Цельная натурка

 

       Поздний вечер. Кухня. Клетчатые шторы. Тихая лампа. Грохот дождя в колодце двора.
       На столе – коньяк, шоколад, букет незабудок. Фотоальбомы, папки с пожелтевшими вырезками, кофейные чашки. Мурлычет Джо Дассен.

       - Знаешь, я никому это не рассказывала… Господи, что со мной сегодня?.. Давай выпьем.
       Уровень в бутылке падает.
       - ...Все эти коммуналки… кухни… пеленки по ночам над газом…
       Отражение в окне – тонкий профиль, сигаретка, пузатый бокал. Звон серебра о стекло.
       - Он приходил каждый вечер пьяный, глаза белые… Мы с дочкой в комнате запирались… И все опять – беличье колесо. Весь день в редакции… вечером снова…
       Пьет залпом.
       Дым сгущается.
       - Я уже никому не верю… Меня столько раз предавали, так уделывали, что никому не пожелаю…
       Глажу по руке… вольтова дуга, черт!
       На колени прыгает кошка.
       - …Если я не попаду на это место, я… я не знаю, что со мной будет… что дальше…Мне
тридцать девять!
       Пересаживаю кошку, наливаю. Попадешь – за это и выпьем… Конечно, попаду, костьми
лягу… это мое место… столько лет кошмара… Да ладно тебе грузиться – попадешь… Я устала, давай по-последней… пойду ложиться… ты можешь посидеть, музыку послушать…

       Ага. Сейчас.

       Глотаю рюмаху, докуриваю. Кошка подмигивает. Покачивается коридор…
       -Прикрой дверь – кошка придет.
 
       Полумрак. Рев дождя. Борьба с башмаками.

       Пауза. Коньяк. Дождь. Прикуриваю две сигареты. Классика жанра.
       - В этом доме мужчина никогда не оставался на ночь. Ты первый…
       Ну-ну.

       Синие сумерки… миндальный привкус во рту… расслабон – не моя очередь… перебираю маленькие сережки в ее ушке.

       Опять кухня. Солнце. Кофе.
       - Доброе утро, сударыня!
       - Сергей… ты уверен, что оно доброе?

       * * *

       Не уверен.

       К теме.
       Опять-таки, «навсегда застрявшая между тридцатью пятью и сорока».
       Конечно, из интеллигентной семьи. Журфак-филфак, возможны вариации. Профи высокой квалификации. Умрет, но сделает – причем, хорошо. Сидит на приличном месте, вырванном у судьбы. Ведущий корреспондент, шеф-редактор и т.п.

       Уютный дом, сверкающая кухня. Взрослая дочь или сын. Кошка, иногда собака.
       Изломана жизнью: бывший муж, алкаш-лузер гонял и вытирал ноги. Мать (отец)
тяжело больна: ухаживает.
       Всю жизнь тащила на себе дом, зарабатывала, переезжала, ремонтировала…
       Отлично выглядит, следит за собой.
       Выпивает редко, но в тему.
       Не признает компромиссов, предельно искренна: и в любви, и в дружбе, и в работе… Цельная натура.
       Так же искренне хочет замуж и периодически штудирует соответственные ресурсы в сети. Прицельно оглядывается вокруг.
       Ждет, конечно, Принца – чтоб умен, красив, богат, желательно влюблен и т.д. - «…если появится человек, которому я смогу поверить…» Не появится – исторически обречен. То ли критерии отбора завышены, то ли карма такая.

       При том влюбляется в примата и по первому запросу несется через ночной город, дабы ублажить милого… и - назад первым поездом метро, в стекле отражаться: надо еще успеть покормить своих завтраком, привести себя в порядок и лететь на работу.
       Она хочет видеть Его – всегда… и ждет Его в подъезде, предчувствует шаги. Она хочет слышать его голос… и звонит Ему с «закрытого» номера, слушает: «говорите, ну?! бля заебали молчать уже!».
       Без унижения жить не может… генетический код, наверное. Достоевщинка-с?

       Когда боль зашкаливает, бросается к тому, кто окажется рядом – абсолютно искренне, как же еще… и отрезает все без наркоза, как только восстанавливается душевный баланс или проявляются новые возможности.

       Не дай Бог приблизиться к такой – огребете за всех и вся. За пеленки и коммуналки. За пахоту на двух работах. За бдения в подъезде. За синюшные лампы в утреннем метро. За покусанную подушку и за клетчатые шторы. За всех бывших, нынешних… и будущих тож. Использует и сдаст - в утиль: нет такой буквы в этом слове. И не было.

       Дальше… А дальше - хочется домик под соснами. А хочется новый «Пежо» вместо дохлого жигуля. А хочется того, «кому смогу поверить». Но не может, не сможет… и спиралью сжимаются годы, и трещат шкафы от скелетов, и кончается драма, и все ближе финальные титры. Хотя…не фраер боженька: поглядит-позевает… да и перетряхнет вдруг нудную пьесу, сменит декорации. Может, и появится под занавес тот самый «тот», абсолютно другой - и впишется в титры…