Похоть самурая

Распустившиеся цветы белизной усыпали ветви вишен в парковой роще. Казалось, цветы эти затвердели, намертво прилепившись друг к другу.
 Бумажный фонарь у входа погас. Вместо него - красные, желтые, зеленые - голые электрические лампочки пристально выглядывали из-под веток. Было уже далеко за десять часов, и фигурки гулявших любителей сакуры попадались навстречу все реже. Под ноги то и дело подворачивались обрывки бумаги, и безмолвие парка изредка нарушали лишь бумажные шорохи, да звяканье откатывавшейся в сторону железной банки - если кто-то вдруг проходил неподалеку в молчании.

Все, за что мы не беремся, противится нам потому, что оно имеет свою
собственную волю, которую необходимо пересилить.
И вообще, взаимные отношения людей отмечены по большей части неправдой, крайнею
несправедливостью, жесткостью и жестокостью: только в виде исключения существуют
между ними противоположные отношения; вот на чем и зиждется необходимость
государства и законодательства, а не на ваших умствованиях.

Марсилий возвратился в Сарагосу.
В тени оливы с лошади сошел он,
Свой меч, шишак и панцирь слугам отдал,
Обезображен, на траве простерся.
Лишился правой он руки по локоть,
Лежит без чувств, теряет крови много.
Вопит его супруга Брамимонда,
Над ним рыдает и от скорби стонет.

Кто говорит атеология, тот озабочен божественной вакацей - вакацией места
или пространства, особым образом удерживавшихся именем Бога, гарантом
личностного я .

Кто говорит атеология, тот говорит также о вакации я - того я , вакация
которого испытывается в сознании, которое, не будучи ни в коей мере я ,
само по себе есть его вакация.

Что станется с сознанием без его клеврета?

Фердинанд. Ты, верно, едва ли признаешь ее, тем более в современных
костюмах?

 Людвиг. Напротив, скажу тебе, любезный Фердинанд, что в современном
наряде она не просто больше нравится мне, но даже представляется мне
единственно верной, если исходить из характера и смысла, приданного ей
подвижными и скорыми на реакцию итальянцами. В такой опере фантастика берет
начало либо в невероятном повороте, сообщенном отдельным характерам, либо в
капризной игре случая, - и вот фантастика внезапно врывается в жизнь и все
переворачивает вверх дном. Тогда видишь: "Боже! Да ведь это же мой сосед в
своем вечном воскресном камзоле цвета корицы с обшитыми золотом пуговицами,
- какой же бес попутал его, что он так по-дурацки ведет себя?"

Вот таким путем. Из года в год читаешь в романах о
чувствах, которые испытывает мужчина, когда ему впервые
объясняются в любви. И наконец это случилось со мной!
Признаюсь, то, что я пережил в этот миг, оказалось более
волнующим и сладостным, чем все, что я мог вообразить. Я глядел
на Флоранс и был не в силах отвести взгляда от ее светлых глаз,
от рыжих волос, подстриженных ежиком по моде 1982 года.

Затмение покрыло их головы серой вязанной шапочкой. А Даффи Дак завыл на луну оранжевым голосом, чистым как пеленки младенца мертвого. Образ самурая истлел и осыпался.