Ночной разговор или кто такой Альдровандус. Сказки о Белле

Сказки о Белле

Ночной разговор
или кто такой Альдровандус

Была ночь. Длинный луч от фонаря мягко ложился на ветки деревьев и, проскальзывая через них, опускался на заснеженный двор. Сквозь луч проникали вертящиеся снежники и сразу пропадали в общем снежном ковре, лишь касаясь его.
В квартире было тихо. Все спали. Иногда можно было слышать шорох или поскрипывание, но это не нарушало спокойного течения зимней ночи, и всем спящим снились их сны. До утра было далеко.
Маленькая морская свинка Белла сидела на подоконнике и смотрела на снег через прутики своей клетки. У нее не было настроения вертеть любимую карусель, и она просто смотрела в окно.
Рядом со столом, где стояла клетка Беллы, на половичке, лежала овчарка Маша. Так же, как и Белле, ей не спалось в эту ночь. Иногда Маша вставала и проходила по кухни, обнюхивая углы. Сон не шел.
- Белла – тихо позвала Маша. – Белла не ответила, и Маша из вежливости немного подождала.
– Белла! – чуть громче повторила Маша.
Белла скосила правый глаз на Машу и с досадой, что ей приходиться отвлекаться от своих мыслей, отозвалась:
- Что тебе, собака?
- Да так, ничего – ответила Маша и немного обиделась.
Они помолчали. Белла хотела вернуться к своим размышлениям, но не смогла. Она посмотрела на Машу, эту огромную мохнатую псину, и ей стало жалко ее. – Какая-то она все-таки неуклюжая – подумала она.
- Что ты не спишь, собака? – вздохнув, спросила Белла, не поворачивая головы.
- Прививка – ответила Маша.
- Прививка? – с чуть преувеличенным интересом переспросила Белла.
- Сегодня мы с Наташей ходили на прививку от чумы – объяснила Маша.
Маше казалось, что прививка, хоть и неприятное, но все-таки чуть-чуть торжественное занятие, от чего она была горда за себя и еще больше за Наташу. Наташа сама переводила ее через дорогу, везла в трамвае две остановки, говорила с врачом, платила ему деньги и ни разу нигде не ошиблась. Маше очень нравилось, что Наташа такая молодец. Раньше Наташа все делала с мамой или с папой, но теперь, после прививки, Наташа все будет делать сама. Так думала собака.
- От чумки! – с нескрываемым презрением поправила Белла.
- Ну, от чумки – согласилась Маша – Какая разница?
- Разница в том – Белла повернулась к Маше – что вы чумой не болеете, а более чумкой. Понятно!? Чумой болеют только люди.
- Ну, понятно – отозвалась Маша. Она не хотела спорить, хотя про себя подумала, что никакой разницы, собственно, и нет, просто Белка, как всегда, умничает.
Они еще немного помолчали. Снег стал валить сильнее и снежинки, отражая свет, делали луч фонаря шире и размывали его границы. Маша прилегла на бок и положила морду между лапами.
- А ты, Белка, что не спишь? – не меняя положения, спросила Маша.
- Я думаю – ответила Белла.
Маша хмыкнула и про себя решила: О чем может думать этот комок шерсти?
Веки Маши начали постепенно тяжелеть, и она почувствовала сладкое приближение дремоты.
- Я думаю о Перу – выдержав паузу, неожиданно начала Белла.
Маша встрепенулась.
- О каком Перу?!
- Перу, собачка, это моя Родина! – значительно сказала Белла и отвернулась к окну.
Маша перевернулась на спину и мелко затряслась в приступе смеха.
- Твоя Родина, Белка, - птичий рынок, а не Перу.
- Как ты можешь! – возмутилась Белла. – Ты даже не представляешь себе, что такое Перу!
- А ты, значит, представляешь? – не успокаивалась Маша.
- Я, да! – почти гордо ответила Белла – Вчера читали журнал, и там было про Перу, и я слышала... - от обиды у Беллы перехватило дыхание, и она на секунду замолчала.
- Ну, и что же ты слышала? – переставая смеяться, спросила Маша.
- Да будет тебе известно, собака, что Перу – это страна с необъятными равнинами, голубым небом и величественными кустарниками. Так говориться в журнале. – уточнила Белла - Там живут индейцы, и открыл эту страну Христофор Колумб. Понятно? – Белла в восторге даже немного привстала на задние лапки.
- Ну, и что – усмехнулась Маша – в Солтыковке тоже живут индейцы и, там тоже есть кустарники - крыжопник, например.
- При чем тут Солтыковка?! – возмутилась Белла.
- При том, что Солтыкова – это моя Родина. Понятно? – теперь и Маша немного оживилась.
- Ну, в целом, это заметно – съязвила Белла и демонстративно отвернулась.
- Что тебе заметно, свинка морская? – Маша нервно заерзала – Кстати, я тебя давно хотела спросить, ты плавать-то умеешь?
- Нет – отрезала Белла
- А почему же ты морская? – Маша решила немного проучить задиристую Беллу.
- Потому… - начала Белла.
 Вдруг, неожиданно зажегся свет и в кухню вошел Саша – Наташин папа. Он открыл холодильник и достал бутылку с водой. Выпив воды, он осмотрелся.
 - Ну, что зверье, не спите – теребя Машу за ухом, спросил он. Маша, струхнув, завиляла хвостом, а Белла сделала вид, что спит.
 - Ну-ну – сказал Саша и ушел, погасив свет.
Оставшись одни, Белла и Маша вслушивались в удаляющиеся шаги и, когда все стихло, Маша опять заговорила:
 - Так что ты там про море-то говорила?
Белла решила не обижаться на невежественную собаку и снисходительно пересказала все, что слышала из вчерашнего разговора Наташи и ее папы.
Белла рассказала Маше о том, что после открытия Америки Христофором Колумбом морские свинки приплыли в Европу. Их привезли на кораблях испанские завоеватели.
Она вдохновенно говорила об опасностях и лишениях, выпавших на плечи ее предков. С особой гордостью, Белла сообщила, что первый, кто рассказал миру о морских свинках был Альдровандус и его знакомый Геснер. Они жили давно, еще в XVI веке.
- Прекрасные люди, настоящие ученые! – воскликнула Белла.
На родине, в Южной Америке, Белла бы жила вместе со своими родственниками на равнинах. Они рыли бы норы и устраивали убежища в виде подземных городков. Конечно, они не могут защищаться так, как например собаки, средств защите от врагов у них нет, но застать врасплох настоящую морскую свинку не так-то просто. Здесь Белла остановилась и посмотрела на Машу, и, уже оценив степень ее смятения, продолжала.
Она рассказала о многочисленных названиях своего рода. Например, в Англии ее называли бы «Индиан литтле риг», что значит маленькая индийская свинка, а вот бельгийцы говорят «Кошон де монтаге», то есть горная свинка. Французы говорят «Кошон де Индия», и только немцы вбили себе в голову, что это гордое животное есть «Миршвайнен». На самом же деле, морская свинка не имеет никакого отношения ни к морю, ни к свиньям.
На протяжение всего повествования Маша не находила себе места. Она бродила по кухни или неожиданно замирала, разглядывая Беллу. Белла представлялась ей то мчащейся на большом корабле, рассекающем воды океана, то снующей по многочисленным коридорам огромного подземного города. Христофор Колумб показался ей здоровенным бородатым мужиком, сидящем на табурете, а на плече его сидела Белла с красным бантом на шее.
Больше всего ей не понравились эти двое: Альдровандус и его приятель Геснер. «Хмыри какие-то» - подумала Маша. И уж совсем она расстроилась от слова «Миршвайнен» - «Эх, немцы!» - вздохнула она.
Белла окончила свой рассказ. Они немного помолчали.
Снег все валил, но небо стало постепенно седеть – приближался рассвет.
- Вот так, собачка – сказала Белла.
- А вот, Белка, как ты думаешь – спросила Маша - Кто открыл Солтыковку?
- Да никто! – зевнув, ответила Белла – Чего ее открывать, она и так всегда была.
- И я вот тоже так думаю – согласилась Маша – Не Перу все-таки…

Продолжение следует…