Сказка о Змее Горыныче и Старшей Сестре

Жили-были на белом свете три сестры.

Ну что интересного и оригинального может быть в такой банальной, по сути, ситуации? Ничего. Вот и в жизни сестер не было ничего интересного. Все как у всех, средненько так, серенько. Вперед толпы не совались, сзади - не оставались, в середке - не болтались.
Жизнь, которой жили сестры, называлась "Обычная борьба с трудностями и преодоление невзгод".

Бывало, конечно, что, то одна сестра, то другая отвлекались от жизни и оглядывались вокруг себя. Посмотрят, понаблюдают: А вдруг, кто-то знает другой способ жить? Да нет, вроде все так живут... И, успокоившись, продолжали жить «как набежит».

Катилась жизнь трех сестер по накатанной колее до тех пор, пока Старшая не встретила Змея Горыныча. Огромного такого, многоголового. Каждая голова Змея имела свое собственное имечко. Прозывались головы: Безденежье, Одиночество, Кризис среднего возраста, Бесталанность, Бессилие, Покорность, Модель гарантированного будущего, Безнадежность, Сарказм, Цинизм.

Опешила, сестра Старшая, на Змея глядучи. Смотрит она на него, вглядывается пристально - что за дела? У Змея-то, голов все больше и больше становится. И чем внимательнее Старшая в Змея вглядывается, тем активнее новые головы материализуются. Глядь, Бедность вылезла, за ней Нищета, Ненужность, а там и страшный Климакс проклевывается...

Испугалась Старшая сестра, заорала дурным голосом: "Люди добрые, да что же это деется-то", и бросилась по колее назад. К дому подбегает, а там никого нет кроме Змея Горыныча. Он вперед Старшей успел прибежать, свернулся колесом, и головы свои во все щели засунул.

Пятится Сестра старшая от дома, по сторонам озирается - пусто, нет никого. И сестер своих нигде не видит. Так, спиной вперед, дошла Старшая сестрица до поля. Вышла на его середку да давай выть-причитать, Бога, то ругать, то молить: «Да почто напасть такая мне Господи, я же все правила-нормы выполняла, жила как все, думала как все, делала как все. А мне за это? Вон тупой тетке-соседке и дом полную чашу, и мужа, и детей, и должность, а она-то правила не выполняла, и вообще во всем меня хуже, а ты ей трудностей не давал, а только хорошести….»

Вдруг слышит Старшая, что подвывает с ней кто-то, оглянулась – а это сестры ее. «Вы-то чего причитаете? Змей-страшилище, мне привиделся, не вам». - Спрашивает она их. «А как же нам не причитать? Жизнь-то ведь у нас одна на троих. Как тебе, так и нам». – Отвечают сестры.
- То есть это как, одна жизнь на троих? – изумилась Старшая сестра – Жить - это же не бутылку на троих распить. Да и то, когда на троих пьешь, то каждый получает свой градус, а жизнь – это как…?
- А чего тут не понятного? - отвечают сестры. – Напротив, все просто. Вот родители у нас одни на всех? Одни. Дом – Один? Один. Деньги – одни? Одни. Значит и жизнь у нас одна.
- Да не может такого быть. – Возмутилась Старшая сестра. - У меня своя жизнь – у вас своя.
- Размечталась, щас! Ишь, чего захотела? Своя у нее жизнь. Ты что, забыла, что мама говорила: «Заботься о младших, слабых и глупых!» - а мы как раз такие есть. И в книжке, Великий писатель чего написал, какой завет дал? «Вы в ответе за тех, кого приручили». Так, что давай-ка сестрица, вооружайся хорошенько, да дуй со Змеем сражаться. Дом отбивай у подючего… - и давай сестры, Змея, страшными словами обзывать, да советы Старшей сестре давать, как ей сражаться.

Растерялась Старшая сестра, не знает, в какую сторону бежать и за что хвататься. Мечется по полю, в ногах своих да соплях путается (и в своих и в чужих.). Тем временем потемнело небо, закрыла туча солнце, ветер порывами до 20 м/сек. задул, завыл, грянул гром, сверкнула молния и, перед Старшей сестрой, соткался из воздуха очень плотный старичок бронзового цвета да нерусской наружности и говорит: «Ти, зачем туда бегать, сюда бегать? Зачем кричать? Каво ругать, каво звать?». Пала в ноги старичку бронзовому Старшая сестра (думала Бог это такой) и давай все свои беды-горести-печали ему пересказывать, да на сестер своих, жизнь и Змея жаловаться.

Плюнул старик с досады: Какой тупой женщин мне попался, имя и то не спросил. Заткнулась Старшая, даже рот закрыть забыла, а старик продолжал - Зачем Бабай-Мамай жалюссься? Бабай-Мамай дурак не помогай, дурака Бабай-Мамай палка бить…
- Так нет же у тебя палка – сказала Старшая сестра, и почувствовала, что в голове стало совсем пусто и гулко, но зато легко.
- Лови, давай – закричал старик.
- Кого?
- Эх, поздно. – Сказал старик на чистом русском языке – Снесло крышу-то у тебя. Пересиноптичал я, не учел вектор турбулентности и не те резонансные частоты выбрал, надо было «мю» диапазон брать, а я по старинке все, на «альфа» наезжаю, а впрочем, и «Браво» пошло на лево…, да и стоячие, опять же волны, квантоваться начали. О-хо-хо. Время тоже, понимаешь, развернуло в пространстве такое знание, что и не завернешь его теперь обратно-то. – С этими словами старик уселся в позу лотоса и застыл.

Старшая сестра посмотрела на старичка, посмотрела, потом давай потихоньку звать: «Бабай-Мамай, а Бабай-Мамай, отзовись…». Старик не отзывался. Больше всего он был похож на статую Будды, которую частенько показывали по телевизору. Походив вокруг старика, позвав его, потом, осмелев, даже потолкав в плечо рукой, Старшая убедилась, что старик не отзовется. Не смотря на то, что тело старика было теплым, на ощупь оно воспринималось как железо.

- Так, допрыгалась. По-моему у меня глюки, говорили мне умные люди, что нельзя все время концентрироваться на проблемах, - не поверила. И стало Старшей сестре себя еще больше, чем прежде, жаль. Гроза не унималась, старик застыл, дома засел страшный Змей…. Осталась она одна одинешенька в чистом поле. Повздыхала Старшая, повздыхала, да делать-то нечего. Поплелась она в сторону дома. Подходит, смотрит Змей, как обвился кольцом вокруг дома, да так и лежит, а в доме свет горит, печь топится, а из окошка высунулась Средняя сестра и кричит: «Эй, где тебя носит, мы уж изпереживались все, думали в милицию звонить».
- Господи, какая милиция? Вокруг дома Змей Горыныч, со всеми своими головами обвит, а вы…? – Закричала Старшая Средней.
- А что мы, нам же надо где-то жить?
- А Змей?
- Змей, Змей! Сказали же: Сражайся. А я спать, пошла, устала сегодня очень, да и здоровье пошаливает… - Зевнула Средняя сестра и скрылась в глубине комнаты.

Стоит Старшая сестра одна-одинешенька напротив Змея Горыныча и делать что, не знает. Змей повозился, посмотрел на супротивницу одной головой, потом другой, потом уж и все головы из щелей вынул, в упор Старшую рассматривает: Тебе говорили, что ты дура? – спросил Змей всеми головами.
- Говорили.
- Кто?
- Бабай-Мамай…
- Ты его, где видела?
- Здесь, в чистом поле.
- А принесло, значит старого, все никак не отучится людишек любить. Впрочем, его это дело, на меня его пассы не действуют, пусть хоть забеснуется, я к тебе пришел, радость моя.
- А если я бесноваться начну?
Змей от такого нахальства захохотал так, что земля затряслась.
- Ой, насмешила.
- Слушай, иди ты куда-нибудь в другое место…
- Ага, жди….

Совсем пала духом Старшая сестра и побрела обратно в чисто поле, где все еще бушевала гроза. Однако, пока Старшая отсутствовала, обстановка на поле претерпела серьезные изменения. Оказывается, железный Бабай-Мамай был чем-то вроде магнита для огромного количества людей. Когда Старшая добралась до центра поля, там уже во всю кипела жизнь. Вокруг теплой железной статуи расположились группки людей и вели какие-то разговоры: «Пространство в пространстве…», «Движение точки координатора в пустоте по средствам нуль-перехода…», «Преобразуем, множественное прошлое в единичное будущее…», «Чего это вы повышаете свою самооценку за мой счет…» - то и дело доносилось до слуха Старшей. Иногда, кто-то из этих людских кучек выскакивал с криком: «Урря, я получил переживание…» и уносился в ночь с диким хохотом.

Старшая сестра остановилась возле одной из групп, намереваясь уловить смысл монолога, который произносил здоровый мужичина, с круглыми розовыми щечками на интеллигентном лице, реденькой, короткой бородкой и в узеньких очках с поблескивающей золотом оправой. Мужчина восседал на стуле, который под его крупной фигурой походил на маленький детский стульчик.

….Таким образом, - говорил мужчина – становится понятно, что все, что делает человек, он делает только по тому, что именно это он и хочет делать.
На самом деле все просто, есть три вида потребностей: биологические, социальные, идеальные и страхи их регулирующие…. Ну и конечно личность, которая привыкла побеждать и быть всегда правой. Вот так и получается, что вместо того, чтобы жить, человек предоставляет себя какому-то «мы» и дарит ему свою жизнь в надежде, что кто-то для него что-то сделает…. Мы, граждане России, мы за правительство горой, а они нам за это… покушать дадут, повысят статус, музей построят….
В итоге: Все хотят жить хорошо, но никто для этого ничего не делает, более того, если спросить человека: а что такое жить хорошо? – то вряд ли получим внятный ответ. Человек вещает штампами. Вот что такое любовь, кто скажет?

Старшей стало интересно, чем же закончится лекция, и она пристроилась к кружку очкастого интеллигента. Беседа длилась не долго, но имела для нее большое значение, потому что слова, вроде и не относились впрямую к той ситуации, в которую попала Старшая, но почему-то в ее бескрышной голове стала вырисовываться вполне понятная схема произошедшего, и нашлось несколько способов борьбы со Змеем. Окрыленная надеждой, понеслась Старшая домой. Она теперь знала, как можно разделить жизни так, чтобы у каждой из сестер была своя, отдельная от других жизнь.

Да вот только получилось все совсем не так, как виделось Старшей в мечтах. Сестры даже пошли послушать Лектора, и вроде прониклись «духом» беседы. Теперь в их речи тоже появились остро специфические словечки «состояние», «переживание», «я - концепция» однако ничего в жизни не менялось. Довольный собой Змей Горыныч обвивал дом, его мерзкие головы все множились и появлялись в местах и вовсе несуразных. Попробовал бы кто помыться под приглядом трех Змеевых голов: Жирняги, Старухи, Целлюлита…. Старшая сестра натыкалась на головы везде, они просто преследовали ее. Уже не только дома, а и на улицах, в магазинах, и даже в своих снах видела Старшая Головы Змея Горыныча.

Думала Старшая, думала, как ей Змея победить и жизнь свою себе вернуть, да ничего у нее не придумывалось (крыши-то нет). Тогда, пошла она совета у Лектора просить. Мечтала, пожалуется она ему хорошенько, а он ее пожалеет, по головке погладит, да и… изведет Змея сам. (Порой, за интеллигентной личиной Лектора проступало лицо Воина. Интересно, что сам Лектор был хоть и интеллигент, но какой-то приванькнутый, славянский. Смотришь на него, вроде нос прямой, а все равно деревенская картоха мнится, или вот, волосы у него отродясь не вились, а вроде как чуб кучерявый…. Зато Воин проглядывал совсем не славянский, а какой-то прям… даже и не скажешь какой, но на Антонио Бандераса очень даже похожий, только сильно лютый. В общем, не стабильная у Лектора личина оказалась).

Пришла Старшая к Лектору, да он и рта раскрыть не дал: - Хочешь – говорит - жить своей жизнью, так живи. Уходи от них, да и живи, а жаловаться нечего, и сопли розовые пускать тоже. Лень одна сплошная….

Обиделась Старшая, решила, назло Лектору несчастной остаться. (Нечего, женщину затурканную судить, у человека крышу снесло, много она понимать может?) Решила - сделала. Сидит несчастная Старшая и ждет, когда Лектору стыдно за свое грубое поведение станет. А тому все пофиг, он уж и думать забыл…. Посидела она так, посидела, скушно стало, надоело, чего-то уже и делать захотелось…. Но из дома, Змеем захваченного, не выходит. Пока сидела, оказалось, что Змей-то не только дом, а и много чего поназахватывал. Стали вокруг, да около всякие чуды-юды появляться, то какая-то Ассоциация - змея подколодная, вампирище - выползла, то жирнющая Безработица…. Уж нигде на белом свете таких гадостей не осталось, а в доме, да вокруг Старшей чего только не поназаводилось. Одно только и осталось Змеем не захваченное – Всемирная Сеть Интернет. (Змей был абсолютно, технически неграмотный).

Прошло немного времени, и помощник у Старшей нашелся, да какой. Познакомилась она со своим Домовым. Он раньше-то прятался, Змею всякие разные диверсии устраивал, но в одиночку-то тяжко с этакой махиной сладить. Стали Старшая с Домовым на пару партизанить. Проще обоим стало, большего смогли добиться, да вот какая закавыка. Домового время поджимало. Пришла ему пора жениться, и невеста уж есть, а куда молодую-то жену к Змею под пригляд вести…. А жениться надо срочно было, а то соседские домовые уж и провокацию затеяли….

Рассказал Домовой Старшей историю эту и говорит: Ты, как хочешь, но действовать быстро надо. А то без жены я тут мигом деградирую. Все-таки я существо волшебное, с тонкой душевной организацией. У нас, как в возраст войдем, да не успеем жениться, так дичаем без ласки да заботы, это у людей мужики холостые только к старости, а мы нет. Прониклась Старшая проблемой, заодно поняв, что без Домового ей и вовсе туго придется и, придумался у нее план. Рассказала она все Домовому, тот от себя тоже кое-чего добавил и, вот, такая у них, штука вышла.

Старшая вытрясла из себя все, что знала, все, до последней крупины, и замесила на знаниях Колобок, запекла его в «духовке», да поставила остужаться. Домовой, тем временем, вспомнил всех, кого когда-либо знал, написал каждому записочку с просьбой о помощи, утыкал Колобка этими бумажками и заслал его через мусс-портал в астрал. Понятно, что в астрале сущности не все отозвались, там вообще полно пофигистов, а еще больше всяких торчков эгрегорных да Глюков, но и приличный народ попадается. Отозвались на просьбу Домового: Златой Базан, Афигушки Тебе, Жаба в Перьях, Дюдюка Барбадосская и Белая и Пушистая.

И вот в назначенный час партизанский отряд собрался, выслушал задачу, для решения которой призван. Каждый из прибывших, надо сказать, был не просто бойцом. А прямо-таки элитным. Змея Горыныча они все хорошо знали, все его трещинки-морщинки изучили, и задача эта, им не казалась сложной. Сложнее было с сестрами. Ведь не плохие же люди, а… что-то надо делать да вот, что?

На военном «Совете Объединенных Сил Исправления» было решено: Змея аннигилировать, сестер выдать замуж и отправить жить к мужьям, а на месте старенького дома поставить новый особнячок.

Раз задача сформулирована, есть резервы для ее выполнения – пора переходить к действиям. Старшей, было поручено писать волшебные самоисполняющиеся сказки-летописи, Домовой, вооруженный толстой волшебной палкой «Пермячок» отправился прикрывать фланги и осуществлять связь между боевыми подразделениями, а бойцы, заняв позиции, притупили к атаке.

Первой в бой вступила Белая и Пушистая (почему-то все забывают, что эта штука, помимо всего прочего, липучая как горячий битум). Пользуясь своими преимуществами, она нашла мужей для сестер, и чтоб они не удрали, склеила пары крепко накрепко, а оставшейся липучкой заплевала Змеевы головы Одиночество, Злая Доля, Эх нет женского счастья, Ненужная и прочие, которые с уклоном в женские страдания. Пока Белая и Пушистая плевалась, Златой Базан, без устали (в него вечный родовой двигатель встроен), нарезал круги над Змеем и гадил на все его головы. Сам-то Базан Золотой, а вот гадит он правилами, само собой разумеющимися нормами, социальными конвенциями, справедливостью, долгом, правдой, виной, совестью… в общем, всем, что смердит. А Змей явление социальное, так и погреб его Базан под кучей … в общем, понятно чего.

В паре с Базаном работала Жаба в Перьях. Вообще-то Жаба - существо добродушное, а в Перьях, так и вовсе, удачу да деньги приносит, но выглядит она примерзко и имеет обыкновение множественно мниться. И вот куда бы Головы Змея не глядели, везде они видели Жабу в Перьях и рост доходов и благосостояния Старшей сестры. Змею понятно от этого грех один, злиться он шибко, да от злости сам себя кусать начинает, и вот тут-то и подключился Афигушки Тебе. Только Змеевы головы пасти разинут для укуса, Афигушки Тебе тут как тут и… Афигушки Тебе, не укусишь!

Довершила дело Дюдюка Барбадосская. Она собственно, пакость маленькая и дрянь, поганками объеденная, но глючит классно. Никакого мескалито не надо… тут тебе и озарения и прозрения и сущности небесные – ангелы с архангелами… Змей, воспитанный материалистом-атеистом, аннигилировался, когда Архангел Гавриил пришел к нему на чаек, зазывать Змеюшку на экскурсию в Рай. Нервишки у Горыныча не выдержали, он и того… исчез.

Змей-то исчез, да подколодники его остались. В частности Ассоциация-пиявка. Так, и с ней долго возиться не стали – цветов ей надарили, крючков славы да власти нацепляли от ближайшего эгрегора, Дюдючка пару пассов сделала и.… В общем, отныне Ассоциация дама довольная своей жизнью, она теперь во власти купается. А чтоб ей больше не хотелось всякими литературными проектами заниматься, Белая и Пушистая прилепила ей под нос, маленький, но вонюче-глючистый и вечный кусочек мухомора Дюдюкиного. Теперь Ассоциация только чего подумает, так перед ей все как натуральное, фуршеты, поздравления, спинопрогибание, ручкоцелование…. Недавно, даже в газете пропечатала, как ее Президент Страны принимал, да орден за заслуги вручал. Глюк конечно, но в согласованной реальности….

Домовой женился, отстроил Волшебной палкой Особняк. Старшая теперь живет в с молодыми, друг другу не мешают, не суются без спроса в пространство друг друга. Бабай-Мамай так и сидит в чистом поле, чем больше народа, тем железнее его железо, но иногда, в тишине, когда к нему приезжают те кто… Бабай оживает и говорит, но услышать….

Впрочем, Лектор слышит, и еще некоторые… даже если Бабай молчит в своем титановом теле. Сам Лектор все так же читает монологи, которые редко превращаются в диалоги и когда такое случается Лектор… думает, что может когда-нибудь у Бабая будет еще один слышащий….