И мысли его далеко

 
Тени просочились сквозь железные закопченные двери. От них пахнет крысиным пометом и сыростью. Грохочет музыка, и химия постепенно начинает действовать, заставляя тело двигаться под нервный рваный психоделический ритм, погружая сознание в тошнотворное состояние транса.
Он нервно дышит, пьет колючую минералку и одну за другой курит крепкие, горьковатые сигареты.
Мысленно отмахиваясь от прилипчивых развратных женских взглядов, допивает холодную соленую жидкость. Еще три часа до открытия подземки. Еще три часа до смены толп. Три часа непрерывного движения.
Он стар и уважаем, как ветеран этого движения. Но никто не знает, что таится в глубине его изможденного не простой жизнью мозга. Он давно не получает удовольствий, но все равно не может остановиться. Он уже не может жить по-другому. Этот образ существования – единственное, что может создать для него иллюзию жизни. Это его «урбан», его утопия.
В трансовом экстазе он находит отголоски тех целей и маленьких «мечт», что когда-то теребили его юное сознание. Жизненные обстоятельства не позволили им осуществиться. Тщетно и безрассудно перебирая в памяти давно ушедшие дни, пытаясь найти в них смысл, не задумываясь о предстоящем, он смакует прошлое. И, только легкими отголосками прожитых настроений, сплетает воедино картину жизни. Забывая о настоящем, поет гимн желаемому. Задавая себе уйму сложных вопросов, колет свое сознание наточенными остриями ненайденных ответов.
Он упивается своим существованием. Каждый вечер он здесь. Каждое утро он понимает, что, только создавая иллюзию исступленного движения, он может выжить.