гипноза не выйдет?
 - Не страшно. Курица выйдет из состояния транса сразу, как только ты оторвешь ее от земли. Она перестанет видеть перед собой ту линию, которую ты нарисуешь.
 - Честно?
 - Да. Лерка, у меня уже скулы сводит от смеха - зайдясь в смехе сообщил он ей.
 - Я сейчас вернусь - пообещала Лера, покидая купе.
 Её стало не хватать сразу же, после ухода. Хотелось спать не меньше, чем наблюдать за этой незадачницей, впрочем, очень милой и как казалось чистой, не подвергнутой влиянию бездушной обыденности. Достав из сумки газету - принялся изучать ее, но полусонное состояние и мысли о ней, мешали чтению. Дважды выглянув в коридор вагона с тем, чтобы убедиться, что ей никто не угрожает, уселся у окна на свое место и принялся читать газетку, собравшись с мыслями. Она действительно вернулась скоро, как и обещала.
 - Читаешь? - спросила с порога.
 - Так, просматриваю. Читал уже. Статья здесь интересная.
 - Жень, ты так много знаешь, кем ты работаешь? - поинтересовалась она, заставив с удовольствием отложить газету.
 Не любя этот вопрос ответил шутливо:
 - Нефтяным магнатом. Скажи лучше, почему ты не замужем?
 Этот вопрос тоже не пришелся ей по вкусу. Она вспыхнула легким румянцем, что с точки зрения Евгена было расценено, как повышенное внимание к собственной персоне.
 - Счастье в дом, никому не нужно - закрыв ротик, во время непринуждённого, но придуманного зевка ответила она. - Да и разборчива я очень. Как ты догадался, что я не замужем?
 - Кольца обручального на тебе нет. И не заземленная ты какая - то. Замужние совсем другие.
 - Шерлок- Холмс - хихикнула она. - А что ты мне скажешь, если, я скажу, что я замужняя дама? Обручальное кольцо во время поездок я ношу в кармане, так как ищу приключения в обществе мужчин? Муж у меня - состоятельный человек. Бизнесмен. И это меня окрыляет, делая не похожим на замужних дам, - с улыбкой глянула она на него.
 - Жены бизнесменов не расстраиваются, если потеряют три сотни долларов. И ещё… Дамы способные на приключения - не краснеют от вопроса о замужестве - доходчиво объяснил он, добавив: - Валерия, вообще - то мне счастье в дом нужно.
 - Не люблю нефтяных магнатов, - искоса взглянула она на него, сердясь на Самсонова за его проницательность, не забыв при этом мило улыбнуться “жениху”.
 - Я их сам ненавижу. Прямо-таки душил бы. Видишь, столько в нас общего.
 - Даже не знаю, - холодно, но как показалось чуть взволнованно начала она, одарив его все той же недоуменной улыбкой. - Волосы разные. Пол разный. Ты железный, а я ягодница.
 - Это не проблема - с горячим энтузиазмом заверил её кавалер. - Я волосы покрашу, а ты подстрижешься, как я. Пол. Ну, что же пол. Наверное, я его изменю. Остается что? Ах, да. Сделать из тебя, ягодницы,- железную леди.
 - Маргарет Тетчер? - улыбнулась она в ответ на утвердительный кивок кавалера, представив видимо всю полноту нарисованной им картины.
 - Ты спать собираешься? - спросил у нее видя, что спать она, всё же, хочет. Глаза мигали медленнее, чем следует. Взгляд был сонный.
 - С незнакомыми мужчинами не сплю - ответила она, оставшись довольной смелостью произнесенной ею фразой, не лишенной двусмысленности.
 - Так мы вроде как знакомы - подобной же фразой ответил он ей.
 Не ожидая такого ответа - она вновь покраснела. Попытка предстать перед Самсоновым дамой видевшей виды безнадёжно провалилась. Глаза её казались прекрасными и удивительными. Рассматривая правый глаз - он нашел в нём пятигранник, прямо в центре радужки. Зеленый цвет глаз был таким притягательным, а пятигранник найденный там таким геометрически правильным, что он смотрел, не отрываясь от её глаз, любуясь их красотой. И засыпая. Хотя спать в такой ситуации всё же было нельзя. Она была на столько непосредственна и мила, что времени изначально запланированного для сна, было не жаль. Изучение забавной особы продолжалось.
 - Ты маньяк, какой- то, - шипением нарушила она молчание.
 - Ты о чём?
 - Ты предлагаешь мне спать? Здесь же никого нет! Ты можешь этим воспользоваться! - она казалась разозленной.
 - Оставь свои грязные мысли. Ты меня обижаешь. Если бы я хотел воспользоваться обстоятельством - то давно - бы воспользовался. Уверяю, насиловать тебя у меня нет не малейшего желания. Что я по - твоему, накидываюсь на все, что движется, а что не движется - расшевеливаю и потом бросаюсь?
 Возникла пауза необходимая для обдумывания ответа на не замысловатый вопрос.
 - Да. Меня же ты расшевелил. Потом гипнозом занялся. Смотрит мне в глаза и гипнотизирует. Наглец!
 - А, вот ты чего испугалась. Не кто тебя не гипнотизировал. Я у тебя в правом глазу пятигранник нашел. Его и разглядывал.
 - Пятигранник?
 - Да, в правом.
 - Ух- ты. Тетраэдр. Она с удивлением смотрела в вытащенное зеркальце на найденное чудо, удивив в который раз Самсонова своей детской наивностью. - Кто ты на самом деле?
 - Какая разница . Но то, что не маньяк, это верно. Встретился я тут, с одним маньяком… Он на меня не похож вовсе.
 - Какие - же они, маньяки?
 - Находчивые, хитрые. Порода особая.
 - А твой знакомый, ну этот… Маньяк. Он, в какой сфере маньячит?
 Улыбнулся, хотев было сказать “в сексуальной”.
 - Не знакомый он мне. Так, случайно с ним столкнулись. Но он кажется, в убийствах дока.
 - Шутишь? Ты так много знаешь. Часто в командировках бываешь, с маньяками встречаешься и все такое, расскажи о себе побольше - с восхищением ребенка польстила она, заставив улыбнуться почти засыпающего кавалера, однако все еще не занявшего своего места на верхней полке и сидящего напротив нее.
 - Кажется, я понял - обрадовался он, взглянув на нее.
 - Что? - взволнованно обернулась она к зеркалу, подумав, что речь идет о ее внешности, вопросительно взглянув на него.
 - Тебе постельное белье оплатить нечем. Поэтому ты спать не ложишься. Ложись спать. Постель я оплачу.
 Она пожала плечами и, достав косметичку, принялась подкрашивать ресницы.
 - Валерия. Прекрати глупостями заниматься. Ты и без этого красивая.
 От этих слов как ребенок она обрадовалась, но, не стремясь показать этого, всего лишь улыбнулась, попросив:
 - Хорошо, выйди, пожалуйста.
 Вернувшись после кратковременного перекура, он увидел ее на соседней верхней полке, повернувшейся к стенке. Спит? Тихонько заняв свое место и закрыв глаза, услышал вопрос помешавший провалиться в сон.
 - Так кто ты?
 - Неугомонная, - не открывая глаз, чуть рассердился, чего нельзя было заметить по голосу. - Я большой специалист в рекламном бизнесе.
 - В какой фирме работаешь?
 - “Благородная Хельга” (ну вот сейчас про зарплату спросит и сразу мою симпатию потеряет).
 - Смешное название. Никогда не слышала.
 - Лера, Лера. Сколько названий рекламных фирм тебе известно? Назови. Мм… Три - я куплю тебе ящик шампанского.
 Посмотрев на нее - обнаружил, что она смотрела на него взглядом любопытной кошки, - молодой, резвой, но неопытно - неуклюжей, не знающей, как вести себя при ловле серьезной добычи. Она была явно заинтересована в достижении своей цели. Кокетство ее было умеренное, не переходящее грань позволяющую отнести ее к разряду нимф. Жениха ищет. А может и мужа.
 - Чем же Благородная Хельга занимается? - Спросила, не вспомнив ни одной рекламной фирмы, что впрочем, ради человека не связанного с рекламой не удивительно.
 - Рекламой вновь открываемых фирм и сотрудничеством с крупными иностранными компаниями. Разрабатываем товарные знаки. Двигаем продукцию. “Хельга” берет в оборот всех тех, кто приезжает на “Нижегородскую ярмарку” и с ними работает. Девяносто процентов всех гостей ярмарки - наши. С ними мы и сотрудничаем - почти засыпая, рассказывал он ей. - Продолжать?
 - Хельга, она красивая? - с тенью легкой ревности, на которую не имела права, поинтересовалась она, но не получив ответа - позвала: - Женя, не спи.
 - Невероятно красивая, - улыбнулся, убедившись в правильности своих умозаключений по поводу намерений Леры. “Да жениха ищет”.- Хельга - двухметровая блондинка с пятым размером груди. За ней все банкиры увиваются, Клеопатрой зовут. Кровь из-за неё рекой льётся.
 Самсонов, вспомнив сеттера Данилова. Подумал, было добавить ещё несколько лестных слов, в адрес собачки, но решил не продолжать.
 - А я могла бы в съемках рекламы участвовать? - несмело поинтересовалась.
 - Фирма имеет лицензию международного образца, поэтому работает только с профессионалами. Студия у нас в Москве есть. Тебе бы пришлось туда перебираться. И потом… Хельга тебя на работу не примет.
 - Почему? - несколько огорченно спросила она, явно рассчитывая на объяснения, которые - бы смогли дать исчерпывающий ответ.
 - Ты можешь составить ей конкуренцию. Зачем ей это нужно?
 Услышав изящный, но слабо прикрытый комплимент она обрадовалась ему, как ребенок конфете. Визг радости и хлопанье в ладоши Валерии отвлекли его от сонного состояния и заставили рассмеяться, что нельзя было сказать о других пассажирах. Раздался стук в дверь. Погрозив “Ягоднице” пальцем и шепотом шикнув - “Спят же все”, спрыгнул, с укором посмотрев на нее. Удивительно. Она сидела на полке со скрещенными ногами, совершенно одетая. “Чего же она меня за дверь выпроводила? Туфли при мне снять постеснялась? Багаж лежал не тронутый. Дипломат закрыт на кодовый замок.
 В дверях стояла проводница. Увидев ее, Самсонов инициировал наступление первым:
 - “Вы слышали?” - обратился он к ней приняв сонный вид, что впрочем, сделать было не трудно.- Что у вас здесь твориться? Что за шум? Бардак!
 Критично окинув проводницу взглядом, опешившую от эдакой наглости и закрыл дверь. Валерия, уткнувшись в подушку, смеялась, радуясь только что увиденному представлению.
 - Как тебе фамилия? - улыбаясь, толкнул ее в бок, заставив повернуть к нему голову. На лице не было видно ни намека на сон. Голливудская улыбка и смеющиеся глаза порадовали его, но и огорчили, “Она, что спать не собирается?”
 - Так как тебе фамилия?- вновь переспросил он её.
 - Хахина.
 - О боже, как - же я сам не догадался? Хахина, дай поспать. Я давно уже не спал. Позапрошлую ночь я не спал. Прошлой ночью тоже не отоспался, разбудили чуть свет. Дай поспать, - сложа руки, обращаясь к ней, словно к божеству, моля о пощаде. Вновь полез на свое место, твердо решил, повернувшись к стенке не отвечать ни на какие ее вопросы и не вступать в разговоры.
 - Хорошо, спи - мягко согласилась она, даже нежно, тем самым, засвидетельствовав свою симпатию.
 -А тебе фамилия как?
 - Самсонов. В моём фамилии есть слово сон, только спать мне редко удаётся.
 На этот раз он уснул скоро. Успев лишь подумать о ней:
 “Ягодница. Счастье в доме. Смешная. Раздеться так и не решилась. Парится под простынёй. Может, хотела, чтобы я её раздел? И хотела ли она вообще чего - то?”