двум смертям не бывать...

Я была единственным ребенком в семье. Правда семья наша была маленькая и состояла всего из двух человек, меня и мамы.
Отца я не помню, да и был ли он? Нет, я, конечно, не ребенок из пробирки, был мужчина, поучаствовавший в моей рождении . Мама рассказывала, что был он пожарником-героем и трагически погиб при тушении пожара. Даже фотографии мне показывала. На них улыбался крупный, красивый брюнет в пожарной форме, с рыжими усами. Почему рыжими? Разве так бывает??
Я делала вид, что верю в эти ее рассказы. Хотя по началу, в детстве, я и в правду верила. И даже хвасталась в детском саду таким отцом. Но другим детям это быстро надоело. И однажды одна из девочек ехидно заявила:
- Хватит придумывать, Суворова. Мама сказала, что нет у тебя никакого отца, и не было.
- А вот и был – смертельно обиделась я.
- Не было, мама сказала, что ты безотцовщина.
- Никакая я не безотцовщина!
- Безотцовщина! Безотцовщина!
У меня не нашлось слов, чтобы достойно ей ответить, поэтому я просто толкнула ее, а она упав разбила себе голову. Маму срочно вызвали в сад:
- Ваша дочь асоциальна – кричала заведующая. – ее нужно показать психиатру.
- Нарожают без мужиков – вторила ей мама той девочки. – А потом и получаются из таких вот уголовницы.
- Не сметь так говорить о моей дочери! – закричала в ответ мама. – Вы…мы… мы в ваш детский сад больше ходить не будем, а еще в РОНО сообщим, о том что вы за детьми не следите. Вы у меня еще… - и не договорив выбежала из кабинета, и подхватив меня за руку, потащила домой.
- Твой отец был пожарным, и погиб при тушении пожара. Как герой. – Заговорила она сразу, как мы зашли в квартиру. – И не смей верить таким вот маленьким негодяйкам. Они просто завидуют, потому что их отцы алкаши и идиоты, а у тебя отец - герой, которым ты всю жизнь будешь гордиться. Поняла?
Я утвердительно кивнула, хотя тогда ничего так и не поняла.
Она продолжала рассказывать мне про подвиги моего отца, а спустя много лет и моему сыну рассказывала про его героического деда. А может и правда, был у меня отец-пожарный? Наверняка я это уже никогда не узнаю.

Родилась я слабенькой. Такой слабенькой, что врачи не стесняясь предлагали моей маме отказаться от меня:
- Ты еще молодая, успеешь родить здорового ребенка …
Но смерти не случилось. От сверстником я отличалась только чрезмерной бледностью и пожизненной справкой об освобождении от физкультуры. Не могу сказать, что меня это сильно расстраивало. Особенно, когда сидя на скамеечке, я наблюдала за одноклассницами, висящими на канате как мешки с картошкой под смех мальчишек.
К старшим классам я смогла себя убедить, что моя слабость – трогательна, а бледность - аристократична. Кстати, одноклассников я тоже смогла в этом убедить, поэтому они носили за мной портфель, переносили меня через лужи, и угощали булочками с маком.

В девятом классе к нам пришел новенький. Он был красив, умен, остроумен и быстро стал центром внимания. И я в первый раз влюбилась. К тому времени я уже успела привыкнуть к трепетному отношению со стороны мальчиков и была уверена, что новенький тоже передо мной не устоит. Самоуверенность юности…
Падать к моим ногам он не спешил. Я оказалась совсем не в его вкусе. Ему нравились крупные, сильные, спортивные, а не такие бледные немощи, которой я была на самом деле.
К тому же оказалось, что у него уже есть девушка. Однажды я даже видела их вместе. Она была моей полной противоположностью
И тогда я начала мечтать, как спасу его от хулиганов, вынесу из огня или вытащу из воды, когда он будет тонуть. Правда в своих мечтах я упускала тот факт, что из воды я смогу вытащить разве что котенка, при попытке войти в горящий дом, задохнусь на его пороге, а уж про исход схватки с хулиганами и говорить нечего. По моим представлениям, после этого он просто обязан был в меня влюбиться.
Кстати, откуда у меня тогда появились такие мечты, я не знаю. Может, это было естественно для девочек, а может мамины рассказы о героически погибшем отце дали о себе знать?
Вскоре просто мечтать мне надоело, и я приступила к делу. Так как в реальной жизни воплотить свои мечты возможным не представлялось, я начала писать ему любовные письма.
Мне казалось, прочитав эти письма, он поймет какое сокровище, в моем лице, само готово упасть к нему в руки, стоит только захотеть. Но он видимо, считал по-другому. На одной из перемен, он достал мои послания и с выражением зачитал их всему классу, высмеяв те пассажи, которые мне особенно нравились. Я хоть и писала письма анонимно, но была уверена, что выяснить авторство будет не сложно.
От позора мне захотелось немедленно умереть. Повеситься или сброситься с крыши…. Хотя нет, эти способы не подходили, в гробу я должна была быть красивой, чтобы он понял, что потерял. Отравление тоже отпало, так как чем травятся нормальные люди, и тем более где достать яд я не представляла. И к тому же в глубине души, вместо желаемой смерти я боялась получить страшный понос. Поэтому после недолгих раздумий я придумала умереть от воспаления легких. Что может быть естественней, особенно при учете того, что был самый разгар зимы.
 Вернувшись из школы, я накрасилась маминой помадой, надушилась мамиными духами, надела свое самое лучшее платье, и вышла на балкон.

Умереть не получилось. Зато, как и планировалось, получилось воспаление легких.
- Глупая, ты глупая – причитала мама, сидя возле моей кровати в больнице. - Что же ты удумала?
- Мамочка, ну не плачь. Ну не плачь, мамочка – уговаривала я ее, поглаживая по волосам.
После больницы мама отправила меня на юг к дальним родственникам. Все лето я прожила в Адлере, купаясь в море и принимая солнечные ванны.
К первому сентября я рассталась с аристократической бледностью и немощной хрупкостью и вернулась в школу загорелой, сильной и равнодушной к прежней любви. Он, кстати, оценил произошедшие со мной перемены и предложил встречаться. Но я отказалась.

На третьем курсе я познакомилась с Игорем и влюбилась. В этот раз обошлось без трагедий, так как он тоже в меня влюбился. И через год мы даже поженились. А еще через год я забеременела.
- Вам нельзя рожать – твердили врачи.
- Одумайся, ты же можешь умереть – в один голос утверждали мама и муж.

Но я упрямая, я настояла. К тому же я очень хотела ребенка и совсем не боялась смерти.
У нас родился сын, мы назвали его Андреем, в честь его героического деда-пожарника.
- Ваша жена… в общем, готовьтесь … – сказали мужу врачи. Он плакал сидя возле меня, а все потому что не знал, что умирать я не собираюсь.

В первый класс Андрюшу провожали всей семьей. В пиджаке, рубашке и галстуке он был такой взрослый, что я периодически начинала плакать от умиления.
- Ну что ты в самом деле? – утешал меня муж. – Не в армию же провожаем, а в первый класс.
- Скажешь тоже … в армию… - обижалась я, но плакать на некоторое время переставала.
- Мама, ну почему ты такая грустная? – обнимал меня сын, и от этого глаза снова начинало щипать.

К врачу я попала почти случайно. На работе всех отправляли на диспансеризацию, и мне не удалось увильнуть
И случилось, то что случилось… Так иногда бывает. Вроде все нормально, а на профилактическом осмотре врачи вдруг начинают суетиться и не смотрят в глаза:
- Ну что же вы так долго тянули?...
- А я не замечала…
- ну как же такое можно было не замечать, у вас же должно было болеть…
- а у меня не болело….

- не операбельно….

- мамочка, а когда ты вернешься?….
- скоро, сынок….

- боже, что с моими волосами ?…
- ничего, дорогая, вырастут новые, еще лучше …

- увеличить дозу обезболивающего…

- крепитесь…
- а мамочка когда придет?

Как там в русской пословице? Двум смертям не бывать…
Ха! Вы думаете я умерла? Не дождетесь. Я буду жить, пока они меня помнят. Моя мама, мой муж, мой сын.