Нудист

Убогая хрущоба, облупившиеся стены покрыты похабными рисунками.
Мироныч нажимает кнопку звонка. Дверь открывает неопрятная женщина в потертом халате, из-под которого выпирает неестественное брюшко.
- Дима, засранец опять пьяный пришел, с друзьями. Как ты мне надоел, - с типично русско-бабскими причитаниями заводит она.
- Это в последний раз, мама, - обрывает Мироныч и разбивает об голову женщины бутылку. Чиж, протолкнув тело матери Мироныча в квартиру, и проворно перерезает ей горло осколком стекла. Четверо друзей молча смотрят, как на старом паркете образуется лужа темной, венозной крови.

За спиной у него оставались аккуратные ямки в песке, следы. По крайней мере он предпочитал так думать - он никогда не оглядывался. Это был его жизненный принцип. В общем-то странный, но ничуть не хуже прочих. Так ему казалось.

Он не помнил зачем идет вперед, но он не останавливался, чтобы подумать, - было слишком страшно, и он предпочитал думать, что так и надо, что цель станет ясна по дороге. Это, конечно, если он идет в верном направлении.

Тряхнув головой, словно избавляясь от нахлынувших
неприятных мыслей, я последовала за тобой. Прогулка по реке - прохладной, зеркальной - навеяла романтическое настроение.Ты без труда справлялся с тяжёлыми упрямыми вёслами. А я сидела на носу лодки и теребила ромашку.
- Любит...не любит...любит...не любит...Любит!
Ты смеялся,видя во мне наивную девчонку,которая искренне верит в гадание на ромашке, и это тебя забавляло.
Подул ветер. Боже мой! Мы так увлеклись,что не
заметили,как набежали тучи и заслонили солнце.Ты поспешил к берегу. Маленькие серебристые дождевые иголочки подгоняли нас,падая на голову,плечи,спину. Едва лодка причалила,как в небе раздался оглушительный гром.И на землю обрушился тёплый плотный ливень.Мы забежали в дом.Оба промокшие до нитки. Я скрутила волосы и отжала. Белая кофточка облепила моё тело, юбка тоже прилипла к ногам белыми широкими складками. Ты глядел на меня и,отжимая рубашку,смеялся.

путаясь в пуговицах блузки дрожащими пальцами, заводя руку назад и расстегивая бюстгальтер.Движением плеч сбрасывая его, прикрывая застенчиво соски ладошками…

Жизнь после первомайских демонстраций у папы на плечах, с зоопарками и с «Детским миром», с шариками и странными детскими лагерями, выкрашенными в один цвет, с новыми сандалями, с мамиными платьями перед зеркалом - она так начиналась, а заканчивается где-то, где фекальные воды.