Птица, Которую Никто Не Любит

К нам во двор прилетела Птица, Которую Никто Не Любит. Она села на свой любимый орех и запела. Никто не понимал её песни. Орёт да и только. Нескладно, резко, заунывно. А она всё пела. Долгие часы, чуть не до самого утра, её Пииии разносилось по притихшему двору. Постоянно неудовлетворённая, она перескакивала с ветки на ветку, перелетала на соседние деревья, а её песня становилась всё тоскливей. Тоска её, наверно, могла бы заполнить целое море. Вот на берегу этого моря сидит Человек, У Которого Нету Лодки. Сидит и смотрит неотрывно куда-то за горизонт, почти улыбаясь. Но стоит ему повернуться к берегу, увидеть песчаную отмель, кустики сухой травы, прибрежную гальку, по которой ползают крабы, как он начинает выть. Быть может, он подслушал этот вой у Птицы, а может придумал сам. Но его протяжный, скрежещущий вой скоро заполнит и всё небо. Потому что если ты Тот, Которого Никто Не Любит, то тебе остаётся только уйти. А куда уйти Человеку, У Которого Нету Лодки? У Птицы есть крылья. Она взмахивает ими, и летит, летит над морем. Вот уже и протяжный вой Человека почти не слышен, а в воде играет дельфин. Этот дельфин необычный – он голубой и прозрачный, и пахнет от него не сырой рыбой, а васильками. А ещё у него есть своё имя – Одинокий Дух. Каждый раз, когда кому-то осталось только уйти, Одинокий Дух поднимается на поверхность и целует его в нос. А потом играет, смеётся, резвится на волнах. Заворожённая жертва, ничего не замечая, идёт за Одиноким Духом в море, и растворяется в его синей мгле, в нестерпимо лёгком запахе морских васильков. Дельфин не хочет этого, он только хочет подбодрить томящиеся души весёлыми играми. Но те не улыбаются, они тонут в запахе васильков. Дельфины не умеют выть. Им ещё сложнее, чем Тому, У Которого Нету Лодки. Дельфинам не нужна лодка, им нужен голос, чтобы с кем-нибудь поговорить. Но они говорят только с птицами, когда тем пришла пора улететь. Птицы летают в небе, Дельфины летают в море. Я не летаю, я стою посередине. Под моими ногами шуршит прибрежная галька, и я верчу в руках обломок доски, раздумывая куда на нём можно уплыть. Нет, наверно, Человеку сложнее.