Письма подруге

1.

Здравствуй, сегодня уже двадцать седьмое число… Двадцать восьмое, двадцать девятое, тридцатое… А тридцать первого мне уже уезжать…
Я пишу это письмо… сама не знаю почему, хотя и знаю – ты не ответишь… Ты прочитаешь его и не ответишь, но мне этого и не нужно. Это чтобы ты знала, что я жива…
Ты ведь мне как сестра… жаль, что я единственный ребенок в семье.
Я прошу тебя, не отвечай; ты просто должна знать, что я приеду, что я не забываю о тебе…
Ты, наверное, подумаешь, что я не хочу знать, что с тобой. Да, это так. Я просто знаю – ты жива. Мне больше ничего не надо знать. Я просто не хочу… Я слишком много пережила за это лето… слишком много… Это самое страшное лето…
Я знаю, тебе тоже тяжело, но я приеду к тебе – вместе нам будет легче…
Возможно, что мы сразу и не встретимся; я буду писать тебе каждый день: до нашей встречи.
Да, война – это страшно. Страшнее всех катастроф… В России можно спрятаться от катастроф, но от войны нигде не спрячешься… Так зачем это делать?..
Сейчас опасно писать длинные письма; я еще напишу…

2.

Я написала, как и обещала.
Наш город бомбят, не знаю, как я буду выбираться отсюда…
Но я смогу и вернусь.
Мне одиноко здесь: все мои друзья либо погибли, либо в госпитале.
А я ведь ничего не умею, я совсем слабая…
Половину жителей эвакуировали. А остальные… мы просто не знали… да и не успели бы: бомбежка началась неожиданно. Погибло половина оставшихся, если не больше…
Ты знаешь, все так быстро происходит… Но я пошла.
Опять началась бомбежка, нужно помочь уцелевшим…

3.

Я не пишу даты: я уже забываю это делать. Да и нет нужды. Все равно раньше срока ты их не получишь.
Но я знаю – осталось совсем немного… Всего несколько дней до отъезда…
Я не могу сказать, когда именно – письмо могут перехватить…
Ты жива… Я это чувствую, всем сердцем.

4.

Я в поле – пишу тебе там…
Мы сидим здесь уже несколько часов – ждем эвакуации… Ночь. Нет даже лунного света. Это хорошо. Они нас не заметят…
А вражеские самолеты кружат над полем, словно стервятники… Периодически пускают вниз очереди… Иногда попадают, но не часто… Они просто хотят дать знать, что знают о нас, что мы внизу…
Не знаю, что им нужно… Мы же освободили город…
Странно…

5.

Странно…
За десять дней непрерывных бомбежек вражеские солдаты ни разу не подходили к городу…
Только самолеты… Как будто город им не нужен…
Я не знаю, что будет завтра.
Наступает утро, и мы уже не можем сидеть в поле… Они начинают стрелять в упор…
Мы уходим обратно в убежища… Сегодня свои нас уже не заберут…
Пока нечего ждать…
Только надеяться… Да и надежды осталось немного…

6.

Знаешь, мне кажется, будто все происходит во сне… Такого просто не может быть…
Просто не может… Как будто у врага нет ничего, кроме этих самолетов…
Говорят, что соседние города разорены… Там прошли их полчища…
Наших там уже нет…
Но это все слухи. Я там не была… Мы не можем выйти из города – слишком сильный обстрел…
Нас осталось всего одиннадцать… Всех остальных убили.
Надежды почти никакой.

7.

Письма все же можно отсылать. Но я не знаю как. Я их только пишу… Ребята отсылают.
Из уцелевших это умеет один Лешка… Больше никто не умеет.
Но мы все еще можем отсылать письма родным и близким…
Также Нина Тихонова постоянно доклады пишет…
Но никто, разумеется, не отвечает – связь односторонняя…

8.

За несколько дней луна на небе так и не появилась…
Странно.
Небо по ночам чистое.
В этом, конечно, есть и свои плюсы – на ночь обстрелы прекращаются…
Осталось совсем немного. Мы скоро увидимся…

9.

Наконец то мы уезжаем из городка. Мы уже в пути…
Я скоро, совсем скоро приеду… Все будет в порядке…

10.

Это последнее письмо… Мы уже через час прилетим. Увидимся…

11.

Нас подбили… Самолет падает…
Прости, но мы уже никогда не встретимся… Прости и прощай…